Путь домой. Главы 1-18

Товарищи рабочие! Мы, избранные вами депутаты, Московский Комитет и группа РСДРП, Московская Окружная Организация Российской Социал-Демократической Рабочей Партии и Московский Комитет Партии Социалистов-Революционеров — объявляем всеобщую политическую забастовку и призываем вас... бросить и остановить работу на всех фабриках и заводах, во всех городских и правительственных предприятиях.

Да здравствует беспощадная борьба с преступным царским правительством!

Товарищи солдаты! Вы наши кровные братья, дети единой с нами матери — многострадальной России. Вы уже сознали и подтвердили это участием в нашей борьбе. Ныне, когда пролетариат объявляет ненавистному врагу — царскому правительству — решительную войну, действуйте и вы решительно и смело. Отказывайтесь повиноваться своему кровожадному начальству, гоните его прочь и арестуйте, выбирайте из своей среды надежных руководителей и с оружием в руках присоединяйтесь к восставшему народу. Вместе с рабочим классом добивайтесь распущения постоянной армии и всенародного вооружения, добивайтесь отмены военных судов и военного положения.

Да здравствует союз революционного пролетариата с революционной армией!

Да здравствует борьба за общую свободу!

И вы, все граждане, искренно жаждущие широкой свободы, помогите восставшим рабочим и солдатам, чем только можете — и личным участием и общими средствами. Пролетариат и армия борются за свободу и счастье всей России и всего народа. На карту поставлено все будущее России. Жизнь или смерть, свобода или рабство! Соединенными силами мы свергнем, наконец, преступное царское правительство, созовем Учредительное Собрание на основе всеобщего, равного, прямого и тайного избирательного голосования и утвердим демократическую республику, которая одна может обеспечить нам широкую свободу и действительную неприкосновенность личности.

Смело же в бой, товарищи рабочие, солдаты и граждане!

Долой преступное царское правительство!

Да здравствует всеобщая забастовка и вооруженное восстание!

Да здравствует всеобщее Учредительное Собрание!

Да здравствует демократическая республика!

Московский Совет Рабочих Депутатов.

Московский Комитет РСДРП

Московская группа РСДРП

Московская Окружная Организация

Московский Комитет Партии Социалистов-Революционеров

Советы восставшим рабочим

Товарищи! Началась уличная борьба восставших рабочих с войсками и полицией. В этой борьбе может много погибнуть наших братьев, борцов за свободу, если все вы не будете держаться некоторых правил. Боевая организация при Московском Комитете Российской Социал-Демократической Рабочей Партии спешит указать вам эти правила и просит вас строго следовать им.

— Главное правило — не действуйте толпой. Действуйте небольшими отрядами, человека в три-четыре, не больше. Пусть только этих отрядов будет возможно больше. И пусть каждый из них выучится быстро нападать и быстро исчезать. Полиция старается одной сотней казаков расстреливать тысячные толпы. Вы же против сотни казаков ставьте одного-двух стрелков. Попасть в сотню легче, чем в одного, особенно если этот один неожиданно стреляет и неизвестно куда исчезает. Полиция и войска будут бессильны, если вся Москва покроется этими маленькими неуловимыми отрядами.

— Кроме того, товарищи, не занимайте укрепленных мест. Войско их всегда сумеет взять или просто разрушить артиллерией. Пусть нашими крепостями будут проходные дворы и все места, из которых легко стрелять и легко уйти. Если такое место и возьмут, то никого там не найдут, а потеряют много. Всех же их взять нельзя, потому что для этого каждый дом нужно населить казаками.

— Поэтому, товарищи, если вас кто будет звать куда большой толпой и занять укрепленное место, считайте того глупцом или провокатором. Если это глупец — не слушайте, если провокатор — убивайте. Всегда и всем говорите, что нам выгоднее действовать одиночками, двойками, тройками, что это полиции выгодно расстреливать нас оптом, тысячами.

— Избегайте также ходить теперь на большие митинги. Мы увидим их скоро в свободном государстве, а сейчас нужно воевать и только воевать. Правительство это прекрасно понимает и нашими митингами пользуется для того, чтобы избивать и обезоруживать нас.

— Собирайтесь лучше небольшими кучками для боевых совещаний каждый в своем участке, и при первом появлении войск рассыпайтесь по дворам. Из дворов стреляйте, бросайте камнями в казаков, потом перелезайте на соседний двор и уходите.

— Строго отличайте ваших сознательных врагов от врагов бессознательных, случайных. Первых уничтожайте, вторых щадите. Пехоты по возможности не трогайте. Солдаты — дети народа и по своей воле против народа не пойдут. Их натравливают офицеры и высшее начальство. Против этих офицеров и начальства вы и направьте свои силы. Каждый офицер, ведущий своих солдат на избиение рабочих, объявляется врагом народа и ставится вне закона. Его безусловно убивайте.

