Авадхута Искра Творца

Это был пик моего искусства фуиндзюцу — вирус из чакры. Он поглощал практически любой вид чакры, преобразовывал её под себя и размножался. Вместе с этим происходило преобразование не только той чакры, что текла в каналах человека, но и той, что составляла основу этих каналов. В результате, вся система циркуляции чакры в считанные секунды превращалась в лохмотья. Целыми оставалась только сама душа с заключённой в неё чакрой и источник чакры — та самая крохотная песчинка "мяса из чакры", что находилась в теле каждого шиноби.

Воскрешение Орочимару неожиданно прервалось, и он начал кататься по крыше, извиваясь подобно червю. Возникало впечатление, что в его теле нет ни одной кости. Через пять секунд человеческое тело распалось, и глазам изумлённых свидетелей предстала истинная форма этой помеси змеи и человека.

— Что ты сделал со мной? — Прошипел Орочимару, устремив на меня свой взгляд.

— Небольшой эксперимент. — Успокоил я его. — От такого не умирают.

Рожа змея перекосилась от гримасы ненависти, и он последним запредельным усилием активировал какое-то фуиндзюцу, наложенное на его тело. Практически мгновенно по нему расползлась печать, что смогла подавить даже мой вирус, а потом остатки Орочимару мгновенно сгнили, выделив большое количество вонючего газа.

Я посмотрел на пузырящуюся грязь, что осталась от моего экспериментального образца, и отметил, что его душа в мой мир не попала. Что ж, значит впереди нас ждёт новая встреча.

Вместе со смертью Орочимару закончилось и действие его Эдо Тенсей, так что души трёх предыдущих Хокаге попали в мои загребущие лапы и отправились прямиком в Ад. Уж Хирузена я оттуда точно не выпущу.

Из всего селения неожиданной смертью змеиного сеннина огорчилось всего несколько человек. Все остальные чуть ли не плясали от радости, считая это безоговорочной победой. Враг был разбит, а наши потери были если не минимальны, то близки к этому значению. Больше всего пострадало гражданское население в тех районах, где началась атака шиноби Звука. А вот силы шиноби почти не пострадали. Наруто вовремя пришёл на помощь, сломив строй врагов и превратив их наступление в беспорядочную защиту малыми группами.

К вечеру следующего дня я вернул Гаару Конохе. Кланы как моей деревни, так и Песка боялись, что я наложу свою лапу на джинчурики, но изучив печать и поступающую оттуда чакру успокоились. Наивные.

Прошедшие переговоры между представителями Конохи и Суны закончились передачей им Гаары, Темари и ещё десятка шиноби, что смогли выжить в битве. Также, был заключён новый мирный договор с условиями куда более благоприятными для Страны Огня.

За время битвы в мой мир попало огромное количество душ, которые по большей части отправились в Ад. Так что дел у меня было полно. Пришлось даже отвлечься от управления своим клоном в виде Урами, оставив его действовать на автопилоте.

Наша команда большую часть времени была занята на миссиях, посвящённых восстановлению деревни — разбору завалов, строительству и так далее.

Примерно через неделю я разобрался со всеми багами в своей виртуальной реальности и решил перейти к следующему этапу — объединению биджу.

Сейчас в моём мире зависало два биджу, и это требовало от меня постоянного приложения усилий сознания. У Наруто система компенсации попыток биджу вырваться была завязана на физическое тело носителя, а вот мне приходилось напрягать своё сознание. Вырваться шансов у биджу не было никаких, но вот доставить мне проблем они могли. Так что следовало поскорее разобраться с Однохвостым.

Кроме этого, я собирался переместить точку концентрации внимания Курамы из клона в реальном мире в игровую аватару мира Сансекай. Рано или поздно он всё равно там окажется, да и существование в моём мире давало куда больше ощущений и возможностей интересно провести время.

