Он осекся. Он чувствовал по ауре, что Джуна оробела, слушая его гневную отповедь, но два последних слова причинили ей внезапную и совершенно несперпимую боль.
— О-о-о, девочка... да ты не просто так пряталась в этой своей пустыне...
Ее лицо как будто совсем замерзло, превратившись в безжизненную маску из идеально гладкой и чистой кожи — ни одной морщинки, ни одной капли пота и ни одного движения.
Старик вздохнул. Он не знал в точности, что именно произошло, из-за чего молодая, умная и вполне привлекательная женщина решила поселиться в песках пустыни Виз-Бакир и даже по меркам тех безлюдных мест вела себя как отшельница долгие годы. Но его огромный жизненный опыт позволял догадаться — не в точных деталях, но в главном. Уточнять он не собирался. Он верил, что бередить вопросами такие раны не следует. По крайней мере не таким людям, как он. Вот если бы здесь оказался тот землянин...
— Я уже видел таких, как ты,— сказал магистр очень серьезно и даже мрачно.— Что бы ты ни делала, эта боль... она никогда не уйдет окончательно. Но со временем она будет приходить все реже и реже. Со временем. Ты правильно сделала, что выбралась из песков и пошла за мной.
Она выдавила из себя:
— Вы, магистр, очень странный человек. Но все равно: спасибо.
Он просто кивнул. Все, что он умел сказать, он уже сказал. Теперь надо переключить ее внимание на менее болезненную тему.
— Что же касается Эйдара... да, была во все этом определенная сухая логика и даже крайняя необходимость. К сожалению, там все грустно.
— Грустно? Что вы хотите сказать?
— И грустно, и мрачно, и даже стыдно. Вовсе не посреди вчерашнего боя, а гораздо, гораздо раньше я понял, что такая ситуация может возникнуть. Надо ли говорить, что я вовсе не горю желанием использовать шестилетнего ребенка в войне? Вижу по твоей ауре, что хотя бы это мне не нужно доказывать. Хорошо. Но мало ли, чего я хочу или не хочу? Чтобы мы могли выжить, я обязан, как минимум, обдумывать варианты — и у меня было предостаточно времени, чтобы все просчитать. Этот ребенок... он может стать страшным оружием, но, в то же время, не может им стать. И это не противоречие. Помнишь, ты вчера сказала, что мы можем просто испариться?
— Я слышала, что у него уже случался неконтролируемый выброс энергии — тогда в лесу, когда погиб Люпин. Но он прогрессирует, и в этот раз маны в нем было во много раз больше.
— Совершенно верно! Именно! Все могло быть гораздо хуже. Шестилетка не может контролировать себя так, как взрослый, его аура еще не сформирована, его способность удерживать ману феноменальна, но крайне уязвима. Детонатором взрыва может стать острая боль, аномальное возмущение астрала, слишком быстрое переливание маны, но главное — внезапный страх. При этом есть заклинания, вызывающие страх специально: "игла жути", "шатер ужасов", "кошмарный спазм" — их десятки. Обычно они несмертельны, но только не в случае Эйдара. Если у противника окажется маг снов, он бросит одно из таких заклинаний, и тогда нам всем конец, не успеем глазом моргнуть.
Магистр объяснил, к чему привели его размышления, но не рассказал всего, до чего додумался. Он умолчал о тех пророчествах, которые предрекали четырехстихийному магу (ребенку или подростку) то спасение мира, то сумасшествие. На самом деле между ними не было противоречия. Одно могло произойти после другого: грязный выброс не обязательно убивает, он непредсказуем, и сумасшествие — один из вариантов. И, если когда-нибудь кто-нибудь использует способности Эйдара для того, чтобы нанести решающий удар в решающей битве, уже через секунду от любого случайно недобитого мага снов может прилететь несложное заклинание — и тогда все пророчества сбудутся.
...
У всякого есть свои слабости, и магистр Икен до преклонных лет сохранил неуемное любопытство, на чем его иногда можно было подловить. Когда арх Аченок сказал, что Икена ждет некий сюрприз и не захотел объяснять подробнее, старик хоть и не подал виду, но уже не мог удержаться, чтобы не отправиться в указанное место.
Сначала он хотел захватить с собой сопровождение, но потом решил: мало ли что за сюрпризы бывают — в том числе и дурацкие, и недоразумения, и такие, что могут нанести ущерб репутации. Если что-то окажется не так, то он со своей невидимостью, левитацией и способностью чувствовать ауры просто тихо исчезнет.
По карте координаты указывали куда-то в глухой лес, очень далеко до ближайшей жилой фермы. Но это еще ничего не значило: то же самое можно было сказать об их собственной базе. Чтобы добраться до места, Икену хватило двадцати минут не очень быстрого полета (не очень быстрого — по меркам магистра воздуха).
Посреди обширной поляны стоял дом — очевидно, не фермерский, так как вокруг не было ни полей, ни дорог. Поляну окружал аккуратная неглубокая траншея, заполненная водой, которая выполнялу ту же роль, что ручей на базе магистра — защищала от ядовитых табипенов и прочих ползучих гадов. В отличие от своих земных собратьев, которые неплохо плавали, местные псведо-змеи ненавидели воду даже больше, чем людей.
Магистр завис над домом, не снимая невидимости, вошел в легкий транс и углубился в астрал, чтобы понять, находятся ли хозяева внутри, а если нет, то не бродит ли кто-нибудь по лесу неподалеку.
Поблизости была только одна человеческая аура — прямо внизу, в доме. Аура — женская. В таком месте? Икен сразу вспомнил о Джуне, которая отсиживалась в пустыне. Эта, получается, тоже отшельница.
Он зафиксировал астральные координаты и попытался исследовать ауру более тщательно. Она была уже весьма немолода, и, очевидно,— волшебница. Линии ауры говорили о сильном характере и о том, что сейчас женщина вполне спокойна, а значит его присутствие пока не обнаружено.
Он осторожно скользил "взглядом" вдоль линий ее ауры, и вдруг как будто резкий "свет" ударил по "глазам"! Колдун наткнулся на её хранилище маны. Ого, вот это мощь! Женщина оказалась магом воздуха, и запасы энергии внутри нее соответствовали уровню магистра. Какая-то магистрелла здесь, в лесу, одна? Неудивительно, что рядом с домом не нашлось ни дороги, ни утоптанной тропинки — она ведь летает. Что она здесь делает? Почему не ушла в Мархорм? Ведь там такие на вес золота!
Что ж, радует хотя бы то, что она избегает орды, а значит точно не враг. Долго шпионить за ней не следовало — мало ли, какие у нее заготовлены сюрпризы для незваных гостей, вдруг обнаружит первой и примет за ордынского разведчика.
Икен снял невидимость и спустился вниз, демонстративно обозначив свое присутствие резким порывом ветра — так, чтобы услышали в доме.
Дверь распахнулась, и на порог вышла старуха — неторопливо, величественно как аристократка. Годы не согнули ее спину, лишь сделали привычную осанку жесткой. Благодаря осанке, издали она казалась высокой и статной, хотя была ниже среднего роста и сухощавой.
Сам Икен во время экспедиции не носил свою повязку трехстихийного мага, чтобы не привлекать внимания. Но на голове старухи гордо красовались зеленая, синяя и прозрачная лента — стихии земли, воды и воздуха. Трехстихийных магов вообще один на миллион, а тут еще определенное сочетание, возраст и рост, и последней каплей стали слова арха Мархорма насчет "сюрприза"... вот почему Эйо Икен ее узнал, хотя время покрыло глубокими морщинами когда-то красивое юное лицо.
Все же в голосе магистра оставались нотки сомнения, когда он спросил:
— Ини?
