Туда, где ждут тебя...

— Мы в вас верили, Сергей Викторович, — Смирнов душевно улыбнулся, — каковы ваши дальнейшие планы?

— Собственно, никаких...

— Ну, да, я понимаю. Работа вами проделана исключительно огромная. Вам требуется отдых, смена обстановки, новые впечатления. С нашей стороны мы предоставим вам всё желаемое, в том числе, адекватное вознаграждение вашей работы. Надеюсь, двух месяцев вам хватит?

— Я как-то совсем не думал...

— Подумайте. Вам предстоит много дел после отдыха. Планы руководства ширятся.

Сергей отвердел лицом.

— Я собирался оставить строительство.

Смирнов не понял.

— Как это? В каком смысле?

— В прямом, — слова давались легко, словно Сергей говорил не о себе, а о постороннем незнакомом человеке. — Я больше не буду строить.

Эдуард Аркадьевич ошарашено помолчал, поморгал, вытянул губы вперед, втягивая воздух. Однако профессиональные навыки помогли справиться с растерянностью и даже выработать мало-мальски приемлемую линию поведения.

— У вас есть претензии к руководству? Вас что-то не устраивает? Что вы вообще имеете в виду?!

— Претензий нет. Устраивает — всё. Я просто не могу строить, — Сергей через силу улыбнулся. — Поэтому не считаю возможным продолжать делать то, что уже делать не способен.

— Ах, так... У вас функциональное расстройство. К врачам обращались?

— Каким врачам, Эдуард Аркадьевич? Утрата способностей не лечится. Ты либо художник, либо — маляр, третьего не дано. А я теперь даже не маляр, а туземный младенец, который впервые увидел краски и не знает, что с ними делать.

— Возможно, вы ошибаетесь, и после отдыха всё восстановится. Будете опять строить, учить молодежь. Вы же ничего не можете сказать о природе вашего дара.

— Сказать — не могу. Я — чувствую. Вы не понимаете. Если вы зрячий, то не поймете, что значит быть слепым с рождения. Человек с идеальным слухом не поймет глухого. Здоровый — калеку. Вот я стал таким калекой.

Смирнов молчал, думал. Беспокойно шевелил пальцами. Наконец, спросил, не глядя Сергею в лицо:

— То есть, вы действительно не можете строить. Следовательно, ваша нужность компании находится под большим вопросом. Как использовать вас в дальнейшем? Пока ничего в голову не приходит. С этим надо разобраться. Причем, на высшем уровне. Не каждый день нас покидают ведущие специалисты, не каждый. Надеюсь, на некоторое время вы у нас задержитесь? Всякие формальности, то, сё. Хотелось бы обойтись без конфликтов.

— Да, конечно.

— Я понял ситуацию. Немедленно извещу руководство. Нам надо серьезно подумать, что делать. Вы обязательно узнаете о нашем решении, каким бы оно не было, — Смирнов кивнул Сергею и вышел из кабинета.

Сергей переключился на наружный обзор и некоторое время наблюдал, как представитель заказчика неторопливо и с достоинством шествует к флаеру с личным водителем, как поднимается колпак, и Смирнов садится, продолжая белеть костюмом сквозь темное стекло. Как флаер приподнимается над землей, стартует и уносится к горизонту. Туда, где смыкается бирюзовая вода с кобальтовым небом.

"Буря, — шепчет Сергей, — скоро грянет..."

6

Сергей сидел на диване и смотрел на видовой экран, показывающий закат в осеннем лесу. Красное солнце неспешно опускалось к горизонту и никак не могло его достигнуть. Желтые, багряные и зеленые листья шумели, стараясь оторваться от веток и улететь далеко-далеко, упасть корабликами на прозрачную воду речки и плыть, расправив острые кончики. Им не доплыть до моря. Они потонут раньше, опустятся на дно и благополучно сгниют, превратившись в речную черную тину. Только он этого не увидит.

Приоткрылась дверь и в комнату к Сергею протиснулась Полина. Она встала так, чтобы он ее заметил, но при этом не мешать наставнику.

— Ну? — Сергей отвлекся от экрана и повернулся к девушке. — Садись.