Я сосредоточился на клоне Курамы и переместился к нему. Он опять кого-то жрал. Вот как ни приду к нему, он всё время жрёт. Я осмотрелся и обнаружил, что нахожусь в небольшой деревушке в лесистой местности. Большая часть её жителей уже была изрядно обглодана, а меньшая ещё только ждала своей очереди. Впрочем, все они уже были мертвы.

— Ну и кто тебе не понравился на этот раз? — Уточнил я у лиса, что глянул на меня одним глазом, но прерывать своё занятие не спешил.

— Почему не понравился? Они очень даже ничего на вкус.

— Не обманывай, я же вижу, что у тебя настроение поганое. Рассказывай, что тут произошло?

Я устроился поудобнее на завалинке и принялся слушать слезливую историю о дружбе и предательстве.

Курама решил посмотреть, как живут люди этой деревни. Он принял вид обычной большой собаки и начал шариться в окрестностях, где и натолкнулся на мальчика лет двенадцати. Тот не испугался собаки, а попробовал её приручить. Несколько дней подряд они играли, при этом Девятихвостый продемонстрировал свой изрядный интеллект и даже способность манипулирования чакрой.

20.02.2017

А на пятый день их дружбы, мальчик завёл лиса в ловушку, подготовленную жителями деревни. От удивления, он позволил спеленать себя сетями, и услышал подноготную всей этой истории. Мальчик оказался инициатором и вдохновителем этой охоты. Именно в его голову пришла идея о том, чтобы поймать своего нового друга и продать шиноби на опыты.

Вполне естественно, что после этого лис потерял все остатки приобретённой человечности и вырезал всё население деревни вплоть до свиней и куриц. А сейчас он доедал последние трупы, приближаясь к десерту — тому самому пацану, что чуть не стал его другом.

— Да-а-а... — Протянул я, смотря на то, как Курама давится чьей-то печенью, но останавливаться не желает. — Бросай эту гадость жрать. У меня есть для тебя деликатес получше.

— Мда? И что же это?

— Однохвостый.

— Что, уже?

— Ага. Нужно будет только сам процесс продумать. Собственно, суть в том, что, если ты просто сожрёшь его тело, он не умрёт. Чтобы ты поглотил его, мне нужно будет объединить ваши души. Но как только я это сделаю, Шукаку сам умрёт и без твоей помощи. А вот ты станешь гораздо сильнее.

— Вообще-то я хотел насладиться его предсмертной агонией. — Недовольно отметил лис.

— Тут можно сделать так. Я лишу его большей части силы, после чего ты сожрёшь его тело, а я уже оприходую душу. Мне ни к чему смертельная битва биджу в моём мире.

— То есть он не сможет сопротивляться мне?

— Нет, сопротивляться то он будет, вот только все его способности не смогут причинить тебе никакого вреда в принципе. Так что тебе останется только сконцентрироваться на погружении его в пучину ужаса и безнадёжности, которая закончится для него в твоей пасти.

Мой рекламный ролик предстоящего мероприятия произвёл благоприятное впечатление на заказчика.

— Уже жду не дождусь. — Курама посмотрел на недоеденное блюдо. — Тьфу, гадость какая. Ну что, где там Однохвостый?

Я использовал специальное дзюцу, и клон Курамы развеялся в пыль, а сам он обнаружил себя зависающим в бесконечной пустоте и невесомости. Лис с удивлением осмотрелся и начал смешно перебирать лапами, пытаясь куда-то бежать, но потом бросил это дело и завис в позе пойманного за шкирку котёнка.

— Ну что за дела? Где я? — Обратился ко мне Курама, когда я возник передним.

— Ты в нигде. А вокруг тебя ничто. Крайне занятное местечко.

— И чем мне тут заниматься?

— А ты разве не понял? Конечно же ничем. Ладно, не волнуйся. Сейчас я тебя в подходящее место отправлю.

