Катаклизм

Власти попаданцев прекрасно понимали, что наиболее легко секреты и технологии XXI века могут утекать к аборигенам именно через Интернет. Поэтому уже в самые первые дни попаданства были жёстко прописаны законы о том, что нельзя размещать в сети. В частности, был практически полный запрет на публикацию сведений о ядерном оружии, ракетных технологиях, методах изготовления полупроводниковых приборов. И за нарушения были предусмотрены жёсткие наказания, чаще всего связанные с лишением свободы для излишне болтливых и одновременной конфискации в пользу государства, так сказать, орудий преступления.

Глава 56

В результате масштабных проектов в промышленности уже к концу 1939 года у попаданцев образовался жесточайший дефицит инженерно-технических работников и квалифицированной рабочей силы. Средние и высшие учебные заведения были нацелены на его преодоление. Поэтому резко увеличилось количество мест на первых курсах технических ВУЗов и училищ. Но это не могло дать мгновенного эффекта. Присоединённые территории тут тоже мало помогали в решении проблемы, уровень образованности их жителей оставлял желать много лучшего. А, вот, среди евреев, убежавших от нацистского германского режима, образованных людей хватало. К тому же, многие из них на приличном уровне владели русским языком. Благо, либо сами, либо их родители были в своё время гражданами Российской империи. Конечно, имеющихся навыков им было маловато для работы по технологиям начала XXI века, но уже имеющийся багаж знаний позволял быстрыми темпами навёрстывать недостающее. Среди выпускников средних школ присоединённых территорий считалось престижным поступить на учёбу в белорусские или смоленские ВУЗы или даже техникумы или училища, благо, приём был продлён до 1 ноября 1939 года. Это давало возможность в дальнейшем получить престижную и высокооплачиваемую работу. Камнем преткновения тут становилось хорошее знание русского языка, необходимое для успешной учёбы.

Несмотря на то, что новые земли вошли в состав Белоруссии всего лишь менее 4 месяцев тому назад, там уже был отмечен стремительный рост уровня жизни. Во-первых, на законодательном уровне была установлена минимальная почасовая заработная плата. Во-вторых, местные предприятия уже были по заказам из метрополии под завязку загружены производством деталей, точность изготовления которых была им по силам. Например, производство тракторов выросло к Новому году в разы, собственных мощностей просто не хватало. Поэтому изготовление всего, что только возможно, старались переложить на плечи смежников. Сами делали лишь то, что партнёрам было явно не по зубам. Поэтому среди городского населения бывшей Литвы резко снизился уровень безработицы, а на некоторые специальности и вовсе образовался дефицит.

Глава 57

Мыкола Поллитренко 1 января 1940 года проснулся уже почти в 2 часа дня. Голова болела так, что страшно было даже пошевелиться. А во рту, по его ощущениям, нагадили с десяток помоечных котов. Бурное отмечание нового 1940 года, плавно перешедшее во встречу года нового 1940-го до 7 часов утра привело к закономерному результату. С громким стоном, обхватив руками голову, он всё же сел на край кровати. Лишь теперь он заметил спящую рядом молодую женщину и с недоумением уставился на неё.

— Эльза, — наконец вспомнил он. Девушка с которой познакомился 2 недели тому назад. И был наконец-то не прочь, несмотря на малый срок знакомства, связать с ней свою дальнейшую судьбу.

Немного посидев и разглядев на стоящем рядом невысоким столике лишь фужеры и многочисленные пустые бутылки в окружении остатков новогодней трапезы, всё же со стонами и охами потопал на кухню лечиться. Напитки были вполне себе приличного качества. Но это качество безоговорочно капитулировало перед лошадиной дозой выпитого. Из лекарств в новомодном для этого времени холодильнике нашлось лишь несколько небольших стеклянных бутылок пива. Одну из которых наш страдалец сразу откупорил и полностью влил в больной организм. После чего уселся на один из стоящих тут же стульев. Минут через десять стало полегче, боль постепенно уходила.

Подумалось, что он уже почти 4 месяца здесь живёт. Притом, непосредственно в столице третьего Рейха. Когда он решился перебраться в Германию, то в душе надеялся, что немцы обеспечат его безбедное существование за его работу на Рейх. Всё же считал себя очень информированным человеком о жизни своей бывшей реальности. Оказалось, что это, мягко говоря, не совсем так. Конечно, о повседневной жизни своего мира он знал достаточно много. Но уже в знаниях истории сияли большие пробелы. Спасибо ещё учителям ещё советской школы, которые сумели вогнать в его голову хотя бы основные вехи истории XX века. Ну, а со знаниями о достижениях науки и техники была и вовсе полная, так сказать, задница. Но педантичные немцы всё же смогли использовать его по максимуму. За пару месяцев сумели, так сказать, выдоить его досуха.

