— А ты не врешь? — поразился Камбален. — Из Катонии? Точно? А ну-ка, докажи!
— Как, господин?
— Ну... не знаю. Скажи что-нибудь по-вашему.
— Мы говорим на том же общем, что и вы, — девчонка снова улыбнулась. Улыбка у нее оказалась хорошая — неяркая, но располагающая и доверчивая. — В государствах Северного пояса кое-где сохранились свои языки, но я их не знаю. Могу паспорт показать... Ой, — она замолчала. — Не могу, нет с собой.
— А зовут-то тебя как?
— Кар... Карха. Карха Камэй. Рада познакомиться, господин. Прошу благосклонности.
— Я Кумбален Водник, — Кумбален поставил гитару на скамейку рядом с собой. — А раз ты из Катонии, что как я тебе должен ответить по-катонийски?
— Рад знакомству, благосклонность пожалована, — сообщила девчонка. — Или просто "пожалована", если неформально. Вообще-то я старше тебя, так что просить благосклонности должен ты. Но разница невелика, так что можно и так.
— Старше? — Кумбален прищурил глаз. — А по виду не скажешь. Тебе сколько?
— Мне двадцать восемь лет, господин Кумбален. А тебе... двадцать? Двадцать один?
— Ничего себе "невелика разница"! — Кумбален спрыгнул со скамейки, стряхнул с нее грязь от своих сандалий и уселся рядом с Кархой. — Вот бы никогда не сказал.
В этот момент Камия наконец-то улучшила момент, когда Тойма зазевался, и с размаху уронила свой "меч" на его шею. Парень ойкнул от неожиданности, потерял равновесие и сел на брусчатку. Судья выбросил вверх руку.
— Чистая победа, — заявил он, и вся компания громко загомонила. Две девицы со второго (наверное, уже с третьего?) курса, несмотря на отчаянную холодрыгу щеголяющие в тарсачьих набедренных повязках и узеньких топиках, подскочили к горделиво озирающейся Камии и принялись ее тормошить с обеих сторон. Камия засмеялась, засунула меч за пояс и принялась отмахиваться от них. Тойма медленно поднялся, потирая шею, и сказал что-то, не слышное за криками. Камия дурашливо поклонилась ему, потом хлопнула по плечу и поцеловала в щеку. Кумбален ощутил острый укол ревности. Он вскочил, вложил два пальца в рот и громко свистнул.
— Эй, народ! — крикнул он, когда к нему обернулись. — Топайте сюда, у нас гостья!
Когда два десятка человек и три орка, бряцая и стуча доспехами и оружием, обступили их плотным кольцом, он указал на свою новую знакомую:
— Народ, познакомьтесь с госпожой Кархой Камэй из Катонии. Она туристка, наш город осматривает.
— Рада знакомству... — слегка растерянно проговорила девица.
— Во дает! — проговорил кто-то сбоку. — Ты что, действительно из Катонии?
— Да, госпожа. Э-э-э... приношу свои извинения, я не хотела вас отвлекать. Не обращайте на меня внимания.
— Как — не обращать? — удивился Кумбален. — Да мы впервые в жизни живую катонийку видим. Карха, ты не стесняйся, тут все свои.
— Как тебе понравилась схватка, госпожа? — с интересом спросила протолкавшаяся на передний план Камия. — А у вас тоже есть ролевики, да?
— Да, госпожа, кажется, есть. Но я как-то никогда с ними не сталкивалась, только в новостях иногда мельком видела. А у вас... красиво. Доспехи, мечи...
— Сами делаем! — гордо заявила Камия. — У нас клуб реконструкторов и исторического фехтования. Ты фехтованием тоже не занимаешься?
— Нет, госпожа, — иностранка смущенно улыбнулась. — Вернее, да... но немного. Я не люблю работать с оружием.
— А как любишь? — басом спросил Круг, на добрую голову возвышающийся над остальными. — Кулаками?
— Круг, помолчал бы, — раздраженно огрызнулась Камия. — Что цепляешься к словам?
— Ничего страшного, госпожа, — быстро сказала катонийка. — Я вообще драться не люблю, даже в спаррингах редко участвую.
