В следующую секунду что-то метнулось в сторону двери, и руки Акисамэ сомкнулись на пустоте. Но это "что-то" до двери не добралось — мастер Ма оказался быстрее, быстрым ударом ноги захлопывая дверь. Стены содрогнулись от мощного удара двери о косяк, в воздухе повисли тонкие струйки штукатурки, расшираясь ближе к полу в маленькие облачка...
Кенчи все так же держал сжавшуюся дракошку, только теперь ноги девушки, бывшей гораздо ниже Кенчи, до пола не доставали.
— Все — на пол! — Рявкнули одновременно Старейший и Дракон.
Присутствующие, кроме стариков и Кенчи с дракошкой, резво упали на пол.
Рю Горо выхватил пистолет и выстрелил в ноги "обнявшейся" парочки. Мимо. За миг до выстрела невозможным танцевальным "па" Кенчи, все так же удерживая дракошку, мелькнул в сторону и — к дивану, за которым залегла все "драконья семья".
Когда ствол Рю Горо "посмотрел" в сторону дивана, в Дракона уже летели две диванные подушки... Дракон успел сделать два выстрела. Два выстрела — два попадания... в подушки, но тут в него полетел сам диван, в который, как известно, стрелять несколько опрометчиво.
Рю Горо мягко ушел в сторону, пропуская летающую мебель мимо себя, но... Кенчи как-то умудрился следовать в двух метрах от летящего дивана и теперь, под прикрытием просвистевшего и с громким треском развалившегося от удара о стену предмета мебели, подобрался вплотную к главному Дракону. Уже без дракошки, разумеется — девушка каким-то образом уже была "закопана" под отцом и братом.
Чтобы избежать ударов подобравшегося вплотную маленького и юркого противника, Дракон был вынужден перейти к защите.
Он даже не удивился исчезнувшему из его рук пистолету. Такие люди не удивляются — он стал выполнять первые па "Танца Бабочки". Грохнул выстрел...
— Хо-хо-хо!
Старейший на вытянутой руке держал на весу Кенчи за руку, с зажатым в ней пистолетом. Раздалось еще два выстрела, пули ушли в потолок, снова посыпалась штукатурка. Следующим легким подзатыльником Старейший "выключил" разошедшегося ученика... Сирахама обвис и упал бы, но был подхвачен вскочившими с пола Миу и Ренкой.
— Спасибо, Фуриндзи-доно! — Поблагодарил Рю Горо. — А то что-то развоевался внучок! Чуть дедушку к главному Дракону не отправил!
Настроение у Рю Горо было приподнятым. Он подобрал с пола выроненный Кенчи пистолет, засунул его куда-то в рукав кимоно, и обратился к горке из Драконов:
— Внуча, ты там как?
— Жива, дедушка! — Пискнул кто-то с самого основания кучи-малы.
— Видишь, какого я тебе защитника нашел, ха-ха-ха! Чуть старого Дракона не завалил... драконоборец молодой! Больше плакать не будешь? А то очень болезненно будущий муж на твои слезы реагирует!
— Э... дедушка? — Неуверенно подступила к своему деду Миу, оставив Кенчи в руках Ренки.
— Фуриндзи-доно... — С угрозой начала Ма Ренка, подступаясь с другого бока и выпустив Кенчи, считая, что тот надежно удерживается Миу.
— Что, мои хорошие? — Широко улыбнулся Фуриндзи, смотря куда-то в район двери.
— Не многовато ли невест у Кенчи? — Спросила Миу, быстро переглянувшись с Ренкой.
— Будете отношения выяснять, девочки, — Проворчал Акисамэ, отрываясь от созерцания царапины на лице Сакаки. — И будет у Кенчи только одна жена — любимая винтовка Сигурэ.
— А?
Вместо ответа Акисамэ кивнул на тихо закрывшуюся дверь. В комнате отсутствовали двое: Сирахама Кенчи и Косака Сигурэ.
В следующую секунду количество людей в комнате еще раз уменьшилось — из нее с возмущенным шипением исчезли Ма Ренка и Фуриндзи Миу.
— Это ведь было то, что я думаю, Фуриндзи-доно? — Поинтересовался Рю Горо.
— Вы про количество барышень, бегающих за моим учеником, Рю-доно?
— Ну, это само собой — за таким можно и побегать... Но я и про инцидент со стрельбой...