За заслуги перед Рейхом ему была подарена трёхкомнатная квартира с обстановкой. Честно говоря, он рассчитывал на несколько большее. Не на замок, естественно, но, тем не менее, на жильё, могущее считаться элитным в Германии конца 30-х годов XX века. Но, как говорится, что не срослось — то не срослось. К слову сказать, те его немногочисленные соотечественники, кто попал в Германию позже, получили гораздо меньше. А потом и вовсе хорошо устроиться могли лишь хорошие же специалисты. А тут у него кроме огромного радиоприёмника даже чёрно-белый телевизор имелся. Ящик вполне себе монструозных размеров и такого же энергопотребления с маленьким экранчиком лишь немногим больше стандартной почтовой открытки. Несмотря на то, что разложение картинки тут было на 341 строку, а не на привычные ему 625, качество её из-за небольшого размера смотрелось вполне на уровне. Время вещания ограничивалось всего несколькими часами в день, а не шло круглые сутки. Как ему сказали, в Германии в это время самое передовое в мире телевидение. Что, впрочем, было недалеко от истины. Оно, кроме Германии, США, Англии, Франции и СССР, было везде исключительно малострочным механическим. А в большинстве стран мира и вовсе никакого не было.

А уже к октябрю немцы предоставили Мыколе постоянную работу. Была набрана первая группа людей, которую он должен был обучить правильному поведению на территории попаданцев. То есть, в идеале после обучения они должны абсолютно не выделяться на фоне аборигенов ни поведением, ни одеждой. Когда ему первый раз представили его подопечных, то он едва смог удержаться от смеха: часть из них представляла пародию на советских рабочих образца конца 30-х годов в кепках, другая — такую же пародию на советских интеллигентов в шляпах и с галстуками. Ему довольно долго пришлось убеждать своих кураторов, что в той же Белоруссии эти категории людей в настоящее время друг от друга по внешнему виду практически никак не отличаются. Тут очень пригодились фотографии из Мыколиного бывшего мира, имеющиеся в его стареньком смартфоне. Конечно, они были сделаны в основном на Украине. Но если из них мысленно вырезать изображения различных фриков в вышиванках, то остальные вполне органично могут вписаться в уличную толпу практически любого белорусского города, включая столичный град Минск.

Следует отметить, что Поллитренко сразу после предоставления ему немецкого гражданства получил таки паспорт 3-го Рейха. В котором уже значился как Николай Поллитлер, как мы в дальнейшем и будем его именовать. Ну не котируются тут украинские имена и фамилии! К тому же, взятые им новые напоминали ему прежние. Проявление ностальгии по покинутой навсегда Родине, так сказать.

Глава 58

Без советско-финской войны в этой реальности тоже не обошлось, пусть и началась она тут несколько позднее, 8 января 1940 года. Что было в головах у членов финского правительства — история умалчивает. Скорее всего — ничего не было. Иначе они бы сделали всё, лишь бы только её не допустить, благо уже знали хотя бы в общих чертах, чем она должна закончиться. Но почему-то пошли на поводу англичан. Более того, боевые действия начали первыми именно финны. Видимо решили с какого-то перепуга, что если ударят первыми, то и результат будет иной. Впрочем, и этому есть объяснение. В Финляндию перебрались несколько человек с попавших сюда кусочков прибалтийских лимитрофий. В их изложении армия СССР воевать не умела совершенно. И за 3 с половиной месяца войны потеряла едва ли не в 100 раз больше народа, чем доблестная финская армия. Дескать, и мирный договор подписали с советами исключительно по просьбе Гитлера, который пообещал, что в ближайшее время будет возможность всё вернуть назад и с процентами. На вполне резонный вопрос о том, а как же русские позже сумели победить Германию прибалтопопадаловцы дружно отвечали, что лишь благодаря активной помощи американцев и, в немного меньшей степени, англичан. Иначе без этой помощи кровавый тиран Сталин с треском проиграл бы за считанные недели эту войну. Но беда финнов в том, что в Москве гораздо лучше знали историю того мира. И провели серьёзную работу над совершёнными там ошибками. Общее командование сразу было поручено командарму 1 ранга Семёну Константиновичу Тимошенко. Именно под его командованием в той истории были советские дивизии во второй половине войны. И он всё же довёл её до победного конца.

Первая неделя боевых действий охарактеризовалась тем, что Красная армия в основном сдерживала наступление финнов в районе Карельского перешейка. Тут было ими выбрано направление главного удара. После чего перешла в решительное наступление по всему фронту. Для разрушения дотов на линии Маннергейма были задействованы все имеющиеся тяжёлые танки КВ в количестве двух штук и даже экспериментальные Т100 и СМК. Сюда же привлекли все 30 закупленных в Белоруссии Т-72. То, что боевые действия здесь развернулись позже, сыграло на руку Красной армии. Промёрзшая земля облегчала проход тяжёлой техники. Доты на линии Маннергейма не отличались монструозными размерами и передовыми техническими решениями, как у французов, зато в полной мере были учтены особенности рельефа местности при их возведении. Многие из них так хорошо вписывались в окружающий пейзаж, что их очень трудно было даже обнаружить. Но пушечное вооружение они имели слабое калибром не выше 75 мм, а то и вовсе — противотанковые 37 мм орудия стояли. Большинство же имели лишь пулемётное вооружение. Против пехоты всё это работало прекрасно, но против тяжело бронированной техники было малоэффективно. Многорядные противотанковые сооружения перед дотами, устроенные финнами, были хороши против устаревших танков типа английских виккерсов. Но даже КВ их неплохо преодолевал, не говоря уж про бронетехнику попаданцев.

Существенную помощь в операции оказали заранее отправленные на будущий театр военных действий из Белоруссии беспилотные летательные аппараты, которые практически свели к несущественной деятельность финских мобильных групп лыжников, доставлявших множество проблем в иной реальности. Наводимая круглосуточно с беспилотников артиллерия быстро превращала эти группы в множество остывающих на морозе трупов. Да и знаменитые по реальности попаданцев финские снайперы-кукушки тут не смогли почти никак себя проявить, легко засекались инфракрасными камерами беспилотников и чувствовали очень неуютно, когда их с совершенно безопасной для себя дистанции уничтожали миномёты и артиллерия Красной армии.

Не последнюю роль в быстром разгроме финнов также сыграл фактор оснащения советских войск малогабаритными и экономичными радиостанциями белорусского производства. Они имелись у всех командиров частей и подразделений, начиная с командиров взводов. А во многих случаях, миниатюрные маломощные рации имелись и у командиров отделений, что на порядок упрощало управление войсками и на низовом уровне. Рации имели частоты и виды модуляции, ещё не использующиеся в это время, что делало прослушивание финнами переговоров по ним весьма проблематичным. А рации от полкового уровня и выше были вообще цифровыми, что полностью обеспечивало абсолютную секретность переговоров по ним. Вместе с тем у советских войск имелись подразделения радиоэлектронной борьбы (РЭБ), здорово осложняющие жизнь финнов. В основном они состояли из смолян и белорусов. На данном этапе в их обязанности входили перехват радиопереговоров противника и создание помех на их частотах. Что, пусть и далеко не всегда, но часто делало связь у врагов невозможной. Успех подавления связи здесь во многом зависел от взаимного расположения станций.

Авиация попаданцев в войне не участвовала. Всё же летательные аппараты, имеющиеся у них, были уникальны и в ближайшие годы не смогут быть воспроизведены. Ни белорусы, ни смоляне просто не имеют соответствующих технологий. Да, в Смоленске есть авиазавод, но он мелкосерийно выпускает исключительно небольшие гражданские самолёты и, в большей степени, комплектующие для них. К тому же, их характеристики не являются уникальными даже по меркам 1940 года. В будущем планируется наладить производство истребителей, но на это уйдёт несколько лет. Основная проблема здесь кроется в создании собственного двигателя с приемлемыми характеристиками.

Война продлилась чуть меньше месяца. И уже 5 февраля 1940 года был заключён мир. Финляндия осталась примерно в границах 1945 года реальности попаданцев.

Глава 59

Артур Вилкас в новенькой форме советского командира-пограничника, заложив руки за спину, с большим интересом наблюдал с территории погранзаставы на своих латвийских коллег по ту сторону границы. А суета там была знатная. Всё весьма напоминало растревоженный муравейник. Флаг независимой Латвии уже был снят и на его месте гордо реял советский стяг. В данный момент часть людей была занята, так сказать, модернизацией пограничных столбов. На них символика Латвии ударными темпами заменялась советской. Другая часть личного состава занималась уже на самой заставе заменой наглядной агитации и переделкой стендов с плакатами и документацией.

Артур вспомнил, как ещё в середине сентября прошлого года занимался точно такой же работой у себя. Только менял всё литовское на белорусское. Сразу, как только попал белорусскую погранслужбу. Его судьба резко изменилась после той памятной встречи со старшим лейтенантом Резниковым. Он внял его совету и сразу же после утраты государственности Литвы отправился записываться на службу в белорусскую армию. В своё время он три с половиной года отучился на технологическом факультете университета Витаутаса Великого в Каунасе. Доучиться не позволило резкое ухудшение финансового положения его семьи, связанное с болезнью и последующей смертью отца. Жить на что-то надо было, пришлось бросать учёбу. Около года он прослужил в пограничной полиции Министерства внутренних дел. После чего оказался в составе Войска литовского, где служил до прихода войск Лукашенко. Учитывая хорошее знание им русского языка и незаконченное техническое высшее образование, перед ним открылась неплохая перспектива сделать успешную карьеру. Из нескольких предложенных вакансий он выбрал службу в пограничных войсках. На выбор не в последнюю очередь повлиял тот факт, что именно здесь ощущался острейший дефицит младшего и среднего командного состава, что, опять же, могло способствовать быстрому продвижению по службе. Да и пограничником он уже успел побывать при независимой Литве.