— В спаррингах? — Камия стащила с головы шлем и озадаченно почесала вспотевшую встрепанную макушку.
— Ну... я иду по Пути.
— Ого! — уважительно проговорил из-за спин Вилька, уже расстегнувший судейские доспехи и стащивший защитный шлем. Народ расступился, чтобы его стало видно. — И какая у тебя лента, госпожа? У меня синяя, осенью хочу на коричневую сдавать.
— Зеленая, — каким-то обреченном голосом откликнулась Карха.
— Фигасе... — Вилька присвистнул. — Так ты мастер Пути, госпожа?
— Ну... да.
— Теперь понятно, почему ты ночью в одиночку гулять не боишься, — резюмировал Кумбален.
— Так, глупые людишки и кошки! — властным тоном заявила Камия. — Вы что к человеку пристали? Она вам что, музейный экспонат, чтобы на нее пялиться? У нас, между прочим, еще три схватки осталось. Чего расслабились? Четвертый час уже, а мне к пяти домой добраться надо, пока мать из ночной смены не вернулась. Если она мне из-за вас скандал устроит, всех поубиваю.
— Да, и в самом деле... — Вилька хлопнул себя по лбу. — Кто там следующим дерется? Давайте, а то я реально дрыхнуть хочу. У меня, между прочим, завтра перед экзаменом последний день, я когда готовиться должен?
— Ну вот, пришел лесник и все испортил, — разочарованно протянул кто-то, но ролевики, напоследок с любопытством оглядев Карину с головы до ног, снова потянулись к центру площадки, окружая ее кольцом. Вскоре рядом с Тумбаленом и Кархой осталась только Камия.
— Между прочим, я Камия. Камия Пастух, — сообщила она. — Не обращай на них внимания, госпожа Камэй. Народ у нас неотесанный, им лишь бы пялиться. Госпожа Камэй... — она замялась. — Раз ты мастер Пути, скажи — я хорошо фехтую? У вас вроде бы фехтование тоже изучают?
— Идущие по Пути в обязательном порядке изучают техники, направленные на защиту от палки, шеста и ножа, — пояснила иностранка, снова усаживаясь на скамью. — Собственно, половина техник изначально против холодного оружия и разрабатывалась. Но работе с тоскалой обучаются только желающие, а я никогда к фанатам железа не относилась. В последнее время, правда, пришлось учиться — жизнь заставляет, но я пока что не очень продвинулась. Ты хочешь совета, госпожа?
— Да! — Камия тряхнула головой. — Конечно, хочу!
— Ну, первый совет, госпожа, — серьезно посмотрела на нее катонийка, — никогда не драться, если можно избежать схватки. Размахивание мечами красиво выглядит в кино и на картинках. Но я хирург по профессии, госпожа Камия, я знаю, что делают с человеческим телом нож и пуля. Поверь, ничего красивого в том нет. Грязь, кровь и боль, а зачастую — и смерть.
— Я знаю, — нетерпеливо отмахнулась Камия. — Но я же не думаю, что этим, — она хлопнула себя по эфесу меча, — можно драться на самом деле. Мы ведь просто развлекаемся.
— Маска прирастает к лицу, госпожа, если носить ее слишком долго, — покачала головой Карха. — Чем больше у тебя невзаправдашних драк, тем больше ты привыкаешь реагировать на удар ударом, а то и бить первой. Игра — прежде всего метод обучения, и только потом — способ получить удовольствие. Но я не хочу читать тебе скучные нотации, я не твой мастер, а ты не моя ученица. Кое-что подсказать я тебе могу. Когда сражаешься, обрати внимание, как ты двигаешься. У тебя ноги прямые и негнущиеся, как палки, ты от любого толчка опрокинуться можешь, как только что упал твой противник. Приседай глубже. Гораздо глубже. Не шагай и не прыгай, а скользи подошвами по земле, так гораздо устойчивее. Попроси показать того молодого человека, который идет по Пути — прости, не запомнила его имени. И не блокируй рубящий удар лезвием своего меча — настоящий клинок быстро выщербится, а то и сломается. Вообще его не блокируй, дай чужому клинку соскользнуть по своему. Да, и еще — тарсачки не носили доспехов, как у тебя, они зачастую вообще в одной набедренной повязке дрались, чтобы мужчин-противников обнаженной грудью смущать. И твой щит слишком большой и массивный. Они — конницы, а у тебя вооружение, скорее, тяжелого пехотинца. А Элиза, которую вы зовете Тассой, хотя и пришла в Граш с севера, но никогда не сражалась в настоящем бою. Она шла по Пути и хотя и умела драться, но всегда оставалась советницей Тароны, а не воином или телохранителем.