Полина осталась стоять.

— Что-то случилось? Меня ребята спросить прислали.

Сергей вздохнул.

— Знаешь, Полина. Надоело всё. Вот вся эта деятельность. Надоело! Чего я тут корячусь? И главное — для чего? Точнее, для кого?

— Ну, для нас, наверно.

— Да что вы... Это же не всё. Этим мир не ограничивается!

— Ну, да, — поддакнула Полина. Ей еще не приходилось видеть учителя в таком настроении, и она не знала, как реагировать.

— Построю я эти дома. Научу вас. Вы тоже что-нибудь там построите... Это ж такая малость!

— Ну, не скажите! — Полина искренне возмутилась. — Всё начинается с малого. Сначала капля, потом ручеек, река, потом — море. Так всегда бывает.

— Ты не думаешь, что строительство с помощью зурма — нечто эксклюзивное? Не для всех? И лишь немногие способны так строить?

— Мы же научились! — Полина обиделась.

— А вот я, видимо, уже разучился...

— Как это? — Полина даже присела на край дивана.

— Неважно. Вы теперь сами всё можете, без меня. Стройте.

Полина сидела неестественно выпрямившись и моргала широко раскрытыми глазами.

— Сергей Викторович...

— Да не слушай ты меня! — Сергей отмахнулся. — Я еще не то тебе расскажу. Например, про свою нужность. Вернее, НЕнужность. Потом начну себя жалеть, плакаться, находить причины и подтверждения... Надоело.

— Не понимаю... — жалобно протянула девушка.

— Вот именно. Да кто меня понимает? Кому это надо? Всем от меня нужно совсем другого: чтобы строил, строил и строил. Не создавал проблем. А я — живой. Понимаешь, живой! У меня и желания свои имеются, и настроение не всегда замечательное, и проблемы разные. Кто-нибудь об этом вообще думал?

— Хотите, я психотерапевта к вам пришлю? — предложила Полина. — Он хороший.

— Да не нужно ничего... Вот ты на велосипеде умеешь кататься?

— Д-да...

— Представь, что ты подходишь к велосипеду, совсем обычному, смотришь на него и не понимаешь — для чего нужна эта штука. А когда говорят, что ты на ней еще и ездила... На этой странной двухколесной конструкции... Тогда к тебе приходит некое понимание. Ситуации. Что с тобой что-то не в порядке.

— Амнезия?

— При ней не пропадают выработанные навыки и умения, а уж рефлекторные — тем более. Нельзя разучиться дышать или позабыть об этой необходимости.

— Вам точно надо к специалисту, — твердо сказала Полина. — Прямо сейчас и пойдем. Только позвоню — узнаю, на месте ли он.

Миша ворвался в комнату Сергея без стука и предупреждения, не удостоив Полину мимолетным взглядом. Даже сигнальная система оповещения среагировала с опозданием, когда Миша уже успел выговорить несколько слов.

— Сергей Викторович, к вам гостья! Ну, пойдемте же...

— Какая еще гостья? Я никого не жду.

— Какая-какая? Красивая. Ну, симпатичная. Да пойдемте, сами увидите.

— Миша! Почему ты в первую очередь обращаешь внимание на внешний вид? Причем, это во всем проявляется, а не только в отношении к женщинам.

— Почему-почему... — Миша чуть ли не вприпрыжку шел впереди Сергея, не оборачиваясь на него. — Потому что он первым в глаза бросается. Поговорить я и потом могу. Чего с ней разговаривать, если она сразу не понравилась.

— Ты не пробовал наоборот — сначала разговаривать, общаться, а уж потом встречаться и знакомиться?

— Пробовал! — Миша махнул рукой. — Ерунда! Она распишет о себе — какая красавица да умница, фотку подправит на "облагораживателе", а потом как придет! Ну, вообще не такая. И лицо неправильной формы, и родинка на щеке, и фигура на два размера больше. А уж как рот откроет без вокализатора, так впору уши затыкать. Так что тут либо общаться, либо встречаться... Кстати, а вы где с вашей гостьей познакомились?

— Откуда ж я знаю? Я ее еще не видел — ты же не сказал, кто она такая.

