Режим бога. Эпоха Красной Звезды

— Почему все самое интересное опять без меня?

— Да не было там ничего интересного. Разбудили среди ночи, удостоверились, что я ни сном, ни духом, и снова спать отправили. Ладно, пошли, а то нас уже ждут.

Ссаживаю Альку на скамейку, кладу себе на колени ее ногу, чтобы завязать шнурки на кроссовках. В этот момент открывается дверь — на пороге Вячеслав. Секунду смотрит на нас, потом произносит: "Мы ждем вас" и осторожно закрывает дверь. Мы хихикаем, как дети и успеваем поцеловаться еще раз перед тем, как выйти из номера.

— Только нам нужно будет за Виктором зайти, я обещала взять его на пробежку.

— Помоги мне уговорить Цоя, принять от нас подарок. Я ему пару джинсов купил, кимоно спортивное, ну и так, По мелочи. Ты же понимаешь, он обязательно откажется.

— Помогу. Но Виктор — парень гордый, может и упереться. У него, кстати, день рождения через месяц — вот тебе и достойный повод для подарка.

— Откуда знаешь?!

— Да, мы вчера много времени с ним провели. Сначала на пробах вместе, потом пару эпизодов с нашим участием репетировали, а вечером мы даже до моря прогулялись. Витька, правда, хороший парень.

— Мне уже начинать ревновать?

— Ну... вообще-то к нам в компанию еще и Еременко набивался, но мы от него сбежали!

— Какой удар по Колиному мужскому самолюбию!

— Надоел. Прохода мне не дает. Хорошо, что ты быстро вернулся — сегодня на "Нежине" снимают, вместе на съемки поедем.

Вот же Коля ...казанова хренов, ни одной юбки не попустит! Если не угомонится — придется в бубен настучать. Но свою ревность я пока держу при себе. Альдона у меня как настоящая жена Цезаря — вне подозрений. Остро кольнуло сердце. А как же Анна? Больше месяца уже молчит. Да и Вера... Эта не молчит, но лучше бы держала рот на замке. Или это не про женщин?

Забираем Цоя, который живет этажом выше в скромном двухместном номере с кем-то из съемочной группы, спускаемся в парк. Выстраиваемся живописным клином и вперед. Во главе клина Альдона, за ее спиной мы с Цоем, за нами двое охранников. Третьего Вячеслав видимо оставил отсыпаться. Бежим, я в голове обдумываю аргументы, которые заставят Виктора принять наш подарок. Парк санатория не сказать, чтобы большой, так что просто тупо наматываем несколько кругов по его дорожкам. Потом еще немного разминаемся и возвращаемся в корпус. Когда лифт останавливается на нашем этаже, Альдона неожиданно подхватывает Цоя под руку:

— Витя, ты идешь с нами. Нужно поговорить.

Ну вот, а я все думал, как выбрать подходящий момент. "Идешь с нами" и всё! У моего номера девушка бросает:

— Слав, зайди за нами через двадцать минут, пойдем завтракать.

Ее командного тона попробуй ослушайся — Вячеслав молча кивает и остается в коридоре. Цой тем временем уже с интересом оглядывает мой номер:

— Это люкс что ли?

— Наверное. Да ты не стой, проходи в гостиную, я сейчас.

Достаю пакет с его подарками из сумки, возвращаюсь в гостиную. Альдона решительно берет трудную миссию на себя:

— Ви-ить, мы хотим тебе сделать подарок от лица Красных Звезд. У тебя ведь скоро день рождения, но мы к тому моменту уже уедем. Так что дарим наш подарок сейчас.

Я тут же вручаю ему объемный пакет и поясняю, пока он завис:

— Тут вещи, крайне необходимые для съемок. Я втравил тебя в эту историю, а про реквизит совсем не подумал, так что исправляю свою ошибку.

Потрясенный Цой начинает доставать из пакета подарки, но с каждой новой вещью его лицо становится все угрюмее. На кроссовках он не выдерживает и упрямо вздергивает подбородок, отходя от стола:

— Ребята, я это не возьму. Это слишком дорогой подарок!

Гордый!

