— А почему не...
— Он у тебя? — перебил Лихач. — Это уже не мои проблемы, а сугубо ваши!
— Я не про то...
— А я про что? И не устраивает тебя?
— Мне бы...
— Первым номером? Валяй! Только не дурака! Ха-ха...
— Кару...
— Т-с-с... — не унимался Лихач, доводя ситуацию до абсурда. — Покарает! С ней никто не справится кроме меня! Да и сам не всегда, а получается то, что ничего пока толком! Так что обломись! Твой партнёр на ночь — Титан! А ты — у него! На этом всё! Готовность по выезду!
— Зря я согласился на эту "клизму"...
— Не скажи, основатель меня даже попросил, чтобы мы с твоей подачи устроили...
— Настоящий подрыв!?
— Что-то вроде того — пошумели, как следует.
— Жертвы допустимы?
— Одна, и она — ты у меня, если сделаешь всё не так, как надо...
— А как?
— Время покажет, и то: кто был прав, — усомнился Лихач: зря привлёк Шахида к тому, что затеял, а следовало и впрямь действовать скрытно. Да ситуация такова: без него, как подрывника-профессионала никуда. Одни не справятся, даже если возьмут всю ударную группу без него. А так он один стоил в иной ситуации всего отряда разом. На это и был основной расчёт.
* * *
Роман нервничал как никогда. И боялся не за себя или собственную жизнь, а того, что был на пороге величайшего открытия, которое осуществил какой-то маниакальный учёный, изобретший "отраву". Она и была тем доказательством, какое намеревался предоставить основателю, да свидетеля. Придать делу огласку. Соответственно подвергает смертельной опасности не только партнёршу, но и отряд ооновцев. Хотя те сами и давно сделали свой выбор. Без того, кто плодил тварей, не покончить с ними. А раньше все думали: они размножаются сами и естественным образом для любого живого организма, имеющего признаки половой принадлежности с разделением функций при получении потомства.
С данной целью требовалось взять сбытчика "отравы" на месте преступления, коего бы опознал паренёк.
— Как он там — не случилось ли чего с ним? — отвлеклась Шакира.
— Будем надеяться, хотя бы его спасли, пожертвовав иными, — успокаивал себя Роман мыслью: не его вина, что тогда устроил бойню с тварями. А те сами нарвались. И истинные виновники ещё на свободе — продолжают безнаказанно "отравлять" молодёжь. На что не были способны даже враги рода человеческого.
— Гестаповцы с эсесовцами и те в сравнении с ними шаловливые дети, — отметила Шакира.
У них всё сводилось к потомкам. Возможно, оба задумывались о продолжении собственного рода и неосознанно, а то, что друг без друга больше обходиться не могли, было и так очевидно для них обоих, узнав доподлинно собственные судьбы, не став больше ничего скрывать. Чем и отвлекались от чудовищной действительности.
Машину пришлось бросить в тёмном переулке и проникнуть в город с наступлением сумерек, выбрав заброшенный район для встречи с соратниками по оружию.
Те задерживались, хотя о времени и не условились. Но не торопились прямиком на встречу, а проверяли наличие хвоста, пока не выявили эскорт преследования. Машины менялись, однако данный нюанс не мог ускользнуть от опытного глаза Лихача, проработавшего в свою бытность в соответствующем ведомстве. Быстро установил слежку.
Предстояло оторваться при передаче одной группы преследователей другой. Пробил час Шахида.
— Действуй, подрывник, — порадовал командир группы захвата воина ударной группы.
— Давно бы так, а лучше поздно, чем никогда, — обрадовался несказанно Шахид, изваяв из пластида кое-что, чем замахнулся, а ненароком коснулся плеча Титана, высовываясь в открытый люк на крыше.
— Чё за херня?
Её и обнаружили на дороге те, кто стоял на обочине.
— Смотрите, девчонки, — кинулась одна под колёса преследователей ооновцев. — Да это же фаллос! И с трубкой в отверстии!
