Волшебник Кеи Захват Хассании

Селянки, уже насмотревшись моих строительных подвигов, моментально переключились на легендарных летунов, преувеличенная слава о которых давно уже проникла не только сюда, но и в более отдалённые уголки королевства... Даже дряхлые деды повылезали из щелей.. Какой восторг в глазах! Ну, конечно, дерьмо, причём свежайшее, они и сами каждый день видят и убирают, а легендарные воины, подобные птицам, да ещё в селении с таким же названием — это символично! Парней, причем, неженатых, местные красотки расцеловали от избытка чувств столько раз, что кольнула лёгкая зависть... Но не кричать же: "Это я!! Это я придумал!" Поймав себя на забавных ребяческих чувствах, я понял, что ещё вовсе не стар, раз не лишен смешного мелкого тщеславия... Это тоже неплохо...

Пока шум и гам не утихали, мальчиков кормили и поили, принц зарисовал водопад, вписав в пейзаж помешавшую мне ванну, чтобы дома раскрасить. Уверенные движения его руки были просты, как лёгкое шевеление пальцев музыканта, вот уж, что и в самом деле вызвало мою зависть, если бы так уметь, то не нужно никого с собой таскать на дальние вылеты...Следующим пунктом посещения у Серых Птиц был Клан Дикой Кошки, там Принц должен сам выбрать место для зарисовки. А Кайтару предстояло проверить состояние башен и боевую готовность маленького гарнизона внезапной ревизией с неба. Подвесили Принца на растяжках, поднялись и, к восторгу провожающих, сиганули с холма, резко набирая скорость... А я передал одному из дедов мешочек с монетами и строжайшее повеление колодцы немедленно окантовать камнем и закрепить крышки, чтобы не было падений...

А потом собрал высохшие картинки, перешел в новую Дверь и скрылся с их глаз. Переход был обещан отцу и я хотел для начала самого себя проверить, помню ли родные места. Родовой Камень Клана встретил меня своей суровой своей монолитной фигурой и какой-то невероятной успокоенностью. Все его складки и трещины, знакомые как лицо матери, остались неизменными, как будто вечными... Словно и не было ни пограничных схваток, ни ужасных зверей, а сейчас я спущусь по склону и мать встретит горячими лепёшками, а отец заставит кружиться в воинском танце, который я, кстати, основательно забыл и нисколько не хочу вспоминать... Или захочу ещё, как горький травяной настой во время болезни, невкусный, но несущий теплоту и облегчение?...

Даже голова закружилась от предвкушения, но идти вниз не появилось ни малейшего желания... Ощущать себя диковинным животным, которому "счастье свалилось в руки", а, тем более, иметь возможность отдавать команды Большому Вождю?.. Чтобы они терпеть меня не могли, но обязаны были преклоняться?! Увольте... Быть изгоем ужасно унизительно, даже зная, что ты сильнее и прав на все сто! За перегибом холма виднелся дым, там горел общий очаг, шла привычная серая жизнь, к которой я никогда не вернусь.

Ворота около дома встретили дружелюбно, за последние дни они просто намозолили глаза, и не только в реальности, но и в уме... Как это ни странно, родным дом не казался, как гостиницы, в которых иногда останавливался отец на Земле. В них всё было приготовлено, сами по себе мылись полы, заправлялись постели, можно было хулиганить, сколько угодно и никто из персонала не смотрел на детские игры укоризненно, но это был не дом... Просто служебное помещение...

Принял скупой доклад незнакомого дежурного, поздно сообразив, что у него-то праздника нет, а я, дурень, мог бы подумать об этом, располовинить смены, хотя, с другой стороны, ничего страшного, после суток вполне спокойной службы, он и так получит два дня отдыха, плюс два оставшихся, ещё лопнет со скуки, отдыхаючи...

-Откуда ты родом?..

— А кто? Я-то?.. Из Стыдня...

— Северный, значит?

— А кто? Я-то?.. Нее! "Сурки" северней, а мы по долине, морозов сильных нет... В горах-то холоднее

— Давно у нас? Я тебя чего-то не помню...

— А кто? Я-то?.. А с полгода уж...

— А чего же дежуришь тогда?

— А кто? Я-то?.. Так, вишь, читать научился, писать тоже кое-как, вот меня и поставили... Говорят: "хочешь дежурить"? А мне-то что? Трудно, что ль?.. А ребята по домам подались, друганов взяли, у кого дом далеко...

— Не скучно?

— Кому?.. Мне-то? Да, не, я ж не один тут... Рассыльные сидят, вон, связна"я, занятий нет, сиди да болтай, чо скучать-то?

— А дома сейчас посевная, наверно?

— Где? У нас-то? Не!.. Там холодней, чем тут, через пару восьмериков начнём...

— Домой не тянет?

— Кого? Меня-то? Смеёшься! Тут летать научат... Обещал сотник...

— Прежде чем летать, надо уметь хорошо бегать...

— Кому? Мне, что ль?.. А вон!... Нашивки...

— Ну, молодец...Я пойду в мастерские... Если появится Кайтар... Прилетит... Сразу доложи...

— Кто? Я-то? Доложу...

— А точнее?

— Точнее?.. А... Есть доложить когда появится Кайтар...

— Куда?

— Что "куда?".. А... В мастерские...

Как я и ожидал, вся троица была на месте. И Мастер, и Кузнец и Оружейник... Почему-то память не держала имена, лениво сваливаясь на профессиональные клички, тем более, что первые два не возражали... А Оружейник, похоже, так и не пошел пока никуда... Всё думает, что ли?

— Привет всем работающим в праздник!

— До праздника, кларон, ещё два восьмерика... Здоров будь...

— Чего ломаем?

— Да вот, ругаемся из— за оружия твоего, всю кузню завалил, а дело встало... И с топливом неувязка, и работнички твои зелье тянут, печи стоят...

— Ладно тебе, Мастер, нет у них никакого зелья... До города далеко... А отдохнуть боги велели после такого дела...

— Ну, у нас-то никакого дела и не было, только, вот, хламом всю кузню забили... А от города, куй-не-куй, а можно в оба конца топать, знаешь ли...

— Ну почему, хламом? Хорошее железо. Кинжалы так-то дрянь, а как железо сгодится...

— Погоди-ка, Ларчан... Чего ты там сказал, Мастер?

— А чего?.. Хламом, говорю...

— Да нет, про "оба конца"...

— Да ты уж понял всё, кларон, шибко понятливый... Надо ж, услышал...

— А ты бурчи меньше... И где же продают?... Ну давай, не тяни, раз уж болтанул...

— А я знаю?.. Я его и в рот не беру, зелье-то... В праздник разве, только...

— Так у тебя же не праздник! Сам только что сказал!

— Ты, кларон, не буйствуй... Ну, у всех, значит и у нас... немного...

— Мастер! Мы же с тобой тут от первой пещеры начали!.. Ты что же, девочку забыл уже? И того гада, что до сих пор чадит? И ещё двоих сволочей... Да ты что, старой, не понимаешь, что мы здесь — как глаз на морде! Руку — резать можно, ничего страшного, а на глаз пылинка сядет и он дёргается, не видит ничего, любая скотина это понимает, глаза бережёт.. Нам с зельем никак нельзя, что же вы все, ослепли, что ли? Давай, говори, пока беды не стряслось...

— Ладно тебе, кларон, тут куй-не-куй, а скажу, прав ты как всегда, твёрже скалы. Я пред тобой, как мальчик получаюсь... На мельнице...

— Да что же, Лабарь не знает, что ли?! Мы же ему и помогали всегда!

— Ну, не кипятись ты.. Я так думаю, баба у него дурит...

— А выпарку для неё кто делал? Не сама же она?.. Ну, не темни, Мастер,

Небось попросил "для себя", понемножку, да? Мол, старые кости к погоде ноют, да? Так было?

— Ну, вроде того... Ладно, кларон, куй-не-куй, а мне отдуваться, сделаю, не держи зла, праздник же сегодня!

— Ох, ты и хитрый, Мастер... Теперь, значит, праздник есть... Ты по-хорошему, договорись с ней так: пусть варит ещё крепче, очищает как может лучше, но вдвое меньше... А мы будем брать для гарнизона, а платить вдвое больше...

— Тебя не поймёшь, кларон... то нельзя, то можно.. Зачем тебе зелье?

— Затем, что оно раны очищает... Доктор из города привозит по секрету, а тут своё будет... Вас троих пробовать позову... Шучу я... И если узнаю, что хоть кому-то из горожан продаст, сломаю все твои железки, Мастер!.. Ладно, кончим с этим... Ну, и чего вы тут спорили?

— А то спорили, что ковать эту кривулю муторно и ломаться будет, вот что! Или толстую делать, тогда в руку не взять, тяжёлая...

— Мне и в городе так сказали.. Не взялись... А как надо?

— Да я уж охрип им говорить! Лить надо! Лить! Плавить и лить в формы! Тогда все одинаковы будут, железо хламное в ход пойдёт, неча тут молотом махать, кривульки-то — с ладонь всего, тыщща штук — умахаешься! Да и наконечников тысяч десять!

— Куй-не-куй, а черного камня твоего нет и не бывает вовсе, чего пустое молоть?

— Мастер, можно кусты выжигать, стеклодувы-то так делают!

— Что ты мне хассов ещё в ум суёшь? Нашел союзничков! У них стекла"-то с кулак, расплавил и дуй! А тут куй-не-куй, а вон какая куча!

— Ладно, Мастер... Теперь ты не кипятись... Ну, тихо... Успокоились?.. Вот, смотрите, это что?..

— Бог мой, кларон!.. Он и есть!.. Чёрный камень... Я зажгу?... Откуда?

— Есть одно место.. Вы, господа спорщики, скажите, много ли вам его нужно? Да почём брать? А то я возьму корзину, а золота насыплю за десять...

— Если корзинами... Штук пять надо... Монет по сто каждую, чего уж жалеть?... И двести не жалко... Только, кларон...

— Я понял, Кузнец, понял... Брать побольше, да?

— Да не то слово, кларон!... Гораздо больше! Мы тогда для отливок такое устройство соорудим! Я же сколько мечтал! Нигде в королевстве...

— Подожди, Кузнец... Понял и так... Я вас троих попрошу... Труба для зрения очень нужна... Быстро нужна... Ходь всю медью покройте, хоть золотом, но чтобы удобная была, я её ребятам на горе поставлю, место нашел... Там ни одна сволочь не обойдёт, видно далеко... Монет не жалейте, стекло у хассов должно быть, обещали... Мастер, опять ты бурчишь? Что они тебе плохого сделали? Такие же работяги, чужого не просят, уголь жечь, и тот сами ходят... С детишками!... Лучше делайте две сразу, мало ли что сломается... а там... Что?... Прилетели?... Ну, всё, я пошёл...Смотрите, горит... Он медленно разгорается, я знаю... Ну, пока вам... Не ссорьтесь...

Уже отходя, сквозь щель в недозакрывшейся двери в сарае услышал сначала вскрик: "Хорошо горит! Огонь ровный...", и другим голосом, тихо: "Давай уж, в последний раз, не выливать же..."

Серые птицы сели у казарм и мы с рассыльным рванули туда... Его роль после доставки сообщения закончилась, но любопытство так ярко светилось в глаза, что я не стал прогонять парня в штаб, успеет ещё...

Принц выглядел усталым, но светился от счастья, взахлёб рассказывая, почти крича, как его опять проволокло около клана по колючкам, хотя он "тормозил"! Он же "помнил"!.. Костюм светился дырами, рыбья кожа не выносит таких воздействий, можно выкидывать... "Помнил он"! Наверно и я бы так же кричал, но моим первым костюмом была собственная шкура... Когда хочется к земле и мозг отдаёт эту команду, "Вниз", то отключается внутренний контроль, разум, обязанный, наоборот, поднимать тело, без тренировок не способен произвести сразу две противоположные команды, а торможение делается клапанами с помощью кистей рук, это уже третья команда и новички как правило, теряются...

Зато здесь, в Городе, видимо, после тяжёлого Пашкиного внушения, его высочество сумел забыть на время о земле, не без подсказки, конечно, и не без помощи веских выражений, не совсем присущих разговору с дамами, но, очевидно, достигших ума через уши... Ну, конечно же "сам!", кто спорит, все мы прошли через это... А вот и результат воздушной прогулки: четыре куска кожи с изображениями... Тут Принц на высоте! Вот так и будем. Одни — хорошо летать, другие — рисовать...

Костюм, с наслаждением и робостью прижимая к себе скользковатую тонкую кожу, понёс к девушкам посыльный, получив сразу два удовольствия: прикоснуться к святыне, недоступной пока ему самому и, возможно, к кому-то из девушек... Хоть и праздник, а кто-то из них мог работать, денег не всем хватало... Правда, в основном это были замужние селянки, кормящие детишек, но уж поговорить-то можно и с ними!

Пока шли в дом, перекинулись словами про Айлара. Возможно, лишние волнения за друга — это моя чрезмерная блажь, мнительность, каприз, но значило всего лишь, что если там всё нормально, то к сегодняшней воздушной прогулке добавится переход через волшебную перепонку, за метку управимся. Дольше будем болтать, чем ходить, если Дверь вообще откроется. Сколько бы я ни фантазировал, перебирая в уме пейзажи, а точным ориентиром может служить только старая стена маленького сада, заросшая кустами. Даже, если кусты будут пострижены, что вполне вероятно, вряд ли хозяин успел реставрировать стену, сложенную из камней, ей ещё сто лет стоять, ничего не сделается...

Моё предложение взять с собой переводчицу Пашка сразу отклонил. То ли из-за каких-то своих опасений, то ли кошка между ними прогрызла возможность нормальных отношений, мне уже надоело в этих тонкостях разбираться. Пока обедали на скорую руку, Принц успел начеркать то, что помнил: кусок калитки, дверь в домик, маленький бассейн с арыком. Забор он толком не разглядел.

За столом было непривычно скучно и тихо, хотя мы все развлекали дам, рассказали о своих дневных посещениях, но ощущение надвигающейся грозы не проходило. Может быть переигрывали в своей беспечной болтовне, разве мужики могут обмануть любящих женщин? Родные, что-то чувствуя, переглядывались, не осознавая ещё, откуда ждать беды. В конце концов, Канчен-Ка, через весь стол разглядев эскизы Принца, даже в штриховом виде узнала место и не могла не спросить: "Вам туда надо?".

Если б мы знали... Пришлось выворачиваться, что это ненадолго, нам бы только узнать некоторые подробности... для государственной необходимости... в связи с неустойчивым положением... Короче, нести лабуду несусветную, только увеличивая подозрение. Оно ещё больше усилилось, когда я отвёл всех мужчин в кабинет.

Обняв отца, сказал, что мы попробуем засветло успеть в Хассанию и не собираемся задерживаться, но реальность всегда умеет ошарашить неожиданностью, так что пусть он успокоит женщин и распорядится нагреть воды побольше... На всякий случай... Ему это было также непонятно, как если бы я собрался прогуляться на ближайшую звезду, но свои задачи он понял, кивнул, и я знал — выполнит.

А ещё попросил его проверить пленных, державшихся в максимально секретном режиме. Откуда мы знаем, что где-то по лагерю не шастает Четвёртый и Пятый? В дни праздника всего можно ожидать... Неоправданная осторожность часто кажется глупой, но кто мог сказать, что оправдано, а что — нет? Результат может быть выяснен только с чьей-то трагедией... Не хотелось бы...

День уже пошел на закат. Дежурного я предупредил, что если вдруг у ворот появятся мирные хассаны, отвести всех к скадрессе с указанием помыть и накормить... Это всё, что я пока мог для них сделать. Выйдя на пустырь, сосредоточился на своём видении забора и сразу же получил Дверь, это даже слегка насторожило, не могло же так везти всегда! Но вход призывно мерцал, я и пошёл... И тут же получил в лоб мягко верещащей тушкой небольшой птицы, от страха метнувшей свой полужидкий снаряд на полевой костюм. Никогда не думал о том, что Дверь открывается в обе стороны, хотя это очевидно, а птицам безразлично, где летать.