Ломая и кроша броню, металл вошел в черный щит, но насквозь не пробил, а трещины и вмятины почти тотчас затянулись и исчезли, без следа.
Пока жив монстр, до его создателя не дотянуться.
Кенсаку приземлился на ноги и вскинул руки, направляя обе раскрытые ладони на голову йома. Казалось немыслимым, но свиток, захваченный "Танцем дракона", следовал за своим хозяином, извивался вокруг его тела, словно живое существо, и сам собой сворачивал отработанную часть ленты. Тончайшие, невидимые нити потоков Ци управляли бумажной лентой, в этот момент действительно напоминающей стремительного и верткого дракона. Лента легла на выставленные ладони мастера арсенала и заскользила, подставляя для активации одну печать за другой.
"Стальной шквал"!
Настоящий поток из остро отточенной стали долбанул в лоб йома и принялся крушить броню, ослабленную из-за того, что почти все ресурсы были направлены на защиту создателя монстров. Секунда, вторая, и среди разлетающихся в стороны кусочков брони мелькнули куски черепа. Поток металла снес и разорвал в клочья голову демонической твари.
Отлично! А теперь — основная цель...
Но Хебимару не стал дожидаться, когда противник нацелит на него свое грозное оружие. Саннин выскочил из-под прикрытия брони оседающего йома и... нырнул в землю.
"Туннелирование"!
Кенсаку отпрыгнул, надеясь успеть уйти с того места, где враг видел его в последний раз, но под землей Хебимару двигался чуть ли не быстрее, чем на открытом пространстве, и, едва мастер арсенала совершил прыжок, опаленная и пропитанная кровью земля у самых ног воина Ветвей расступилась. Удар Хебимару цели не достиг, "Жало змеи" лишь скользнуло по куртке шиноби Инь, оставив разрез в области живота, но цепкая пятерня саннина сжала извивающийся свиток арсенала и рванула бумажную ленту, которая затрепыхалась, словно пойманный речной угорь.
Шиноби Ветвей кувыркнулся в полете, приземлился на ноги и успел выхватить меч из заплечных ножен. Новый выпад "Жала змеи" был отбит, сталь со скрежетом заскользила по стали.
— Слишком медленно! — Хебимару отскочил и ударил по земле ногою.
Кенсаку отскочил, ожидая удара каменных шипов из-под земли, и угодил в ловушку. Шипы ударили, но не спереди, как того ожидал шиноби, а в его спину. Отпрыгнув, он только увеличил силу полученного удара.
— Почему ты становишься все медлительнее? — саннин возник перед скорчившимся от боли врагом и, не щадя, с силой врезал ему кулаком в бок. Точно в рану, полученную от шипов йома. — Неужели из-за сломанных ребер?
Выпучив глаза от немыслимой боли, разевая рот и хрипя, Кенсаку упал на колени и скорчился, но все же нашел в себе силы потянуться к оружейному поясу и снять последнюю пару свитков, что у него остались. Это были не обычные свитки. Связанные тонким плетением потоков Ци, они были похожи в своем действии на "Танцующего дракона", но, совершая синхронные движения, могли породить два стальных шквала одновременно. Последний резерв. "Близнецы-драконы". Подарок для подрастающей дочери. Будущего мастера арсенала, которой Кенсаку хотел однажды передать это, величайшее из им созданных, дзюцу. Но...
Хебимару небрежным пинком выбил свитки "Близнецов" из рук обессилевшего противника, а затем ударом кулака в висок повалил шиноби на землю.
— Лежать! — саннин навалился коленом ему на спину, схватил воина Ветвей за волосы и вжал его лицо в землю, одновременно отклоняя голову шиноби так, чтобы обнажилась шея. — Соберись. Сейчас будет немного больно!
Из рукава кимоно саннина выползла вдруг длинная, тонкая змея. Оглушенный человек даже не почувствовал ее движения по своему плечу, но истошно заорал, когда тварь метнулась к его шее и вонзила длинные желтые клыки.
— Не беспокойся. Она не ядовита. — Хебимару позволил змее заползти обратно в его рукав и поднялся. — Она даже не совсем жива. Конечно, если бы черную протоматерию можно было бы хранить в банке и вкалывать подопытным при помощи шприца, я не стал бы пользоваться столь малоэстетичным способом, но, увы, выбора у меня пока нет.
Шиноби, продолжая вопить, бился на земле в жутких конвульсиях, а на его шее распускала лепестки — черная метка. Печать демонов.
— У меня много негативных эмоций поднимается в душе при упоминании селения Ветвей, — сказал Хебимару. — Но в одном я вам все же благодарен. Ваше зеленое болото поставляет мне прекрасный материал для опытов и экспериментов! Я с интересом прослежу за тем йома, что получится из тебя! А что до остальных... — саннин глянул в сторону леса, не затронутого пожаром. — Полагаю, у вашего медика достаточно прыти для побега. Увы, я несколько истощил свои силы, и раз мне их теперь не догнать...
Мицуко всеми силами старалась закрыть раны лидера, но Шиджеру потерял много крови. Грязь лилась из разорванных кишок, на ранах груди при дыхании кровь пузырилась.
— Мицуко... — Шиджеру терял сознание, но все еще не помышлял о поражении, первом в его жизни. — Мицуко, скорее... если я успею восстановиться, я снова захвачу их под контроль.
— Держитесь, командир! Я... я... — девушка была в отчаянии, прекрасно понимая, что ее сил недостаточно. Этот человек умрет. Нужно уходить, спасаться, но вот так бросить раненого она попросту не могла.
Грохот боя за ее спиной вдруг утих, и вместо него прозвучал ужасающий, холодящий кровь вой. Тем ужаснее он был, что в этом вое Мицуко узнала голос Кенсаку. Так мог бы орать человек, заживо опускаемый в бассейн с кислотой.
— Кенсаку-сан! — девушка выглянула из-за деревьев и увидела, как Хебимару, стоящий над корчащимся перед ним телом шиноби Ветвей, оборачивается и начинает формировать пальцами высвобождающие энергию печати. Череда из более чем двадцати знаков.
Хебимару ударил ладонями в землю, и перед ним, словно подброшенные силой удара, вверх подлетели несколько тысяч мелких камешков. Камешков? Нет. Частицы, спрессовавшейся под действием Ци, земли.
Единение двух стихий — земли и ветра.
Мицуко похолодела, понимая, что сейчас произойдет.
Повисшие в воздухе камешки пришли в движение, начиная вращаться со все нарастающей скоростью.
— Уа-ргх! — рявкнула Мицуко, напрягая все силы и ударяя кулаком по земле. Сильнейший импульс Ци смял землю, образовывая глубокую воронку. Единственная надежда на спасение.
Мицуко прыгнула к беспомощному телу Шиджеру, схватила его, швырнула в воронку, намереваясь прыгнуть следом, но в этот момент...
"Опустошающий рой"!
Хебимару ударил ладонями в сторону камешков, и те, получив импульсы Ци, метнулись вперед всепронзающим, хищно жужжащим облаком.
Полетели во все стороны щепки. И без того переломанные деревья содрогались от ударов, их стволы украшались круглыми отверстиями. Пара тех, что все еще продолжали стоять, с треском и шелестом начала заваливаться.
— П... проклятье... — правая рука Мицуко повисла плетью — камень угодил ей точно в локтевой сустав, но левой она смогла зажать одну из пяти сквозных ран на своих груди и животе.
"Разящие серпы"!
Хебимару взмахнул руками и нанес новый удар.
Мицуко упала в воронку, а над ее головой лес рубили на куски взбесившиеся вихри воздуха. В единый миг в чахлом северном лесу образовалась длинная просека.
— Нет... — девушка давилась кровью, лежа на дне грязной ямы. — Нет... не хочу умирать... надо... надо бежать...
Саннин, когда буйство разрушающих ветров утихло, устремился туда, где надеялся подобрать растерзанные трупы врагов, но увидел лишь, как выскочившая из воронки куноичи Ветвей обращается в бегство. Он не стал бы ее преследовать, но девчонка, продолжая заботиться о командире своей группы, неслась прочь, держа на своем плече тело человека, которого Хебимару желал доставить в свои лаборатории. Живым или мертвым.
— Ах ты, тварь! — саннин вскинул руку к небу, и ветер завился вокруг его пальцев, образуя быстро удлиняющийся смерч.
"Воздушная плеть"!
Смерч изогнулся, хлестнул в сторону удирающего медика Ветвей, но слабые в бою полевые лекари хорошо умели уклоняться. В этом был залог их выживаемости.
Быстрее ветра, стремительнее молнии...
Хебимару нанес пять ударов, прежде чем девчонка вышла за пределы радиуса самых дальнобойных атак саннина.
— Проклятье! — Хебимару злобно оскалился. — Когда дела становятся плохи, вы очень хорошо умеете убегать, листогрызы. Этого у вас не отнять.
На земле осталась кровь.
Саннин склонился, коснулся ее пальцами и ухмыльнулся. Добыча ранена. Сколько она сможет бегать? Час? Два? Пусть бежит. Избавиться от следов этим двоим будет сложно.
Спокойно кивнув, саннин вернулся на изуродованную боем лесную поляну. Лес догорал, пожар плохо распространялся по промерзшим и засыпанным снегом, деревьям.
Что дальше?
Штурмовая печать безнадежно повреждена. Малолетняя наводчица тоже исчезла, бросив свой балахон и колпак. Удрала в самом начале стычки с карателями из селения Ветвей. Бой закончен. Сражаться больше не за что.
Хитоми вскрыла себе вены на руках. Из ран вместо крови потоком хлынула розовая биомасса. Женщина-реаниматор усыхала на глазах, заливая изуродованное тело Казуши белковым строительным материалом. Демон, что принес и подал ей впавшего в кому мальчишку, распластался на земле. Черная протоматерия растекалась вокруг него. Хитоми решила уже, что йома издох, но через мгновение поняла, что монстр превращается в кривое подобие птицы... нет, больше похоже на ската.
— Замечательный бой, Хебимару-сама, — старик Нанаши, выскакивая словно из небытия, приземлился возле саннина. — Я получил несказанное наслаждение, наблюдая за тем, как вы убивали и калечили наглецов, посмевших напасть на вас. Что же теперь? Вы будете атаковать?
— Нет. Без штурмовой печати у нас не получится уничтожить телохранителей принца и вернуть Кицунэ, — Хебимару снял с себя меховую накидку и бросил ее Хитоми. — Закутай в это нашего храброго Казуши. Искусство Йомигаэри бесподобно, но оно не спасет от зимней стужи. Сейчас мы отступаем. Прошу за мной.
Саннин, волоча за собой пленника, зараженного печатью демонов, взошел на спину птице-скату и кивком указал Хитоми и Нанаши их места рядом с собой. Хитоми не заставила себя уговаривать, ее так и подмывало бросить все и удрать подальше от опасности. Воевать она нисколько не любила.
Казуши уложили на черную чешую монстра, Нанаши и Хитоми заняли указанные им места, и йома взмахнул плоскостями отросших крыльев. Алая энергия Ци напитала воздух под крыльями, завила его в могучие, грохочущие вихри. Сила вихрей ударила в крылья чудовища, монстр с впечатляющей скоростью взмыл вертикально вверх. Пассажиров смело бы с его спины потоками встречного воздуха, если бы черная слизь не оплела их руки и ноги. Миг, и тварь исчезла в ночном небе.
Двое брошенных йома осели на земле и растерянно заворчали. Что произошло? Почему хозяин бросил их и удаляется? Они должны держаться вместе. Потому что вместе они сильнее.
Следуя этой простой логике, оба чудовища сорвались с места и побежали следом за удаляющимися маяками душ хозяина и крылатого собрата. Но бегать им суждено было недолго. Холод зимы живо сковал их движения, добрался до сердца и мозга, нарушая энергообмен. Сначала один, а затем и второй йома рухнули в снег и погибли.
Летун, на спине которого обосновались Хебимару и его союзники, тоже долго не протянул. Пролетев всего около десяти километров, он резко снизился и приземлился на лесной дороге. Йома бессильно обмяк, несколько раз дернулся, пытаясь ползти, и испустил дух.
— Холод — страшнейший враг демонов, — саннин соскочил на снег первым. — Применение йома в северных районах сильно затруднено. Пойдемте, друзья мои. Недалеко отсюда есть деревня, оставленная жителями из-за угрозы войны. Едва ли мы найдем там пищу, но тепла оно предоставит нам в достатке. Жаркий очаг и мягкая постель, полагаю, пойдут на пользу каждому из нас.
Саннин был уверен, что важные события этой ночи уже закончились, и потому удивился, когда к дверям хижины, в которой они обосновались, приблизился человек. Гость хотел постучать в дверь, как вдруг та распахнулась перед ним, и Хебимару с угрозой взглянул на рыжеволосую девочку, что испуганно замерла у порога.
— Что-то забыли мне сказать, юная леди?
Малолетняя наводчица штурмовой печати заискивающе улыбнулась и подслеповато сощурилась, глядя на грозного саннина-отступника.
— Да, господин, — сказала она и поклонилась ему. — Я хотела поблагодарить вас за то, что вы убили моего хозяина... он издевался надо мной и бил... заставлял делать ужасные вещи... вы подарили мне свободу и пощадили, а ведь я направляла удары штурмового дзюцу против ваших друзей... могу ли я отблагодарить вас хоть чем-нибудь?
— Девочка, ты представляешь себе, с кем разговариваешь?
— С человеком, управляющим чудовищами. Настолько сильными, что сотни самураев были разорваны в клочья! С человеком, убившим моего мучителя. Я понимаю, что не ради меня, но... но я благодарна вам за полученную свободу и хочу предложить свою службу. Мой господин, примите меня! Я хороший сенсор! Я правда многое вижу и буду очень полезна! Я не только сенсор... еще я могу отдавать свою энергию Ци... любому раненому, и его раны исцеляются. Господин, клянусь, я буду верно служить вам и исполнять ваши приказы!
Хебимару на мгновение задумался. Эта девчонка никак не может быть подосланным шпионом. Слишком сложная комбинация, чтобы кого-то вот так внедрять в его группу. В любом случае можно забрать эту девочку и исследовать ее геном, а затем решить, что делать с этим неожиданным добровольцем.
— Я подумаю над твоим предложением, — сказал Хебимару, отступая в сторону. — Проходи в дом. Как зовут тебя?
— Ксифенг, — ответила девочка, после секундных колебаний делая шаг вперед. — Я из небольшого селения... одной из крестьянских общин... меня продали в рабство, когда проявился измененный геном. У меня было уже четверо хозяев, одного из которых убил Садато. Теперь я буду называть хозяином вас, вы позволите?
— Откуда у тебя эти ссадины на лбу, Ксифенг-чан? — спросил Хебимару, внимательнее разглядывая девчонку. — Споткнулась и упала?
— На деревья налетала, — Ксифенг покраснела в смущении. — Несколько раз, пока за вами бежала, господин. Очки уронила, когда из балахона выпутывалась, а искать остаться побоялась. Я в бою не очень сильна, а там такое творилось... вот и убежала. А потом за вами, спотыкаясь. У деревьев энергия Ци другая. Их сложно разглядеть.
— Рад видеть такую целеустремленность. За это тебе полагается награда, — Хебимару присел на корточки и, протянув руки, ухватился за рабский ошейник на шее Ксифенг. Под усилиями рук саннина сталь изогнулась и лопнула. — Моя организация не слишком добродетельна и не особо заботится о морали, но правда в том, что она — союз свободных людей!
Ложь, конечно, но Хебимару привык начинать моральную обработку новых людей с первых же минут поступления.
Сработало.
Девчонка с растерянностью коснулась своей шеи, освободившейся от уже ставшего привычным груза, а затем взглянула на нового хозяина с благодарностью. Благодарность, которую легко будет превратить в фанатизм.
