Внезапно на меня навалилась дичайшая слабость и усталость, руки и ноги мелко задрожали — захотелось выпить чего-нибудь крепкого или выкурить пару сигарет... Адреналин отпускает, не иначе, блин...
Неожиданно где-то в городе громыхнул мощный взрыв, и к небу поднялся огромный столб дыма и пыли. В отдалении застрекотали автоматные очереди, грохнуло ещё несколько более слабых разрывов, послышался шум летящих вертолётов...
Вокруг суетились полицейские, готовясь к штурму торгового центра, а я задумчиво пробормотал, останавливаясь на месте и поднимая взгляд к небу:
— А нам кто-нибудь объяснит, что здесь на хер происходит или нет?..
* * *
В торговом центре "Новый рассвет" было тихо. Немногочисленные оставшиеся в живых террористы, захватив заложников, засели где-то на верхних этажах гипермаркета. Полицейский спецназ усиленно готовился к штурму.
Я сидел около открытой задней двери внутри спецназовского фургона, с трофейным "курцем" наперевес. Разжился у полицейских ремнём для пистолета-пулемёта и подсумком на четыре магазина (хорошо, что у них тоже МП-5, пускай и не укороченные). И теперь вот сидел и типа охранял командира — Мисато сидела внутри машины, постоянно с кем-то переговариваясь по рации. Особой необходимости в охране не было, да и телохранитель из меня был, честно говоря, никакущий, но марку стоило держать. Пусть даже микроавтобус сейчас оцеплен десятком парней из Второго отдела с автоматами в руках, а далее имелось ещё более плотное кольцо из полицейских и бойцов спецподразделений...
Поправил постоянно съезжающий на бок тактический полицейский шлем, в очередной раз подтянул и так затянутые на самый максимум застёжки лёгкого бронника. Увы, но если на Кацураги сия амуниция сидела, как влитая, то на мне "сбруя" висела мешком — ну, маленький я ещё, маленький! Ну, нет в полиции таких размеров, чтобы нормально сидели на четырнадцатилетнем подростке!..
— ...Да мне плевать, что у вас не хватает людей! — на кого-то рявкнула командир, постукивая пальцами по рукоятке трофейного пистолета, засунутого в поясную кобуру, нацепленной прямо поверх платья. — Просите помощи у ооновцев — их же тут как грязи! На кой ляд они тогда вообще... Что? В смысле? Какого... Откуда у них "стингеры"? Дерьмо... Короче, я даю вам полный карт-бланш — мне нужен порядок в Токио-3 и быстро! Всё, конец связи!
Мисато со злостью сорвала наушник гарнитуры.
Н-да... Дела...
— Проблемы? — поинтересовался я.
— Большие, — буркнула Кацураги.
— Насколько?
— Как Евангелион.
— Хреново...
— И не говори.
Мисато поёрзала на жёстком сиденье, устраиваясь поудобнее, и поморщилась от боли. Вся левая рука у неё была облеплена пластырями, а на коленях и правой ступне красовались повязки. Всему виной было битое стекло на полу в гипермаркете, по которому Мисато так резво рассекала. Ну, блин, чисто Джон Маклейн в юбке — японский крепкий орешек...
Так что на ближайшее время Кацураги, к ее огромному неудовольствию, не ходок, несмотря на все уверения делавшего перевязку санитара, что она ещё легко отделалась. Порезов и ран у неё было действительно много, но глубоких ни одного — везёт майору... Вон, левая нога так вообще без повреждений — удивительно, но факт.
А так фигня — до свадьбы заживёт, да и ходить, если осторожно, то, в принципе, можно. У меня как-то обе ноги были в кровь стёрты, кожа потом шмотьями слезала и ничего — ходил, и даже бегал... Потому как есть такое слово как "надо". Вот и Кацураги во время боя на такие мелочи внимания обращала мало, но зато потом, когда горячка схлынула...