Я решил, что нет необходимости устраивать настоящую битву биджу, если есть возможность устроить виртуальную. Моя техника наведения ощущений давала возможность организовать полное погружение в виртуальную реальность. При этом подопытный практически не имел шансов осознать, что это всё иллюзия. Шиноби распознавали гендзюцу за счёт того, что оно противоречило ощущениям с физических органов чувств. А вот если никаких других ощущений не было, то и выяснить их природу не удавалось.

С биджу всё было несколько сложнее, поскольку их тело состояло только из энергии. Но специальным образом модулированное излучение чакры позволяло лишить сознание биджу возможности воспринимать своё тело. Это было частью техники подавления биджу. Так что сейчас я создавал модель виртуальной реальности, куда и собирался переместить сознание Курамы.

Я решил немного посмеяться над обоими биджу и создать для них мир с изрядной долей сюрреализма.

— Приготовься. Сейчас я тебя перемещу на поле боя, где ты встретишься с Шукаку.

— Не называй при мне это имя. Я ненавижу его! — Взвился Курама и не заметил, как оказался в другом мире.

С высоты в сотню метров он шлёпнулся прямо посреди леса, подмяв под себя деревья. Кругом были поросшие лесом горы, на горизонте виднелось море, а тут, рядом с местом где он приземлился, стоял диван. Вот только если соотношение размеров Курамы к размеру деревьев соответствовало его настоящим размерам, то в сравнении с диваном он был мелким лисёнком, в чьём теле он провёл минимум половину времени за последние несколько лет.

Лис вскочил на диван, покрутился на нём и свернулся в клубок. "Да, диван — это вершина достижений человеческой мысли", — признался он сам себе. Мягкий, большой, удобный. Со спинкой, которую можно драть когтями. Так, не время спать. Курама потянулся, встал и обратил внимание на большую трубу, что шла от спинки дивана куда-то в сторону. Хотя снаружи труба выглядела узким конусом, внутри она оказалась прямой. А на выходе из неё он почувствовал себя тараканом.

Девятихвостый стоял на столе и озадаченно смотрел на раскиданные книги, кучку карандашей, стакан с чаем и недоеденный пряник. И всё это было просто гигантским. За пряником можно было запросто спрятаться, а в стакане утонуть.

Вдалеке что-то хлопнуло, и Курама увидел на горизонте Шукаку, шлёпнувшегося в лесу также, как и он минут пять назад. Девятихвостый быстро пробежал по трубе, соскочил с дивана и затаился за пригорком. Шукаку недоумённо осмотрелся, принюхался, чихнул и отправился в сторону дивана. Привычным движением он вскочил на него, потоптался и уставился вверх на трубу.

Этот-то момент и выбрал Девятихвостый, чтобы атаковать своего противника. Они сцепились и начали драть друг друга в клочья, на одно раздирая и диван. Шукаку вырвался, скакнул на спинку дивана и оттуда сделал длинный прыжок на стол. Лис же воспользовался трубой, как более удобным маршрутом. Вот только вынырнув с другой стороны, он обнаружил, что Шукаку стал раза в два больше. Или это он стал меньше? Лис рванул обратно в трубу, а тануки полез в неё следом, с трудом пробираясь через узкий лаз.

Встретившись на диване, Девятихвостый сообразил, что его противник действительно стал в два раза больше. Демоны! Дело — труба. Чтобы победить, ему придётся тоже заскочить на стол и пролезть через трубу в обратном направлении. Лис рванул на спинку дивана, но Однохвостый преградил ему путь, откинув своим хвостом.

Я понаблюдал за мечущимися биджу и вернулся к своим делам. Пусть развлекаются.

Я же тем временем приготовился использовать ещё одно своё гениальное изобретение — насос для духовной энергии биджу. Эта центральная составляющая животных из чакры крайне слабо взаимодействовала с чакрой, и чуть лучше поддавалась управлению с помощью мыслей. Так что мне пришлось создать устройство на стыке этих двух технологий. В душу обоих биджу вставлялась трубка, через которую энергия одного из них перекачивалась другому.