— Обсудим? Давайте вернемся в кабинет! А кто-нибудь... да вот хотя бы и наша внученька... принесет нам чаю... Пусть осваивается. Хо-хо-хо!
— Только после вас...
— Как можно! Только после вас, Рю-доно!
— Очень любезно, но вынужден указать на недопустимость такого шага, Фуриндзи-доно... Как это — я и впереди хозяина!
— Пусть так, но сегодня-то можно?
— Нет-нет, Фуриндзи-доно! Как раз сегодня, в виде исключения...
Звук закрываемой двери...
— Если обойдется, — Сказал Ма, подходя к Акисамэ и хмурому Сакаки. — То буду третьим... только водку сами выбирайте — у вас в Японии все равно ее делать не умеют.
Драконы, как загипнотизированные, рассматривали приличную царапину, налившуюся красным на лице Сакаки.
— Ну, чего... — Буркнул смутившийся Сакаки. — Чего уставились...?
— Охренеть, — Выразил общую мысль Кин Охаяси. — Он ЕГО зацепил!
— Второй раз уже. — Хмыкнул "сотый дан" и с затаенной гордостью добавил. — Маленький гаденыш!
— Пойду, девочек поищу. — Решил Акисамэ, направляясь к двери. — Пусть помогут новому человеку освоиться в доме. Сакаки! Сходи в клинику, пусть Кисара обработает... Или ты хочешь на память оставить?
+++
Лежу на животе. Голышом. И "ежик" на спине и плечах. Видимо, иголочки Ма Кэнсэя... В палате акупунктуры пусто.
Наверно, не имеет смысла задавать себе дурацкий вопрос — "А что это было?". Но вдруг не все такие умные, как я...
Это была активация. И если б это не было мне во благо, то можно было б добавить самокритичное "Меня снова провели".
А "во благо" ли?
Свидетелями активации оказались Драконы. И я чуть не убил главу их Клана. И то и другое — крайне серьезно, так как вроде бы доказывает, что "малыш" готов к Лабиринту. Следовательно, смысла учиться дальше в Редзинпаку у меня, вроде бы, нет... И меня, наверно, из Редзинпаку попросят. Даже не важно, кто — родители, мастера или Драконы. Или, для лишения иллюзий (и чтоб в дальнейшем не дергался и не рыпался), запудрят голову Миу и та сама придет мне рассказывать, что все пропало, "у нас с тобой нет будущего", "слово дедушки — закон" и "давай останемся друзьями".
Может, украсть ее?
Мы ведь потянем похищение, старик? Даже опыт кое-какой есть! Стимуляция точек на шее или затылке — пять-шесть часов здорового крепкого сна... правда, потом голова у девочки будет раскалываться. Ну да потерплю первую семейную сцену. Зато у нее не будет ежедневной работы по огромному дому-поместью... А я подряды буду брать. На охрану. Или — совсем наоборот. Какой-то я неправильный Дракон — нет у меня жесткого императива "только на охрану". Хорошо отец кровь разжижил — в нужной пропорции. Спасибо ему!
Кстати, "совсем наоборот" найти — раз плюнуть: Ниидзима просыпается, а тут я, весь такой в черном — "Друг Ниидзима, нужна разовая работенка на три-четыре сотни тысяч иен для парня, который знает, что делать с обеих сторон мушки. Найдешь?" И ведь найдет... И пойдет Сирахама Кенчи по кривой дорожке нарушения законности и правопорядка...
И? Куда деться Сирахаме Кенчи и Фуриндзи Миу в современной Японии? Сколько я смогу снять со своей карточки, к примеру? Даже при условии, что ее блокировать не будут (да и зачем ее блокировать? Там же копейки!) Ну, в три подхода опустошу ее... но там даже на аренду квартиры не хватит. Даже на пару месяцев... А на каждом углу по всей Японии стоят камеры — один-единственный звонок в полицию со словами "Похищение несовершеннолетней", плюс наши с Миу фотографии, и через полтора-два часа я буду лежать на полу в каком-нибудь полицейском участке... и хорошо, если только с отбитыми ребрами.
А из страны бежать... так надо хотя бы до аэропорта или в порт добраться.