— Спасибо, я запомню, — пробормотала Камия, неуверенно оглядываясь на Тумбалена. — Ну, я пойду. Мне с победителем еще раз драться. Тумба, ты... Ой, сморите! Тучка плывет! Эй, Тучка!
Она изо всех сил замахала появившейся на площадке девице в простой черной юбке и вязаной кофточке с отложным воротником. Тумбален слегка поежился, но ничего не сказал. Он вообще недолюбливал девиантов, даже таких свойских девчат, как Тучка. Недаром ведь говорят, что они внезапно с ума сходить могут. Свихнется, когда ты рядом окажешься, и останется от тебя только кровавый фарш...
Девушка изменила траекторию движения и приблизилась.
— Тусуетесь ночами где попало, — укоризненно сказала она. — А если гопники?
— Сама-то! — фыркнула Камия. — Молодец, что пришла, я уж думала, что не появишься. Я только что Тойму вчистую уделала, и вообще наверняка чемпионкой стану. Представляешь, мой олух, — она пихнула Тумбалена кулачком в плечо, — камеру дома забыл! А остальные кто на других понадеялся, кто всерьез намеревался ночью на пелефоны снимать. Вот и остался миг моего триумфа незапечатленным...
Она грустно вздохнула, но тут же встрепенулась.
— Тучка, познакомься с госпожой Кархой Камэй из Катонии, — она показала на иностранку. — Госпожа Камэй, это Тучка. Ну, вообще-то она Цилина Черная, но ее все Тучкой зовут, потому что...
Она замолчала. "Грозовой тучкой" Цилину звали за ее способность стрелять электрическими разрядами. Ее эффектор умел накапливать небольшие количества энергии и выпускать их с концов невидимых манипуляторов в виде крошечных синеватых молний. Данная способность полагалась всеми, в том числе самой Цинной, совершенно бесполезной, но осведомленные о ней близкие друзья прозвали девушку "Грозовой тучкой", что впоследствии сократилось до просто "Тучки". О происхождении прозвища и способностях Цилины Камия по страшному секрету поведала Тумбалену пару периодов назад, взяв с него клятву молчать по гроб жизни и не проговариваться даже на исповеди в церкви, куда тот раз в полгода все-таки забредал.
— Потому что могу по уху щелкнуть, если что, не хуже молнии, — весело закончила Цилина. — Добрый вечер, госпожа Камэй. Меня можно звать Тучкой, я привыкла. Прости мое любопытство, а как ты-то прибилась к этим взрослым детиш...
Она осеклась так резко, что Тумбален отчетливо услышал, как щелкнули ее зубы.
— Не верю... — неуверенно пробормотала она. — Такого в жизни не бывает. Карха... Карха Камэй... Госпожа, ты... ты... я тебя знаю. Ты...
— Наверное, в мире не существует девиантов, которые бы меня не знали, — Карха досадливо поморщилась. — А мне везет на встречи. Госпожа Цилина, да, ты права. Только молчи. Вслух не говори, ладно?
Такой потрясенной Тумбален Тучку не видел еще ни разу в жизни. Всегда веселая и жизнерадостная, несмотря на свой тайный порок, сейчас она походила на ребенка, увидевшего ангела, в сиянии сошедшего в небес.
— Да... да, госпожа Кар... Карха, — пролепетала она, запинаясь. — Не стану. Прости, я... для меня как-то совершенно неожиданно...
Она тряхнула головой, глубоко вздохнула и продолжила уже нормальным тоном:
— Я никак не ожидала, что когда-нибудь встречусь с тобой вживую. Прости, пожалуйста. У меня есть друзья-девианты, и я хочу лишь сказать, что мы все тобой восхищаемся.
Она нервно улыбнулась.
