О, боги... именно то, о чём я и предупреждала Ленди. Он погиб, он совершенно пропал без него....
Но было там и нечто совсем другое, что заставило её потрясенно отшатнуться, покачнувшись на своих каблуках.
Посвятив большую часть из последних двадцати лет своей жизни непосредственному обучению будущих Герольд-Магов, Сейвиль чаще других приходилось заниматься выявлением молодёжи, наделенной активным Даром и потенциально годной в Избранники. Ей доводилось встречать детишек с одним-двумя Талантами, или (что чаще всего) вовсе без оных. Тайлендел был уникален, обладая Мыслеречью, Привлечением, Эмпатией и Даром Магии, и всем этим примерно в равной степени. У большинства же Герольдов или Герольд-Магов был лишь один самый развитый Дар, и только у некоторых от силы три.
У Ваниеля были все. Какой бы канал она ни попробовала сейчас проверить — за исключением разве что Целительства — они все были открыты. И большинство просто нараспашку, словно вырванные с мясом. У мальчика были и МыслеРечь, и Привлечение, и Проницание, и Прорицание, равно как и Эмпатия, в той же степени, в какой она была у Тайлендела. И даже в достаточной мере Воспламенение, так что ему больше уже не понадобится огниво, чтобы разжечь огонь. И, что самое важное, — Магический Дар. МыслеРечь у него присутствовала даже в обоих видах — и Чтение Мыслей и Воспроизведение своих. К тому же — вот уж ирония судьбы, как если бы боги решили, забрав одно, восполнить потерю щедрой рукой — у него был и Дар Барда!
У одного мальчишки Даров оказалось больше, чем у пяти полноценных Герольдов! И все они полностью активизировались менее чем за один день. К собственному ужасу, она Увидела и то, настолько свежими и чувствительными сейчас были все эти каналы, как будто зияющие раны. Каналы оказались не просто "открыты", их словно бы вырвали с корнем для того, чтоб открыть. Было просто непостижимо, как это мальчишка не свихнулся от одной только боли.
Сейвиль в ужасе вынырнула из сознания Ваниеля, как перепуганная рыба выскакивает из слишком бурного потока, перевела взгляд с мальчика на Целителя, и снова уставилась на Ваниеля в изумлении, сродни настоящему шоку.
— Боги всемогущие, — пробормотала она. — Как такое, чёрт возьми, получилось?
Андрел лишь покачал головой.
— Тебе видней. Меня-то никогда особо не заботило, откуда берутся все эти наши силы. Всё, что меня волновало, так это как научиться использовать их с наибольшим эффектом. Но теперь-то ты поняла, с чем мне пришлось столкнуться, занявшись мальчишкой?
— Полагаю, что да, — отвечала Сейвиль, уцепившись за стойку кровати и осторожно присаживаясь у её подножия. — Погоди, дай мне всё уложить по полкам. Получается, это у него поражение обратным шоком после того, как через него прошла энергия Врат. И повторное — когда мы направили энергию в него обратно. А ведь стоит только пробудить Дар, рано или поздно получаешь проблемы. И наихудшие из проблем, если с самого момента пробуждения всё включается на полную мощь. Но тут всё ещё страшнее — тут каналы, которые были открыты огнём и силой, вместо того, чтобы открыться самим.
— Да. Вкупе с простой эмоциональной травмой и с физическим шоком. Молю Хейвен, чтобы всё не закончилось пневмонией. Мне уже удалось справиться с одним приступом лихорадки, вызванной тем, что его тело, собственно, просто не вынесло переизбытка энергий, — тыльной частью руки Андрел коснулся восковой щеки мальчика, проверяя температуру. — Пока всё обошлось, но остаётся реальная вероятность этого. И ещё я пытаюсь убрать последствия облучения. Сейвиль, с ребёнком будут большие проблемы.
— Любимый, у тебя просто талант всё преуменьшать, — Сейвиль вгляделась в исстрадавшееся, искажённое горем лицо Ваниеля.
Даже во сне боль не отпускала его.
