Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Однако они не торопились. Маршалл делал вид, что смакует опаловый коньяк в хрустальной рюмке, Сэмуэль же угрюмо ковырял вилкой в тарелке. Молчание затягивалось, атмосфера все более накалялась, и, чтобы разрядить ее, полковник решил все же заговорить сам.
— Наконец-то долгожданный дождь пошел, — начал он со вполне безобидного замечания. — Как думаете, синоптики постарались или сама природа решила оживить задыхающийся от жары континент?
Ответом ему было дружное молчание. Лишь Сэмуэль принялся скрести тарелку еще яростнее, будто надеялся откопать сокровище.
— Вы знаете, — сделал вторую попытку полковник, — на Венере заложен город. Отчаянное сопротивление местных аборигенов в первые годы неожиданно сменилось их полной индифферентностью по отношению к землянам. Вчера, после пятилетнего перерыва в освоении планеты, было закончено основание новой базы.
Собеседники никак не отреагировали и на эту фразу. Казалось, они даже не слышали его. Продолжать в том же духе полковник не решился и молча принялся за принесенный салат.
— Могу сказать только то, что слышал сам, Маршалл, — неожиданно обратился к Галлу Сэмуэль, оторвавшись от созерцания своей тарелки. — А слышал я следующее: мутировавшие крысы выходят по ночам из Зоны Полного Отчуждения, забираются в дома и кусают спящих людей. Их слюна содержит паразитирующие гены, и укушенный за несколько дней превращается в крысу. Гибнет он недели через две, взрываясь при этом фонтаном кислоты. Маршалл, — добавил Сэмуэль, немного помолчав, — что вы думаете об этом?
— Что все это бред, — голос Галла был спокоен, но в нем ощущалось затаенное напряжение. — Мутанты действительно существуют, но все остальное чистый вымысел. Однако предположение о Зоне Полного Отчуждения как об их источнике я считаю самым правдоподобным. Откуда же им еще взяться, как не из радиоактивной пустыни? Действительный вопрос только один — кто и зачем их убивает?
— Вот тут никакого вопроса как раз и нет, — возразил Сэмуэль. — Убивают их наши же с вами сограждане. Из чистого самосохранения. Я не удивлюсь, если существует специально организованная группа добровольцев, занимающаяся уничтожением мутантов, — Сэмуэль помолчал немного. — А насчет Зоны в качестве источника непонятных явлений я с вами согласен. Не предполагать же в самом деле, что это пережитки военной генетики. Такое даже наша полиция не смогла бы прохлопать!
Сведенберг замолчал и уставился на полковника, разглядывая того как неодушевленный предмет. Молчал и Маршалл, не спеша потягивая коньяк и также поглядывая на Фрэнка.
— Что вы хотите от меня услышать? — возмутился последний.
— От вас... — Сэмуэль невесело ухмыльнулся. — От вас мы ничего не хотим. Разве от вас можно чего-нибудь хотеть? Вы ж даже самому себе ничего не скажете, не то что своим друзьям. А нам всего лишь хотелось бы знать, отчего мы завтра станем крысами и захлебнемся в кислоте. Не так уж много, не правда ли?
— Вы правы, — спокойно проговорил полковник. — Правы в том, что я ничего не могу сказать в ответ на вашу тираду. Про смерти вы знаете и без меня. Улики, которыми мы располагаем, и предполагающиеся наши действия я вам, разумеется, не назову. Могу сказать лишь одно — все происходящее, к сожалению, для меня не менее загадочно, чем для вас. Ответов на ваши вопросы у меня нет.
— Пора уезжать из этого города, — после некоторого молчания как-то устало произнес Сэмуэль. — Не то мы все рискуем стать здесь непонятно чем...
Больше до конца завтрака никто не произнес ни слова. Полковник украдкой разглядывал собеседников. Он, конечно, предполагал, что известие о последних убийствах взволнует их, но никак не ожидал такой сильной реакции.
