-Хорошо. Я займусь этим. — недовольно отозвался Ханс. Ему было противно исполнять приказы этого цепного пса Империи. Который был прав, чтобы его черти драли. Далеко не все добровольцы взяли с собой достаточно еды для длительной экспедиции. И именно молодой кастелян, как организатор поисков, нёс всю ответственность. В том числе и материальную.
-Привал на час! — гаркнул каратель во всю свою лужёную глотку. — Всем поесть и подготовится к продолжению марша! Накормить лошадей! Кузьмич, проверить и дозаправить джека!
Ханс чувствовал, как похудел его кошелёк после покупок. Всё же три ящика тушёнки, два мешка крупы и почти стог сена стоили не дёшево, даже не смотря на заявленные скидки. И только горячая еда, которую лавочник предоставил оптовым покупателям в качестве бонуса, немного скрашивала ситуацию.
Жаркое из картошки с грибами и свиным гуляшом в горшочке. Только что из печи. Хозяйка постаралась на славу, и даже такое простое сельское блюдо было невероятно вкусным. Офицеры ели в доме за обеденным столом. Всё равно все дочери лавочника были во дворе, с интересом наблюдая за тем, как механики проверяли ходовую часть варджека, закидывали снег в котёл и заполняли бункер углём из саней. И единственный сын хозяина был там же, объясняя Ниссам дорогу до Седой Горы, ориентиры и возможные опасности на пути.
Каратель тоже был во дворе. Взяв свою порцию, он отправился следить за работами и ожидать донесений от следопытов. Ханс не понимал, чем вызвано такое пренебрежение элементарным бытовым комфортом. Это же последний тёплый дом на чёрт его знает сколько миль пути. Хотя, сытый не поймёт голодного. Это у варкастера за спиной постоянно горит огонь и работает паровой двигатель арканомеханической турбины. А ещё говорят, что силовому полю этих доспехов можно придать дополнительные свойства, окутав себя облаком тёплого воздуха. С таким подогревом не мудрено не страшится любых холодов.
-Странный у вас командир, товарищ лейтенант. — произнёс лавочник. Он тоже сидел за столом вместе с женой, составив компанию высоким гостям. И для поддержания беседы, здоровяк завёл разговор со вторым по старшинству офицером в отряде. — Такой суровый, аж жуть.
-Хых. — усмехнулся хадорец с полным ртом. И только прожевав, ответил. — Есть такое дело. Но другие на его месте давно бы уже себе пустили пулю в лоб. А он держится.
-А что такое? — с интересом спросила хозяйка, ставя на стол кружки для чая.
-Он — каратель. — коротко бросил Ханс. И по тому, как помрачнел лавочник, и как тихонечко осенила себя крестом Менота его жена, он понял, что дальнейшие пояснения излишни.
-Если б только это... — протянул лейтенант, выгребая остатки гуляша из горшочка. И только когда с едой было покончено, он продолжил свой рассказ с вопроса. — Вы слышали когда-нибудь о человеке по фамилии Краснов?
Все отрицательно покачали головами. На что хадорец только улыбнулся, готовясь рассказать интересную историю свежим слушателям.
-Дело было не так давно. Я тогда сам ещё курсантом был. Дружина — наша лучшая военная академия, готовила и варкастеров в том числе. — пустился в объяснения лейтенант. — У них, как у старших офицеров, конечно были и казармы отдельные, и своё расписание, и даже столовая своя. В общем, мы — пехота, с ними не пересекались никак.
-И к чему это? — спросил Ханс, который прекрасно помнил свои годы, проведённые в академии флота.
-Так в том то и дело. Этот капитан тогда со мной на одном курсе учился. Ну и выпуск у нас был общий. — продолжал хадорец, не обратив внимания на неудобный комментарий. — И тут, буквально за день до торжественной церемонии присвоения звания, разразился жуткий скандал.
-Из-за него? — спросила жена лавочника, захваченная этой историей, как и любая другая женщина.