— Теперь понятно, почему Ифандес пришлось всё же выпустить его из-под своей защиты. Пока у них не возникнут прочные, надёжные узы, ему необходим физический контакт с нею, чтобы она могла его защищать. Но как же мы можем это устроить? Не могу же я привести её сюда, и его не могу отправить в конюшни, по крайней мере, не в такую погоду.
— Давай, попробуй, и я вмиг призову тебя к ответу, — отвечал Андрел, и Сейвиль сказала бы, что он вовсе не шутит. — Если учудишь подобное, когда у него такой жар, ты просто прикончишь его. Даже в этой тёплой постели всё к тому, что тут слишком всё серьёзно.
— Ну и как, скажи на милость, мне тогда уберечь его от его собственных сил?
— Наложи пока свои защиты, и будем надеяться, что их ничто не пробьёт.
— Но не могу же я поддерживать их бесконечно, — язвительно напомнила Сейвиль. — Я и так уже просто выдохлась. Меня хватит не больше, чем на пару часов.
— Тогда давай, заказывай двойную усыпальницу, чёрт тебя подери! — в неожиданном расстройстве вдруг рявкнул Целитель. — Потому что и этого ты тоже потеряешь, если и с ним не сумеешь поступить, как должно!
Сейвиль отпрянула, не готовая к такому всплеску его неожиданно бурных эмоций.
— Я, — она запнулась, а потом, когда слова его дошли до её сознания, и она вспомнила о том, кто сейчас лежал в Храмовой Роще, остатки зыбкого спокойствия покинули её.
Она вскочила, покачнулась, отвернулась от него и, бросившись на дверной косяк, беззвучно разрыдалась, вздрагивая плечами.
— Сейвиль...
Сильные, но немного дрожащие руки взяли её за плечи, развернули снова лицом к комнате и притянули в объятия, крепко прижав к костлявой груди, укрытой мягкой тканью из зеленой шерсти.
— Сейвиль, прости меня, — пробормотал Андрел, уткнувшись ей в волосы. — Мне не следовало брякать такое. Ты измотана, я тоже вымотался, и ни один из нас не был готов к тем проблемам, которые преподнёс мальчишка. Есть тут кто-нибудь, чьим заботам ты бы могла его препоручить? Хотя бы на день? Пока сама сможешь немного отдохнуть и обо всём поразмыслить?
Белый клок ткани появился очень вовремя. Она промокнула глаза протянутым ей платком и высморкалась.
— При любых иных обстоятельствах, Анди, я бы всякому позволила меня заменить, но тут... я не знаю. Многие по-прежнему считают, что это он в ответе за всё. И даже если наложить на него защиту... с такими Дарами, как у него, кто знает, чего от него ожидать? Уж тебе-то, как никому другому должно быть известно, насколько мы все уязвимы перед лицом свежего, едва обретенного Дара, даже не будучи в таком стрессе.
Андрел вздохнул.
— Душа моя, не думаю, что у тебя на самом деле есть особенный выбор. Тебе остаётся только надеяться, что даже если там и мелькнут какие-то мысли, то он будет пока не в силах этого осознать. Ты же, если не позволишь себе хоть немного отдыха, просто свалишься. И любой, даже самый неопытный Целитель скажет тебе то же самое.
Она склонила голову, ощутив как на её спину вдруг навалилась тяжесть всех прожитых ею лет, всех горьких потерь.
— Ну, хорошо, — сказала она, поступая абсолютно вразрез с доводами собственного рассудка, но не видя сейчас иного выхода для себя. — Попробуй-ка вызвать ко мне Тантраса, хорошо? Он, по крайней мере, был не так близко знаком с бедняжкой Ленди.
* * *
Ваниель очнулся ото сна, в котором Тайлендел был снова жив и ласково потешался над ним, интересуясь, как долго он ещё собирается горевать. На какой-то короткий миг после пробуждения Ваниель даже усомнился, где тут вообще сон, а где явь. Но потом он открыл глаза и понял, что лежит у себя в постели, в своей собственной комнате, освещенной заботливо притенёнными свечами. И эта комната... с нею было что-то не так. Чуть погодя до него дошло, в чём именно дело: ощущение "Тайлендела" — его присутствия, даже когда его самого и не было тут — оно исчезло. Это сказало ему обо всём. Он проглотил стон отчаяния, зажмурился под натиском вновь подступивших слёз. И вовремя: потому как дверь тихонько отворилась и закрылась опять, и он почувствовал, что в комнате кто-то есть, кроме него.
На какой-то миг он оцепенел, потом шумно вздохнул, как бы во сне, и повернулся на бок, пряча от света лицо.
Он слышал всё... как если бы кто-то разговаривал сам с собою, только... только это было у него в голове. Так же, как в его голове возникал этот голос Ифандес. Слушать было больно, но слова всё шли и шли, и он никак не мог их остановить. И ощущая этот мысленный голос, он отчего-то знал, кто именно сейчас сидит у его кровати: то был один из тех Герольдов, что приезжал с Сейвиль, тот, которого звали Джейсен.
И Джейсена мало заботил Ваниель.
:... боги всемогущие...:— услышал Ваниель, будучи слегка рассеянным из-за боли, пришедшей вместе с этими словами.:получить эту маленькую заносчивую гадину взамен Тайлендела? Кошмарно неравная сделка.:
Ваниель ощутил на себе задумчивый взгляд и слова в голове стали отчётливее и яснее.
:Что бы там ни говорила Сейвиль, никогда не поверю, что он не причастен к гибели мальчика. Если уж они, действительно, были настолько близки, Тайлендел непременно бы его послушал. Ведь если Ленди и помешался на этой своей мести, то этот-то вовсе нет. Быть может, Ленди и любил его, но этого говнюка он, похоже, не слишком-то сильно заботил, иначе он непременно остановил бы его. Похоже, Ленди был всего лишь небольшим дополнением к табуну его обожателей. И если бы он только оставил Ленди в покое, если бы не вздумал играть на его слабостях....:
Ваниель весь сжался от этих безжалостных слов, от того, каким в них представал он сам — заносчивым, самовлюбленным, заботящимся лишь о себе. Тем, кто лишь использовал Тайлендела, ничуть не заботясь о нём самом. И даже хуже, много хуже того: он словно бы спаивал пьяницу, жаждущего вина, которого тому было нельзя.
Не задумываясь над тем, что делает, Ваниель мысленно унёсся за пределы комнаты: это было слегка похоже на то, как подслушивать какой-то очень отдаленный разговор. Боль от усилия сделать это ощущалась, как натяжение мышц над сломанной костью. Однако, он обнаружил, что может уловить и ещё кое-какие обрывки... должно быть всё тех же мыслей... и тоже касавшихся его.
Скорее всего, то были отголоски мыслей Джейсена.
Он поскорее отозвал своё сознание обратно, как дитя отдергивает руку от огня, укусившего его. На всём белом свете было лишь два существа, в которых он был уверен, и кто заботился о нём, каким бы он ни был: Тайлендел и Ифандес. Но и им было нельзя сейчас поверить всей правды о себе. Вторая одурманена какой-то магией, заставившей сделать его Избранником, первый же....
Первый был мёртв. И виноват в этом был он.
Джейсен прав: если бы его на самом деле заботил Ленди, он бы его остановил. И это было бы даже не так уж трудно сделать: стоило только не согласиться брать эти чёртовы книги, помогать с заклинанием, и Тайлендел... он был бы теперь жив. А если бы он не соблазнил Ленди — по своей прихоти — ничего этого вообще бы не случилось.
Но хуже всего: он оказался теперь обузой для Герольдов, которые его ненавидят, однако считают своим долгом взять его на место Тайлендела. А он же не может заменить им Тайлендела, да он никогда не заменит его! Даже ему самому это было совершенно ясно. Он же не обладал ни одной из добродетелей Тайлендела, только всеми этими своими пороками и даже хуже.....
Он изо всех сил вслушался в мысли того, кто сидел с ним рядом, не обращая внимания на то, какой ценой это ему далось, и отчаянно надеясь, что Герольд как-нибудь даст ему возможность улизнуть... убраться отсюда и всё исправить. Если бы только Герольд... на минуточку вышел, или... или того лучше — заснул бы....