— Не стану тебе надоедать своими сумбурными излияниями. Тебя и так, наверное, уже достали. Ты у нас в туристической поездке, да? Или что-то более серьезное... ой, нет. Я не спрашиваю. Но... есть шанс, что я могу пригласить тебя к нам в гости? В любой момент, когда тебе удобно?
— Боюсь, что не получится, госпожа Цилина, — Карха покачала головой. — Я завтра — точнее, уже сегодня — улетаю. Но я тоже хочу извиниться. Мне не стоило так огрызаться. Просто моя популярность меня действительно достает, и я... не сдержалась.
— Ничего страшного, госпожа, — быстро сказала Тучка. — Я понимаю.
— Спасибо, госпожа Цилина. Скажи, а что у тебя такой странный эффектор? Категория — первая или вторая, да? И что-то, чего я раньше не видела...
— Вторая. И накопление статического электричества. Могу маленькими молниями на десяток сантиметров стрелять. Ни на что не годная способность, полжизни бы отдала за что-то полезное, вроде твоих...
— Ну, польза от твоего эффектора могла бы найтись в определенных обстоятельствах, — Карха задумчиво потерла подбородок. — Ты на кого учишься?
— На химика-технолога.
— Да, тогда от него мало проку. Однако... — Иностранка заметно заколебалась. — Однако у тебя вторая категория. Если хочешь, научу одному маленькому фокусу, твой лимит веса должен позволить.
— Хочу, конечно! — горячо проговорила Тучка. — А какому?
Иностранка перевела задумчивый взгляд на удивленно смотрящую на нее Камию.
— Госпожа, — спросила она, — скажи, а щит у тебя прочный? Человека выдержит?
— Выдержит, — кивнула та. — Тумба как-то раз спьяну на нем плясать пытался. Ничего ему не случилось. Щиту, я имею в виду, а Тумба потом неделю свой фингал тональным кремом мазал, пока весь не сошел. А что?
— Ты можешь одолжить мне его на несколько минут? Для демонстрации? Я легкая, меня он тоже выдержать должен.
— Конечно. Вот, держи, — Камия с готовностью выдернула руку из внутренней ременной петли и протянула щит Кархе. — Только недолго, а то мне сейчас снова драться.
— Да, я быстро. Госпожа Цилина, давай отойдем немного в сторону, чтобы лишнего внимания не привлекать.
— А мне с вами можно? — умоляюще спросила Камия. Тумбален внутренне напрягся. Он знал, что его подруга всегда чувствует, где и когда произойдет самое интересное. Впрочем, тут и чувствовать ничего не нужно. Если логически проанализировать весь разговор, то госпожа Карха Камэй наверняка и сама девиант. Не тот вывод, который стоит озвучивать при всех, но весьма интересный.
— И мне? — неуверенно спросил он. — Я никому не разболтаю.
— Да, можно, — кивнула иностранка. — И молчать не нужно. Госпожа Цилина, я научу тебя фокусу, но при условии, что ты расскажешь о нем всем своим друзьям с сильными способностями. А они передадут дальше. В разговорах, на форумах в Сети, где угодно. А то мне уже в СОБ намекали, что неплохо бы его напрочь засекретить, поскольку и здесь тоже государственные интересы задеты. Договорились?
— Да! — яростно кивнула Тучка. — Разумеется.
— Хорошо. Вон там, за кустами, кажется, подходящая полянка...
За густыми кустами, через который продралась компания, действительно нашлась небольшая утоптанная проплешина, на которой валялись пустые бутылки, бумажные тарелки, одноразовые вилки и прочий мусор, характерный для пикника. Очевидно, нашлись какие-то уроды из тех, что любят пожрать и выпить на природе, но вот прибраться за собой уже невмоготу. Тумбален ощутил острый укол стыда, что иностранка увидела этот свинарник, но та, не обратив на мусор внимания, осторожно положила щит на землю выпуклой стороной вниз. Затем она встала на него ногами и выпрямилась на полусогнутых ногах.
— Как известно, — лекторским тоном произнесла она, обращаясь к Тучке, — девиант не может воздействовать своими манипуляторами на самого себя. В частности, он не может сдвинуть себя с места. Однако он может поднять в воздух предмет, а предмет поднимет его. Примерно так...