Сергей стал перебирать всех своих знакомых, которые могли его посетить. Но как-то ни одна не казалась способной прилететь к нему. Если действительно к нему лично, а не по делу. Миша может и недопонять. А вдруг это... Неожиданно сердце заколотилось в предчувствии. Если это она? Она. Одумалась и прилетела. Что тогда делать? Как себя вести? Простить или наоборот? Глупые надежды. Такого просто не может быть. Сергей остановился и оторвал взгляд от земли.

Флаер местных перевозок приподнялся в воздухе, лихо развернулся и умчался на стоянку рядом с аэродромом.

На краю асфальтовой дорожки, не решаясь ступить на рыхлый песок, стояла девушка в черной юбке до колен и белом свитере без рукавов и с высоким горлом.

Какая знакомая девушка.

— Здравствуй, Яся! — сказал Сергей. — Я не ждал тебя. Что-то случилось?

— Ничего. Я к тебе. Прилетела. Вот.

Сергей промолчал. Он разглядывал слегка смущенную, но решительную девушку, и не знал, что ей сказать. Не знал, что делать.

— Руку ей дайте, — зашипел Миша в спину. — В туфлях по песку фиг пройдешь!

Сергей вздрогнул и подал руку девушке. Ярослава оперлась на нее и благодарно улыбнулась. Миша расплылся в ответной улыбке, хотя Ясина предназначалась и не ему. Выражение лица Сергея оставалось нейтральным и даже несколько сумрачным. По мнению Миши, Сергей был почему-то совсем не рад приезду такой красивой девушки. Вот если бы она к Мише приехала, уж он бы так радовался, что все об этом сразу бы узнали. А Сергей Викторович... Специалист он, конечно, классный, Но вот с людьми совсем не умеет разговаривать. Что он гостье-то наговорит? Только расстроит ее таким лицом. И никто ему не подскажет, что уместно говорить, а с чем лучше до другого раза подождать и до совсем иной ситуации.

— Куда пойдем? — спросила Яся.

— Да всё равно. Можно по парку прогуляться. Кстати, ты есть не хочешь? Тогда в кафе заглянем.

— Нет, есть не хочу. Пойдем.

Девушка повлекла Сергея прочь от Миши и Полины, которая пришла вместе со всеми. Яся непрерывно говорила о чем-то незначительном: о погоде, об обслуживании на межконтинентальнике, о пропускной системе на острове, об охранниках, которые сначала не хотели ее пускать, и только личный звонок руководителю помог встрече... Всё это можно было спокойно пропускать мимо ушей, что Сергей и делал. Ему даже удалось не пустить на лицо скучающее выражение: мало ли Яся обидится на невнимание, ведь для чего-то она прилетела. Кстати, действительно, для чего?

Сергей прервал собеседницу, даже не дождавшись, пока она закончит фразу:

— И всё же. Объясни цель визита.

— Чего ты такой официальный? — надулась Яся. — А, понятно. Студенты. Авторитет начальника. Так они ж далеко! Ладно-ладно. Пойдем, спрячемся от них, и никто нас не увидит.

— Если мы спрячемся только от них, то почему нас не увидит никто?

— Не занудствуй. Ты мне таким не нравишься.

— А каким я тебе нравлюсь? И что значит — нравлюсь?!

Ярослава поморщилась. Они шли с Сергеем под ручку, причем Яся крепко держалась за Сергея, чтобы тот даже не вздумал вырываться. Он же явно стремился к конфликту, провоцируя собеседницу.

— Я лучше объясню — зачем приехала, — примирительно сказала девушка.

— Послушаю, — ответил Сергей, уже спокойнее.

— Я от Жени ушла...

Сергей резко остановился и развернулся лицом к Ясе.

— Как это?! Зачем?!

— Зачем-зачем? Будто не понимаешь! — Ярослава начинала терять терпение.

Как же этим мужчинам надо всё растолковывать. Почему они не воспринимают совершенно определенных вещей, о которых можно вообще не говорить?!

— Мои догадки не важны. Важно, как ты сама это воспринимаешь. И что собираешься делать дальше, — трезво сказал Сергей и продолжил путь, заставив Ясю догонять себя.