-Из-за него самого. — кивнул лейтенант, начав раскрывать подробности. — Была там у него одна зазноба. Красотка, аж загляденье, а ещё отличница боевой и теоретической подготовки. Он с ней сошёлся на занятиях то ли по тактике, то ли по стратегии. Не суть. Его друган закадычный тоже там шашни крутил с одной курсанткой. Но в чём весь фокус? Если друг этого Краснова себе девку из народа нашёл, то он сам за дворянкой приударил.
-А он сам разве не благородных кровей? — удивился Ханс. Потому что он считал карателя по меньшей мере равным.
-Нет конечно. Сословный ценз на звания уже сто лет как отменён. — бодро заявил хадорец. — Он из мещан. И отец и мать — инженеры на заводе в Корске. Он сам, конечно, был образованный и начитанный. И главное, та дворянка его тоже любила. Но то всё присказка.
Лейтенант сделал небольшой перерыв, отпивая горячего чая из чашки, любезно поданной хозяином дома. И тем самым давая слушателям время обдумать услышанное.
-А сказка такова, что за день до выпускного в академию приехал отец той самой дворянки. Он должен был присутствовать на церемонии присвоения звания. Ну и пошёл поговорить с дочерью. А Краснов со своей зазнобой, заранее сговорившись, пошли просить благословения на свадьбу у её папаши. А папаша то был не абы кто, а брат одного из Великих Принцев, да ещё с должностью в Верховном Командовании. Ну и как он прознал, что жених безродный, жутко оскорбился. Потому что слишком сильно старые традиции почитал. И отдать дочь за простолюдина ему родовая гордость не позволяла.
-Ну и дела... — протянул лавочник. — Чем же ваш капитан думал, когда с такой высокородной девушкой роман крутил?
-Да в том то и дело, что он не знал, что она из благородных. — раскрыл главную интригу лейтенант. — Боялась она, что он захочет жениться на её титуле, а не на ней самой. Вот и не сказала ему ничего. Так вот, отец этой девушки был настолько в бешенстве, что хотел парня вообще в рядовые разжаловать, и бросить на фронт в штрафную роту.
-Вот так и пострадал человек за любовь... — грустно произнесла хозяйка, вытирая краешком фартука наворачивающиеся слёзы.
-А не слишком ли круто? — с сомнением спросил здоровяк, явно не веря своим ушам.
-Круто. Скандал стоял на всю академию. — легко согласился лейтенант. — Да в том то всё дело, что парень то был подготовленным варкастером. Такие на дороге не валяются. И за него вступились преподаватели и даже сам командующий Дружиной. Они то его и вытащили. Но бесследно такое не заканчивается. На церемонии присвоения звания он стоял плечом к плечу со своим другом. И если одному дали ковника вне очереди и все почести, а так же командную должность в Торнвуде, то второго понизили до капитана, и направили в Лаэдри, в каратели.
-Так он не сам стал карателем? — удивился Ханс. Потому что ему казалось, что этот варкастер был прирождённым карателем и не ведал другой службы. Холодный, расчётливый и жестокий, этот человек подходил для подобной работы лучше, чем любой безумец или кровожадный маньяк.
-Ну как не сам? У него был выбор. Либо подчинятся приказам командования, либо познакомится с расстрельным взводом. — без каких либо дополнительных пояснений обрисовал картину лейтенант. — Вот он и стал карателем. Уже полгода при исполнении. И глядя на него, поражаешься, сколько воли и мужества в этом парне. Быть карателем, делать всю самую грязную работу, и при этом не свихнутся. Говорят, больше года никто не выдерживает. Только конченные маньяки и безумцы. А у кого не хватает духа жить с этим, находят более короткий выход...
И вместо продолжения хадорец молча поднёс палец к виску, показывая воображаемый пистолет. А Ханс всё слушал и думал, почему? Почему лейтенант рассказывал всё это? Почему очернял своего пусть и временного, но всё же командира? Неужели этот капитан был обладателем того самого редкого дара достать всех окружающих в кратчайшие сроки? Нет! Пускай он и выбешивал, тут явно замешано что-то большее. Но что?