"Видимо, все дело в моей профессиональной закаленности", — подумал Фрэнк, поднявшись из-за стола и выходя на улицу. — "То, что мне кажется лишь уголовным делом, у других людей вызывает панический ужас".
Полковник прошел сквозь зеркальные двери кафе, под нависающим козырьком, спасающим от дождя, спустился в гараж и забрался во флаэр. Просыпаясь и недовольно урча, машина выбралась на проезжую часть и взмыла в мокрую и зябкую высь.
Было сумрачно, почти темно. Все небо обложили низкие, черные тучи. Плотные струи дождя били в лобовое стекло и ручьями растекались по его поверхности, стремясь назад под набегающим потоком воздуха. Флаэр поднялся еще чуть выше, и тут полковник увидел такое, что заставило его сейчас же приникнуть к колпаку бокового обзорного окна.
Внизу, сквозь непрерывную дождевую пелену, проглядывал город. Вывески, яркие огни реклам, разноцветные светофоры — все поблекло, подернувшись серой кисеёй. Словно свинцовые, внизу текли реки улиц, деля гладкими лентами жилые кварталы на ровные квадраты. Куда ни кинь взгляд, везде мутные потоки воды, низвергающиеся из низких туч. Но завораживало не это.
Флаэр парил над спальным районом. Тихие в обычное время улочки сейчас бурлили, несмотря на непогоду заполненные людьми и машинами. Маленькие разноцветные человечки копошились возле блестящих капель грузовых флаэров, снуя между кубиками контейнеров. И это происходило не только возле какого-то дома, не только на какой-то улице. Это было везде. Все новые и новые кварталы выплывали спереди, вынося из-под дождевого занавеса запруженные людьми дороги, и безмолвно исчезали сзади, скрываемые водяной пеленой.
Фрэнка охватила нервная дрожь. Что-то он и его помощники упустили, чего-то среди суматохи последних дней не заметили. Скомандовав машине плюхнуться на мостовую рядом с одним из зданий, полковник, прямо в чем был, нимало не заботясь об испорченном костюме, выбрался под дождь.
Снизу картина выглядела не так пугающе. То, что сверху казалось сплошной человеческой массой, распалось на отдельные группки то тут то там. Однако, все равно, людей под дождем было очень много — по пятнадцать — двадцать у каждого многоквартирного дома.
Подойдя к одному из них — высокому белобрысому парню, стоявшему чуть особняком и наблюдавшему за транспортировщиком, укладывавшим контейнер в грузовой флаэр, Фрэнк потянул того за рукав.
— Извините, что мешаю вам, но не могли бы вы объяснить, что происходит? Куда все уезжают? — задал вопрос полковник, прикрывая лицо ладонью от бьющих дождевых капель.
— Куда все, не знаю, — парень не отрывал взгляда от робота, старательно тянущего манипуляторы к высокому борту грузовой машины. — Куда все, не знаю, а я лично на восток, в нью-йоркский континентал.
— Но почему все уезжают одновременно? Почему вы собрались именно сегодня?
— Да я уже давно хотел, — парень наконец взглянул на Фрэнка. — А почему сегодня... Да просто все до того тут уже опротивело, что не могу больше оставаться, — он сделал неопределенный жест рукой и повернулся к полковнику спиной.
Мало что прояснив для себя, Фрэнк решил попытать счастья у другой группы, где заприметил стоящую чуть в стороне пожилую женщину лет семидесяти в ярком макияже. Зычным голосом она командовала своим семейством, суетящимся вокруг выносимых из дома вещей.
— Скажите пожалуйста, — обратился к ней полковник с тем же вопросом, — что происходит? Почему все уезжают?
— А как же не уезжать, когда тут такие ужасы творятся?! — женщина отвлеклась от своих родственников и как-то виновато улыбнулась, растянув обильно накрашенные губы. — Вы разве новости не смотрите? Ведь полный город чудовищ! Здесь стало страшно жить. Куда, куда вы это ставите?! — кинулась она к своим помощникам, у которых отсутствие надзора привело к явному ускорению процесса погрузки. — Куда вы ставите, тут же полировка!