Плюс к этому — незаконченный институт. Я-то ладно — перебьюсь — а Миу? И жить придется впроголодь... И спать — чуть ли не под мостами вместе с другими бездомными... Жизнь — явно не для молодой семьи. И не для настоящей японки, для которой ежедневная ванная — обязательное условие.
Может, затаиться? Сделать вид, что смирился? И завалить Асамия... Ну, это мы уже обсуждали — не вариант. Хотя, на самый-самый крайний случай...
Миу... Миу... Миу... Странное со мной что-то происходит — такое впечатление, что все уперлось в эту девушку. Но это же неправильно — должна же у меня быть какая-то самодостаточность?
Неправильно-то неправильно, но почему-то кажется, что если отпущу ее — все рухнет. Глупо! Что может рухнуть-то?!
— Поверь, Кенчи, все твои переживания не стоят и выеденного яйца! — Послышался голос Ма Кэнсэя...
Ну, вот, в теплую компанию к Сигурэ и Старейшему добавился еще один человек, умеющий полностью скрывать от меня свое присутствие. А я-то думал, что в палате никого нет.
— А поводов переживать — нет, Ма-сэнсэй?
— В ближайшее время — нет, Кенчи. — Ответил Ма и задал неожиданный вопрос. — Как ты думаешь, Кенчи, что Драконам от тебя нужно?
— Чтобы я прошел Лабиринт...
— Тц... попробуй еще раз, ученик.
— Маленькие дракончики?
— Уже теплее, но я тебе даю еще одну попытку.
Три попытки от Кэнсэя — это щедро. Я задумался.
— Усиление Семьи Драконов?
— О! Хорошо, Кенчи! — И задал новый неожиданный вопрос. — Ты знаешь об ответственности за пленников?
— Краем уха...
— Захватив пленника, ты берешь на себя ответственность за его жизнь, здоровье и честь. Пока не передашь его родственникам, получив выкуп...
— А отпустить...
— Тогда возникает вопрос, "а зачем в плен брал?" Тем более, когда пленницей является красивая девушка. И когда ее вдруг отпускают...
— Да я же ее пальцем не тронул!
— Акисамэ тебе уже говорил, что Сигурэ чуть-чуть перестаралась?
— Без подробностей.
Кэнсэй вздохнул:
— Мисаки Охаяси теперь не сможет доказать, что у нее с тобой ничего не было, Кенчи.
— Сигурэ, что... ее...?
— Эй-эй! Держи себя в руках, Кенчи! Никаких извращений — обычная операция под общим наркозом — скальпель и ножницы.
"Хренасе — "никаких извращений"!"
— Сэнсэй, это же неправильно! Это совершенно неправильно! Это подло!
— Два часа назад у тебя была одна из сильнейших активаций, которую я когда-либо наблюдал, Кенчи.
— Да насрать мне на активацию! Что вы девушке устроили! Вы же ей всю жизнь... Как она дальше...?
Мне сильно прижали какую-то точку на ухе, и я, зашипев от боли, был вынужден заткнуться.
— Это хорошо, Кенчи. Правда, хорошо. Когда бойцу НАСРАТЬ на свою активацию — можно говорить о том, что он больше человек, чем боевая бездушная машина. И это хорошо для его кэмпо. А дальнейшая жизнь Мисаки Охаяси, Кенчи, зависит теперь от тебя. Целиком. В конце концов, ты же сознательно собирался взвалить на себя заботы о двух наших девочках. Ну вот... потренируйся пока на кошках... на дракошках. Где одна, там и две, и три... Я тебе больше скажу — три гораздо лучше, чем только две! У меня у самого их две и я не собираюсь останавливаться на достигнутом!
"И именно поэтому ты, старый вуайерист, крутишься в Редзинпаку!"
Кэнсэй помолчал, ожидая моей реакции... а я даже не знал, что на это ответить. Не огрызнуться с целью зацепить, а именно ответить. Так что он добавил:
— Драконам больше не нужен твой Лабиринт, Кенчи... ну, разве что ты его ради тренировки пройдешь. Факт — свершившийся. Переиграть назад и не сделать еще хуже — ты не сможешь.
— Ее изгнали?
— Нет, конечно! Ты чего! Никто ее не изгонял! Но она пленница. А пленница-Дракон — это довольно щекотливое положение. Только изменение ее семейного статуса может как-то изменить ситуацию. Но ты ведь не захочешь делать ее Старшей женой, если я что-то понимаю в этой жизни?