Лейтенант действовал весьма умело, высказываясь с одной стороны уважительно по отношению к человеку, который ещё не потерял разум и не нырнул в бутылку с такой тяжёлой работой. Но с другой стороны, он выставлял напоказ все пороки своего начальника. Его недальновидность, наивность, а впоследствии холодность, бессердечность, расчётливость и жестокость.
Человека, который был на грани бездны. Человека, чьё честное имя уже было смешано с грязью, а карьера уничтожена росчерком пера высокопоставленного недруга. Человека, на котором до конца его дней останется клеймо карателя. Молодой кастелян даже почувствовал жалось и сочувствие к настолько искорёженной судьбе.
Хотя, понятно было, что двигало лейтенантом. Страх, ненависть и зависть. Он боялся карателя, который мог застрелить его на месте за любой намёк на трусость и неподчинение. Он завидовал варкастеру, чьи способности давали ему в огромные привилегии, не смотря ни на что. И он ненавидел человека, который явно успел ему насолить. Возможно, ещё в академии. Скорее всего, они не поделили ту самую девушку, о которой шла речь. Иначе лейтенант так не заострял бы внимание на её красоте, скромности и благородстве. Ревность толкает людей на многое. И скорее всего, этот человек сыграл далеко не последнюю роль во всей этой истории.
И сейчас он продолжал свою игру, стремясь окончательно уничтожить своего врага. Этим и объяснялась такая осведомлённость лейтенанта в делах капитана. И наместнику Аренделла была уготована главная роль в этом деле. Лейтенант то и рассказал всё это, по сути, специально для Ханса. Расчёт его был прост и понятен. Молодой кастелян мог повлиять на посадника Лаэдри. Которому подчинялся каратель. И если у варкастера наберётся слишком много жалоб, а ещё лучше, обвинение в некомпетентности, превышении полномочий или пособничестве врагам Родины, его точно казнят. И тогда место в сердце красавицы освободится для нового, более настойчивого, достойного, и похоже, благородного поклонника.
-Но этот, говорят, не сломался. Ещё даже не начал спиваться и гулять. — значительно тише продолжил лейтенант, глядя в глаза Хансу. — Наоборот. Говорят, живёт чуть ли не по уставу. Из развлечений оставил только чтение. Натащил кучу заумных книг по механике и инженерному делу. А в работе... В работе, говорят, с особым рвением выкорчёвывает Сопротивление. Любых пособников. А тех, кто давал им приют или держал конспиративные квартиры, он публично казнил при помощи своего варджека.
-Вы долго служили вместе, раз так хорошо осведомлены. — протянул лавочник, с тоской глядя на лейтенанта. — Трудно, наверное, быть карателем?
-Не, я застрял в другом омуте. Гарнизонная служба. — махнул рукой хадорец. — Сидишь в этом чёртовом замке, охраняешь этот чёртов город, про который бы вообще все забыли, если бы не герцогиня-ведьма. А что до осведомлённости, так этот капитан фигура достаточно широко известная в армейских кругах. Его зачистка в Элинсберге была названа чуть ли не эталоном оперативной работы карателя. О ней даже в газете писали. Быстро, чисто, эффективно. Он нашёл ячейку Сопротивления на одном из складов и уничтожил. Без лишней крови, и в то же время без капли жалости или сомнения. Говорили, что из дюжины партизан выжило только двое. Которым его варджек раздавил ноги, чтобы они не могли убежать. А санитары не дали им умереть, чтобы было кого допросить.