...От взгляда на командира (а точнее на ее раны), снова появилось непреодолимое желание почесать заклеенную в трех местах спину — осколками поцарапало. С левой рукой ничего опасного не было — шальная пуля лишь чиркнула по плечу, сорвав кусок кожи и оставив борозду в мясе, впрочем, без особых последствий. Про ободранные колени и поцарапанную рожу даже и упоминать не стоит, наверное...
Но теперь всё это "счастье" невыносимо чесалось и слегка жгло. А ещё сильно хотелось жрать. По ходу регенерация действует...
— Забавно выглядишь, — внезапно усмехнулась Мисато, глядя на меня. — На мокрого воробья похож — такой же маленький, взъерошенный и недовольный. Чего с автоматом-то до сих пор таскаешься? Всё равно грозно ты с ним не смотришься.
— Ну и ладно, — флегматично пожал я плечами. — Зато меньше опасаться будут. Ты, кстати, тоже не так уж и презентабельно выглядишь
Кацураги взглянула на себя, и её лицо (местами поцарапанное) тут же омрачилось печалью.
Сидеть ей приходилось на скамье, вытянув ноги вдоль борта; вся поцарапанная и потрёпанная... Но как оказалось майора волновало вовсе не это.
— Моё новое платье... — с нечеловеческой тоской в голосе изрекла Мисато. — Убить готова...
— Так ведь это самое, командир... Уже.
— Что? А, ну да, ну да... Кстати, ты как, нормально?
— В смысле? — не понял я.
— Синдзи, ты не находишь, что убивать людей — это не самое привычное для четырнадцатилетнего парня занятие? — серьёзно спросила меня Мисато.
Задав вопрос, она буквально впилась в меня глазами, стараясь понять, насколько хорошо я осознаю свои недавние действия, и отследить малейшее признаки возможной истерики или нервного срыва. Что ж, вполне ожидаемо. Одно дело посылать пацана в бой против здоровенной инопланетной херни, и совсем другое — против людей, тут не ровен час и подростковая крыша может поехать куда-нибудь далеко-далеко...
— Так то людей, — пожал я плечами. — А мы сегодня людей и не убивали.
— Поясни, — ледяным тоном приказала девушка.
— Ну... — я попытался почесать затылок, но натолкнулся на кевларовую поверхность шлема и, вздохнув, опустил руку.. — Я вот как считаю... Есть нормальные люди — ты, я, те, кто были вместе с нами в торговом центре. Кто никому и ничего плохого не делает. А есть нечисть, которая обычных людей убивает. Истребить её — право и обязанность любого нормального человека.
— А как же война? Следуя твоей логике, получается, что противник — это нечисть, которую следует истреблять без жалости и колебаний? Вот мы когда-то с твоими любимыми русскими воевали, даже два раза, так что же получается...
— Война — это другое дело, — покачал я головой, перебивая Кацураги. — Там солдаты сражаются с солдатами. Это как поединок — всё по-честному. А сегодня была не война.
— А что же тогда?
— Убийство, — подумал, а потом добавил. — А затем мы эту нечисть немного зачистили.
— То есть?
— Ну, как тараканов травят или с инфекцией борются, вот так же и мы. Не убивали, но истребляли заразу. Можно в чём-то сравнить с борьбой против Ангелов или даже работой лейкоцитов — или мы болезнь, или болезнь нас.
— Проклятье, Синдзи, — выругалась Мисато. — От твоей доморощенной философии иногда просто голова кругом начинает идти...
— Так запутанно? — грустно поинтересовался я, грызя ноготь на указательном пальце.
— Да нет, наоборот — слишком просто и понятно, — поморщилась Кацураги. — Немного жутко становится от того, что ты под любое свое действие способен подвести идеологическую основу... И выходит, что возразить-то по сути и нечего.
— Это что — плохо?
— Да я бы не сказала... Просто, когда я с такими же ублюдками дралась в своё время, то никакой идейной базой себе мозг не забивала.
— Оно и видно, — рассмеялся я. — Кстати, а как ты поняла, что это террористы? Оружия при них видно не было... На арабов они не похожи, хотя и говорили по-арабски...
