Шахматы Богов

Одержимый Хирлад с прытью, несвойственной для человека, перескочил через врастающий в землю корень. Старые одежды изрядно поистрепались, превратившись в лохмотья, потемневшая от грязи сумка свисала на бок. Обувь на его ногах превратилась в несколько еще держащихся кусков материи, ноги покрылись грязью, смешавшейся с кровью. Он уверенно шел по незнакомому загадочному лесу, ничего не опасаясь. На лице слабо различались прежние черты: фиолетовые буркала вместо глаз старика выпучили, челюсть выступила вперед, из-за губ проглядывались клыкообразные острые зубы. Одержимый сутулился, но это была иная сутулость, звериная, руки постоянно разведены в стороны, пальцы скрючены, когти нечеловечьи. Мышцы тела иные, и сила в них сосредоточена нелюдская. Хирлад перемахнул еще через один корень прыжком подобно лягушке, не сменяя своего направления и не обращая на преодолимые высоту и размеры корня.

Ничто в этом сказочном месте не удостаивалось его внимания, он шел к цели, миновав по бесконечным пещерам, холодным отвесным горным тропам, Горный Предел. Существа, встававшие на пути, погибали мучительно, разрываемые на куски настолько быстро, что до последнего оставались живы и чувствовали боль и ужас.

Хирлад перемахнул через очередной огромный корень, и перед его взором появилась огромная отвесная каменная глыба, стоящая между исполинов и уходящая вверх за крону, где взгляд еще мог что-либо различить. Насколько уходила в стороны глыба, понять нельзя, ибо она обросла цепкими растениями, с успехом заполнившими собой все разломы и щели, прямиком из огромных дыр в глыбе, поднимаясь вверх и закрывая собой.

Одержимый протиснулся сквозь узкий зазор между каменной породой и многочисленными сплетенными стеблями вьюна, цепляющегося острыми отростками за любую опору, впивающимися в другие растения, паразитируя на них. Внутреннее пространство, в которое лишь местами через разломы пробивался слабый свет, заросло, скрывая под зеленью стены зал и гигантских колонн. Витиеватые лестницы уходили вверх вдоль внешней стены, скрываясь за каменными плитами. Полуразрушенного каменного гиганта медленно поглощала природа, круг за кругом отвоевывая все больше и больше.

Хирлад пробирался сквозь заросли в полумраке, удаляясь внутрь башни, вдруг пол под ним с треском обвалился, он упал в неглубокий тоннель. Падение недолгое, он встал, будто бы не упал только что, ударившись о каменные куски ушедшего из-под ног пола, не поднимая вывалившееся из сумки, пошел вперед в темноту. Витиеватой лестнице спускалась вниз, ступеньки широкие, кромешный мрак и тишина. Рядом проползало что-то по земле, по сторонам из мрака углублений в стенах слышалось чье-то утробное дыхание и поблескивали буркалы, но он без внимания шагал вперед, спускаясь все ниже и ниже вглубь. Он без сомнений и раздумий прыгал вперед или приседал в тот момент, когда срабатывала ловушка. Двигаясь все глубже, Хирлад принялся бормотать все громче и громче, и его слова отражались от стен, разносясь нарастающим эхом в содрогающемся каменном исполине.

Сколько прошло времени, сколько он прошагал по полным мрака коридорам, насколько глубоко он спустился — не имело более смысла. Одержимый стоял у жертвенного камня перед высокой аркой, упирающейся в черную каменную глыбу. Когтистая нечеловеческая рука провела по гладкой поверхности камня, стирая залежалую пыль, рельефные борозды от ритуальных ножей словно ожили. Казалось, они пытаются сомкнуться в попытке ухватиться за живую плоть. Слова забытого языка сами вырывались из уст, раскатисто разносясь по коридорам, своды все сильнее содрогались от каждого отраженного от тверди слова. Рука выставилась вперед внутренней частью вверх, разбухшие сосуды пульсировали. Коготь с легкостью прорезал поперек плоть, высвобождая побуревшую кровь, хлынувшую из раны пульсирующими ручьями, окропляя жертвенный камень.

Бесчисленные ленты полустертых символов засияли фиолетовым светом повсюду, освещая залу круглой формы, низкий потолок покрывался трещинами, вдоль стен зашевелились статуи жутких существ. Хирлад все громче и громче читал, голос его перестал быть человеческим, тело начало разрастаться, конечности вытягивались и изгибались. Последние черты человеческого лица пропадали. Свет сливался в центре, проникая сквозь изменяющееся тело жуткого существа с уродливо изогнутыми когтистыми конечностями, таращащего во все стороны десятки буркал из-под рогов и наростов.

Арка загудела, и внутри ее открылся портал, излучающий темно-фиолетовый свет. Из портала поползли червеобразные существа, за ними более большие с щупальцами и когтями, огромными усеянными бесчисленными зубами пастями, за ними следующие...

Послеглавие.

Седовласый мужчина закончил курить трубку, постучал ей по скамейке — на землю посыпались остатки дотлевающего табака; после положил ту в карман и встал. Рядом на скамье сидел кот и умывался лапой, мягко мурлыкая, возле стояло блюдце с жирной сметаной. Мужчина зашел на крыльцо и открыл входную дверь — большая летняя кладовая нагревалась через боковое окно, десятки бочек и полок с кувшинами вдоль стен, мощная лестница на чердак. Он поправил висящие на стене инструменты и открыл избовую дверь — светлица освещалась от двух широких окон, большая печь в углу, внутри потрескивали дрова, и доносился приятный запах домашней каши, жар очага не шел в светлицу, как то должно было бы быть. Большой стол с лавками по бокам стоял возле окна, по полу стелены половики, прямо на которых сидели светловолосые мальчик и девочка и игрались.

Между ними на полу расстилалось небольшое облачко, в котором кружились мелькающие образы. Над облачком синхронно вертелись сотни небольших светящихся разными цветами шариков. Дети по очереди дотрагивались до одного из шариков, тот погружался в облачко, в нем сменялись движущиеся образы. Ребенок водил руками по облачку, внимательно вглядываясь в отображающееся в нем, потом проводил пару жестов и откидывался, опираясь руками. Шарик из облачка взлетал обратно на свое место. Наступала очередь другого проделывать подобное.

Ребятишки дружно громко смеялись от веселья своими звонкими голосами. Мужчина с умилением смотрел на них, почесывая бороду, а потом медленно подошел.

— Дедушка! Как ты вошел? Мы не заметили! — одновременно воскликнули тут же подскочившие ребятишки, сразу же обхватившие седовласого мужчину.

— Заигрались, мои дорогие, — улыбнулся мужчина, поглаживая детские светловолосые головы, — Ну и как тут у вас? Кто нынче выигрывает.

— Никто пока, в этот раз игра веселее у нас, погляди, — с гордостью звонким голоском ответила девочка.

— Вижу, вижу, и вправду интересно, ух как тут у вас все заворачивается, прям таки и не скажешь, кто и что, разбираться надо, чего вы тут наиграли. А эта точка, совсем интересно, надо же как, а я и не думал о таком варианте, похвально, похвально, чей это? — с неподдельным интересом мужчина внимательно осматривал вертевшиеся шарики.

— Это мой, — с детской гордостью улыбнулась девочка.

— Умничка, да смотрю, и не только он такой интересный. Постойте-ка, а этими кто играет?

— А это не наши...

1