Старуха ответила сердитым низким голосом:
— Эйо Икен, я тебя помню еще тощим щенком. Вижу, ты стал матёрым волком, но так и не избавился от паршивой привычки сокращать длинные имена.
— Т'Иниариса... сколько лет прошло, а ты все такая же зануда и формалистка,— проворчал Икен в ответ.
— Зачем пожаловал, Эйо Икен?— сурово вопросила она.
— Я сам не знаю, зачем пожаловал,— ответил магистр.— Один знакомый сказал мне, что здесь меня может ждать приятный сюрприз. Признаюсь, мне отрадно видеть спустя столько лет... что ты...
— Что я еще не окочурилась?— закончила колдунья.— Ничего, я еще тебя переживу, старый дыр, все-таки я маг воды и не слабее тебя.
Она имела в виду, что сильные маги живут дольше, к тому же водная магия специализируется на лечении болезней, включая и старческие хвори.
— Почему ты поселилась здесь?
Колдунья сердито проворчала:
— Мои умения нужны орде, но орда не нужна мне! У меня с ними свои счеты. Разве Аченок тебе не сказал?
— Стоп, я ведь не называл этого имени...
— А кроме него никто не знает, в какую глушь я забралась. Я подумываю, не переселиться ли в Мархорм, но мне не хочется во второй раз заводить друзей, а потом смотреть, как одних сжигают, а другие трусливо ложатся под хана.
Старуха вкратце рассказала, что произошло. Она жила в Сандате, практикуя целительство и алхимию. Когда орда взяла город штурмом, то оставшихся в живых магов быстро рассортировали: тех, кто стоял во главе городского войска, казнили, а остальным предложили "выбор": принести присягу хану или умереть.
Кто-то даже предпочел смерть, особенно после потери родных и близких. Другие же выбрали присягу: некоторые — скрипя зубами, а некоторые — без особого сожаления или даже с радостью.
Приговоренных к смерти не казнили немедленно, а бросили в тюрьму, надеясь часть из них переубедить или сломать. В орде существовала давно отлаженная система перевербовки магов из захваченных городов.
Обычно пленных волшебников содержали в состоянии легкого опьянения, поскольку даже небольшая доза алкоголя в крови нарушала способность удерживать ману, а без маны любой колдун — слабак. Но опытная в подобных делах старушенция прятала в складках одежды крохотную вытрезвляющую пилюлю. На прогулке, когда стражи отвернулись, она съела свое снадобье, и через минуту весь спирт вышел вместе с потом. Затем она собрала ману из окружающего воздуха, злобно посмотрела в глаза тюремщикам, запоминая лица, и... просто улетела.
Даже самонаводящиеся "огненные шары" не смогли ее догнать — Т'Иниариса действительно была сильной колдуньей.
В последний раз Икен видел ее много лет назад, будучи еще совсем зеленым. Тогда она любила приврать, а сейчас Икен чувствовал (своим астральным чутьем), что старуха не солгала даже в мелочи. Вероятно, годы кое в чем изменили ее характер.
Узнав, что Т'Иниариса настроена по отношению к орде непримиримо враждебно, Икен рассказал ей о том, что ищет любую полезную информацию и поинтересовался, не слышала ли она чего-нибудь, например, о джаа. Уж кому, как не этой опытной колдунье, знать все слухи. Старуха сразу согласилась помочь, не потребовав никакой платы.
— Я могу дать тебе наводку, Эйо. Во время битвы при Мархорме орда не стала собирать все свои силы ради взятия одного города, но в штурме участвовало несколько джаа. Что удивительно, мархормцам удалось уничтожить их всех. Отступая, ордынцы собрали останки тварей и увезли. Но говорят, что один труп бесследно исчез. Мархормцы прознали об этом от пленного ордынца и сами хотели найти те останки, но их тоже постигла неудача. Падальщики не могли мгновенно сожрать такую большую тушу, возможно кто-то нейтральный присвоил ее себе. Если тебе удастся что-то выяснить...