Потолкавшись еще среди других групп, полковник услышал то же самое. Страх гнал людей прочь из их города.
Вернувшись в машину и сбросив с плеч мокрый насквозь пиджак, Фрэнк поднял флаэр и направил его в Управление.
Великое переселение началось. То, что не смогли сделать правительство и средства массовой информации за четыре года существования Зоны Полного Отчуждения, три убийства сделали за одну ночь. Страх охватил город, породив панику. А уполномоченный из центра, Фрэнк Логэн, показал полную неспособность справиться с ситуацией.
Полковник внутренне сжался. Сегодня предстояло выдержать бурю эмоций не только от начальства, но и от своих подчиненных. Однако главным было другое. Главным было то, что он вдруг ощутил неуверенность в себе, неуверенность в достаточности своих физических и умственных сил для дальнейшего ведения дела.
Такое бывало и раньше, но с годами накопленный жизненный опыт, выражающийся в профессиональной интуиции, все более и более придавал уверенности в себе. Обилие типичных, мелких преступлений приводило к тому, что зачастую полковник знал ответ уже тогда, когда еще не был задан вопрос. Подспудно он привыкал к подобной ситуации, на уровне подсознания полагая, что она останется таковой всегда. Но неожиданно возникла проблема гораздо большей сложности. Он налетел на нее, ничего не подозревая, и со всего маху сел в лужу.
Припарковав флаэр и прыгнув на свой этаж, Фрэнк, внутренне сжавшись, переступил порог следственного зала. Оба помощника были уже на месте. Завидев вошедшего командира, Пол вскочил с кресла и с сияющим лицом возопил:
— Сэр! Господин Логэн! Есть "Инфинитерра"! Мы их засекли!
Полковник, после всех сегодняшних встреч ожидавший недоумения, вопросов или, наконец, недовольства, но отнюдь не подобной реакции, оказался даже несколько сбитым с толку. Он облегченно вздохнул и, постаравшись загнать внутренние сомнения как можно глубже, ринулся с ходу в русло новых событий.
— Когда это произошло? Почему меня не вызвали по тревоге? — его голос был ровен и выдержан как и обычно.
— Только что, сэр! Аромотестеры зафиксировали сильвий, а анализатор Управления из множества разговоров выловил фразу о наркотиках. К сожалению, лицо зафиксировать не удалось, беседа происходила в темном помещении. Сейчас мы начали прокручивать все последние записи, чтобы отследить, кто входил туда. Также просеиваем разговоры, стараясь найти голос с тем же тембром.
— Но ведь вы же засекли входившего аромотестерами?
— В тот момент сквозь дверь проходила целая группа из примерно пятнадцати человек. Утренний заезд, так сказать. Запах сильвия до сенсоров дошел не сразу, и вычислить персону оказалось невозможным. Одну минуту, — прервал себя Пол, обернувшись на писк консоли своего терминала. — Есть! Есть лицо! Сейчас я выведу его на главный экран.
Подернулась рябью и вспыхнула стенная панель. Ракурс был сверху, и объектив типа рыбьего глаза несколько искажал пропорции, но все равно было понятно, что это одна из кабинок филинг-хауза. Красные портьеры с кисточками маскировали стены и вход. Мягкие и опять же красные кресла, стол и широкая кровать занимали почти все пространство. Красный ковер на полу с ворсом по щиколотку, хоть и был относительно чистым, явно носил следы бесконечных оргий.
В одном углу комнаты, развалившись на подушках кровати, полулежал грязный, обросший детина с оттопыренными ушами и ковырялся в зубах. Рядом с ним на краешке кресла примостился вполне приличного вида субтильный молодой человек лет двадцати в лакированных туфлях и костюме с иголочки.
— Сколько сегодня? — после некоторого молчания произнес детина, оторвавшись от раскопок в своей ротовой полости.
— Как обычно, брат Джордан, пять...
— Ого, вновь гульнуть собрался?! — осклабился тот. — Ну-ну. А как же служение?
