labirint.4

И тут наконец Эфан допустил промах. Он попытался нанести прямой удар мечом в область живота, но я захватил кончик его лезвия эфесом Анаклузмоса, крутанул, и клинок моего противника отлетел далеко в сторону. Не успел он сообразить, что произошло, как я ударил плашмя по его шлему, и Эфан рухнул наземь. Его тяжелые доспехи помогли мне больше, чем мое умение фехтовать. Я приставил острие Анаклузмоса к его горлу.

— Кончай с этим,— простонал он.

Я поднял взгляд на Антея. Его красная рожа окаменела от злости, и он, вытянув вперед руку, опустил вниз большой палец.

— И не мечтай об этом! — Я вложил меч в ножны.

— Не будь дураком,— прошипел Эфан.— Они прикончат нас обоих.

Но я молча подал ему руку и помог подняться на ноги. Он сделал это неохотно.

— Никто не смеет позорить гладиаторский бой! — бушевал Антей.— Обе ваши головы будут принесены в жертву Посейдону!

Я обернулся к Эфану.

— Как только найдешь подходящий момент, сматывайся.— Сказав это, я повернулся к Антею: — Почему б тебе самому со мной не сразиться? Если ты так хочешь преподнести папе сюрприз, спускайся сюда и сам добудь мой череп ему в подарок!

Среди зрителей послышались одобрительные выкрики. Антей оглянулся и сообразил, что выбора у него нет. Что бы он ни сказал, все равно будет выглядеть трусом.

— Кто? Я? Да я величайший боец в мире, сопляк! — возмутился он.— Я сражался еще во времена первого панкратиона!

— Чего-чего? — не понял я.

— Он имеет в виду сражения со смертельным исходом,— объяснил мне Эфан.— Без правил. Со всеми разрешенными захватами. Как было на первых олимпиадах.

— Спасибо за подсказку,— буркнул я.

— Не за что.

Рейчел смотрела на меня расширенными от ужаса глазами. Аннабет могла лишь сочувственно покачать головой, поскольку ее рот все еще зажимала лапа лестригона.

Я вытянул руку с мечом в сторону Антея и объявил:

— Победитель получает все! Если выиграю я, мы беспрепятственно уходим. Если ты — можешь нас убить. Клянись водами Стикса!

Антей расхохотался.

— Согласен! Я с тобой быстро управлюсь! Он перескочил через ограждение и вмиг оказался на арене.

— Удачи,— прошептал Эфан.— Тебе она понадобится.

И быстро отступив, скрылся с глаз.

Антей разминал суставы и ухмылялся от уха до уха. Когда я увидел его вблизи, то заметил, что зубы у моего братца сточены неровным зигзагом. Как же ему, наверное, больно чистить их после еды!

— Оружие? — спросил он лаконично.

— У меня мой меч. А у тебя?

Он вытянул вперед свои лапы и пошевелил пальцами.

— Кроме этого, мне ничего не потребуется! Мистер Лука, извольте быть судьей этого состязания.

— С удовольствием.— Лука улыбнулся, глядя на меня.

Антей зашелся громким хохотом. Но я в ту же минуту прокатился у него под ногами и, оказавшись позади, ткнул мечом в голень.

— Гррр! — в бешенстве зарычал он.

Из раны, там, где должна была потечь кровь, хлестнула струйка песка, будто я разбил песочные часы. Песчинки сыпались на арену, и слой грязной земли с нее стал облеплять его ногу, как отливка облепляет модель. Когда эта земляная оболочка отвалилась, рана исчезла.

Антей снова бросился на меня. К счастью, некоторый опыт сражений с великанами у меня уже был.

В этот раз я сделал ряд обманных движений и, подобравшись поближе, ударил противника сбоку. Анаклузмос по рукоятку погрузился между его ребер. Это была хорошая новость. Плохая новость заключалась в том, что меч выскользнул у меня из руки, когда великан повернулся, и я отлетел на другой конец арены безоружный.

Антей взревел от боли. Я на секунду застыл, думая, что сейчас он рассыплется в прах. Ни один из монстров не может выжить после прямого удара такого оружия, как мой Анаклузмос, поскольку небесная бронза при ударе разрушает основы его существа. Но Антей на моих глазах ухватился за рукоятку меча, выдернул его из раны и швырнул за спину. Из места ранения опять посыпался песок, а слой грязной земли с арены снова стал расти, покрывая тело великана. Он облепил его почти до подмышек, а когда грязь отпала, Антей стоял передо мной целый и невредимый.

— Теперь ты видишь, почему я никогда не проигрываю, полукровка! — осклабился он.— Иди сюда, и я сотру тебя в порошок! И сделаю это быстро!

Меч мой находился позади Антея. В отчаянии я глянул на Аннабет и поймал ее горящий, устремленный на меня взгляд.

«Земля»,— мелькнула мысль. Что Аннабет пыталась сказать мне? Матерью Антея была Гея, богиня земли, да и вообще самая древняя из богов. Может, его отец и Посейдон, но сейчас жизнь в нем поддерживает Гея. Мне с ним ничего не сделать, пока он стоит на земле.

Я попытался обойти соперника, но он предвидел мой маневр. И заблокировал его, продолжая насмехаться. Теперь он просто играл со мной. Мое положение казалось безвыходным.

Но тут на глаза мне попались свисавшие на крюках с потолка цепи, на которых болтались черепа врагов Антея. И вдруг у меня родилась мысль!

Я проворно бросился в противоположную сторону. Антей опять преградил мне путь, мешая маневру. Толпа орала и визжала, призывая его покончить со мной, но он не хотел так быстро лишаться редкого удовольствия.

— Ах ты, мозгляк,— прошипел Антей.— Недостойный отщепенец великого бога Посейдона!

В ту же минуту я почувствовал, что возвратившийся Анаклузмос снова у меня в кармане. Я знал, что Антей не догадывается об этом. Конечно, он уверен, что мой меч так и валяется позади него в грязи арены. И думает, что сейчас единственной моей целью будет снова завладеть оружием. На моей стороне появилось некоторое преимущество, хоть не бог весть какое.

Я низко пригнулся и бросился вперед, прямо на Антея, чтобы он подумал, будто я снова хочу пробраться у него между ног. И пока он нагибался, чтобы схватить меня, как хватают катящийся по земле мячик, я высоко подпрыгнул, стукнул его что было сил по предплечью, вспрыгнул ему на плечо, как на ступеньку, и поставил ногу в башмаке ему голову. Антей сделал именно то, чего требовала ситуация! Он издал негодующий вопль и распрямился.

Я же оттолкнулся, воспользовавшись его движением для толчка, и меня как катапультой подбросило вверх. Я поймал конец цепи, и черепа и крюки лавиной посыпались с нее вниз. Я же обхватил ногой звено цепи, как, бывало, делал на тренировках по гимнастике, зацепился, затем выхватил меч и стал быстро пилить ближайшую ко мне другую цепь.

— Спускайся вниз, трус! — неистовствовал Антей.

Он подпрыгнул, попытался схватить меня, но не достал. Держась изо всех сил за цепь, я крикнул ему:

— Лучше ты лезь сюда и попытайся поймать меня! Но ты, кажется, слишком жирный для этого!

Он взревел и сделал еще одну попытку ухватить меня. Когда она не удалась, Антей вцепился в цепь руками и попытался сам взобраться наверх. Пока он трудился, я стал опускать на арену почти перепиленную мной цепь крюком вниз. Мне понадобилось две попытки, но все-таки я наконец подцепил крюком набедренную повязку Антея.

— А-а-а-а! — раздался его оглушительный вопль.

Я быстро пропустил свободную цепь через звено той, за которую держался сам, подтянул посильней и как мог закрепил. Антей попытался соскользнуть на землю, но его не пускал крюк, зацепивший его за повязку. Ему приходилось держаться за соседние цепи, чтобы не повиснуть вниз головой. Я взмолился, чтобы и повязка его, и цепи продержались еще хоть несколько секунд.

Пока Антей в подвешенном состоянии бесновался и крутился наверху, я скакал среди этих цепей, как сумасшедший павиан, путая и сплетая их друг с другом, зацепляя с помощью крюков и металлических звеньев. Сам не знаю, как мне это удалось. Мама всегда говорит, что у меня способность запутывать все, к чему я только прикоснусь. К тому же мне надо спасать своих друзей! Одним словом, через пару минут великан Антей был как следует подвешен над землей среди безнадежно скрученных цепей и крючьев.

А я, потный и задыхающийся, спрыгнул на пол. Кожа на ладонях у меня здорово ободралась.

— А ну опусти меня сейчас же! — вопил сверху Антей.

— Освободи его! — приказал Лука.— Он здесь хозяин!

— Сейчас освобожу!

Я вытащил меч. И ткнул им Антея в живот. Тот заревел, из него снова посыпался песок, но теперь великан находился слишком высоко над землей, и она не могла дотянуться к нему, чтобы залечить его рану. Антей просто таял на глазах, изливаясь мало-помалу песком через рану, пока от него не осталось ничего, кроме раскачивающихся цепей, повисшей на них огромной набедренной повязки и связки черепов, танцующих над моей головой, словно в припадке веселья.

— Джексон! — закричал Лука.— Мне давно надо было прикончить тебя!

— Ты уже пробовал,— напомнил я.— Лука, ты должен отпустить нас. У нас с Антеем был договор. Я одержал победу!

Он сделал именно то, что я от него ожидал.

— Антей мертв,— сказал Лука.— И его клятва умерла вместе с ним! А теперь я убью тебя. И так как у меня сегодня хорошее настроение, то сделаю это прямо сейчас.

Он указал пальцем на Аннабет.

— Девушку не трогать. Мне с ней надо поговорить...— его голос на минуту дрогнул,— до своей решающей победы.

Все чудовища схватились за оружие и выпустили когти. Мы оказались в ловушке. И в безнадежном численном меньшинстве.

И тут я ощутил у себя в кармане какой-то предмет, холод его в эту минуту ожег меня льдом. Собачий свисток! Мои пальцы сомкнулись. Много раз я не решался воспользоваться подарком Квинтуса, но теперь... Выбора у меня нет. Я выхватил свисток из кармана джинсов и изо всей силы дунул в него. Никакого звука не последовало, только осколки льда разлетелись в разные стороны.

— Ты, кажется, еще на что-то надеешься? — расхохотался Лука.

Но тут позади меня раздался изумленный рев. Гигант-лестригон, удерживавший до сих пор Аннабет, вдруг пролетел мимо меня прямо по воздуху и врезался в стену.

— Ар-ру-уфф!

Эмпуса Келли завопила, когда огромный черный мастиф, фунтов этак на пятьсот, подкинул ее как плюшевую игрушку и швырнул прямо на Луку. Миссис О'Лири зарычала, лязгнула зубами, и две драконицы мигом исчезли с глаз долой. Монстры за пределами арены застыли в полном изумлении.

— Бежим! — крикнул я друзьям.— К ноге, Миссис О'Лири!

— Вон в тот выход! — Рейчел показывала рукой в дальний конец.— Нам надо туда!

Эфан Накамура быстро сообразил, что ему делать. Вместе с ним мы промчались через арену и выскочили в ту дверь, на которую указывала Рейчел. Миссис О'Лири бросилась следом за нами. Уже на бегу я слышал, как смятенная толпа вскакивает с мест и разгневанные зрители все разом пытаются протиснуться в двери, чтобы догнать нас.

Глава пятнадцатая

ПОХИЩЕНИЕ ПОДЕРЖАННЫХ КРЫЛЬЕВ

— Сюда! Бежим сюда! — закричала нам Рейчел.

— Почему мы должны тебя слушать? — возразила Аннабет.— Ты уже завела нас в одну смертельную ловушку!

— Но вы и должны идти именно таким путем,— объяснила Рейчел.— И эта дорога такая же. Пошли!

Аннабет не слишком обрадовалась этому заявлению, но от остальных не отставала. Рейчел словно на стенках читала, куда ей нас вести. Она уверенно выбирала повороты и ни минуты не колебалась на развилках. Один раз она крикнула нам: «Пригнитесь!» — и едва мы успели наклонить головы, как над нами просвистел огромный топор. После этого мы продолжили наш путь как ни в чем не бывало.

Мы бежали без передышки, преодолевали поворот за поворотом, и в конце концов я совершенно потерял ориентировку. Мы ни разу не остановились, чтобы перевести дух, пока не оказались в каком-то помещении размером не меньше спортивного зала. Крыша его покоилась на многочисленных старинных колоннах из мрамора. Я остановился и стал прислушиваться, нет ли погони, но ничего не услышал. Очевидно, где-то в хитросплетениях лабиринта мы сумели оторваться от Луки и его прихвостней.

Тогда я поискал глазами Миссис О'Лири, но ее тоже нигде не было видно. Адская гончая исчезла, а я даже не заметил, когда это произошло, не знал, потерялась она или на нее напали чудовища. Я ужасно расстроился: все-таки Миссис О'Лири спасла нам жизнь, а я даже не удосужился подождать, чтобы удостовериться, что она следует за нами.

Эфан без сил рухнул на пол и простонал:

— Вы прямо бешеные какие-то...

Он стащил с головы шлем, и я увидел, что все его лицо залито потом.

— Ой, а я тебя знаю! — воскликнула Аннабет.— Ты один из непризнанных полукровок. Ты был в домике Гермеса несколько лет назад!

— И я тебя вспомнил,— взглянул на нее Эфан.— Тебя зовут Аннабет.

— А что... что у тебя с глазом?

Эфан отвел взгляд в сторону, и я догадался, что на эту тему он говорить не станет.

— Ты, наверное, тот полукровка, которого я видел во сне,— заговорил я.— Тебя преследовали воины Луки. Я думал, что они поймали Нико, но оказалось, это не так.

— А кто такой Нико? — спросил Эфан.

— Не важно,— быстро перебила Аннабет.— Но скажи, почему ты сражаешься на стороне врагов?

— Каких еще врагов? — фыркнул Эфан.— Богам нет никакого дела до нас. Почему в таком случае мне не встать на сторону тех, кто борется с ними?

— Вступить в армию чудовищ, которые заставили тебя сражаться насмерть только ради того, чтобы лишний раз позабавиться? — Аннабет пожала плечами.— Не понимаю.

— Не собираюсь спорить с тобой.— Эфан с трудом поднялся на ноги.— Спасибо за помощь, но я ухожу.

— Мы намерены отыскать Дедала,— объяснил ему я.— Пойдем с нами, Эфан. А как только справимся с этим делом, можем вместе вернуться в лагерь.

— Вы и вправду свихнулись, если думаете, что Дедал станет вам помогать.

— Ему придется это сделать,— возразила Аннабет.— Мы заставим его нас выслушать.

— Ты так думаешь? — Эфан презрительно фыркнул.— Ну-ну. Желаю удачи!

Я схватил его за руку.

— Ты что, собираешься один бродить по лабиринту? Но это же просто самоубийство!

Эфан посмотрел на меня с едва сдерживаемым гневом. Я заметил, что края повязки, прикрывающей его глаз, обожжены, а черные одежды истрепаны так, будто он носит их уже очень долго.

— Тебе не следовало щадить меня на поединке, Джексон,— сказал он.— На войне нет места жалости.

И с этими словами исчез в темном провале лабиринта, откуда мы только что выбежали.

Аннабет, Рейчел и я так устали, что устроили привал прямо в этой же огромной пещере. Я разыскал несколько поленьев, мы развели костер, и тени заплясали на колоннах, вздымавшихся вокруг нас подобно деревьям.