— Казаков не жалейте. На них много народной крови: они всегдашние враги рабочих. Пусть уезжают в свои края, где у них земли и семьи, или пусть сидят безвыходно в своих казармах, — там вы их не трогайте. Но как только они выйдут на улицу, — конные или пешие, вооруженные или безоружные, — смотрите на них как на злейших врагов и уничтожайте без пощады.

— На драгун и патрули делайте нападение и уничтожайте.

— В борьбе с полицией поступайте так. Всех высших чинов, до пристава включительно, при всяком удобном случае убивайте. Околодочных обезоруживайте и арестовывайте, тех же, которые известны своей жестокостью и подлостью, тоже убивайте. У городовых только отнимайте оружие и заставляйте служить не полиции, а нам.

— Дворникам запрещайте запирать ворота. Это очень важно. Следите за ними, и если кто не послушает, то в первый раз побейте, а второй — убейте. Заставляйте дворников служить опять-таки нам, а не полиции. Тогда каждый двор будет нашим убежищем и засадой.

Вот главные правила, товарищи. В следующих листках боевая организация даст вам еще несколько советов о том, как защищаться, как нападать, как строить баррикады. Теперь же скажем несколько слов совсем о другом.

Помните, товарищи, что мы хотим не только разрушить старый строй, но и создать новый, в котором каждый гражданин будет свободен от всяческих насилий. Поэтому сейчас же берите на себя защиту всех граждан, охраняйте их, делайте ненужной ту полицию, которая под видом охранительницы общественной тишины и спокойствия насильничает над беднотой, сажает нас в тюрьмы, устраивает черносотенные погромы.

Наша ближайшая задача, товарищи, передать город в руки народа. Мы начинаем с окраин, будем захватывать одну часть за другой. В захваченной части мы сейчас же установим свое выборное управление, введем свои порядки, 8-часовой рабочий день, подоходный налог и т. д. Мы докажем, что при нашем управлении общественная жизнь потечет правильней, жизнь, свобода и права каждого будут ограждены более чем теперь. Поэтому, воюя и разрушая, вы помните о своей будущей роли и учитесь быть управителями.

Боевая организация при Моск. Ком. РСДРП.

Распространяйте этот листок всюду, расклеивайте по улицам, раздавайте прохожим.

"Известия Моск. С. Р. Д."

Глава 16. Мир в огне

Ревком заседал на Пресне, в конторе завода Шмита. В соседней комнате на рации дежурила Ольга Вельяминова, поддерживая связь с революционерами в Петербурге и с эмигрантскими организациями в Женеве, Париже и Лондоне. Новому органу Московский совет рабочих депутатов передал полномочия по оперативному руководству восстанием. Ростислав давно настаивал на сосредоточении управления в сравнительно малочисленном штабе — меньше шансов нарваться на полицейского агента. На днях был разоблачен провокатор в московском комитете РСДРП, оказавшийся специально присланным из Саратова секретным сотрудником охранки неким Рашкиным. Шпиона рабочие повесили на фонаре перед зоопарком, несмотря на соблазн устроить игру со сливом дезинформации.

— Товарищи! Ситуация очень серьезная! — профессиональным тоном университетского преподавателя докладывал Штернберг. — В Петербурге восстание столкнулось с чрезвычайно жестким противодействием, против отрядов Совета рабочих депутатов направлены гвардейские полки. В настоящее время рабочие дружины удерживают Обуховский завод, но возможности для продолжения борьбы почти исчерпаны. Мы пытались оттянуть силы противника на себя, снова атаковали Александровское училище, ценой многих жертв разгромили юнкеров, заманили казачью сотню в узкие переулки Домниковки и полностью уничтожили. Погромщики из православного союза деморализованы и не рискуют выступать в открытую против рабочих дружин. Но правительство, вероятно, хочет сначала восстановить полный контроль над Санкт-Петербургом, а потом обрушиться со всеми имеющимися в наличии силами на революционную Москву.

Ростислав вспоминал, что в известном ему со школы варианте истории Петербургский совет был разгромлен полицией, а восстание в имперской столице так и не началось. Тут же одновременные выступления в разных городах, начавшиеся не в декабре, а уже в июле, поставили царское правительство перед выбором: либо распылять силы и сдергивать войска с японского фронта, либо сосредоточиться на защите Петербурга ценой потери времени. В результате Московский совет рабочих депутатов третий месяц контролирует большую часть города, хотя казаки и жандармы продолжают удерживать Кремль, Китай-город и несколько укрепленных пунктов на окраинах. В последней статье Ленина, переданной по радио из Женевы, подчеркивается, что Московская коммуна уже продержалась дольше Парижской. Однако недавно вернувшийся из Маньчжурии полковник Мин во главе Семеновского гвардейского полка свирепствует в Петербурге. Выборгская сторона залита кровью.

— Если сейчас не предпринять экстраординарных мер, враг раздавит питерских товарищей и после этого правительственные войска возьмут Москву, — мрачно повторил Штернберг.

— Что ж, мы погибнем, но войдем в историю, как пример борьбы, подобно парижским коммунарам, — ответил Шанцер.

