Науфрагум: Под саваном Авроры - Том второй

Грегорика кивнула.

— Пустотелый металлический шар еще долго вибрировал бы, словно струна. Здесь раскат почти сразу затух. Но почему это вас заинтересовало, Весна?

Та поправила очки и уже раскрыла рот, чтобы объяснить, когда купол сотряс новый раскатистый удар. Вспышка, метнувшаяся справа, и звон разлетающегося стекла подтвердили, что это опять работа преследователей. Новый снаряд? Но как они могли заметить нас снаружи теперь, когда мы выключили фары? Я не успел додумать эту мысль, как сверху обрушился множественный хруст и звон, сопровождаемый нарастающим свистом.

— Берегись! Принцесса, спасайтесь! Под танк!!! — завопил я, с ужасом глядя на рушащийся на наши головы искрящийся кровавыми отсветами наружных пожаров град битого стекла. Кинжально-острые осколки, словно в замедленной съемке вращались, высверкивая и увеличиваясь в размерах. Это было тем более ужасно, что мне не требовалось долго вычислять, сколько может весить стеклянная панель поперечником в пять ярдов. И так было ясно, что речь идет о сотнях фунтов. Сотнях фунтов острых осколков, готовых сработать подобно ножам чудовищной гильотины.

Страшно представить, как острое стекло рвет и калечит. Я вдруг понял, что готов прикрыть ее собственной спиной, пусть все это достанется мне, а не ей... но времени... времени просто не было. Если бы двигатель был запущен, я мог бы нажать на газ, чтобы оказаться ближе к ней. Надеюсь... надеюсь — она поймет...

Грегорика, бросив короткий взгляд вверх, не промедлила больше ни мгновения — стремительно стартовала с места, менее чем за секунду пролетела разделявшие нас пять метров, и скрылась из глаз, рыбкой нырнув под днище танка. Вот это скорость!

'Спортсменка! Не говоря уж о том, что красавица, — встрял внутренний голос. — Отличная реакция. Ни секунды не потрачено на то, чтобы пугаться и визжать. Признавайся, не ждал такого от аристократки?'

'Ну, она же все время была на взводе. Походи-ка сам по ниточке над пустотой, да еще с громыхающим и воняющим танком на пятках. И, черт бы тебя драл, не отвлекай!..'

Прервав неуместные размышления, я заорал, одновременно двумя руками дергая на себя тяжелую броневую крышку люка:

— Люки!.. Быстро, закрыть!..

Брунгильда догадалась и без меня — люк наводчика на крыше башни громыхнул быстро и энергично. Весна же, как и следовало ожидать, не сразу поняла, в чем дело, а, разглядев опасность, запаниковала, судорожно пытаясь нашарить ручку откинутой створки люка. Мне пришлось, поднырнув под боковую стенку будки, броситься животом на вращающуюся стойку для пулеметных дисков, обхватить стоящую в подбашенном отделении во весь рост девушку за талию одной рукой, а второй, вытянутой вверх, поймать ручку и удвоенным весом рвануть вниз. Створка громыхнула, зажмурившаяся Весна со сдавленным писком приземлилась на сиденье пулеметчика. Мои пальцы, не удержавшись, соскользнули с ручки, и я с маху уткнулся носом ей в колени, инстинктивно продолжая прижимать ее к себе.

И в этот момент стекло обрушилось на танк. Хлесткий грохот, пронзительный звон и дребезг заставил зубы тонко заныть. Корпус танка даже слегка закачался на рессорах, словно обстрелянный малокалиберными осколочными гранатами. Резко взвизгивало разлетающееся по сторонам крошево. Весна снова взвизгнула и, прикрыв голову руками, согнулась, зажав мою голову между своими коленями и бюстом. На затылок навалилось что-то мягкое, но увесистое.

'Ого-го-го, вот она, сила D-кап!' — радостно загорланил внутренний голос.

'Пошел в жопу', — ответил я, с трудом пытаясь вздохнуть.