— Куда прёшь, клуша? — крикнул гневно пассажир на переднем сидении, выглянув из джипа в открытое сбоку окно. — Прочь! Задавлю, как курицу!
Наезд не понравился девице, и та избавилась от того, чего подобрала.
— Какого ху...
Возмущение водилы-преследователя прервалось ослепительной вспышкой света, подобной на фейерверк, повлекшей дополнительно грохот ударной волны как при взрыве.
Девицам на обочине дороги хоть бы хны, а вот преследователям в салоне пришлось пережить ни с чем несравнимые ощущения, и дополнительно обделаться не только лёгким, но и тяжёлым испугом.
— Вот дерьмо... — осознала дурёха, что она и явилась виновницей подрыва крутой тачки.
Нутро скрутило, и она в испуге двинула за угол.
— Потери? — уточнил впопыхах Лихач.
— Среди мирного населения — ноль... — обескуражил Шахид.
— Какое ещё к чёрту мирное население? Я про всех людей!
— А я про что?
— Ну, Шахид, ты так больше не шути!
— Да ещё и не начинал, а шуметь и подавно.
— Пока всё — уймись! Поигрался и будет! Но это не значит, дозволено расслабиться! Никому — и не позволю!
— Скажи это Титану, — отметила в свою очередь Кара, явно мстя за что-то водителю.
Догадаться было несложно: все трения с проблемами меж ооновцами возникали из-за того, что мужикам не хватало женского общества, а тем в свою очередь внимания, да вот замашки были в отряде — позавидуют твари, а то и хищники из мира животных. Манеры ещё те из-за того, что пришлось пережить каждому из них в свою очередь в этой жизни. А такое — и вспоминать даже в страшном сне не хотелось. А с этим ещё приходилось им жить и бороться день изо дня — ночи напролёт.
Лихач сверился с навигатором. До места встречи обозначенной красной точкой на миниатюрном мониторе было не так уж и далеко — минуть квартал-другой и на месте. Однако не спешили на долгожданную встречу с новичком и Шакирой, ещё покружили, петляя узкими улочками и проулками с тупиками, заставив заехать иной эскорт преследования в закоулок, где в очередной раз Шахид устроил незабываемое файер-шоу.
— Удовлетворён? — поинтересовался Лихач.
— Я те чё — баба?
— Не то что бы, но те угодить, а уж удовлетворить потребности...
— Не начинай, а то не сдержусь и кого-нибудь невзначай подорву!
— Могу успокоить, — не мог выкинуть Титан из головы то, чем его зацепил Шахид при первом подрыве, а тыкал в него тогда, и ему казалось преднамеренно.
— После разберётесь по возвращении на базу в бункере, "девчонки", — заверил Лихач: предоставит им такую возможность побыть наедине. — Почти на месте! Держите себя в руках — своё достоинство при себе, если мешает — зажмите дополнительно ногами, но ведите пристойно! Мы не одни, среди нас женщины!
— Кто — Кара? — отомстил ей за всё разом Титан.
— Дуролом! — не сдержалась она.
— Ещё поплюйтесь, — снова выдал Лихач. — Но не раньше, чем я покину салон "бардака"! А устраиваете его мне без конца! Прекратите препираться, пока сам вам не напихал! И не в том смысле, каком подумали, а непременно могли!
— Чё-то ты сдал за последнее время, командир, — отметила Кара. — Неужто из-за Шакиры? Сам неровно дышал к ней, как некто ещё в салоне "бардака", на кого я не хочу указывать пальцем, а то ещё обидится!
— Ща сам и всех разом! — разошёлся Лихач. Ему надоело выслушивать бойцов, да вождение Титана раздражало. Он сменил его за рулём на месте водителя, демонстрируя на практике, что не зря носит свой псевдоним.
Даже если и был за ними хвост, то преследователи давно отстали, не сумев угнаться за ним.
— Лихач... — уяснил эскорт третьей машины, доложив о том, чём молчали два иных, угодив в переделку с ооновцами.
* * *
— Наши... — обрадовался Роман.