Магистр кивнул:
— Об анатомии тварей мы почти ничего не знаем, это может пригодиться.
Старый магистр сильно призадумался: опытная и умелая магистрелла земли, воды и воздуха — как бы ее завербовать в боевой отряд? Это решило бы все проблемы. Даже если не получится, иметь такого союзника — уже многое значит.
— Т'Иниариса, я должен тебя кое с кем познакомить. Я скоро вернусь.
И он отправился обратно на базу.
На полпути его сознания достиг телепатический "зов":
— Эйо Икен. Тебя зовет Страшный Сон.
Каждый раз, получая такой вызов, магистр мысленно усмехался: "опять мне приснился страшный сон".
Магистр послал ответную мысль по тому же телепатическому каналу:
— Страшный Сон, зовет Эйо Икен.
— Как дела?
— В целом дела продвигаются. Я пытаюсь заручиться поддержкой Мархорма...
Дальше Икен надиктовал подробное донесение о проделанной работе. С той стороны пришел ответ.
— Это все замечательно. Но я послал тебе "зов" по другому поводу. Тут к нам прибыла довольно странная делегация.
— Чья?
— Они утверждают, что явились с другой планеты.
Астральная связь не дрогнула, хотя к такому обороту Икен был совсем не готов. Прошло много времени с тех пор, как земляне улетели, испугавшись, что будут вовлечены в войну. Магистр предполагал, что они попытают счастья на другом конце света, где сейчас может быть мирно и спокойно. Ведь они утверждали, что их кораблю ничего не стоит облететь планету. Значит все-таки остались и снова рискнули спуститься вниз почти в том же самом месте. Магистр послал невозмутимую мысль:
— Вот как?
— А еще они говорят, что знакомы с тобой. И они не врут, не будь я маг снов. Икен, что заставило тебя утаить от Цитадели столь ценные сведения?
Магистр мысленно выругался и едва успел поймать свою грубость прежде, чем она попала в телепатический канал. Сначала практически ни за что отправляют в ссылку, а потом еще чего-то требуют!
— Ценные сведения имеют цену,— ответил он.
На том конце возникла пауза. Кош размышлял.
— Я всегда считал тебя патриотом, думал, тебя волнует судьба нашего города,— наконец прислал он мысль.
— При чем тут судьба города? Эти пришельцы не имели никакого военного значения — всего лишь небольшой отряд, и среди них ни одного мага. Зато там назревала выгодная коммерция. Ты же не докладываешь Совету о своих денежных делах?
— В этом ты прав,— пришло неохотное признание с той стороны.— Но это же другая планета! С точки зрения науки -удивительная новость!
— Конечно, но я решил, что такая наука, которая не принесет пользы в войне, вполне может принести барыши, если мы сможем договориться. Но времени на коммерцию у меня тогда не нашлось, так что мы просто культурно пообщались какое-то время, а потом они посмотрели на наш бедлам и улетели, причем, не собирались возвращаться. Значит, передумали?
— Передумали. Они себя вели довольно странно. Хотя насчет торговли и нас спрашивали.
— Ты не видел, насколько странно они вели себя поначалу. Это они уже попривыкли.
— Ты уверен, что они нам не пригодятся?
— Вполне возможно, что пригодятся — для бизнеса, но не для войны с ордой. Они разумные ребята и мыслят вполне по-нашему, это не чуждый разум джаа. Но они не воинственны, и среди них нет колдунов. Я видел у них замысловатые изделия, которые частично заменяют нашу мирную магию, но не более того. В общем, я бы променял всю их компанию на одного магистра с боевым опытом... или на магистреллу.
— Понятно. Ладно, Икен, возможно, у меня будут потом еще вопросы. Контакт разрываю.
Позднее атарх снов еще раз десять выходил на связь, требуя все новых подробностей. Похоже, появление землян произвело в Совете Цитадели настоящий фурор. Икену стало любопытно: что же там происходит, как идут переговоры?
Вернувшись на базу, он скомандовал:
