Вокруг звезды возникли концентрические кольца орбит.
— Палла — четвертая планета от солнца и единственная, пригодная для биологической жизни в системе. Два ее спутника — луны — для жителя Текиры могут показаться невероятными, особенно при наблюдении с планеты, так что постарайтесь привыкнуть к их виду побыстрее. Луны имеют слегка разные размеры, но одинаковую массу, и вращаются они в противофазе, так что морских приливов и отливов, как на планетах с одной луной, нет. Важны нам луны тем, что в их ядрах располагалась Станция, в свое время управлявшая Игрой — неб пятого класса, такой же, как и координатор. Станция сумела обнаружить начало разрушительных процессов во время Удара и фактически спасла Паллу от уничтожения.
— Спасла Паллу как планету? Или ее цивилизацию? — переспросил давешний орк.
— Цивилизацию, разумеется, планеты Арасиномэ не разрушает. Перед гибелью Станция успела сбросить журнал событий на маяк далеко за пределами звездной системы Паллы. Хотя из-за незапланированного контакта с веществом часть носителя оказалась разрушена, основные массивы данных сохранились. Благодаря журналу мы сумели провести частичную реконструкцию событий в тот день. Не просите меня излагать физические модели, я в них ничего не понимаю, да и вы — тоже. Особо интересующиеся могут обращаться напрямую к Демиургам Харламу или Миованне, они с удовольствием устроят лекцию на пару часов или пару суток, как захотите. Но если на пальцах, то в окрестностях системы появился загадочный объект, известный у нас как Арасиномэ, а на Палле — как Красная Звезда, хотя тогда он не был ни красным, ни вообще видимым. Объект воздействует на пространственно-временной континуум так, что в нем меняются фундаментальные физические константы и сами законы физики. В момент его возникновения область аномального пространства вокруг не превышала радиусом десяти секунд, но к моменту, когда Демиургам наконец-то удалось попасть сюда, она уже захватила половину звездной системы. Сам Арасиномэ сейчас пристроился рядом с северным полюсом звезды и, похоже, сосет из нее энергию. А может, наоборот, вливает, непонятно. И отсюда у нас проблемы. Мало того, что в измененном пространстве высшая биологическая жизнь не может существовать в принципе из-за проблем с нервной системой. В нем еще и невозможно создавать фантомную машинерию из вихревых полей, используемых Демиургами. Фантомы попросту взрываются. То есть Демиурги — а вместе с ними и мы с вами — в окрестностях Паллы существовать не можем в принципе.
— И как же существуем? — тролль, до того огромный, что занимал сразу три места, задумчиво прищурил глаза. — Или мы не на Палле?
— Технически носители наших психоматриц и виртуальности, в который мы сейчас находимся, расположены примерно в двадцати минутах от плоскости эклиптики. Двадцати стандартных световых минутах, имеется в виду, по системе мер Демиургов. Наши фантомы могут существовать не ближе пятнадцати минут от нее, так что такое расстояние безопасно. Если смотреть с расстояния, то аномальная область в виде сильно сплюснутого эллипсоида захватывает само солнце, а также первые шесть орбит, то есть первые пять планет и пояс астероидов между Паллой и Аверией. Мы находимся значительно ниже этой области.
— Тогда каким образом мы оперируем на Палле? Мне казалось, что на планете уже находятся чоки, управляемые Демиургами. Или они не фантомные?
— Все верно, наши дроны там уже работают, но давайте по порядку. Возвращаясь к Удару — Паллу спасла Станция. Во время Игры она выступала в качестве регулятора ее хода, в том числе за счет манипуляции физическими законами в окрестностях планеты. Она успела использоваться свои возможности, чтобы заключить планету в своеобразный кокон из почти нормального пространства, генераторами которого являются обе луны. Дело в том, что изменение физики пространства происходит не мгновенно. Находящееся в нем вещество сопротивляется, если можно так выразиться, изменениям, причем тем сильнее, чем выше его концентрация. Ну, вот если капнуть чернила в пустую воду, они разойдутся по всему объему очень быстро, а если в воде плавают какие-нибудь тряпки, то они изменят свою окраску не скоро. В общем, благодаря Станции Палла и ее две луны сейчас образуют своеобразный комплекс, где держатся почти нормальные физические законы. То есть внутри аномалии получается что-то вроде небольшого внутреннего пузыря, ограниченного лунными орбитами. Внутри пузыря пространство тоже аномально, но в гораздо меньшей степени, чем за его пределами. Законы физики там хотя и ощутимо иные, чем в обычном состоянии, но биологическая жизнь существовать может. А вместе с ней может существовать и то, что называется "тяжелым" фантомом. Координатор?
— Тяжелый фантом, — как ни в чем не бывало подхватил неб, — представляет собой что-то вроде густого раствора вещества в вихревом поле. Обычно мы стараемся избегать такой ситуации — энергетические вихри веществом дестабилизируются и разрушаются, и чем интенсивнее взаимодействие, тем более грубым получается фантом. Но сейчас пришлось выработать метод их активного сосуществования. В тяжелых фантомах атомы наполнителя — кобальт-водородных комплексов в частности — выполняют роль стабилизатора континуума. При должной подкачке энергии извне полученная комбинация поля и вещества довольно устойчива. Есть, однако, проблема, о которой вы должны все время помнить. Внутри тяжелого фантома сохраняются нужные нам законы физики, но за его пределами законы существенно иные, и на границе фантома, в переходной области, постоянно происходит распад вихревых полей. Он сопровождается выделением заметного количества свободной энергии. Большую ее часть удается отводить внутрь, но остальное излучается наружу в виде тепла. Тяжелый фантом способен внешне имитировать человека, но температура его "поверхности" заметно, градуса на полтора-два, выше, чем у настоящего человека. Любой тепловизор способен мгновенно отличить фантом от живого существа, да и просто на ощупь это проблемы не составляет. Из-за ограничений, связанных с текущим уровнем технологий, тепловизоры на Палле пока что только большие и стационарные, но рано или поздно появятся и компактные. При скрытной работе в полевых условиях вам следует проявлять максимальную осторожность, чтобы не проявить себя раньше времени.
— Кроме того, — добавил Сторас, — куклы довольно увесистые. Оптимальным для морфирующего "тяжелого" фантома является масса наполнителя около ста пятидесяти килограммов. Для фантомов с жесткой формой стабильный минимум заметно ниже — примерно двенадцать килограммов, но сфера их применения ограничена. Далее, "тяжелые" фантомы, в отличие от обычных, активно притягиваются планетой, как и любой предмет. Когда куклы ходят по земле, гравикомпенсаторы распределяют их вес по площадке, которая гораздо шире ступни. На рыхлых поверхностях следы очень хорошо заметны и могут вас демаскировать. Кроме того, компенсаторы действуют на расстоянии не более полусажени, и если вы начнете подниматься по опоре, весь вес окажется перенесенным с земли на нее. Так что не пытайтесь лазить по веревочным лестницам и канатам, если не уверены в их прочности, один печальный инцидент у нас уже есть. В остальном спецификации кукол у вас имеются, изучите их на досуге.
— Двадцать световых минут — а что с управлением? — осведомился орк. — Слишком далеко для радиосвязи, да и вряд ли надежно. А гиперсвязь, как мне помнится из прочитанного, здесь не работает.
— Субсвязь. Самый первый вариант мгновенной дальней связи, разработанный Демиургами еще во времена живой Земли. Грубый и неустойчивый, но в отличие от гиперсвязи действующий в здешних условиях. И, как и гиперсвязь, он позволяет передавать через канал энергию. Каждая кукла имеет четыре независимых энерговвода и еще два независимых управляющих канала, так что сбои исключены. Но мы уклонились.
Сторас взглянул на дисплей, и картинка в нем снова сменилась. В центре изображения возник зелено-голубой шар Паллы, вокруг которого медленно вращались бусины лун.
— Итак, сама площадка, на которой нам предстоит работать. Как я уже упомянул, Палла — искусственно созданное образование, и культурный контекст на ней формировался также искусственно, под цели Игры. Вернее, контекста здесь целых четыре, по количеству материков.
Планета увеличилась, и ее поверхность развернулась в плоскую карту.
— Материк Типпа и занимающая большую его часть республика Кайтар, — вертикальные песочные часы на западе карты, тянущиеся почти от самого южного полюса до середины северного полушария, замигали желтым. — Во время Игры — база Игрока-Стратега. Кайтар — одна из двух сверхдержав планеты, до Удара обладавшая атомным оружием...
— А после? — вклинился тролль.
— Вскоре после Удара изменение законов физики привело к резкому увеличению нестабильности радиоактивных изотопов и, соответственно, уменьшению критической массы расщепляющихся материалов. Все атомное оружие на планете самопроизвольно сдетонировало. Большинство боеголовок на складах, в шахтах ракет и на кораблях, к счастью, испарилось при взрыве успевших взорваться раньше соседок, да и из-за дефицита урана атомного оружия аборигены построили немного. Но кое-где в Кайтаре и Ставрии взрывами опустошены и заражены большие пространства.
Присутствующие запереглядывались. Сторас поджал уголок рта. Он видел фотографии того, что осталось от городов, рядом с которыми располагались злополучные склады оружия. Остается только радоваться, что на Текире атомные бомбы никогда не применялись в боевых условиях.
— Так вот, Кайтар — одна из основных стран, с которыми нам придется работать. Она самая большая и богатая несмотря даже на глобальную экономическую депрессию после Удара, и именно на ней мы сосредоточим по крайней мере треть усилий. Культурный контекст здесь южноевропейский... с типами игровых контекстов вы должны ознакомиться в первую очередь, чтобы понимать особенности психологии и государственного устройства. Контекст южноевропейский, государственное устройство — формально парламентская республика с двухпалатным парламентом, фактически же страной управляет сложная структура семей: кланов, тесно связанных финансовыми и родственными отношениями. Основных семей насчитывается примерно три десятка, и еще около полутора сотен — второстепенных.
— То есть подкуп и коррупция государственных чиновников — в порядке вещей? — переспросил еще один человек. — Что в цене? Золото?
— Золото ценится, но не только оно. Палла специально конструировалась так, что ее кора довольно бедна металлами — такой подход создает дополнительные мотивы для конкуренции государств. Железо здесь примерно в пять раз дороже относительно других материалов, чем на Текире. А наиболее дефицитные металлы — иридий и платина, они стоят в три и восемь раз дороже золота соответственно. Здесь у нас очень хорошие позиции: во внешних астероидных поясах, не затронутых аномалией, нужные элементы попадаются в изобилии, и все, что нам нужно сделать — переправить их на Паллу. Уже сейчас на баллистическую траекторию выведено около тысячи тонн рафинированных драгоценных металлов, ожидаемое время прибытия первой партии — около девяноста местных планетарных часов. Но о финансах потом.
Сторас сосредоточился, и желтым замигало вертикальное веретено на востоке карты, расположенное более-менее симметрично экватора.
— Материк Торвала и вторая сверхдержава времен Игры — Ставрия, занимающая его почти полностью. Основной противник Игрока. Формальный политический строй — президентская республика с выборным однопалатным парламентом, играющим подчиненную роль. Контекст — восточнославянский, однако не в чистом виде. Дело в том, что последние четыре сотни лет Ставрия служила базой операций Наблюдателя Суоко: женщины, перемещенной Демиургом Джао из одного из Игровых миров. Важно, что она хотя и не вмешивалась в ход собственно Игры, но приобрела огромное влияние в закулисных политических процессах. После завершения Игры, получив свободу действий, она в значительной степени перестроила страну так, как посчитала нужным. Предполагается, что она настроена к нам дружественно. К сожалению, после Удара контакт с ней утерян.
— Использовалось фантомное тело? — осведомился орк.
— К счастью, нет. Чоки, сделанный по устаревшим, но весьма надежным и испытанным технологиям Демиургов. Такие чоки конструировались на основе исследовательских дронов и снабжались механизмами стабилизации внутреннего пространства. Эксперименты с аналогичными моделями показывают, что изменение законов физики не должно сказаться на них фатально. Более того, известно несколько прецедентов их долгого успешного функционирования в условиях нестандартных метрик. Тем не менее, найти Наблюдателя мы не можем, гиперсвязь не действует, на радиоконтакт она не выходит. Для тех, кто станет работать со Ставрией, ее поиск имеет максимальный приоритет. В ее отсутствие наработка политических связей и неформальных контактов крайне затруднена: экономический строй в стране не имеет текирских аналогов. Если коротко, то он характеризуется крайне высоким количеством государственных предприятий и группировками государственных служащих, включая работников спецслужб, которые фактически и контролируют страну. Самое скверное, что у группировок практически нет явных лидеров, так что точки воздействия подобрать сложно. Если пользоваться аналогиями, то мы имеем дело с набором осиных стай, а не структурированных пирамид. У меня лично пока нет понимания, как работать в таких условиях, придется разбираться по ходу дела. Далее...
Сторас выделил на карте овальный материк в центральной части карты.
— Материк Фиста. Четыре десятка государств, доминирующего нет. Культурный контекст — латиноамериканский. На него у нас нет ни ресурсов, ни времени, так что пока оставляем его в покое. И, наконец, Могерат.
Сторас подсветил полумесяц с опущенными к южному полюсу концами, расположенный южнее Фисты.
— На континенте всего три страны. Точнее, сейчас две — Ценгань в западной части и Кайнань в восточной. Культурный контекст — южноазиатский. Обе страны являются монархиями и похожи, как близнецы-братья — вплоть до того, что правящие фамилии связаны множественными родственными связями. Это, однако, не мешает им жить как кошка с собакой, цапаясь по каждому поводу. До открытых войн дело не доходит, но мелкие пограничные конфликты на суше и на море являются обычным делом. Здесь работать легче всего: государственные должности получаются по протекции, степень коррупции чрезвычайно высока, и подкуп не только не является предосудительным, но и заранее ожидается. А теперь, господа, то, ради чего и затеяна наша сегодняшняя встреча: Хёнкон.
Полумесяц Могерата резко вырос в размерах и занял весь дисплей. В центральной части его южного побережья мигнула точка — и выросла в свою очередь.
— Страна состоит из небольшой материковой части — Колуна, отделенного от остального материка горной цепью, крупного острова Ланта, еще одного острова — Подды, фактически представляющего собой гору высотой метров восемьсот, а также из примерно двух десятков мелких островков. До Удара Хёнкон формально являлся частью Ценганя, но де-факто имел полную независимость и даже управлялся собственным королем. Дело в том, что здесь находился крупный торговый порт с удобным фарватером и внутренней акваторией, укрытой от тропических штормов пиком Подды. Из-за Хёнкона Ценгань с Кайнанем не раз воевали в прошлом, но в последнее столетие негласно сошлись на том, что он не достанется никому. За счет оживленной торговли Хёнкон процветал вплоть до удара. Но в день Удара в горах произошло странное землетрясение, полностью разрушившее перевалы и прервавшее сухопутное сообщение с материком. Есть обоснованная версия, что на самом деле сдетонировали атомные мины, кем-то заблаговременно размещенные под хребтом. Как бы то ни было, после обрушения перевалов порт прекратил свое существование. Королевский двор бежал из страны в Ценгань, за ним последовали и остальные жители. До последнего времени власть в стране отсутствовала, а ее население составляла горстка рыбаков и толпа преступников всех мастей.