Наконец, треск и звон начали стихать, сменившись шорохом осыпающейся с башни стеклянной крошки. Я попытался освободиться, но сделать это было не так-то просто — испуганная отличница изо всех сил сопротивлялась моим попыткам выпрямить ее, нажимая затылком снизу-вверх, или хотя бы выдернуть голову из мягкой и жаркой ловушки. Неловко пошарив руками снаружи, я задушено промычал:

— Весна?.. Вы не позволите... хотя бы вздохнуть?..

— Ой-ёй-ёй!.. — внезапно придя в себя и осознав всю пикантность ситуации, она торопливо выпрямилась, стукнулась затылком о стенку башни, снова схватилась за голову. Из глаз брызнули слезы.

— П-п-простите!.. Я... я не нарочно!

Уха-а-а! Кислород! Наконец-то получив возможность вдохнуть полной грудью, я секунду наслаждался. Потом встрепенулся и торопливо попятился в свое отделение.

— Принцесса! Она же снаружи...

Крышка люка захрустела по насыпавшейся на лобовой лист стеклянной крошке, похожей на морозный иней, когда я выскочил на броню. Спрыгнув на стальной настил эстакады, я упал на четвереньки и сунулся под грязное днище.

— Ваше высочество!..

Принцесса свернулась калачиком, подогнув колени к подбородку и закрыв голову руками. К счастью, бронированные фальшборты, прикрывающие пружины и рычаги подвески, надежно защитили ее со стороны бортов, но те куски стеклянной крыши, что разбрызгались о настил по носу и корме, засыпали хрустящей шрапнелью даже пространство между гусениц.

— Принцесса! Вы меня слышите?.. Отзовитесь, ваше высочество!

Черт, мы-то отсиделись за броней, но что же творилось снаружи?! Грегорику спасла только быстрая реакция — судя по тому, как был изрезан и разлохмачен бахромой закрепленный на корме брезент, и какие царапины покрывали краску, которой был снаружи выкрашен корпус и башни, внешние световые панели были набраны из незакаленного стекла толщиной не менее полудюйма. Неудивительно, что падающие с высоты в двести ярдов острые и тяжелые осколки превратились в смертоносное оружие.

— Вас оглушило? Эй, принцесса!

Приподняв голову, она с опаской огляделась, потом ловко перекатилась прямо по усыпавшим настил мелким осколкам, выбравшись из-под днища. К счастью, кроме нескольких царапин на бедре и лодыжке, ранений не было видно.

— Госпожа, вас не порезало? — воскликнула мгновенно оказавшаяся рядом со мной Брунгильда, тоже бросившая свой пост у артиллерийского прицела.

— Н-ничего страшного... — с легкой запинкой отозвалась принцесса, отряхивая платье от осколков.

— Но вы же в крови!

— Чепуха! — Грегорика решительно выпрямилась, и ее глаза вспыхнули гневом: — Что вы делаете?! Нельзя останавливаться, иначе нас расстреляют! Быстрее, по местам!..

Брунгильда уже привычно дернулась, чтобы выполнить приказ, но вдруг замерла, упрямо опустив голову.

— Разрешите мне, госпожа. Вы справитесь с орудием не хуже...

— Не говори глупостей!

— Но ведь я не попала...

— Если не попадешь ты, не попаду ни я, и никто из нас! — безаппеляционно заявила принцесса. — Ты же помнишь, да? 'У каждого своя дорога'.

Телохранительница помедлила еще полсекунды, потом молча запрыгнула на лобовую броню и скрылась в люке. Башня тут же с рокотом развернулась в сторону, откуда стреляли враги, хищно поводя коротким хоботом орудия.

Грегорика всмотрелась туда и резко обернулась ко мне.

— Вы чего-то ждете? Двигаемся дальше, скорее!

— Но... как же вы без защиты? А если снова шарахнут по стеклам?

— Есть другие варианты? — нахмурилась она. — Впереди еще пятьдесят ярдов узкого пандуса, и если вы ошибетесь, оставшись без ориентира, танк сорвется, и все мы погибнем. За рычаги, господин Немирович, и не заставляйте меня повторять трижды!