— Я не пропустил ни одной молитвы, уважаемый брат, — с дрожью в голосе произнес более молодой.
— Ладно-ладно, верю. Держи, — детина выудил из видавшей виды куртки без рукавов пакетик с голубоватым порошком и кинул на колени второму. — Не забудь вознести молитвы за сектор счастья 23-48, — заржал он и, легко спрыгнув с кровати, нырнул под портьеру.
— Отследить этого брата Джоржана! Немедленно! — скомандовал полковник. — Пусть флаэр сопровождения не отстает от него до самого дома.
Пол неожиданно засуетился, стал лихорадочно жать на кнопки и что-то хрипло говорить в микрофон консоли. Потом виновато взглянул на Фрэнка.
— Простите, сэр, машина уже вышла.
— Вы не подогнали туда флаэр слежения, как только получили сигнал?
— Простите, сэр, я как-то сразу не сообразил, — Пол чуть не плакал.
— Окей, хорошо. Хорошо. Я тоже виноват, что не проверил. Только бы теперь не упустить.
Однако подруливший ко входу в "Инфинитерру" флаэр с двумя оперативниками опоздал. Птичка уже успела улететь, что подтвердил анализатор Управления, зафиксировав момент выхода интересующего их объекта за минуту до подлета полицейской машины.
Минута. Всего шестьдесят секунд. Однако детина успел сесть во флаэр и скрыться в неизвестном направлении. По вине Пола. Умышленной или нет — об этом можно было только догадываться.
— Что такое сектор 23-48? — хмуро спросил полковник.
— Скорее всего это обозначение пригородной зоны на юго-западе, — поспешил с ответом второй помощник, стараясь загладить свою вину. — Миль двадцать-тридцать от города.
— Большой участок? Сколько там жилых зданий?
— Минуту, сэр. Сектор три на три мили. Шесть частных небольших загородных вилл, каждая на одну семью.
— Пол — остаешься в Управлении, отслеживаешь ход событий. Ник — ты со мной. Полетим по точкам.
Дождь лил по-прежнему, нимало не утихая. За мутным лобовым стеклом флаэра окружающая местность расплывалась в однообразную серость. Минут за семь они достигли первого дома. Посадив машину и подрулив ею под козырек гаража, полковник и первый помощник выбрались из-под стеклянного колпака.
В полуметре — протяни руку и наткнешься — со скрывающей их крыши лились мутноватые потоки воды, разбивающиеся фонтанами брызг о дорожку. Стараясь держаться от них подальше, полковник обогнул машину и подошел ко входу в дом.
Звонка не оказалось, поэтому пришлось барабанить кулаками по увитому декоративным литьем металлу двери. На это дом ответил полным молчанием. Повторная серия ударов окончилась так же. Однако, когда полковник уже развернулся, собираясь уходить, что-то зашумело с обратной стороны виллы.
Выбежав за угол, он увидел лежащего на земле человека. Козырек крыши здесь расширялся, давая навес для маленького столика, окруженного тремя деревянными скамьями с резными спинками. У одной из них сейчас на животе лежал хорошо одетый мужчина, неловко стараясь подняться.
Поспешив на помощь и усадив того на лавку, полковник попытался привести беднягу в чувство. В ответ на его усилия мужчина тяжко вздохнул, окатив Фрэнка крепким перегаром. Что-то звякнуло внизу, и из-под ног Николаса выкатилась пустая бутылка с этикеткой от скотч-виски.
Мужчина открыл осоловелые глаза и тупо уставился невидящим взглядом мимо полковника.
— Как вы себя чувствуете? — спросил его Фрэнк, придерживая за лацканы пиджака от нового падения с лавки. — Вы можете говорить?
Безвольные губы шевельнулись, стараясь что-то произнести. Борьба незнакомца с самим собой продолжалась несколько мгновений, но была прервана могучим иканием, поднявшимся из недр.
— Извините, что мы потревожили вас, — вновь попытался добиться результата полковник. — Можем мы задать вам пару вопросов?
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |