— Что случилось? — обеспокоено спросила Ханна.
— Странно, нам же ещё до Хогвартса долго ехать, — заметил Эрни.
— Может что-то сломалось? — предположил Джастин.
— Надо спросить у старшекурсников, — предложила Аббот.
— Сидите спокойно, сейчас по темноте не стоит метаться по тамбуру. Там таких же энтузиастов будет десяток на квадратный метр. Лучше пусть кто-нибудь наколдует Люмос.
Темнота и завывающий за окном ветер нагоняли страх. Дети стали бродить по тамбуру и заглядывать в купе с вопросами: "Вы знаете что случилось? Может дойти до машиниста?".
Эрни достал волшебную палочку и наколдовал на кончике шарик света, немного разогнавший тьму.
Вдруг вдалеке раздались истошные крики детей.
— Ой, что происходит? — вцепившись в меня стальной хваткой, дрожащим голосом спросила Ханна.
— Спокойствие, только спокойствие.
Свободной рукой успокаивающе погладил девочку по голове.
— Может сходить, посмотреть, что там? — предложил Эрни.
— Сиди на месте и не вздумай высовываться. Мало ли, какая ерунда тут происходит!
За окном мелькнула долговязая фигура в длинной мантии с глубоким капюшоном. Когда это существо проходило мимо купе, всех присутствующих обдало стужей и перехватило дыхание. Казалось, что мороз пробирается под кожу и сжимает сердце. Накатила паника и беспричинный страх, в которой я распознал "паническую атаку".
Я вспомнил, как в прошлой жизни в 41-м году немцы захватили село, в котором жила моя тётка, у которой я в это время жил. Я был примерно в таком же возрасте, что и сейчас, глупый, оттого чрезмерно смелый. Бегал к партизанам, носил им еду. Партизаны предложили мне взорвать Дом Культуры, там в тот день на киносеанс должно было собраться много немцев, а я как подросток не вызывал особого подозрения. Естественно, с радостью согласился.
Мне вручили здоровенную плетеную корзину, в которую на дно положили здоровенную взведенную мину, сверху мины положили тряпочку и насыпали мелкой картошки, сверху картошки ещё одну тряпочку и накидали снеди: сало, хлеб, зелень, овощи.
И вот, иду я от опушки леса в сторону ДК с взведённой миной с беспечным видом, поскольку просто не представляю, как работает механизм взвода. Он мне представлялся какой-то супер штукой, которая сработает тогда, когда я буду далеко.
Возле ДК меня остановила пара немцев.
— Ты куда, мальчик? — на ломанном русском спросил один из немцев.
— Я к дяде Коле, киномеханику, ему снеди просили передать, — демонстрирую фрицам корзину.
Этот немец приподнял тряпицу, глянул на мелкий грязный картофель и не стал в нём копаться. Он выхватил из корзинки сало, зелень и хлеб, ухмыльнулся и махнул рукой, мол, иди.
Зайдя в ДК, я свернул к будке киномеханика, там меня ожидал нервничающий мужчина — дядя Коля.
— Ты чего так долго? — нервно спросил он.
— Так тяжёлая, зараза, и фрицы остановили. Дядь Коль, может кино посмотрим?
— Идём отсюда, дурень!
Схватив за плечо, мужчина вытащил меня на улицу и мы с беспечным видом прошли мимо патруля немцев.
— Всё, рвём когти к партизанам, — сказал киномеханник.
— Сегодня тётка сладкий пирог печёт, я поем и сразу же рвану.
Глупый был, не понимал всей опасности, грозящей от подобной проделки. Сладкого пирога хотелось больше, чем бежать к партизанам.
Мужик махнул рукой на идиота, и сбежал в лес к партизанам, а я отправился к тётке кушать сладкий пирог.
Вскоре громыхнуло, да так прилично, что ДК обрушился, и в его стенах полегло полсотни фрицев. А через полчаса село заполонили толпы фашистов.
По всему поселку собрали всех пацанов от одиннадцати до четырнадцати лет, в том числе и меня. Называется, покушал сладкого пирога. Вот тогда мне стало до жути страшно, и дошло, что всё же надо было бежать к партизанам.
Нас, всех мальчишек, выставили на окраине села. Вначале офицер на ломанном русском спрашивал, кто приказал взорвать мину, где прячутся солдаты, но все молчали, потому что не знали, а я молчал, потому что понимал, что лучше погибнуть героем, чем погубить сотни людей. Вскоре нервы офицера сдали, и он приказал нас расстрелять.
Очнулся я на куче трупов пацанов в яме неподалёку от места расстрела. Мне тогда невероятно повезло, словно заговорённый был. Ведь фрицы стреляли из автоматов и карабинов, а у меня было всего одно пулевое ранение, причём пуля прошла навылет и не задела ни костей, ни жизненно важных органов. Я от боли потерял сознание, и фрицы приняли за мертвеца. Ещё повезло, что стоял крайним справа и полёг там же, оттого оказался сверху кучи тел, а не снизу. Все пацаны погибли, а я один выжил. Невозможно передать словами, сколько ужаса я пережил в тот момент, когда превозмогая боль и слабость выползал с кучи мертвецов.
Потом был тяжёлый путь к партизанам, до которых добрался только чудом. Из лекарств в лесу был только мох и самогон, так что-то, что я довольно быстро встал на ноги, можно объяснить лишь очередным чудом.*
Хорошо, что это продолжалось недолго. Стоило существу пройти мимо, как сразу стало легче, воспоминания отступили. Все дети дрожали от пережитого ужаса.
— Ч-что это было? — стуча зубами то ли от страха, то ли от холода, спросил Джастин.
— Дементор, — нахмурившись, отвечаю я.
Об этих существах мне рассказывал Блэк, но я не думал, что всё настолько плохо. Как он выжил, на протяжении двенадцати лет терпя присутствие этих жутких тварей?
— Кто? — спросила Ханна.
— Дементоры — жуткие магические твари, выпивающие магию и души, а также порождающие страхи. Они охраняют тюрьму для волшебников — Азкабан. Но непонятно, что делают эти монстры вне тюрьмы и тем более, возле поезда с детьми?
Все замолчали и пытались пережить испытанный ужас.
Поезд тронулся, а Ханна на протяжении всего пути до конечной станции не отпускала меня, словно боясь остаться в одиночестве.
О происшествии старались не вспоминать. Я, чтобы отогнать дурные мысли, стал рассказывать анекдоты, но поскольку нормальные не мог припомнить, то рассказывал пошлые. Лучше пусть дети, услышав пошлые анекдоты, краснеют и хихикают, чем от страха будут вжиматься в сиденье.
На станции в Хогсмите мы пересели в карету и добрались до Хогвартса.
Школьники после пережитого в поезде вели себя непривычно тихо.
После церемонии распределения испуганных первокурсников со своего места поднялся директор Дамблдор и обвёл Большой зал взглядом из-под очков.
— Приветствую всех! — сказал директор школы. — Приветствую и поздравляю с началом нового учебного года в Школе чародейства и волшебства "Хогвартс"! Мне надо многое вам сказать. Начнем с самого важного и серьезного, чтобы уж больше к этому не возвращаться. Это не самое приятное известие, но зато нас сегодня ждет отменное пиршество.
Дамблдор кашлянул и продолжил:
— Как вам уже хорошо известно, в нашу школу прислали на время несколько стражей Азкабана — дементоров, которые находятся здесь по поручению Министерства магии. Сегодня вечером они производили обыск в "Хогвартс-Экспрессе". — Директор сделал многозначительную паузу. — Они будут стоять у всех выходов с территории школы, и пока они здесь, запомните хорошенько! Никто не должен даже пытаться покинуть Хогвартс без разрешения. Дементоров не проведешь ни переодеванием, ни какими-либо еще фокусами, не помогут даже мантии-невидимки. Дементоров тщетно умолять, тщетно просить прощения. Поэтому я вас очень прошу, всех и каждого, не давайте им повода причинить вам вред. Я уже говорил со старостами факультетов и двумя нашими новыми старостами школы, они будут следить, чтобы никто никогда не затевал с дементорами опасной игры.
Дамблдор опять замолчал, окинул внимательным взглядом сидящих — никто не шелохнулся, не произнес ни слова.
У меня в голове пронёсся табун матерных мыслей.
— Закончу на более приятной ноте, — продолжил Дамблдор. — Счастлив представить двух наших новых преподавателей. Во-первых, профессор Люпин, который любезно согласился занять должность преподавателя защиты от темных искусств.
Послышались редкие хлопки, известие было принято без особого энтузиазма.
— Что касается второго назначения, — вновь заговорил Дамблдор после того, как стихли жидкие аплодисменты, — должен, к сожалению, напомнить, что профессор Кеттлберн, наш специалист по уходу за магическими существами, в конце прошлого семестра подал прошение об отставке, чтобы провести больше времени с оставшимися у него руками и ногами. Так вот, с большим удовольствием сообщаю вам, что его должность согласился принять сам Рубеус Хагрид. Он будет совмещать работу лесничего с преподаванием.
— Вообще полный абсурд, — вслух возмутился я. — Лесник-алкаш, который даже не закончил школу, будет преподавать УЗМС! Дементоры будут охранять нас, словно мы опасные преступники, а не дети! Дамблдор с Фаджем на пару совсем на голову стукнутые?!
Многие со мной согласились, но были единицы, которые были возмущены, считая Дамблдора чуть ли не святым.
Комментарий к Глава 13
* — реальная история, рассказанная ветераном ВОВ, родом из Белоруссии и оставшемся жить в Сталинграде.
========== Глава 14 ==========
С утра староста выдал нам расписание занятий, и моё выглядело до жути странно.
Понедельник:
9:00 — Нумерология
9:00 — УЗМС
Обед
13:00 — Древние руны
— Габриэль — это что за ерунда? — спросил я у старосты.
— Что такое, Адамс? — спросил Габриэль Трумэн.
— Ты видел моё расписание?
Я пододвинул листок Трумэну. Он внимательно осмотрел его и нахмурился.
— Долбанная Макгонагалл! — выругался Трумэн. — Вечно она расписание составляет через задницу! Но стоит заметить, что мало кто берёт для изучения руны и нумерологию, и не припомню, чтобы вместе с ними брали ещё и УЗМС. Надо обратиться к декану Спраут. Адамс, рекомендую тебе отказаться от одного из предметов.
— Придётся. Я же не могу разорваться на два маленьких Гарри...
Габриэль рассмеялся.
— Куда уж тебе разрываться, ты и так мелкий, — прокомментировал Трумэн.
Пришлось наведаться к Спраут и отказаться от УЗМС. Этот предмет хоть и полезный, но учитывая, что его будет вести безграмотный, косноязычный лесник и он идёт одновременно с более нужной нумерологией, выбор становится очевидным. Ничего, изучу УЗМС сам по книгам, всё равно не собираюсь разводить магическое зверьё.
На нумерологии, которую преподаёт Септима Вектор, довольно строгая черноволосая женщина слегка за сорок лет и древних рунах, преподавателем которой является Батшеда Бабблинг, черноволосая кудрявая женщина примерно того же возраста, что и Вектор, напоминающая еврейку, ходили одни и те же студенты, причём нас там было очень мало. Из Гриффиндорцев присутствовала лишь Гермиона Грейнджер. Ещё было трое студентов Райвенкло. Из Пуффендуйцев я был единственным, выбравшим эти предметы. Но что больше удивило — из Слизеринцев никто не выбрал эти предметы для изучения.
Вводные уроки показали перспективы новых занятий, и я обрадовался, что сделал правильный выбор. Про руны и так уже знал, что они очень полезны для создания артефактов, но вначале мы будем учиться лишь их читать, будем переводить старинные тексты, написанные рунами. То, что я разбирал на втором курсе — оказывается — это уже внешкольная программа или же предназначена для дополнительного факультатива по артефакторике. Я как всегда сработал в своём репертуаре, перепрыгнув от простого к супер сложному и вернувшись обратно к азам.
Нумерология оказалась не менее полезной. Это оказался сплав волшебной алгебры и геометрии, физики и чёрт знает чего. Эта наука позволяет строить прогнозы на будущее, рассчитывать новые зелья и заклинания, разбирать на составляющие проклятья. На старших курсах мы будем изучать, правда, лишь в теории, работу разных амулетов, ознакомимся с теорией аппарации и порталов, теорией создания порт-ключей. То есть, выбрав для изучения этот предмет, я поступил в крайней степени разумно.
Лишь после уроков удалось вспомнить о договорённости с Блэком о поимке Петтигрю. Я стал наблюдать за Роном Уизли, но без амулета отвода глаз, который остался у Сириуса, это было сделать довольно сложно. Я понял, что так ничего не получится, и решил действовать иначе.
Написал записку, зачаровал её на доставку адресату. Это довольно простые чары, используемые студентами для обмена записками, начиная с первого курса.
Я знаю, что ты делала в прошлом году...
Приходи одна сегодня в восемь вечера в туалет плаксы Миртл.
Во время ужина незаметно отправил записку адресату, когда все школьники толпой вваливались в Большой зал. Бумажка залетела прямиком в карман Джинни Уизли.
Девочка почувствовала это и насторожено запустила руку в карман. Она вытащила и развернула записку. После прочтения девочка мгновенно перестала быть весёлой и жизнерадостной, резко побледнела и стала судорожно озираться вокруг.
За десять минут до назначенного времени я зашёл в тот самый туалет, который после поимки василиска был приведён в порядок. Дыра входа в Тайную комнату была закрыта, видимо мракоборцы или преподаватели разобрались с этим. Ничто не напоминало о случившемся.
Из средней кабинки прямо сквозь дверцу с любопытством высунула свою голову призрак Миртл Уорен.
— Опять ты, противный мальчишка! — гневно произнесла призрак. — Пошёл вон из моего туалета!
— Заткнись, дохлая шваль, иначе найду ритуал изгнания нежити и испытаю на тебе.
— Ненавижу! — завопила Миртл. — Вы все, мальчишки, такие противные, не любите меня.
После этого призрак использовала свой излюбленный приём — нырнула в унитаз, подняв тем самым кучу брызг.
Уизли долго ждать не пришлось, она пришла раньше назначенного времени. Через минуту дверь туалета отворилась и в неё с опаской заглянула рыжая девичья головка. Джинни уже давно обогнала меня по росту и немало удивилась, увидев в туалете парня, который был ниже её. От этого она осмелела, уже более уверенно зашла в туалет и прикрыла дверь.
— Это ты что ли решил меня шантажировать? Ты хоть знаешь, что за это с тобой сделают мои братья? — нагло заявила Уизли.
Почувствовав метку хозяин-слуга, связывающую нас, я послал по ней мысленный приказ "причинить небольшую боль".
— Ай! — воскликнула Уизли и схватилась правой рукой за левое плечо. — Что за ерунда?
Тут она перевела взгляд на меня, у девочки расширились глаза, видимо, до неё дошло, что произошло. Умная девочка...
— Нет, не может быть, — неверяще тихо сказала она, — нет...
— Да, Джинни, — я ухмыльнулся, — ты моя слуга и никому не можешь об этом рассказать. Ты сама дала мне добровольную клятву в обмен на то, чтобы я никому не выдал, что это ты нападала на учеников.
— Но... — Девочка была в шоке от услышанного. — Это ты меня избил? Не может быть, ты мелкий, всего лишь карлик, я бы сама тебя размазала тонким слоем...
Вновь посылаю небольшую боль по рабской метке. Уизли скривилась от неприятных ощущений и опять схватилась за руку.
— Не забывайся! Ты слуга, я Господин и не потерплю оскорблений от подчинённой... Итак, у нас есть два варианта сотрудничества: по-хорошему или по-плохому. Какой ты выберешь?