— А я тогда с тобой не то что дружить, разговаривать больше не стану! — Альдона складывает на груди руки, выражая свою непреклонность. Я встаю рядом с ней плечом к плечу и наставляю указательный палец на Цоя. — Даже не вздумай обидеть нас отказом!

— Я не могу это принять, как вы не понимаете?!

— Это еще почему? Для тебя деньги дороже дружбы, да?!

Цою упрямства тоже не занимать.

— Не возьму. Даже не уговаривайте.

— Ах, так...! — Алька распахивает балконную дверь и грозно командует мне — Вить, выкидывай все к чертям собачьим!

Я послушно сгребаю в охапку разноцветные пакеты со стола и направляюсь к балкону. Альдона, зло прищурившись, шипит в сторону Цоя:

— Последний раз тебя спрашиваю: возьмешь?

— Нет, не возьму!

В это время я нависаю над перилами балкона, и от моего неловкого движения крышка с фирменной адидасовской коробки соскакивает и летит вниз.

— Да, вы просто чокнутые!

Цой, не выдержав, бросается ко мне и пытается оттащить меня от перил. Пара пакетов все же выскальзывает из моих рук. Виктор успевает подхватить их, не давая им упасть, и силой затаскивает меня в номер.

— Совсем больной?!

Вот нет такого советского парня, кто бы позволил выкинуть с балкона джинсы и кроссовки. Сегодня носишь Адидас — завтра Родину продашь. Или это шутили про джаз? Кажется, была еще про бороду. "Сегодня парень в бороде, а завтра где? В НКВД". Наконец, я вспоминаю оригинальную шутку — "Кто носит фирму Адидас, тому любая баба даст" — и хрюкаю от смеха.

Цой тем временем зло сопит, но дорогу на балкон своим телом перекрыл. Альдона складывает все назад в пакет, вручает его растерянному Цою, и выталкивает парня в прихожую.

— Короче. Это ПО-ДА-РО-К! На день рождения. Иди в номер и все примерь. А мы проверим! И чтобы на завтрак пришел в наших подарках.

А потом, выпихнув его в коридор, поворачивает ключ в двери. Минуту мы смотрим друг на друга не отрываясь и тут же бросаемся в объятия.

— — -

Сами съемки не производят на меня особого впечатления. Да, и сухогруз "Нежин", если честно, тоже. Все сцены повторяются и репетируются по нескольку раз, перед тем как операторы включают свои камеры, и эта тягомотина немного раздражает. Сначала вообще снимают появление героини Альдоны на судне. Как она поднимается со спортивной сумкой по трапу, как провожают ее парни из команды восхищенными взглядами, как капитан представляет ее экипажу. Говорухин с Дуровым все же решили сделать девушку представителем некой внешторговой организации, отвечавшей за закупку опиума. Теперь она "Ольга Николаевна Литвина" и вроде как сопровождает груз во Владивосток. Ну, и правильно — какая из Альдоны буфетчица? Она даже снимается в своей собственной одежде, так как ничего более достойного костюмеры ей предложить не смогли. Но смотрятся на ней хоть сарафан, хоть джинсы эффектно — наша "Снежная королева" уже немного загорела и белоснежная одежда это только подчеркивает. Дуров очень доволен тем, как девушка выглядит в кадре, и из ее короткого пребывания на съемках режиссер сейчас выжимает все, что только возможно. Понятно, что потом при монтаже больше половины вырежут, но ведь и выбирать режиссеру из чего-то тоже нужно. Короче, Альдону снимали весь день, а я в это время бездельничал. Сидел под навесом на палубе "Нежина", наблюдая за съемками или листая новые наброски Говорухина по "Крепкому орешку", внося туда свои правки. Потом поизображал муки творчества. Разлиновал тетрадь в нотную разметку, мычал и ставил скрипичные ключи. Народ уважительно подглядывал и совсем оставил меня в одиночестве. И вот есть у меня стойкое подозрение, что охрану это все более чем устраивало.