Джейсен здорово притомился за этот день: хоть ему и пришлось использовать меньше магии, чем Сейвиль, и у него было больше времени на отдых, но всё равно он был сильно измотан. Он устроился в действительно весьма уютном кресле, стоявшем в комнате — в том самом, в котором время от времени засыпал Тайлендел. Ваниель ощутил, как сознание Джейсена проваливается в дремоту, затаил дыхание, сильно надеясь, что тот так и проспит.
Потому что он уяснил ещё кое-что из тех мыслей, что услыхал там, за пределами комнаты...
Так как, несмотря на всё содеянное, по Тайленделу прозвонил-таки Колокол Смерти, Ленди был признан полноправным Герольдом, и завтра он будет погребён со всеми почестями
Завтра. Но сегодня, этой ночью... он всё ещё оставался в Храме в Священной Роще. И если только удастся туда добраться, Ваниель хотел попытаться искупить всё то зло, что он причинил всем, расплатившись единственным, что у него пока что имелось.
Мысли Джейсена перепутались, смешались с сонными видениями, и почти тут же из кресла у кровати донеслось негромкое сопение, сообщив Ваниелю, что Герольд, наконец, уснул.
Ваниель повернулся, сделав это нарочно громко.
Джейсен преспокойно продолжал сопеть.
Ваниель потихоньку сел, прислушался к себе и пригляделся к обстановке.
Примерно через одну метку свечи времени он уже был одет: даже если бы ему не пришлось двигаться очень тихо, боясь разбудить Герольда, он всё равно из-за слабости не сумел бы двигаться шустрее. Поначалу он был даже вынужден цепляться за мебель, потому что ноги плохо держали его. И теперь его ноги всё ещё дрожали, стоило сделать шаг, но, в конце концов, ему удалось начать передвигаться увереннее..
Крадучись, он пересек комнату и отпер дверь, приоткрыл её ровно настолько, чтобы выскользнуть самому и поскорее закрыл за собой. Снаружи было темно, там стояла тихая безоблачная ночь. Никто не увидит его, но до Рощи... До неё было ужасно далеко.
Он встал ровнее и неуверенно шагнул на каменистую тропинку, что вела от его двери через залитый лунным сиянием сад.
Кто-то ждал его там.
Не успел он проделать и нескольких шагов по этой дорожке, из темноты выскочила Ифандес и подскакала к нему.
:Нет...:строго сказала она, преградив ему путь.:Ты слишком болен. Ты должен лежать в постели.:
В какой-то миг он едва не сдался, прямо на том же месте.
...боги, она хочет меня остановить....
Но тут он вдруг понял, что может сделать так, чтобы Ифандес ему помогла... сама не подозревая об этом.
: Пожалуйста...:Он призвал на помощь всё, что только мог, чтобы это прозвучало правдой. Не мог же он лгать, отвечая мыслью на мысль, он отлично знал это. Ему просто не следует раскрывать всего. Разве только Ифандес не спросит его напрямую. Кроме того, связь между ними время от времени слабела (и это было мучительно, как и всё остальное) и он был готов поклясться, что она сама не захочет действовать силой.:Пожалуйста, Ифандес, я ведь должен...:он запнулся: должен...проститься с ним.:
Она склонила голову чуть не до самой земли когда он выплеснул на неё всё своё безутешное горе.
: Ну хорошо. Ладно.:услышал он в уме её не очень охотный ответ.:Я тебе помогу. Но потом ты должен будешь отдыхать.:
:Буду.:пообещал он уверенно, хоть и не совсем то, что подразумевала она.
Она опустилась на колени, чтобы он смог сесть на неё верхом, и он, когда-то лучший наездник во всём Форст-Рич не смог бы забраться ей на спину без этой её помощи. От слабости у него тряслись руки и ноги, он прижался к её спине, и если бы не её выучка — а она могла удержать на спине и младенца, не уронив его — он вмиг свалился бы.