— Так по их ходовому выражению и определила, — ответила девушка и недоумённо добавила. — Ты же их сам тоже заподозрил!
— Я?! — моему удивлению не было предела.
— Ну, ты же тоже слышал, как они сказали "иншалла".
— И что? — затупил я. — Ну, сказали что-то по-арабски, что такого... Мне просто интересно стало...
Мисато моргнула. Затем слегка усмехнулась.
— Да, Синдзи, что-то я тебя уже переоцениваю — отчего-то подумала, что ты знаешь про эту фишку... Но ты, выходит... В общем, слушай. Было это в десятом году, в Синьцзяне. Он после русско-китайской войны считай, что независимым был — его ж никто не трогал. А тут выясняется, что туда множество террористов из Афганистана, Пакистана и Средней Азии перетекло и уже который год готовят свой собственный освободительный поход то ли на запад, то ли на восток, то ли на север... Не важно, вобщем. Тренировали бойцов, производство оружия наладили, даже какую-то бронетехнику у себя в сараях понаделали. Короче, Совбез тогда выдал санкцию на превентивный удар и дал отмашку на маленькую войну. Русские больше всех опасались этих повстанцев, так что укатали авиацией, танками и артиллерией половину Синьцзяна. А для легитимности их действий ООН туда послала несколько подразделений из других стран — типа, это не русские воюют (как оно по сути было), а проводится международная миротворческая операция. Преимущественно все войска из нашего региона были — Япония, Вьетнам, но была вроде бы ещё пара батальонов из Штатов и откуда-то из Европы... Так, это я уже что-то отвлекаюсь. И вот послали нас туда, а я тогда только-только Академию закончила — чуть больше года прошло. Но зато успела уже немного повоевать, когда нас сразу же после выпуска в Колумбию послали. Мы тогда, правда, больше над джунглями летали, а по повстанцам очень редко стреляли... Гм, хотя они по нам гораздо чаще...
Кацураги задумчиво подпёрла левой рукой подбородок и привалилась к стенке фургона.
— В тот год опять какие-то беспорядки в Корее и Китае начались, и все более-менее боеспособные японские части туда перебросили, а в эту задницу мира... Ой, извини! А в Синьцзян послали новобранцев... Дали мне тогда взвод и поставили командиром. Между прочим, женщин в армии тогда, да и сейчас, в принципе, на командных должностях можно по пальцам пересчитать, так что был повод гордиться собой... Ну, я и гордилась тогда — просто жутко гордилась. Даже на то, что нас к реальным боевым действиям не допускали, не особо обижалась. По сути, там ничего опасного-то и не было — всю грязную и тяжёлую работу за нас русские делали, а мы в патрули ходили, тылы охраняли, колонны проводили... Да, колонны...
Было видно, что командир явно увлеклась повествованием, хотя ранее никогда особо не распространялась о своём военном прошлом. А тут, видать, постбоевой стресс сказывается...
— И вот как-то поставили нас охранять одну колонну — топливо, припасы, продукты, ничего особенного... Наших там была рота, русских отделение, да ещё взвод местных...
— Подожди-ка, Мисато... Так ты ж говорила, что они там все поголовно к джихаду готовились, разве не так?
— Ну, когда ооновцы туда вступили, кое-то всё же переметнулся... Так вот, проводили мы колонну через одно ущелье, проводниками в авангарде местные шли. Там у них командир был такой высокий, здоровый, с бородой — я его тогда очень хорошо запомнила... Вместе с нами на бэтээре ехал. На английском хорошо говорил, всю дорогу какие-то байки местные травил, весёлый был... Но вот чем-то он мне тогда сразу же не понравился. И не зря, как оказалось... Ехали мы, он какую-то забавную историю про свой пистолет рассказывал, а он у него был приметный — здоровый, автоматический, с большой деревянной кобурой-прикладом... А потом, всё так же улыбаясь, как и всю дорогу, сказал это слово "иншалла" и из своего пистолета — очередью по нам! И гранату в раскрытый люк бронетранспортёра — ррраз! Хорошо, я с брони успела... Не, не спрыгнуть, скорее уж свалиться. И пули в бронежилете застряли — повезло. А вокруг уже стрельба, взрывы, крики, мат! Наш бэтээр дымится, сзади бензовоз полыхает... Эти, которые местные, почти все поголовно оказались предателями — решили колонну или уничтожить, или захватить. Много наших тогда положили... Толку, что этих террористов всего взвод было — зато они вояками оказались умелыми. Не сказать, что спецназ, но зато фанатичные до одури...
