Но привлекал внимание, конечно, стоящий в центре комнаты высокий стол, к которому был на совесть прикручен мертвый худой серокожий человек. Абориген.
И еще в воздухе почему-то стоял ощутимый запашок дерьма. И не моего. Кто-то от ужаса обосрался? Мне тоже страшно. Штаны, что ли, пощупать?
Я подошел к столу, прикрывая глаза от яркого света ладонью, тем более, что рядом сидели на стульях Семен, Конкруд и маг. Договорились, значит, да кто бы сомневался...
— Что же ты, скотина...— начал Семен, но Конкруд прервал его неожиданно "добрым" голосом:
— Зачем же все три камня портить, молодой человек? Это ведь расточительство в чистом виде!
— По мне, лучше расточительство, чем жлобство! — буркнул я тоже "добрым" голосом, еще и улыбаясь.
Конкруд побледнел так стремительно, что я даже удивился, а лежавший на столе мертвец вдруг зашелся сухим тихим кашлем или, скорее, смехом. Я аж назад отпрыгнул от неожиданности. А! это ж вампир с минус первого! Совсем сдал, бедолага. Здесь ему не тут, как военные выражаются. Не пожируешь на чужой кровушке.
— Я очень бы хотел провести с тобой пару-тройку экспериментов, а потом подбросить монетку и разыграть: на корм умруну ты отправишься, или мои паучки тобою полакомятся! — Конкруд был действительно зол, и я несколько запоздало сообразил, что "жлобство" он принял на свой счет. Ну конечно, паучков местных "жлобами" называют, вряд ли это название прошло мимо ушей владетеля! Завершить логическую цепочку, учитывая своеобразный герб маркиза, было проще простого. Вот ведь незадача! Не объяснять же Конкруду, что я жадность имел в виду, жадность, причем безо всяких намеков на конкретных личностей... — Но Рино убедил меня, что убивать тебя будет еще большим расточительством!
Сидящий рядом с Конкрудом маг только кивнул, не спуская с меня пристального взгляда небольших каре-зеленых глазок. Интересно, он же вообще пока ни слова не произнес. Немой?
— Но проверить действенность кровавых смарагдов все равно не мешает! — высказался маркиз вполне равнодушным тоном, словно речь шла о рутинной проверке оборудования. Проверяйте, собаки...
— Поразительно, как тебе это удалось! Сколько факторов совпало! Кто же знал, что для активации смарагда нужен полукровка с эльфийской кровью и кровью пришлых?!! Все источники утверждали, что либо вампир, либо оборотень!!! А тут... — Конкруд махнул рукой, в мою сторону махнул, будто я на "газоне" через его замок переехал, а он этот замок весь день из песочка строил, ровиком окапывал, из щепочки подъемный мост делал, из спичечки флагшток...
— И ни капли ведь магического таланта, только букет невнятных эмоций, в котором преобладающим элементом будет ДУРОСТЬ! — Конкруд все кипел, но мне не совсем было понятно, чего он так заводится.
— Ну вот ты, Рино, мог предположить, что активация кровавых смарагдов зависит и от эмоционального состояния их хранителя? — на вопрос маркиза Рино только покачал головой с самым понурым видом. — Ты понимаешь, что мы не сможем повторить инициацию, даже если найдем еще смарагды?.. Что тесты показали?
— Тесты провалились, — отрапортовал Рино слегка гнусавым голосом, показавшимся мне в тот момент прекрасным и мелодичным, — все как один! Показывают невероятное! На оборотничество реакцию дают, на магию — дают, а один, — тут Рино хихикнул, — на вампира и на женщину одновременно, причем женщина — не вампирша.
— Не может быть такого! — воскликнул потрясенный Семен, но Рино смотрел не на него, а на Конкруда.
— Может, этот, — тут маркиз некультурно показал на меня пальцем, — эмпат?
Дождавшись отрицательного ответа мага, Конкруд продолжил, напряженно о чем-то размышляя:
— В карманах-то его сам черт ногу сломит!.. Что у тебя в штанах было, кроме того барахла, что мы изъяли? Липкое, коричневатое?
Хотел было я предложить Конкруду подумать самостоятельно, что может быть в штанах липким и коричневатым, но подхалим Рино немедленно ответил, быстро выговаривая слова, чуть не плюясь ими:
— Удалось выяснить путем химической реакции! Шоколад! Несъедобен! В смысле, срок годности давно прошел!
Точно! Конфета "Гуливер" у меня там была! Года два как! За подкладку кармана залетела, наверное, а и раздавилась где-нибудь в пути! Это что же получается? "Крем", тетрадь Витали, смарагды и ...старая шоколадная конфета, размолотая в труху? Все вместе — катализаторы для активации кровавых смарагдов?
Только я успел это подумать, как сперва Рино, а потом Семен с маркизом произнесли эту версию вслух. Рино, правда, упирал на эмоциональную составляющую, Конкруд — на то, что я полукровка, а Семен — на мои умственные способности, в том ключе, что дуракам — счастье.
— Первый известный случай успешной активации кровавых смарагдов за последние восемьдесят лет, — печально произнес Конкруд, признавая свое поражение, — хоть как пользоваться камнями знаешь? — взвизгнул он, неожиданно сменив тональность. Интересно, с Локтевым они знакомы? Или маркиз обиделся на невнимание кровавых смарагдов к его персоне? Вот был у нас такой преподаватель в Академии, из старичков: задавая вопрос, он возвышал тон до такой степени, что все старались ответить как можно быстрее и правильнее, потому что у всех студентов было ощущение, что если ему не ответить, так он попросту взорвется! У его коллег, преподавателей, было то же ощущение, поэтому с ним никто никогда не спорил. Поразительно, но у этого старикана не было честолюбия. Ни на грамм. А мог бы дойти до степеней известных, с таким-то талантом. Парадокс...
У Конкруда, судя по артиллерийскому мундирчику, честолюбия хватило бы на всех преподавателей Тверской Академии.
— Нет, не знаю, — сокрушенно развел я руками, отвлекаясь от ненужных воспоминаний.
Конкруд и Рино прямо задохнулись от негодования, Семен посмотрел на меня куда как злобно, а безымянный умрун опять зашелестел и захоркал на своем прокрустовом ложе — смеялся так.
— Объясняю, — гнусаво проговорил Рино, — сжимаешь камень в ладони, думаешь о противнике и его магической атаке, выставляешь камень в сторону противника так, чтобы он оказался между тобой и противником. Камень должен поглотить заклинание противника. Если бы ты был магом, смог бы произвести ответное магическое воздействие, используя поглощенную энергию... Да, при отсутствии результата, или если процесс поглощения враждебного заклятия прервался, нужно активировать смарагд заново и продолжить.
— Это как, заново? — спросил я, начиная уже потихоньку въезжать.
— Кровью, конечно, — фыркнул Рино, а лежащий на столе вампир заволновался и начал издавать какие-то чмокающие звуки.
— Скотина ты эдакая! Два патруля по три человека в Сеславине! Шестеро! Шестеро, блядь! Дочка Ванина! — "взорвавшийся" Семен осекся на мгновенье, надеюсь, его сбило с толку неуместное соседство трех последних слов, но все-таки не выдержал, продолжил. — Надо было тебя сразу при встрече порешить! Недоглядел я, старый дурак!
Как это Семен мне Аристарха не вменил? И Свечникова? О! Еще по поводу Витали и алху посокрушаться можно! Рино порывался что-то сказать, но Конкруд потянул его за рукав, и тот замолчал, давая возможность Семену показать себя во всей красе.
Не сказать, кстати, что я испытывал триумф. Радости или там счастья тоже не испытывал. Злорадство — да, испытывал. Но Семена, несмотря на то что он меня Конкруду продал, я в своих врагах не числил. Надо было бы, а вот нет на него злости, и все тут. А то, что он сокрушается так, вполне можно понять. Самокритичные высказывания вообще редкость, так что уважаю. Верно, он виноват, но немного не в том, в чем себя обвиняет... Да он почти всегда попадает пальцем в небо, а я даже позлорадствовать толком не могу. Сермяжная правда есть, скорее, в словах Конкруда: если бы я мог, то, действительно, покропил бы своей кровушкой не все камни, а один только, который поменьше, на девять, если не ошибаюсь, карат. Из чистой экономии. Да только выбора у меня особо не было, и виноват в этом как раз Семен. Так что пусть не плачется.
— Камни принадлежат Ярославлю! — продолжил Семен, отвернувшись от меня и глядя прямо в глаза Конкруду. — Этот клоун тоже теперь принадлежит Ярославлю, как бесплатное приложение к смарагдам! Ему теперь в штрафниках до смерти ходить! И мне, идиоту, тоже, с ним за компанию!
То, что Семен наслышан о камешках, меня не очень удивило. Как сказал еще в Сеславине пристав Иван Сергеевич, смарагды будут искать все службы Ярославля. А Семен, конечно, не частное лицо, да он это не очень и скрывает... Конкруд, впрочем, начал крикливо торговаться, выставляя себя в самом благоприятном свете, а Семена с Тимохиным — в самом невыгодном. Приплел и свою незыблемую репутацию при деловых сделках, и нарушение предварительных договоренностей со стороны Семена, и магические "непонятки" на пушках, и то, что у него отбирают полуэльфа, меня, то есть.
— Не знаю, маркиз, зачем вам "неправильный" полуэльф, из-за которого мне не дали поужинать, — усмехнулся Семен. — Я даже сочувствую вам, но ситуация несколько изменилась... Надеюсь, вы не будете ссориться с Афанасием Никифоровичем из-за такого пустяка, как полуэльф. Тем более, он вам не подходит, сами сказали...
Я хотел было ответить, но фэйри бесцеремонно схватила меня за воротник, дернула, и мне пришлось отойти от спорщиков, точнее, отлететь.
— Не мешай им, дурила, — промурлыкала фэйри мне на ухо, — глядишь, сухим из воды выйдешь. Конкруд — трус, а Семен за тебя подписывается, почему-то. Почему? Мне интересно!
Это "мне интересно" было сказано таким великолепным наивно-самодовольным тоном, что я чуть не расхохотался. Вот уж действительно — раз фэйри что-то интересно, так она уверена, что у всего мира нет иного выхода, кроме как удовлетворять ее любопытство.
— Так почему? — нетерпеливо спросила фэйри, нетерпеливо тряхнув гривой распущенных темно-русых волос, как чистокровная лошадь. Мне, если честно, хвостик больше нравится. С распущенными волосами какая-то она "демоническая"!
— Это потому, — проговорил я замогильным шепотом, — что я знаю самый страшный секрет Семена!
— Какой, какой секрет? — вот ведь женщины! Сколько бы лет не было этой полуэльфийке-полудемонице, как бы опытна и опасна она не была, женское любопытство ей свойственно в такой же степени, как и какой-нибудь пятнадцатилетней школьнице.
— Он страшно влюблен ...в тебя! Я тоже! — будь тут все вояки женского полу, мне бы стоило попытаться захватить "замок" маркиза без оружия!
Фэйри, наверное, была другого мнения... Я не заметил, когда она нанесла мне удар в печень, но ножки у меня самопроизвольно подогнулись, и я рухнул на кафельный пол, выпучив глаза и хватая ртом вязкий, не пролезающий в глотку воздух.
— Ты зачем, мерзавец, такие вещи говоришь? Не верю, что Семен тебе все рассказал... Вызнал же откуда-то, шакалюга! Так и молчал бы в тряпочку! Знаешь ведь, какой у вампиров слух острый! — злобно прошипела девушка мне на ухо, косясь на прикрученного к столу умруна, снова зашедшегося в приступе то ли кашля, то ли смеха. — Сам-то когда втрескаться успел? Неужто "с первого взгляда"?
Дышать. Дышать. Дышать совершенно не хотелось. Хотелось то ли ржать, то ли плакать. Это ж надо, как все запущено! И какое самомнение! Впрочем, если фэйри — единственная женщина на всю "дружину" маркиза, то ее самомнение понятно. Даже если не одна — тоже понятно. Что я вру, если бы во всей дружине Конкруда был только один мужчина, а остальные "должности" занимали длинноногие золотоволосые белокожие красотки, фэйри все равно была бы уверена, что этот единственный мужик влюблен исключительно в нее. А что, например, молчит и не признается — так это от стеснительности. Потому что фэйри — это фэйри!
Переговоры Семена и Конкруда тем временем подходили к концу. Это можно было заключить по множеству признаков, но главным было то, что маг, Рино, начал спешно чертить на клочке бумаги какие-то схемы, если зрение мне не изменяет, и предъявлять их поочередно Конкруду и Семену. Консенсус и взаимопонимание, выражаясь словами приснопамятного Витали Стрекалова. Я не сомневался, что в итоге победителем будет Семен. Конкруд, несомненно, не прожил бы столько, если бы не умел договариваться и идти на уступки. Вот, в глазах фэйри он трус. Почему? Женщинам, насколько я их понимаю, как-то проще бросаться такими обвинениями. Я бы не решился...
Что я знаю про Конкруда? Разложим по полочкам... Штаб маркиза состоит из людей, орка и фэйри. Это сразу бросается в глаза, это необычно, это может иметь сколько угодно объяснений. Но не означает ли это, что Конкруд опасается среди своих приближенных, например, заговора? Орку с фэйри и людьми почти невозможно вступить в сговор... Что еще известно? Любовь к показухе — один "мундир" чего стоит! Стремление прожить подольше, раскрыть, так сказать, секрет долголетия... Уверен, что "эксперименты" на минусовых этажах подчинены именно этой цели... Вампир, у которого вырезают позвоночник, но при этом опасаются, что он будет "стучать" Конкруду на своих вивисекторов, то есть атмосфера всеобщей подозрительности... Все по отдельности — чепуха, но вместе... фэйри не обычная тетка-домохозяйка, чтобы не принимать во внимание ее мнение. А если так, то против Семена у Конкруда нет шансов... Интересно, меня фэйри тоже как труса рассматривает? Все-таки то, что я камни к себе "привязал", во время ночного дежурства по пути в замок, можно по-разному оценить...
— Подведи... — Конкруд нетерпеливо махнул рукой, и фэйри подтащила меня поближе к спорщикам.
— Не могу я его отпустить, — огорченно проговорил Конкруд, обращаясь к Семену. — хотел бы, но не могу! Он лабораторию видел, разболтает...
— Конечно, видел, вы ж его для этого и привели, чтоб он все увидел...— ядовито ответил Семен, скаля зубы. — Об "отпустить" никто не говорит. А отдать его мне — придется. Что он болтать не будет, так то моя забота и ответственность...
— Ну, чтоб вам поспокойнее было, Рино заклятье наложит, — продолжил было подручный Тимохина, но осекся, вспомнив о камнях. Какое уж тут заклятие, высосут подчистую! — а если камни экранировать, и попытаться все-таки заклятие наложить?
— Проще этого убить и посмотреть, возможна повторная инициация смарагдов или нет... — Рино был настроен скептически. — Реакцию смарагдов можно выяснить только опытным путем. Это неделя работы, не меньше...
— Тороплюсь, — вздохнул Семен, — а то бы попробовали... Что вы там хотели от него — выполняйте, да нам собираться пора, с рассветом отправляемся.
Рассвет! Жаль, что из подвала его не увидать. Значит, всю ночь будут надо мной опыты ставить, а с рассветом отдадут Семену? Полуживого или полудохлого? Опытов над собой не хочется как-то. Такая вот причуда!
— Что ты щемишься? — насмешливо спросил меня Семен, вставая со стула и явно собираясь уходить. — Очко на минус? Ни-чо, живым оставят, а там оленем молодым поскачешь!
Конкруд скривился презрительно, а я только восхитился способностям Семена — командный тон старого солдата был рассчитан не только на меня, но и на Конкруда.
* * *