— Свои... — не могла поверить Шакира: им вняли, выслав подкрепление.
Рано радовались. Впереди ждал нелицеприятный сюрприз. Некто опередил ооновцев. Эти же выглядели неестественно и поддельно. Никакого сходства за исключением чёрного обмундирования и аббревиатуры из трёх букв золотого окраса на груди со спиной. И лица в масках, да головы в касках.
Они расположились в ожидании встречи с иными сотрудниками отряда особого назначения, не забывая о тех, кто мог находиться здесь с тем же намерением. Пытались разом разобраться со всеми ними.
Роман с Шакирой притаились, и выйти на связь с Лихачом не могли, понимая: их переговоры тотчас запеленгуют, а так появлялась возможность опередить противника в последний момент при столкновении с группой захвата "ООН". Хотя возникали сомнения: слишком много было народу. А группа Лихача состояла из четырёх бойцов, учитывая проведённую замену Шакиры.
Приготовились к худшему моменту в своей жизни — бойне с людьми. А раньше исключительно с тварями — и валили их. Но сами напросились — всегда приходится делать то, что меньше всего хочется, а впервые. И жить после этого, не взирая ни на что. Чаще бороться самим с собой — собственными эмоциями, нежели тварями и тех, кто оказывается стоял всё это время за ними, а теперь всеми разом, и считать врагами. Никого не стоило сбрасывать со счетов. Напротив надлежало открыть его — иначе зло не искоренить. Выбор невелик — выжить, и можно даже из ума, но добиться приемлемого результата, во что бы то ни стало. И будь, что будет, а там как повезёт — всем не может по определению. Пришлось отринуть все сомнения с волнениями, и гнать их прочь. Противник сам вынудил пойти их на крайние меры, и пускай теперь пеняют на себя.
Заметка-14
— ДИВЕРСИЯ -
Напряжение достигло наивысшей точки кипения. Псевдо-ооновцы заняли стрелковые позиции с оружием в руках наизготовку, вели перекличку посредством миниатюрных портативных переговорных устройств аналогичных как у Романа с Шакирой, чем те и не преминули воспользоваться, настраиваясь на их волну. Прислушались. Выяснить их принадлежность — кому подчиняются — не удалось. Общение сводилось к банальным командам больше подобным на угрозы в случае провала — и допустить не имели права. От этого всецело зависела их жизнь, даже тех, кто уйдёт в откат.
— Хорошие же перспективы ожидают нас, — отметила Шакира.
Роман и сам уяснил: этих гадов придётся валить до последнего жмурика, иначе беды не избежать, хотя нынче в любом случае.
Требовалось каким-то образом предупредить группу Лихача, во избежание попадания в засаду. По-видимому, на это и делался основной упор и был расчёт у противника: те, кто требуется им, отроются раньше времени, тогда и займутся всеми разом.
"Прикрой..." — объяснил Роман при помощи жеста Шакире, подавшись как можно дальше от неё, дабы и она не угодила в поле действия "оптики", когда он обнаружит себя для противника.
Она ещё попыталась его уговорить, отрицательно закачав головой — недолго. Всего одно отрывисто-хаотичное движение, запрещающее подельнику терять голову. Но он даже не обратил на это своего внимания, оставив всё, как есть.
Шакира не выдержала, и выдала про себя:
— Чёрт бы тя побрал, Крутого! Стоять! Куда? От бестолочь!
Она давала себе отчёт: толку от неё как стрелка с пистолетом на приличной дистанции. То ли дело противник и подготовился, имея на вооружении помимо "Винторезов" с "ВАЛами", ещё и АСВК, а помимо ручных гранат ещё и гранатомёт.
Гранатомётчиком и намеревался заняться Роман в первую очередь. Без него противник как без рук — не достать экипаж переделанного "бардака" под внедорожник. А пока дело дойдёт до ручных гранат, их покрошат из многоствольного пулемёта на фарш.
Сам очутился у аналогичного вида транспорта. Взревел мотор, выкинув выхлопные газы из трубы в виде облака копоти.