Обедали все в кают-компании "Нежина", и покормили нас вполне прилично. Потом снова были репетиции и снова съемки. Какие-то бытовые сценки в интерьерах судна, общие сцены на палубе на фоне моря. Свои боевые навыки Ольга Николаевна пока не демонстрирует, по сценарию до момента нападения пиратов команда о них даже не подозревает. Молодая женщина лишь с интересом посматривает на тренировки боцмана, которые проходят на палубе. Еще Говорухин добавил Альдонину героиню в сцену, когда капитан допрашивает Салеха, и ее пришлось переснимать заново — на английском девушка здесь точно говорит лучше всех. А еще "Ольга Николаевна" задает Салеху пару вопросов на корейском, что приводит Дурова с Говорухиным в восторг. Так что сегодня сняты исключительно мирные сцены, все боевые поединки на камеру будут снимать завтра. Когда солнце начинает клониться к горизонту, этот бесконечный день наконец-то заканчивается. Мы возвращаемся в порт.

Но стоит нам сойти с трапа, как нас окружает толпа отдыхающих. Сначала ее женская часть набрасывается на Еременко. И я уже было размечтался, что нам удастся незамеченными проскользнуть мимо его восторженных почитательниц. Наивный...! Сначала слышится радостный мужской крик: "Это же Альдона Веверс!". А когда вся толпа дружно разворачивается в нашу сторону, им на глаза попадаюсь и я несчастный. Одна из девушек с придыханием произносит: "Виктор...! Селезнев!!!" И все. Дальше тушите свет! Вся эта толпа обгорелых, загорелых и не очень отдыхающих бросается к нам, преграждая путь к машине, до которой осталось совсем немного, буквально метров пятьдесят. Слышу только, как за спиной чертыхается Вячеслав, когда особо ретивые дамы ловко отталкивают его острыми локтями в сторону и берут нас в плотное кольцо. Попробуй-ка, вырви нас из их цепких лапок, не применяя силу! И что нам с Альдоной остается делать? Улыбаемся и машем. Машем и улыбаемся. А заодно раздаем всем автографы. Мне вот даже стало интересно — а что они потом с ними делают? В рамочку вешают? Носят в кошельках или в записных книжках? Непонятно... Ну, сколько в этой толпе тех чудаков, кто по-настоящему коллекционирует автографы знаменитостей? А всем остальным-то оно зачем?

Охране все же удается быстро оттеснить нас к машине, но импровизированное блиц-интервью напоследок дать все-таки пришлось. Вопросы задают самые разные, в основном про гастроли и пластинки. Про последнее отвечать легко — диск-гигант вот-вот выйдет. Тираж большой всем хватит. Не хватит — пишите на "Мелодию", требуйте дополнительного выпуска. А еще лучше шлите телеграммы. Массовые телеграммы от трудящихся в СССР — реально работают.

Диск с патриотическими песнями уже вышел, должен был поступить в продажу. Спрашивайте в магазинах своего города. А вот с гастролями по стране пока никак, в ближайшее время нас можно увидеть только по телевизору. Понимаем, что вы хотите нас увидеть на сцене своих городов, и мы бы с удовольствием! Но ...партия и правительство решили, что сейчас намного важнее представлять нашу страну за рубежом, укреплять мир во всем мире и налаживать международные связи.

Слушать про партию и правительство народу не очень интересно, и вопросы быстро приобретают личный характер. Замужем наши девушки или нет? А есть ли у них дети? А есть ли у меня любимая девушка, и как ее зовут? Я загадочно улыбаюсь и предоставляю отдуваться Альдоне. У нее-то особо не забалуешь, ответы краткие и однозначные: "да", "нет", "за всех сказать не могу", "на такие нескромные вопросы не отвечаю". Вскоре от этого птичьего гомона у меня начинает раскалываться голова. Поэтому я решительно открываю дверь Волги и запихиваю туда девушку:

— Простите нас, но мы сегодня очень устали на съемках! В следующий раз мы с удовольствием ответим на все ваши вопросы, а сейчас прощаемся с вами. Доброго всем вечера, спасибо, что слушаете наши песни!

Ага... вежливость — наше все. Ныряю в машину, продолжая всем улыбаться через стекло, и тихо рычу офигевшему от происходящего водителю:

— Ну, давайте уже выбираться отсюда, пока весь Судак к причалу не сбежался!

В общем, мы еле вырвались. Ребята-охранники уже ко всему привычные после ресторана, а вот Вячеславу такое явно в новинку. Держит лицо, но кончики пальцев у него точно слегка подрагивают. А бедная Альдона просто вымоталась за весь этот долгий день — одному богу известно, чего ей это стоило.

— Вить, на ужин я, наверное, сегодня не пойду. У меня больше сил нет, ни с кем общаться.

— Ну и не ходи. Я сам тебе ужин в номер принесу.

— Нет, Виктор. Ужинать вы оба будете сегодня в номере. Сергей Сергеевич так распорядился.

О, отмер наш долговязый! Наверное, представил себе повторение недавнего в столовой санатория на ужине, и сразу вспомнил про распоряжение начальства. Хотя... завтрак прошел сегодня вполне нормально. На нас, конечно, поглядывали, но с общением не навязывались. Съемочная группа нас встретила тепло, но большее внимание привлек скорее Цой в своих белых джинсах, яркой футболке и кроссовках. Видно, что он смущается, хотя подбородок упрямо выдвинут вперед и кулаки сжаты. Никто и рта открыть не успел, чтобы по-свойски задать ему сакраментальное "где достал?" — Альдона ловко схватила его за локоть и усадила за наш стол. Белобрысая заразочка одобрительно щурится, окидывая его взглядом и тихо шепчет:

— Смело. Уважаю!

Я незаметно показываю ему большой палец. Молодец парень! Ко всеобщему вниманию трудно сначала привыкнуть, но если ты метишь в артисты и хочешь потом выступать перед людьми, это надо просто пережить. И Цой, похоже, это тоже понимает. Вот и славно... Так что на репетиции, которая проходила на палубе "Нежина", он уже спокойно рассекал в своем новом кимоно и на все нескромные вопросы отвечал, что это "подарки друзей ". А на завистливый вздох кого-то из актеров "хорошие у тебя друзья", согласно кивал головой и отвечал своей загадочной восточной улыбкой.

Следующие два дня проходят в сумасшедшем режиме. Подъем, пробежка, завтрак, отбытие на "Нежин". А дальше тренировки, репетиции, съемки боевых сцен чуть ли не до самого заката, с небольшим перерывом на обед. Потом в санаторий, душ, ужин, и спа-ать...! До утра к Альдоне даже и не пристаю, хотя спим с ней в одной постели. И если в первый день девушка вымоталась больше морально и эмоционально, то теперь у нее тяжелые физические нагрузки. А Дуров только и рад ее физической выносливости, использует это на все сто. Иногда даже Касьянов вмешивается в съемочный процесс и требует дать передышку. Борис Валентинович соглашается с кислым видом, но морда у него потом становится такая довольная, что всем понятно — усатый хитрец только притворяется огорченным. Альдонина самодисциплина просто поражает. Она восточный боец в самом глубинном смысле этого понятия. Никаких отговорок и возражений, Тадеуш — сенсэй, она — его ученик. Он приказывает, она его приказы беспрекословно выполняет. И повторяет трюк столько раз, сколько ей скажут. Глядя на нее, и мужская часть коллектива как-то быстро подтянулась, перестав втихаря филонить и устраивать частые перекуры. Вся группа просто на подъеме, на съемках царит дух соревнования. Касьянов летает, как на крыльях, раздавая приказы и поправляя движения актеров.

На каком-то этапе возникает спор: а могло ли быть у Ольги Николаевны Литвиной с собой оружие? Насколько достоверно будет выглядеть, если сотрудник Внешторга достанет вдруг пистолет? И нужно ли так усложнять сюжет? Поспорив минут пятнадцать, пришли к единогласному мнению — пистолет это уже полный перебор. Во-первых, он ломает канву сценария, во-вторых, сюжет "Пиратов" начинает сильно попахивать бондианой, а за это по голове в Госкино не погладят. К тому же понятно, что снимать дочь генерала КГБ в роли советской суперженщины — это как-то ...вообще неправильно. Одно дело приемы восточных единоборств, а другое — огнестрельное оружие. Самое смешное, что вопрос: умеет ли вообще Альдона держать пистолет в руках, даже не поднимался во время споров. Ни у кого и сомнений на этот счет не возникало. Короче, все же решили, что Ольга Николаевна так и должна остаться для всех девушкой-загадкой. Пусть сами зрители решают: была ли она агентом в юбке или просто долго прожила в Юго-Восточной Азии, где и научилась приемам каратэ.