Молодого кастеляна даже несколько передёрнуло от такой холодной и расчётливой жестокости. И тут он понял, почему лейтенант рассказал всё это. Тут не было ни хитрого плана, ни запутанной интриги, ни застарелой обиды, которые он видел как мотивы такого откровения. Всё же наместник слишком долго вертелся в высшем свете с его многослойными интригами, а потому пытался разглядеть двойное дно даже в действиях простолюдинов. Когда всё было на много проще. Хадорец рассказал всё это специально, чтобы отомстить ордцу за тот удар в ухо. Не имея возможности просто так побить дворянина, которому формально подчинялся, лейтенант решил поселить в его сердце страх. Страх перед карателем. Перед человеком с искалеченной судьбой и мёртвой душой. Перед всеми теми ужасами, что срывала тьма в сердце этого варкастера, прикрытая ширмой логики, уставов и служебных формуляров. Страх перед той мучительно медленной смертью и ужасными пытками, что уготованы Хансу, если он не справится с этим заданием. И ему это вполне удалось.
-Вот где папа! — весело заявила младшая дочь лавочника, открывая дверь и забегая в комнату. А следом за ней вошёл варкастер, держа в руках пустую посуду. Комната мгновенно погрузилась в гробовое молчание. Как будто каратель пришёл именно за ними, услышав их разговор.
-Большое спасибо за ужин. — сказал капитан хозяйке с небольшим кивком, ставя горшочек на стол. — У вас настоящий талант. А у вас золотая жена, хозяин. Берегите её.
-Берегу как могу. — с улыбкой сказал лавочник, приобняв жену своей здоровенной ручищей. — Вы не останетесь на ночь?
-Нет. — коротко бросил варкастер. И только после затянувшейся паузы, повисшей в комнате, догадался, что это прозвучало весьма грубо. И всё же продолжил. — Нам нужно продолжать поиски. Следопыты сообщили, что следы саней отклонились от первоначального маршрута к горе. И причиной тому было нападение хищников.
-Анна... — упавшим голосом проговорил Ханс, опасаясь худшего.
-Пока не нашли. — резко оборвал его каратель, уже разворачиваясь на выход. И уже от дверей снова обратился к лавочнику с женой. — Благодарю за гостеприимство и оказанную помощь. Но зов долга не позволяет нам погостить у вас до утра. Всего хорошего.
И с этими словами капитан вышел прочь, более не оборачиваясь. Лейтенант и наместник с трудом смогли его догнать. Одеваться пришлось на ходу. А каратель уже орал приказы во всю свою лужёную глотку, готовя отряд к продолжению похода.
-Хватит держать меня за идиота! — злобно крикнул Ханс в спину варкастеру. — Что нашли ваши следопыты?
-Следы крови. — лаконично ответил капитан, даже не соизволив обернутся. — Ниссы говорят, что это волки. И что следы зверей и саней совпадают по времени. Лично я не верю в совпадения. А вы?
-Они нашли Анну? — молодой кастелян уже не в силах был сдержать эмоций. Потому что этот хадорец просто издевался над ним. Все эти недомолвки в таком важном деле не то, что раздражали. Они просто бесили.
-Нет. Я же вам это уже говорил, наместник. — надменное спокойствие карателя только подливало масла в пламя ярости, бушевавшее в сердце ордца. Ханс стиснул кулаки, отчаянно сдерживаясь, чтобы не нагрубить и уж тем более не набросится на того, кто имел право казнить его без суда и следствия. А капитан продолжал как ни в чём не бывало. — Ниссы разделились. Половина пошла по следу герцогини Анны. Вторая пошла на разведку дороги на Седую Гору. Мы сейчас пойдём до того места, где свернули с пути сани вашей невесты. Там будет новый привал.
-Хорошо. — почти прошипел Ханс, давя клокочущий в его душе гнев. Всё верно. Всё строго логично. Каратель слишком хорошо знал своё дело. Его аргументы и выводы были непогрешимы. Тем более, что сам молодой кастелян стремился отыскать свою невесту как можно скорее. Но хадорец уже снова начинал командовать всей операцией. Как дикий зверь, почувствовавший запах крови, он рвался вперёд. Чтобы впиться своими клыками в ещё живую плоть.