— Нет, — растерялась Шакира. — Только не это! Вот же где самоубийца!
Их "бардак" рванул с места, потревожив и переполошив противника. Часть бойцов снялась со своих стрелковых позиций, в том числе и гранатомётчик, подавшись на перехват неучтённого механического средства, а иная часть осталась на прежнем рубеже в ожидании команды "ООН".
— И что ты будешь делать с ним, Крутым! — приложилась Шакира обеими руками к табельному оружию с одним патроном калибра 15-мм, полагаясь на собственное умение стрелять из него, да смущало расстояние.
Это не по твари стрелять с близкого расстояния практически в упор, а тактически и действовать с приличной дистанции. На "Дротик" надежды не было. Им можно будет воспользоваться после, когда придётся отстреливаться от противника по привлечению огня на себя.
— Бардак... — услышал Роман в наушнике голос Шакиры.
То ли она кляла его за то, что он намеревался устроить, то ли предупредила, дабы он валил из него, особо не стал вникать, сейчас было не до того и времени в обрез. Схватил оружие со стенки, и рванул в люк на полу.
Ударной волной при взрыве его припечатало к земле. Гранатомётчик успел не только занять удобную стрелковую позицию на ходу, но и выстрелить, прежде чем в него угодила из "ракетницы" Шакира, и теперь уже на неё перенесли весь огонь те, кто находился в одной группе с гранатомётчиком.
Она незамедлительно открыла огонь в ответ наобум из "Дротика", сыпанув короткой очередью. Затем повторила, меняя позицию.
На стрельбу извне и отреагировал с заминкой во времени Роман. Ему чудовищно повезло, и в хорошем смысле этого неоднозначного слова, скорее производного от "чудо". Оно и свершилась. А иначе и быть не могло с ним, как настоящим чудаком. Притом при всём, что он сам себя и боевая подруга окрестили несколько иначе, меняя всего одну заглавную букву "ч" на "м".
Под рукой у него оказался "Абакан" с полным боекомплектом — двумя скреплённым магазинами изолентой на "тридцатник маслят" каждый, оптика со всеми прибамбасами, даже фонарь.
Его и включил, предварительно отсоединив, метнув в сторону противника. Данное нестандартное решение принятое им выручило Шакиру. Тот псевдо-ооновец, что держал её уже на мушке, собираясь жать на спусковой механизм, отреагировал на грохот у ног. В голову не сразу пришло, что там оказалось. Из-за страха показалось: граната или какое иное взрывное устройство, имитирующее осветительный прибор. Прыгнул в сторону, не помышляя больше о противнике. Самому бы выжить в переделке.
Поднялась самая настоящая суматоха. Кругом царил хаос, и творилась неразбериха. Все в одних и тех же одеждах и эмблемах. И кто свои, а кто враги — пойди ещё и разберись. Чуть зазеваешься или промедлишь — не сносить головы. Подстрелят, если вовсе не застрелят. Диверсанты сами были виноваты, не рассчитывая на то, что ими займутся раньше, чем они ооновцами.
Настало черёд Роману применить на деле стрелковое оружие. Противник думал, а свято верил: он погиб в "бардаке" объятом пламенем, откуда через пробоины и сорванные двери с разбитым стеклом — лобовым и задним — вырывались клубы пламени. А он, как ни в чём не бывало, лежал под днищем, только теперь ощутил спиной жар, исходящий от ломья, грозившего изжарить его живьём, если промедлит.
— Внимание... — уловила Шакира голос Романа. — Выхожу-у-Ух...
Ей самой пришлось высунуться неосторожно и не вовремя. Иначе поступить не могла: прикрыть напарника — главная задача в связке — даже ценой собственной жизни. Это святое. Она открылась, и тут же получила пулю.
Тело в районе груди обожгло. Из лёгких в одно мгновение выбило воздух. А тут ещё голова пошла кругом, и изображение окружающей действительности поплыло, заволакиваемое дымкой.