Не подчиниться было попросту невозможно. Принцесса не собиралась прятаться под броню, не проведя танк до платформы, где можно безопасно маневрировать, и заставить ее отказаться от этой затеи были не в силах ни Брунгильда, ни, тем более, кто-то другой. Беспомощно махнув рукой, я нырнул в водительский люк.

Хрустя стеклом, Грегорика четко отсемафорила — 'правее' — и торопливо попятилась по протянувшемуся над пустотой пути. Она была права — медлить было нельзя. Пока враги стреляли с кольцевого фундамента, причем угол снижения орудия явно не давал возможности попасть в нас — эстакада находилась примерно в 15 ярдах ниже основания ячей со стеклянными панелями — и точно прицелиться было невозможно. Но на эстакаде мы окажемся как на ладони, если они найдут более удобное место...

Словно на иголках, я провел танк еще ярдов тридцать, пока гусеницы не залязгали по листам дырчатого металла, покрывающим широкую платформу. Справа поблескивал водой поднятый вровень с ней цилиндрический бассейн, в который с шумом падала струя воды из проходящей выше толстой трубы. Вспененные струи переливались через край бассейна, уходя по смонтированному на пару ярдов ниже уровня платформы широкому желобу куда-то к противоположной стороне купола.

Грегорика бестрепетно шагнула на край платформы, всмотрелась вниз и указала мне начало новой узкой рельсовой эстакады, идущей сначала параллельно желобу, но потом поворачивающей правее. Притормозив одну гусеницу, я начал наводить танк, чтобы точно попасть на нее, когда внезапно донесшийся справа металлический грохот заставил сердце замереть. Витающая в воздухе водяная пыль вспыхнула в ослепительном луче прожектора, полоснувшем по платформе.

— Берегись!.. — закричала в наушниках Брунгильда, но я и сам уже высунулся из будки, отчаянно вывернув голову вправо.

Случилось именно то, чего мы боялись. Разбойничий Т-35 выбил внешние ворота и оказался на широком пандусе, ведущем к центру купола. Лучи поисковых прожекторов, смонтированных на центральной башне и малых артиллерийских башенках, пометались в темном внутреннем пространстве геодезика и скрестились на нас.

Здесь, на висящей над пустотой открытой платформе, когда нас разделяло не более двухсот ярдов, спасения не было. Еще пара секунд, и вражеские наводчики сориентируются, поймают нас в перекрестья и изрешетят бронебойными снарядами.

Над головой загудели ролики — это Брунгильда пыталась развернуть башню. Надежда, что она успеет выстрелить первой, была очень слабой, и я инстинктивно сжался, ожидая дождя раскаленных осколков, когда взгляд упал на фигурку принцессы.

— Золтан!!! Сюда!.. — взмахнув руками, чтобы привлечь мое внимание, она вдруг шагнула за край платформы и мгновенно исчезла из вида. Самоубийство?! Не... не может быть!.. Нет, постойте... она звала меня за собой! Представить, что ее решительное высочество сдалась так быстро... нет, этого просто не могло быть. Значит...

Больше не раздумывая, я довернул танк, нацеливая носом точно туда, где только что стояла стройная фигурка, бросил педаль главного фрикциона и что было сил вдавил акселератор.

Взревев двигателем, танк прыгнул вперед. Пять ярдов позволили набрать некоторую скорость, поэтому машина не перевалилась через край платформы, но слетела с нее, как с трамплина... прямо в широкий водяной желоб с невысокими бортами! Лязгнули зубы, громыхнули балансиры подвески, ударившись в ограничители, вода фонтанами брызнула в стороны, окатив Грегорику, которая ожидала нас чуть дальше, стоя по щиколотку в пенистом потоке.

Уступ высотой немного больше человеческого роста, с которого мы спрыгнули, высился позади, прикрыв от врага. Выпущенный разбойниками залп просвистел выше, один из снарядов высек ослепительные искры из следующей эстакады.

— Госпожа!..

Брунгильда еще не успела договорить, когда принцесса запрыгнула на лобовой лист и крикнула:

— Вперед! Видите платформу?!

Вместо ответа я врубил вторую передачу, за ней третью.