— И что мне с ней теперь делать, Ма-сэнсэй?
— А что обычно делают с хорошенькими пленницами, Кенчи?
— Получают за них хороший выкуп?
— О! Я таки воспитал достойного ученика! Правда, Драконы вряд ли в ближайшее время захотят ее у тебя забрать. Они тебе, скорее, еще и доплатят за то, чтобы она оставалась у тебя.
— Я хочу подумать, Ма-сэнсэй.
— Конечно, Кенчи. Правда, в ближайшие несколько часов это у тебя вряд ли получится.
— М?
— Минут через пять тебе придется заниматься тем, чем обычно занимаются все НОРМАЛЬНЫЕ гаремо-владельцы — утешать, мирить и приводить в хорошее расположение духа. Управлять психологическим климатом в отдельно взятом маленьком коллективе... Так что, прими мои соболезнования, Сирахама-кун!
Глава 16
"Мы сидели и курили. Начинался новый день..."
Эта строчка, не имеющая никакого отношения к происходящему, крутилась в голове.
Во-первых, не "сидели"... точнее, сидели не все, а только девочки — мальчики лежали, как и предписано настоящим "нормальным гаремо-владельцам"... Как ежики: на пузе и вверх иголками. Кэнсэй перед тем, как уходить, накинул простыню на задницу... Наверно, для того, чтобы видом мужских голых ягодиц не смущать непривычную пока еще дракошку-Мисаки (а насчет Миу и Ренки у меня были о-о-огромные сомнения... Грызли меня подозрения, что чьи-то ягодицы исследованы любопытными девицами вдоль и поперек!)
Во-вторых, не "курили", а молчали. Нехорошо так молчали. Напряженно и настороженно.
В-третьих, "новый день" не начинался — был вечер. Даже ближе к ночи. Правда, окружающий мир в очередной раз изменился, явив свою новую грань — так что в каком-то метафизическом смысле, да, "новый день" все-таки "начинался".
А я даже встать не мог, чтобы обнять, по головам погладить или еще что... Не потому, что смущался собственной наготы, а потому что не мог. Ноги и руки были надежно парализованы добрым, но коварным рефлексотерапевтом Ма Кэнсэем. Учителя подстраховались на случай остаточных эффектов от моих активаций. Видимо, опасались изнасилования. Которое, строго между нами, заслужили. Особенно, одна мастерица всяческого оружия...
Распределились показательно: справа от меня Миу с Ренкой, а слева — напряженная и ощетинившаяся "дракошка"-Мисаки.
— Реночка... — Позвал я.
— Да, Кенчик? — С готовностью отозвалась Ренка, больше других страдающая и испытывающая невыносимые муки от столь долгого молчания.
— Убери, пожалуйста, пару иголочек из уха... чешется — сил нет.
— А сам?
— Лениво мне...
— Хм-м-м...
— Реночка, иногда будущему мужу тоже требуется ласка и внимание будущей жены... И ее помощь.
Короткий укол удивления со стороны дракошки Мисаки. Ну да, откуда ж ей знать про эти страсти Редзинпаку?
— У меня такое подозрение, Кенчи... — Ладошка Ренки поползла по внутренней стороне бедра вверх. — Что иголочки эти — не просто так... — Ладошка добралась до паха. — Хм... та-а-ак... ага... а если вот та-а-ак... ага... понятно. Тебя парализовали — никакой реакции... Как предусмотрительно! Помня обстоятельства нашей первой встречи — более, чем оправданная предосторожность!
Пальчики Ренки переместились по спине вверх, осторожно огибая места установки иголок... судя по всему, девушка внимательно осматривала узор, составленный этими иголками.
— Нет, Кенчи, я не уберу иголочки. Если тебе их поставили — значит, так надо. К тому же, я думаю, что парализует тебя одна-единственная иголка из того десятка, что я вижу у тебя на спине. Ну, или две. Следовательно, снимать придется все... А это может быть опасно для твоих каналов Ци. А за здоровьем жениха, как ты только что правильно заметил, я должна следить очень внимательно! А хочешь, я тебя по спинке поглажу... или по голове. — И, действительно, начала гладить... и, спустя минуту, добавила непонятное. — О! Миу! Так тоже действует! Рекомендую!
