Пайпер с Джейсоном взялись прибраться на нижней палубе, поскольку после нападения чудовища там царил хаос. У них ушел почти целый день на то, чтобы навести порядок в лазарете и на складе, но Пайпер не возражала. Во-первых, ей, наконец, удалось провести время с Джейсоном. Во-вторых, после прошлой ночи и всех этих взрывов она прониклась невероятным уважением к греческому огню и совершенно не хотела, чтобы какая-нибудь вывалившаяся из ящика бутылочка перекатывалась по коридорам под покровом ночи.
Пока они разгребали конюшни, Пайпер думала о том, как Аннабет и Перси случайно заснули и проспали здесь всю ночь. Жаль, что Пайпер не может проговорить с Джейсоном всю ночь напролет: свернуться бы калачиком на полу и просто побыть рядом с ним. Почему им не пришло в голову так нарушить правила?
Но Джейсон не такой, он запрограммирован на поступки, достойные лидера, и хочет подавать хороший пример. Нарушать правила не в его натуре.
Несомненно, это-то Рейне в нем и нравилось. Пайпер это тоже нравилось... по большей части.
Однажды, когда они еще учились в "Школе джунглей", Пайпер призналась Джейсону, что по натуре она бунтарка: они тогда залезли ночью на крышу, чтобы посмотреть на метеоритный дождь, и тогда же впервые поцеловались.
К сожалению, то воспоминание оказалось мороком, порождением волшебного тумана, ложью, которую вложила ей в голову Гера. Сейчас они были вместе, но их отношения строились на иллюзии. Согласился бы настоящий Джейсон сбежать ночью из школы, если бы она такое предложила?
Она сгребала в кучи сено, а Джейсон чинил сломанную дверцу в одном из стойл. Стеклянный люк в полу мерцал зеленью — под ними простирался океан. Пайпер стала смотреть вниз, на игру света и тени, боясь увидеть морду какого-нибудь чудовища, решившего заглянуть внутрь, или водяных людоедов, о которых рассказывал ей дедушка, но увидела только косяки сельди, время от времени проплывавшие мимо.
Девушка смотрела, как Джейсон работает, и восхищалась тем, как легко он справляется с любым делом, будь то починка двери или промасливание седел. И дело не в силе его рук и ловкости пальцев (хотя это тоже прекрасно), но в том, как уверенно и радостно он за все брался. Просто делал то, что нужно, без единой жалобы, не теряя чувства юмора, а ведь он всю ночь не спал и весь день провел на ногах. Пайпер не могла винить Рейну за то, что она в него влюбилась. Когда дело доходило до работы и обязанностей, Джейсон проявлял себя римлянином до мозга костей.
Пайпер вспомнила чаепитие, устроенное ее матерью в Чарльстоне. Интересно, что именно богиня сказала Рейне год назад и почему после этого претор изменила свое отношение к Джейсону? Афродита поощряла римлянку в ее чувствах к нему или наоборот?
Пайпер не знала ответа, но уже жалела, что встретилась в Чарльстоне с матерью. Обычные матери частенько смущают своих детей, а уж мать-богиня, пригласившая ее друзей на чай и закадычную беседу, — это просто ужас что такое.
Афродита столько внимания уделила Аннабет и Хейзел, что Пайпер становилось не по себе. Когда ее мать начинала интересоваться чьей-то личной жизнью, это, как правило, не предвещало ничего хорошего. Это означало, что грядет беда, либо сулило, как сказала Афродита, "изгибы и повороты".
Но еще Пайпер в глубине души жалела, что не смогла просто побыть с матерью. Афродита едва на нее взглянула, ни слова не сказала о Джейсоне, не потрудилась объяснить, о чем именно говорила с Рейной, как будто Пайпер ее больше не интересовала. Конечно, ведь дочка заполучила себе парня, и теперь все зависит от нее самой, а Афродита так легко переключилась на новые сплетни, словно вышвырнула старый глянцевый журнал.
"Вы все такие замечательные истории, — сказала тогда Афродита. — То есть девочки".
Пайпер не почувствовала себя польщенной, наоборот, часть ее подумала: "Прекрасно, я не хочу быть историей. Я просто хочу нормальную, спокойную жизнь с нормальным, спокойным бойфрендом".
Если бы только она умела лучше строить отношения. А ведь предполагается, что ей в этом нет равных, она же староста домика Афродиты. Другие обитатели Лагеря полукровок постоянно приходили к ней за советом, и Пайпер изо всех сил старалась помочь, но как вести себя с собственным бойфрендом, не представляла. Она взвешивала каждое слово, пыталась интерпретировать каждое выражение лица Джейсона, его настроение, любые замечания. Ну почему все так трудно? Почему нельзя, чтобы было, как в сказке: и жили они долго и счастливо, умчались в закат и так далее?
— О чем задумалась? — спросил Джейсон.
Пайпер посмотрела на свое отражение в стекле и осознала, что у нее довольно кислое лицо, как будто она проглотила чайную ложку соли.
— Ни о чем, — ответила она. — То есть... о всяком. Обо всем сразу.
Джейсон рассмеялся. Когда он улыбался, шрам на его губе почти исчезал. После всего, через что ему пришлось пройти, можно было только подивиться его хорошему настроению.
— Все получится, — пообещал он. — Ты сама так сказала.
— Ага, — согласилась Пайпер. — Вот только я это сказала, просто чтобы подбодрить Аннабет.
Джейсон пожал плечами.
— И все-таки это правда. Мы уже почти в древних землях, римляне прекратили погоню.
— И сейчас направляются в Лагерь полукровок, чтобы напасть на наших друзей.
Джейсон помолчал, словно с трудом подбирал ответ на такое мрачное заявление.
— Хирон придумает, как их остановить. У римлян уйдут недели, чтобы отыскать лагерь и спланировать атаку. И потом, Рейна не станет лишний раз торопить события. Она по-прежнему на нашей стороне, я в это верю.
— Ты ей доверяешь, — Пайпер словно со стороны услышала, как глухо звучит ее голос.
— Слушай, Пайпер, я ведь уже говорил, что у тебя нет причин для ревности.
— Она красивая, могущественная. Настоящая... римлянка.
Джейсон отложил молоток и взял Пайпер за руку, так что вверх по руке побежали мурашки. Как-то раз отец Пайпер возил ее в Аквариум Тихого океана и там показал ей электрического угря. Он объяснил, что угорь испускает электрические заряды, которые оглушают и парализуют его жертву. Стоило Джейсону посмотреть на нее или взять за руку, и Пайпер испытывала нечто подобное.
— Это ты красивая и могущественная, — сказал юноша. — И я не хочу, чтобы ты становилась римлянкой. Просто оставайся самой собой. И потом, мы ведь одна команда, ты и я.
Девушке хотелось в это верить. Действительно, они вместе уже несколько месяцев. И все же ей не удавалось избавиться от сомнений, как Джейсон не мог избавиться от выжженной на предплечье татуировки "SPQR".
Наверху зазвонил колокол, созывая команду на ужин.
Джейсон усмехнулся.
— Лучше нам пойти туда. Мы же не хотим, чтобы тренер Хедж повесил нам на шею по колокольчику.
Пайпер вздрогнула. После скандала с Перси и Аннабет сатир пригрозил, что так и сделает: так он услышит, если кто-то станет бродить по ночам.
— Да уж, — печально согласилась она, глядя на стеклянный люк под ногами. — Думаю, нам не помешает поужинать... и хорошенько выспаться.
XXVI
ПАЙПЕР
На следующее утро Пайпер проснулась от такого громкого корабельного гудка, что едва не вывалилась из кровати.
Это что, новая шутка Лео? Свист повторился. На этот раз было похоже, что он раздается в сотнях ярдов отсюда, на другом судне.
Девушка торопливо оделась, и, когда наконец поднялась на палубу, остальные уже там собрались, одетые кто во что (кроме тренера Хеджа, поскольку он нес ночную вахту).
Фрэнк натянул свою футболку с эмблемой зимних Олимпийских игр в Ванкувере наизнанку. Перси прибежал в пижамных штанах и бронзовом нагруднике от доспеха (несомненно, новое слово в истории моды). Волосы Хейзел сбились набок, точно она шла под порывами ураганного ветра, а Лео случайно себя поджег (его футболка висела обугленными лохмотьями, а руки дымились).
По левому борту, примерно в сотне ярдов от их корабля шел огромный круизный лайнер. С балконов его не то пятнадцати, не то шестнадцати палуб махали туристы. Некоторые улыбались и фотографировали, но никто не выглядел удивленным при виде древнегреческой триремы. Возможно, из-за волшебного тумана им казалось, что перед ними рыболовецкое судно, а может, они решили, что "Арго-II" сделан специально для привлечения туристов.
Лайнер снова дал гудок, и "Арго-II" аж затрясся.
Тренер Хедж заткнул уши.
— Неужели обязательно так шуметь?
— Они просто здороваются, — предположил Фрэнк.
— ЧТО? — заорал Хедж.
Корабль прополз мимо и направился дальше, в море. Туристы махали, как заведенные; если им и показалось странным, что "Арго-II" полон полусонными подростками в доспехах и пижамах, с довеском в виде мужичка с козлиными ногами, они этого не показали.
— Пока! — прокричал Лео, размахивая дымящимися руками.
— Могу я воспользоваться баллистой? — спросил Хедж.
— Нет, — отказал Лео, натянуто улыбаясь.
Хейзел протерла глаза, глядя куда-то над мерцающей зеленой водой.
— Где это... о... Ух ты.
Пайпер проследила за ее взглядом и ахнула. Теперь, когда лайнер не загораживал обзор, менее чем в полумиле к северу она увидела выступающую из моря гору. Пайпер случалось видеть величественные скалы: она ездила по автодороге штата Калифорния SR1, протянувшейся вдоль побережья, даже один раз упала вместе с Джейсоном в Большой Каньон, а потом взлетела обратно, но никогда не видела ничего подобного этому огромному сплошному массиву в форме кулака, пронзающего небо. С одной стороны — почти отвесные известняковые утесы, вздымающиеся, пожалуй, на высоту в тысячу футов, с другой стороны гора понижалась поросшими зеленым лесом уступами, так что в целом она напомнила Пайпер громадного сфинкса, потрепанного за тысячелетия, с огромной белой головой и грудью и зеленым покровом, накинутым на спину.
— Гибралтарская скала, — сказала потрясенная Аннабет. — Расположена на краешке Пиренейского полуострова, рядом с Испанией. А вон там, — она указала на юг, где вдали виднелись красно-охристые скалы. — Это, должно быть, Африка. Мы рядом с "воротами" в Средиземное море.
Несмотря на теплое утро, Пайпер охватила дрожь. Перед ней, куда ни глянь, раскинулось море, но девушке казалось, что она стоит перед невидимой преградой. Войдя в Средиземное море — Mare Nostrum, — они окажутся в древних землях. Если легенды правдивы, их путешествие станет в десять раз опаснее.
— Что теперь? — спросила она. — Мы просто туда поплывем?
— А почему нет? — подмигнул Лео. — Это большой судоходный пролив. Корабли постоянно плавают туда-сюда.
"Но не триремы с полубогами на борту", — подумала Пайпер.
Аннабет смотрела на Гибралтарскую скалу. Пайпер не раз случалось видеть такое задумчивое выражение на лице подруги. Почти всегда оно означало, что дочь Афродиты ждет беды.
— В старину, — проговорила Аннабет, — этот район называли Геркулесовыми Столбами. Считалось, что эта скала — один из двух столбов, а другой — одна из гор в Африке. Никто не знает наверняка, которая именно.
— Геркулес? — нахмурился Перси. — Это тот мужик, который был в Древней Греции вроде "Старбакса"? Куда ни плюнь, всюду он?
Прогремело оглушительное "БУМ!", и "Арго-II" содрогнулся, правда Пайпер так и не поняла, что послужило источником звука: других кораблей вокруг не наблюдалось, а на небе ни облачка.
Во рту у нее вдруг пересохло.