Процедура это была небыстрая, но за час я смог вынуть душу из Однохвостого и объединить её с душой Девятихвостого. Как я и предполагал, в процессе перекачки энергии, Шукаку становился всё меньше, слабее и тупее. В виртуальном мире, где он бился с Курамой, сила и размер реального тела значения не имели, а вот разумность влияла на результат в первую очередь. Так что примерно к этому моменту Курама сожрал-таки своего родственника, пусть и виртуально. При этом, я сделал вкус плоти Шукаку похожим на мороженое, а его кости на ириски. Так что когда лис догрызал его, то урчал от удовольствия как десять тракторов.

А вот наблюдение за реальным телом Курамы вызвало у меня некоторые опасения. При объединении душ энергия биджу росла не в арифметической прогрессии, и даже не в геометрической, как я надеялся, а в экспоненциальной. Уже сейчас, после объединения всего двух биджу, сила Курамы подходила к верхнему пределу, который была способна выдержать моя печать. Так что прежде чем продолжать ловить других биджу мне предстояло изрядно поработать над созданием новой печати.

Впрочем, был в этом и положительный момент. Уже сейчас мой мир мог стать достаточно большим, чтобы вместить в себя всех тех шиноби, что погибали на территории Страны Огня. В дальнейшем же я собирался распространить область захвата душ на весь мир, а потом и забрать те души, что обитали в царстве мёртвых. А ведь их там было куда больше, чем в мире живых.

Но это всё планы на будущее, а сейчас мне предстояло совершить ещё одну пакость. Я ехидно засмеялся и перенёсся к Кураме, что пытался устроиться поспать на диване. Но тот был разодран до такой степени, что торчащие из него пружины и вата не позволяли найти места для комфортной лёжки.

— Не спи, замёрзнешь. — Обратился я к Девятихвостому, появившись в его мире в виде великана, как раз под стать дивану.

— С чего это я вдруг замёрзну? — Подозрительно осведомился он.

— Так тут сейчас зима начнётся. Видишь, листья на деревьях желтеют? — Повинуясь моей воле, в лесу началась осень.

— А чего тут ещё делать? Ни одной живой твари вокруг.

— Пошли я тебя в наш новый мир перенесу. Ты там будешь в двух ипостасях присутствовать. Во-первых, сможешь наблюдать за реальностью через все свои статуи в храмах и освящённые амулеты у людей. Будешь им по своей милости благословения давать, чтобы они тебе сильнее молились. — Лис навострил уши и внимательно слушал меня. — А во-вторых, ты станешь обычным обитателем этого мира и сможешь увидеть его не как бог, а как один из простых жителей. Поверь, это тоже интересное занятие.

— Ладно, пошли. Куда идти то?

— Идти никуда не надо. Просто подпрыгни на месте три раза.

Лис подпрыгнул три раза, изображая кавайную лисичку, и я не смог удержаться от смеха. Тот недоумённо осмотрелся вокруг, посмотрел на ржущего меня и злобно зарычал.

— Ты что, издеваешься надо мной?

— Ну да, а что? — Удивился я. В ответ мне донеслось ещё более яростное рычание. — Ладно, не сердись. Где ещё можно увидеть такого милого и красивого биджу?

— Я милый?

— Да. А ещё, ты мягкий и пушистый.

Я схватил не ожидавшего такой подлости Кураму за шкирку, взял на руки и начал гладить. Тот было принялся грызть мне в отместку руки, но через несколько секунд с удивлением остановился.

— Что это? Почему мне хочется, чтобы ты... продолжал это делать?

— Это называется удовольствие. Здесь ты можешь испытывать куда больше чувств, чем позволял ощущать твой клон или даже настоящее тело. Поверь, выедание кишков — далеко не самое увлекательное занятие.