После приземления, напугавшего Блохина до смерти, Полина первым делом убедилась, что их поступок остался незамеченным. Они с Генри запаковали парашют в сумку.
— Полина! Что ты здесь делаешь? Я думал, что ты будешь держаться от этого места подальше! — Профессор перешел на нравоучительный тон, после того, как пришел в себя.
— Дальше, ближе, никакой разницы Владимир Константинович. Расстояния ничего не значат. Мы тут, потому что наш товарищ попал в беду на этом острове. Она полицейский из Интерпола. Помогла нам, теперь мы хотим помочь ей.
— Не та ли это девушка, которая прибыла с группой туристов. Блондинка такая, остроносая?
— Вы ее видели? — С надеждой спросила Полина.
— Слышал, охранники разговаривали. Мне кажется, ее сегодня готовят перевести в 'цех'.
— Как это, в 'цех'? Её уже того, вскрыли?
— Не знаю, меня не информируют. Ты не потеряла мой прибор?
— Нет, я сейчас попробую посмотреть во все камеры.
Полина пробежалась по ним, и нашла Алексу. Она смотрела в ту же камеру, что и Филиппос. Времени на раздумья не было.
— Здесь вся охрана со свехспособностями? — Спросил Генри у Блохина.
— Нет, не вся. Несколько человек. Бустер для метаболизма только у двоих. Остальные скончались от переутомления. Но если вы хотите вдвоем, причем нормальный боец из вас только один, я бы вас предостерег от этого неразумного шага.
— Это не ваше дело, господин профессор. — Генри не понравилось, что профессор так сказал про него.
— Тогда хоть свяжите меня, а то Филиппос решит, что это мои проделки.
— Я предусмотрела это. — Полина вынула наручники и пристегнула профессора к перилам. — И не только потому, что Филиппос сделает вам больно.
Профессор изумленно посмотрел на Полину. Она ничего не ответила ему.
— Готов? — Спросила она Генри.
Юноша коротко кивнул. Дверь открылась, и парочка ступила в темный коридор. Все повороты были знакомы Полине. Фактор внезапности был на их стороне. Первые двое охранников и не поняли, что произошло. Выстрелы из охотничьих 'гауссовок' уложили их, как минимум на полчаса. С этого момента начался обратный отсчет операции. Полина и Генри сели в лифт. Движение лифта не по времени, могло вызвать подозрение. Полина вошла в режим ускоренного метаболизма.
Дверь открылась в яркой комнате. Двое охранников сидели у терминала и смотрели кино. Еще двое спали на выдвижных кушетках. Те, что смотрели кино, только начали оборачиваться, когда Полина взяла их на прицел. Один и сразу второй попадали со стульев и закорчились в судорогах электрических разрядов. Генри тоже успел выстрелить в спящего.
Полина точно знала, что выходить наружу не надо, где-то был еще один лифт, ведущий еще глубже в гору, в 'цех'. Пришлось немного побегать по извилистым коридорам, и нарваться на еще одних охранников. Видимо их успели заметить немного раньше и подготовиться. Свет неожиданно погас. Полине хватило нескольких миллисекунд, чтобы ускорить метаболизм и свалить Генри на пол. Загрохотали выстрелы. Пули вошли в стену над головой и осыпали штукатуркой. Полина перешла на тепловое зрение, выхватила гранату и бросила в сторону скопления светлых пятен.
— Зажмурься! — Крикнула Полина напарнику и сама закрыла глаза.
Граната долго не взрывалась. По ним произвели еще по выстрелу и стреляли точно, как будто видели. Бабахнуло, так, что заложило уши. Полина открыла глаза и по очереди выстрелила по каждому светлому пятну. Дернула Генри, чтобы поднимался, и побежали к лифту.
Кнопок в лифте было две, стрелка 'вверх', и стрелка 'вниз'. Полина нажала вниз. Она помнила время, которое нужно лифту, чтобы опуститься. Дверь открылась и они оказались в том самом помещении, где собирались вскрыть череп капитану Мориц. Пила приближалась к ней. Генри выстрелил первым. Врач, не успев удивиться и испугаться, упал. Полина в этот момент пыталась отключить пилу. Она это сделала и заодно увидела поток информации, идущий от камеры. На противоположной стороне она увидела лицо Филиппоса. Не удержалась и показала ему средний палец. Генри выстрелил в камеру.
Времени оставалось совсем мало. Филиппос должен поднять всеобщую тревогу. Генри взвалил Алексу на плечо. Ноги совсем не держали ее. Они пустились в обратный путь. Полина перезарядилась и выбежала немного вперед, чтобы чистить дорогу перед Генри и Алексой.
В том месте, где их поджидала засада, снова послышался топот. Полина выглянула и чуть не столкнулась нос к носу с Ионасом. Громадный охранник вскинул оружие одновременно с Полиной. Он использовал бустер. Полина успела повернуть корпус, чтобы убрать его с линии огня. Выстрелы произошли одновременно. Пуля дернула за одежду и обожгла бок, задев кожу. Пуля выпущенная из шокера Полины вошла в живот Ионасу на полной скорости. Охранник отлетел назад, упал и задергался. Полина кинула гранату за поворот, и после взрыва сделала несколько выстрелов. Они не достигли цели, потому что противник сообразил спрятаться за укрытиями. Они открыли огонь, просто высунув оружие и паля наугад. Пули заискрили и завизжали, отлетая от стен и пола.
Задержка грозила тем, что противнику спешило подкрепление. Как пробиться через засаду, Полина не представляла. Он отключила все способности, кроме аналитической программы. Через секунду она выдала результат. Был еще один способ добраться до лифта, через 'цех'. Волна отвращения и суеверного страха прошла от головы, до пяток. Слишком отчетливо хранились в памяти его картинки. Но другого выбора не было, кроме как пасть здесь, в неравной перестрелке.
— Назад! Я знаю другую дорогу. — Полина перекричала грохот выстрелов.
Она снова перешла в тепловое зрение и ускоренный метаболизм. Бросила еще одну гранату, и после разрыва выстрелила несколько раз из ветеринарного ружья, с целью морального устрашения. Один выстрел достиг цели, попав в спину ретирующемуся противнику.
Генри не мог бежать быстрее. Особенно по ступеням вверх. Он надрывно дышал, но не просил передышки. В их положении она была непозволительной роскошью. Полине приходилось успевать просматривать вперед, чтобы не нарваться на засаду, и не забывать про тыл, чтобы не подставиться погоне. Дверь в цех была открыта. Полина вошла первой и просканировала все помещение. В нем было тихо. Скорее всего работники, заслышав стрельбу, сбежали. Генри зашел следом и снял с плеча Мориц. Алекса села на колени, прислонившись спиной к стене. Она безразлично уставилась в никуда. Полина заблокировала дверь.
— Нет, джентльмен заканчивается. Когда этот гребаный лифт? — Генри помассировал уставшее плечо.
— Не смотри вниз. — Попросила его Полина, зная, чем это может закончиться.
Как тут устоять, когда тебя просят, что-то не делать. Генри подошел к перилам. Внизу, ровными рядами, сидели сотни человек. Плечи Генри передернуло. Он отвернулся и вытер со лба пот.
— Не хрен сидеть здесь, иначе нас посадят туда. — Взвалил Мориц на плечо. — Вот бы взорвать эту клоаку.
Слова Генри задели Полину. Это был отличный способ нейтрализовать Филиппоса. Без 'цеха' он не мог ничего. Не мог найти их, не мог причинить вреда дистанционно.
— Генри, опусти Мориц и возьми ружье.
— Ты куда? — Больше испугался, чем удивился Генри.
— Уничтожу клоаку.
— Это люди.
— Уже, нет. Это инструмент убийцы.
Полина вошла в состояние ускоренного метаболизма. Мгновенно слетела по лестнице вниз. Она оказалась среди бледных замерших людей, казавшихся уже мертвыми. Здесь даже присутствовал запах тлена. Нужно было быстро найти способ вывести людей из строя. Полина проследила все коммуникации, идущие от прозрачных колпаков, на голове людей, сходящиеся в два толстых жгута. Один вел к распределительному ящику на стене, второй, к капельнице. Как не трудно было догадаться, в капельнице был наркотик. Полина нашла в информационных потоках программный модуль, регулирующий норму наркотика, и вставила его на максимальное значение. Лица 'мертвецов' расплылись в блаженной улыбке. Второй целью стал распределительный ящик. Полина затолкала в него последнюю гранату и бросилась наверх.
Бахнул взрыв, выбив крышку ящика и запулив ее в неподвижных киборгов. Смотреть на это не было времени. Полина и Генри, снова взваливший на себя Мориц, побежали дальше, к лифту. Они успели первыми. Лифт стоял внизу, дверь открылась. Генри забежал, а Полина успела выстрелить в темноту коридора несколько раз. Судя по крикам, не зря.
Наверху было тихо. Двое охранников все еще лежали без сознания. В помещении, где трудился Блохин, Полина отметила несколько новых установок для программирования людей. Профессор создал конвейер для Филиппоса. Что-то было не совсем так в их отношениях, как это казалось прежде Полине.
Блохин, казалось, был удивлен, увидев Полину и Генри, да еще и с пленницей Филиппоса.
— Не думали, что у нас получится? — Полина отстегнула наручники.
— Не думал, честно признаться. Я посчитал, что ты слишком переоценила себя. Что развила в себе комплекс Супермена.
— Есть маленько.
Полина натянула на спину ранец с парашютом. Генри пристегнул к ней Мориц, которая начала проявлять осмысленные действия.
— Я полечу с Мориц, а вы пристегивайтесь к Генри. Вы свободны, Владимир Константинович.
— Нет! — Блохин даже отошел на другой край балкона, как будто боялся, что его заберут силой. — Этой мой проступок, и я буду бороться с Филиппосом здесь. Здесь я нужнее.
— Владимир Константинович, мне кажется, вы темните? Вы не боритесь с Филиппосом, вы его используете, да? Он ваш эксперимент?
— Что ты такое говоришь, девочка? Филиппос моя планида, моя карма. Без меня, он станет совсем неуправляемым.
— К сожалению, у нас нет времени, Владимир Константинович. Если вы поступаете так, как говорите, то желаю вам успехов. Если вы обманываете, то бог вам судья.
Генри сдвинул стол и стулья к перилам балкона. Помог Полине и Мориц забраться. Алекса ступала сама, все еще нетвердо держась на ногах. Полина встала на край, готовясь к прыжку.
— А я отключила 'цех'. — Сказал она на прощание, и сделала шаг в пропасть.
Генри не стал прощаться. Он ловко забежал на стол и прыгнул с него. Красное крыло парашюта Полины уже скользило по воздуху. Генри выпустил свой парашют и увлекаемые потоками воздуха, два ярких крыла полетели прочь от скалы.
Блохин проводил их взглядами. Достал из холодильника бутылку коньяка и налил в бокал.
— То ли еще будет? — Произнес он и выпил коньяк одним залпом.
Прошло полгода. Мориц сделала все, чтобы ее, Полину и Генри перестали считать преступниками. Было проведено масштабное расследование, которое подтвердило, что Мориц действовала нестандартно, но в пользу правосудия. После расследования ее уволили из Интерпола. Алекса устроилась работать в бар в родном городке, а по выходным учила детвору рукопашному бою. Здесь было спокойно, даже очень, но профессиональные навыки и интуиция упорно не хотели верить, что эта тишина надолго. Всякий раз, когда в ухе раздавался звонок терминала, Алекса вздрагивала, ожидая дурных вестей.
Генри никак не мог свыкнуться с тем, что Полины нет рядом. Вначале, он охотно погрузился в учебу, надеясь, что она затрет душевную болячку, зудящую и больную одновременно. Учеба быстро надоела, а болячка никак не хотела затягиваться. Они с Полиной продолжили общаться и после того, как разбежались по своим домам. Генри видел, что он тоже приятен Полине, и она тоже ищет поводов для общения. Постепенно учеба стала тяготить, а ощущение уходящего сквозь пальцы счастья, усиливаться.
Полине, труднее всего, было скрыть от следствия свои сверхспособности. Если бы полиция узнала о них, неизвестно, сколько еще времени ее смогли удерживать. Домой хотелось невыносимо. Закрыться в своей спальне на месяц и ничего не делать, просто забывать обо всем, что произошло.
Тогда им удалось убедить полицию оперативно отправиться на Ликидос. Там был обнаружен 'цех' с сотнями трупов. Больше доказательств враждебных намерений против человечества не нужно было. Интерпол поверил Мориц, и наконец, смог увидеть масштаб злодеяний, сопоставив факты, которые прежде были непонятны. Самого Филиппоса так и не нашли, как и профессора Блохина. Полину и Генри выставили жертвами, устроили курс реабилитации и после него отправили по домам.
Сеть по всему миру стала работать намного стабильнее. Полина считала, что причиной тому отключение 'цеха'. Она много раз проверяла информационные потоки, когда пользовалась автомобилем, и ни разу не почувствовала ничего подозрительного. Хотелось верить, что это навсегда. В повседневной жизни она полировала свои умения. Ей снова начало нравится свое превосходство. Только отношение к нему было другим, более зрелым, ответственным.
Родители долго не могли отпустить Полину. Отец снял жилье в городе, чтобы приглядывать за дочерью. Он следил за каждым шагом Полины, всегда был на связи, пока не убедился, что никакой опасности для нее нет. После Нового года случилось еще одно интересное событие.
Полина покинула главный корпус универа, когда стемнело. На улице шел снег, искрясь в светящихся конусах уличного освещения. Легкий морозец пощипывал нос. На душе у Полины было беспричинно радостно и легко. Она спорхнула со ступеней и торопливо направилась через университетский сквер к автобусной остановке. Пройдя половину пути, она увидела, как в тени стоит фигура, нарочно спрятавшаяся от света. Сердце тревожно забилось. Она не сомневалась, что поджидали именно ее. Организм рефлекторно перешел на ускоренный метаболизм, а аналитическая программа принялась рассчитывать варианты.
Полина делала вид, что не замечает фигуры в тени, стараясь быстрее проскочить мимо.
— А кто это у нас так торопится? — Тень заговорила.
Полина встала, как вкопанная.
— Генри?
Фигура вышла из тени. Это и вправду был Генри.
— Собственной персоной.
Полина взвизгнула и бросилась к нему. Они поцеловались.
— Ты как здесь оказался?
— Приехал учиться.
— Как это? Бросил учебу у себя?
— Нет, перевелся в ваш политехнический университет. Теперь буду учиться здесь.
— Невероятно! Почему?
Вопрос, конечно же, вогнал Генри в краску. Ему казалось, что причина была очевидной и обоюдно желаемой. Полина вовремя поняла, что поставила парня в неловкое положение.
— Прости! — Опомнилась она. — Это все аналитическая программа. Ей не подвластны чувства.
Полина прижалась головой к груди Генри, и помпоном шапки пощекотала его нос. Генри обнял Полину и чмокнул в помпон.
— Надо отпраздновать нашу встречу. — Предложил Генри. — Есть такие места в вашем городе?
— 'Кармашки' мои любимые рядом.
— Подойдет.
Естественно, что Генри, приехав в Россию, рассчитывал на большее, чем получение специальности в местном вузе. Полина не собиралась так скоро связывать себя отношениями с противоположным полом, но поддавшись чувствам, уступила настойчивости шотландского парня. Девчонки с курса 'писали кипятком', завидуя их роману. Отношения зашли так далеко, что большая семья Генри приезжала в гости к родителям Полины. Им с Генри тогда было не до этого. У обоих начиналась сессия, и будущие родственники находили язык между собой без их помощи. По-русски, этот процесс назывался 'запой'. Всё шло к свадьбе