— Виргилий Леонович, товарищ Марат, гибель, даже героическая, за наши идеалы, — не выход. Пусть лучше царские сатрапы гибнут за свои реакционные идеалы, — Ростислав в соответствии с моментом перефразировал известное в будущем высказывание американского генерала Паттона.

— Мы должны прямо прийти на помощь товарищам из Санкт-Петербурга, — заявил Ухтомский. — Московская организация партии социалистов-революционеров готова направить в Питер лучших испытанных бойцов, чтобы дать бой жандармам.

Ростислав доверял лично Ухтомскому, молодой железнодорожник выглядел порядочным человеком, но отношение к партии эсеров в целом оставалось достаточно скептическим. Пока во главе боевой организации союзников оставался Евно Азеф, любую информацию для них приходилось тщательно выверять.

— Мы послали в помощь питерским товарищам нескольких опытных красногвардейцев с оружием, — сказал физик, избегая слов "автомат" или "пистолет-пулемет". — Но боюсь, что это максимум возможного. Переброску хотя бы нескольких сотен бойцов скрыть крайне сложно, так что враг сможет активизировать действия в Москве.

— К сожалению, царские генералы могут спокойно обойтись и без активных действий, — продолжил Штернберг. — Подвоз продовольствия в Москву сейчас нарушен даже без специально организованной блокады, скоро придется вводить нормирование, а это оттолкнет от Совета колеблющихся.

— Товарищи, товарищи, не надо паниковать! Павел Карлович, не всё так мрачно, — заявил Андрей Вельяминов. — У нас есть шанс решить обе проблемы одновременно. В Совет на днях обратились ходоки от крестьян нескольких уездов Московской и Тверской губерний. После нашего аграрного манифеста мужики стали задумываться о поддержке революции. Но им нечем противостоять карательным отрядам.

Ростислав вспомнил, как пробивал аграрную программу в духе известного ему "Декрета о земле", преодолевая сопротивление многих товарищей по партии. Теперь усилия оправдались — многие крестьяне уже поняли, что революция совершается и в их интересах.

— Как вы знаете, — продолжал Андрей, — я по поручению ревкома занимался организацией снабжения Красной гвардии оружием и боеприпасами. Был проведен учет всего трофейного, изготовленного самостоятельно и реквизированного у московской буржуазии огнестрельного оружия. После успешных захватов армейских арсеналов удалось вооружить почти четыре тысячи дружинников. Практически всех последовательных и сознательных сторонников революции в городе. На наших складах еще остаются охотничьи ружья, устаревшие винтовки Крнка и куча самого разнообразного антиквариата вплоть до дуэльных пистолетов. Полагаю, что лучше этот хлам отдать крестьянам, нежели принимать в дружины непроверенных людей, среди которых могут оказаться скрытые уголовники и черносотенцы. В обмен на оружие попросим у мужиков продовольствие. Думаю, сторгуемся.

Ухтомский возмутился и сказал со своим обычным пафосом:

— К чему такой торгашеский подход! Мы воины революции, борцы с тиранией, а не купцы-лабазники. Крестьянам надо дать оружие без всяких условий. И самое лучшее, а не по пословице "на тебе убоже, что мне негоже".

— Спокойно, не горячитесь, товарищ, — вмешался Ростислав. — Всё-таки главный фронт сейчас в городах. Задавят москвичей и питерцев — деревенским тоже конец придет, самое совершенное оружие не поможет. Так что предложение Андрея поддерживаю. Выменяем продовольствие на охотничьи ружья. Пусть мужички постреляют царских вояк, как куропаток...

После совещания Ростислав вышел из душной натопленной конторы на темную улицу, с удовольствием подставляя лицо под падающий пушистый снег. Надо обдумать сложившееся положение. Уж очень сильно оно отличается от описанного в учебниках истории. Готовые решения не годятся, надо изобретать оригинальные ходы. Октябрь 1905 года давно миновал, начался декабрь, но царский манифест о свободах так и не опубликован, хотя упорные слухи об октроированной конституции продолжают циркулировать. Война с Японией заглохла, активные боевые действия почти прекратились, но переговоры в Портсмуте начались на два месяца позже, а сколько времени протянутся — не известно никому. Войска встречают зиму в окопах на берегах Уссури. На море Макаров пытается сохранить боеспособность оставшейся части флота. Но после падения Порт-Артура у России не осталось незамерзающих портов на Тихом океане, и со дня на день уцелевшие броненосцы, крейсера и миноносцы вмерзнут в лед рядом с Владивостоком. Возможно, зимой придется пушки подходящих калибров снимать с кораблей и устанавливать на форты, защищающие город со стороны суши, и на бронепоезда. А далеко на западе тоже неспокойно: Германская империя наконец официально провозгласила Марокко своим протекторатом. Очевидно, престарелый Шлиффен или сам кайзер Вильгельм сообразили: у Николая II слишком много проблем, чтобы помогать французским союзникам. Французский премьер Делькассе близок к истерике, грозит немцам применением сверхмощного чудо-оружия. Предложения нейтральной Испании о проведении мирной конференции в Альхесирасе отклонены и Берлином, и Парижем...