— Так... эти Геркулесовы Столбы... опасны?
Аннабет продолжала всматриваться в белые утесы, точно ждала, что на них вот-вот загорится Метка Афины.
— Для греков Столбы означали край мира, а римляне считали, что на Столбах начертано предупреждение на латыни...
— "Non plus ultra", — закончил Перси.
Аннабет изумленно глянула на него.
— Верно. "Дальше некуда". Откуда ты знаешь?
Перси показал пальцем:
— Потому что там так написано.
Прямо перед ними, посередине пролива, возник, сияя, остров. Пайпер могла поклясться, что только что никакого острова не было, но сейчас они смотрели на небольшую холмистую массу земли, покрытую лесом и окруженную белой полосой пляжей. Не слишком впечатляюще по сравнению с Гибралтаром, но перед островом, ярдах в ста от берега, выступали из воды две греческие колонны, высотой с мачты "Арго-II". Между ними, под водой — то ли созданные иллюзией, то ли выложенные на песчаном дне — поблескивали серебром слова: "NON PLUS ULTRA".
— Ребята, я поворачиваю? — нервно спросил Лео. — Или...
Никто не ответил, может, из-за того, что все заметили на пляже какую-то фигуру. Когда корабль подошел к колоннам, стало видно, что это темноволосый мужчина в пурпурных одеждах стоит, скрестив руки на груди, вперив взгляд в их корабль, точно давно ждал их прибытия. Больше Пайпер не разглядела, но, судя по его позе, человек на берегу был явно чем-то недоволен.
Фрэнк резко втянул в себя воздух.
— Неужели это?..
— Геркулес, — сказал Джейсон. — Самый могучий полубог всех времен.
Теперь "Арго-II" находился в нескольких сотнях ярдов от колонн.
— Так, быстро думаем, — настойчиво повторил Лео. — Я могу повернуть, или взлетаем. Стабилизаторы снова работают. Но нужно решить прямо сей...
— Идем прежним курсом, — прервала Аннабет. — Думаю, он охраняет этот пролив. Если это действительно Геркулес, нам не поможет ни смена курса, ни взлет. Он захочет с нами поговорить.
Пайпер сопротивлялась желанию использовать свой волшебный голос. Ей хотелось крикнуть Лео: "Улетаем! Забери нас отсюда!" К сожалению, интуиция подсказывала, что Аннабет права. Если они хотят войти в Средиземное море, им не миновать этой встречи.
— Разве Геркулес не должен быть на нашей стороне? — с надеждой спросила она. — Я хочу сказать... он ведь один из нас, разве не так?
Джейсон проворчал:
— Он сын Зевса, но когда умер, стал богом. А в богах никогда нельзя быть уверенным.
Пайпер пришла на память их встреча с Бахусом в Канзасе — еще один бог, когда-то бывший полубогом. И не сказать, чтобы он им помог.
— Здорово, — пробормотал Перси. — Мы всемером против Геркулеса.
— И один сатир! — добавил Хедж. — Мы его сделаем.
— У меня идея получше, — сказала Аннабет. — Мы отправим на берег послов — маленькую группу, одного или самое большее двоих. Попробуем с ним поговорить.
— Я пойду, — вызвался Джейсон. — Он — сын Зевса, я — сын Юпитера. Возможно, он проявит дружелюбие.
— Или возненавидит тебя, — предположил Перси. — Сводные братья не всегда ладят между собой.
Джейсон помрачнел.
— Спасибо, мистер Оптимист.
— Стоит попытаться, — заметила Аннабет. — По крайней мере у Джейсона и Геркулеса есть что-то общее. И нам нужен наш лучший дипломат, человек с даром слова.
Дочь Афины посмотрела на Пайпер.
Девушка с трудом удержалась от того, чтобы не завизжать и не выпрыгнуть за борт. Она печенкой чуяла, что все это плохо закончится, но если Джейсон идет на берег, она хотела быть с ним. Может, этот невероятно могущественный бог возьмет и поможет им. Должно же им когда-то повезти, правда же?
— Прекрасно, — кивнула она. — Только дайте я переоденусь.