Если бы Яся могла объяснить... Хотя бы себе самой. Выразить то, что заставляет ее поступать так, а не иначе. Еще хорошо бы вообще сформулировать, что она хочет. Хотя бы в данный момент времени. Вот прямо сейчас.

Так и не догнав Сергея, за его спиной, Яся поджала губы, стиснула пальцы и тихо сказала:

— Я хочу быть с тобой...

Казалось, Сергей не услышал. Он продолжал размеренно идти по тропинке, изредка нарочито задевая зеленые листья.

— Ты слышал? — спросила Яся громче.

— Да. И что я могу на это сказать? Ничего. Нет ответа.

Сергей неожиданно развернулся, и Ярослава влетела в его объятия. От неожиданности девушка уперлась Сергею в грудь ладонями, чуть придержала их, а потом завела Сергею за спину, попытавшись обнять. С секунду Сергей постоял неподвижно, но потом сморщился, прищуривая левый глаз, ухватил Ясю за запястья и мягко раздвинул ее руки.

Он так и стоял, не отпуская ее, и смотрел в глаза. Словно пытаясь разглядеть нечто невидимое и неосязаемое. Молчал.

— Неправильно, Яся. Неправильно.

— Ты о чем? — голос у Яси прерывался.

— Я смотрю на нас со стороны и не понимаю. Тебя не понимаю. Себя не понимаю. Абсурдная ситуация.

— Посмотри изнутри, — Яся высвободила руки и приникла к Сергею. Положила голову ему на плечо и закрыла глаза, наслаждаясь близостью к мужчине. Сергей погладил ее по голове, как гладят старую ластящуюся кошку — привычно и неосознанно. Потом отстранился, чуть ли не отпрыгнул, отчего у Яси сбилось дыхание, и она пошла красными пятнами.

— Что такое? — только и вымолвила девушка.

Сергей, казалось, не владел собой. Он делал беспорядочные движения руками, что-то невнятно бормотал, пытался пойти, тут же разворачивался и оставался на месте. Хватался за грудь, нервно тер ее с левой стороны, тяжело вздыхал, пытаясь что-то сказать и сразу же замолкая. Наконец, слова прорвались, и он с надрывом заговорил:

— Зачем всё повторяется? Зачем, а?! Объясни! Я не хочу, а оно повторяется. Не лучше ли, чтобы этого не было совсем?

— Чего "этого"?

— Да какая разница!

— Сережа. С тобой что-то не то.

— Да, разумеется. Что же еще может быть со мной? Но почему со мной? Может, весь мир вокруг меня поменялся? Я замечаю, но не понимаю — в чем. А вы все понимаете, но не говорите.

— Кто "все"? — голос у Яся дрогнул хрустальным колокольчиком.

— Всё не важно. Понимаешь, Яся, прошлого не вернуть, даже если хочется. Мне — не хочется. Я предпочел бы, чтобы его вообще не было — прошлого. А еще больше не хочу, чтоб мое будущее стало, как прошлое. Но всё повторяется. Я делаю всё те же ошибки. Вижу, что это ошибки, и всё равно повторяю, не в силах изменить себя и свои поступки. Ты можешь сказать, что если бы я действительно захотел, то изменил бы. Видимо, я не хочу. Я хочу ошибаться вновь и вновь, и каждый раз получать по мозгам за свою глупость и упертость. И в то же время бегу от этого... Тебе интересно?

— Ты странный, Сережа. В этом есть что-то притягательное.

— Глупости. Ты упорно забываешь о реалиях жизни. О том, что существует сейчас.

— Существует много чего. И о большей части мы не только не догадываемся, но даже и не знаем, что оно может существовать.

— Да мне плевать на то, чего я не знаю! Всё равно оно мне не нужно! Понимаешь? Совсем не нужно!

— Не кричи. И не говори загадками, я не понимаю.

— Ты начала разговор. Ты. Ты хотела послушать меня, так пожалуйста. Я могу говорить долго, о чем попало и на любую тему. Тебя какая интересует? Вопрос межличностных отношений? В приложении к конкретным индивидуумам? И как данные индивидуумы собираются жить дальше?