Разбрызгивая воду гусеницами, танк помчался по широкому желобу, который ярдов через пятьдесят заканчивался на следующей платформе. Поток с шумом и плеском уходил в решетчатый слив куда-то вниз, а по бокам громоздились массивные цилиндрические баки, к которым сверху опускались многочисленные трубопроводы. Где-то над головой шарили лучи прожекторов — но разбойники на некоторое время потеряли нас из вида. Грегорика схватилась за поручень на главной башне и выпрямилась, напряженно вглядываясь назад.

— Принцесса, прячьтесь под броню! — заорал я, перекрикивая рев двигателя, лязг гусениц и плеск. Она крикнула в ответ:

— Они приближаются! Скоро снова нас заметят!

— Госпожа, внутрь!!!

Возможно, помог именно сердитый выкрик Брунгильды, но Грегорика быстро нырнула в люк левой пулеметной башни. И как нельзя вовремя — буквально в следующую секунду громыхнул выстрел нашего башенного орудия, и одновременно по правому борту ударило так тяжело и оглушительно, что весь многотонный корпус танка завибрировал и застонал.

В нас опять попали! Испуганный вскрик Весны прервался кашлем, тонко пискнула Ромика. Я не успел опомниться, как сзади поползли струи серого дыма. В горле запершило, глаза заслезились, но, что самое страшное — я больше ничего не видел. А ведь танк разогнался до двадцати миль в час по узкому желобу над пропастью, глубину которой мы так и не смогли измерить. Одно неловкое движение, и мы рухнем вниз!

Сдерживая кашель и изо всех сил вытянув шею, я подался вперед, высунувшись насколько возможно из водительской дверцы. К счастью, где-то наверху громыхнул открываемый люк, и напор встречного ветра загнал дым обратно в боевое отделение — я снова мог видеть дорогу.

Что же все это значит? Мы горим? Танк подбит?..

Но дизель продолжал реветь без перебоев, ровно и мощно толкая танк вперед, а в наушниках отдался напряженный голос Брунгильды, в котором, тем не менее, не чувствовалось страха:

— Немирович, не останавливаться! Вперед!

— Да! Но что там с танком? Пожар?..

Телохранительница не успела ответить, как на спинку водительского сиденья сзади налетела Грегорика, подталкивая перед собой зажмурившуюся девочку. Они обе просунулись по бокам от меня к дверце, отчаянно кашляя, и глотая свежий воздух — но, к счастью, ни ран, ни ожогов на них не было.

— Я закрыла... откуда дым...

— Что?.. Что закрыли, ваше высочество?

Серая завеса начал редеть, отступая внутрь боевого отделения — сквозняк гнал дым наружу через башню. Чуть отдышавшись и разгоняя дым ладонью, принцесса объяснила:

— Я услышала, как что-то шипит. Там такое отверстие в стенке, и оттуда вылетела струя горячего дыма! Но сбоку нашлась овальная крышка, и когда я ее задвинула, дым перестал идти...

— Овальная крышка? А-а-а, это же люк к прибору дымопуска! На полке снаружи стоит бронированная коробка, а внутри дымогенератор, чтобы ставить дымзавесу и прикрывать танк!

— Но почему он задымил, да еще внутрь?

— Наверное... наверное, снаряд пробил ящик и разбил прибор, вот и дымзавеса. Черт, я уж думал, нам конец!

— Дымовая завеса — это ведь то, что нам нужно!

Грегорика стремительно проскользнула в левую пулеметную башенку и выглянула наружу через люк.

— Хорошо дымит, успеем проскочить? — крикнул я, изо всех сил давя на педаль акселератора. — Смотрите, кажется там за платформой новый пандус, ведет вниз! До стенки купола уже совсем близко, наверное, там выход!

— Подождите... дым уносит в сторону!.. От ящика почти ничего не осталось, какие-то куски еще дымятся над гусеницей, но очень слабо!

— К орудию! — вмешалась Брунгильда через танкофон, и почти сразу же громыхнул выстрел нашей пушки. Принцесса кинулась мимо замешкавшейся Весны в башню, лязгнул открываемый затвор.