Кацураги тяжело вздохнула.
— Вот тогда-то я в первый раз и услышала про это "иншалла". Переводится это как-то вроде "во имя Господа" и первоначально было вполне безобидным выражением, а эти ублюдки его по-своему переиначили. Типа, сигнал к атаке ихний стал. Я потом его всего два раза слышала — когда как-то на нашу базу ночью напали, и смертник на рыночной площади себя подрывал... Последнего особенно ненавижу — ранило меня тогда в плечо, два месяца в госпитале валялась...
Охренеть... Вот это страсти... Террористы, горячие точки, Мисато рассказывающая о том, как она попала в засаду при проводке войсковой колонны — Младший в оригинале бы в обморок упал...
Так.
Младший, ты здесь? Младший? Ты где? Ептыть, ну, ты и забился... Ну, страшно, кто же спорит, а мне что — за двоих отдуваться? Что значит — у меня лучше получается, мне и карты в руки? Ты что, типа, самоотвод берёшь?
Блин, что-то у меня уже от таких внутричерепных диалогов ощущение, будто говорю сам с собой. Уже и вопросы и ответы все наперёд знаю...
— Да уж, не думала, что такое придётся вспоминать, тем более здесь, в Токио... — вздохнула майор. — А вот оно как повернулось...
— Есть мысли, кто это был и на хрена им это всё было нужно? — поинтересовался я. — А то уж больно как-то это всё нелогично... Хотели бы захватить заложников — не устраивали бы эту дурацкую пальбу со взрывами. Хотели бы наоборот всех расстрелять или взорвать — подогнали бы машину, гружённую взрывчаткой, или пару смертников послали...
— Так-то оно так, но похоже это всего лишь верхушка айсберга, — невесело усмехнулась командир. — Вот как ты думаешь, почему мы так и не поехали в штаб-квартиру?
А действительно — почему?
— Эээ... Не знаю, — честно ответил я после некоторой заминки. — Нельзя, опасно?
— Нельзя, потому что опасно, — не слишком понятно пояснила девушка. — Это же был не единственный теракт в городе...
Ну, какой-то большой бум я припоминаю...
— В течение последних двух часов случилось следующее — атака нашего торгового центра, попытка захвата гостиницы, взрывы на трёх станциях лёгкого метро, разрушенная дорожная развязка в центре города, — начала загибать пальцы Мисато. — Взлетевший на воздух один из складов-арсеналов с оружием для Ев, нападение на центральные ворота в Геофронт...
У меня самым натуральным образом зашевелились волосы на голове. В этом мире не было одиннадцатого сентября, но, похоже, будет другая, не менее одиозная дата...
— Это... — внезапно пересохло в горле. — Это не просто фанатики... Скоординированность действий, масштаб акций, цели, оснащение...
— Именно, Синдзи, именно, — устало заметила Кацураги. — По нам нанесли удар, а мы не знаем кто и зачем.
— Кому вообще нужно по нам бить-то? — осторожно спросил я. — Мы же никому ничего плохого не делаем, а совсем наоборот...
— Ооо... Синдзи, — даже не улыбнулась, а скорее оскалилась Мисато. — Если ты думаешь, что у НЕРВа нет врагов, то глубоко ошибаешься...
Да не вчера родился — сам знаю. Хотя из рекомых врагов я вообще-то только Комитет ЗИЭЛЕ знаю, а они вроде бы с террористами никаких дел никогда не имели... Да и на хрена компании стариков, помешанных на мистике и оккультизме, такое?
