Пропащий

— Давай обсудим этот вопрос после, — предложил Гулям. — Но предупреждаю, не факт, что я соглашусь с тобой. А пока займемся твоей посудиной, она очень меня интересует.

«И, похоже, не только тебя, — подумал Данила. — Как говорил один управдом, меня терзают смутные сомнения, что мы здесь не одни».

Корабли сблизились, телескопический трап смыкается с причальным шлюзом.

— Прошу! — изысканным жестом руки предлагает идти Гулям.

Но первыми входят Ромбот Йекатом и Нгона Баба, причем Ромбот как бы невзначай толкает плечом, а Нгона чиркает грубым солдатским ботинком Данилу по щиколотке. Данила мстительно поджимает губы, прищуренный взгляд окидывает негров с ног до головы — я вам припомню, уроды!

Внутри трапа гравитация не действует. Чтобы не трепыхаться с первого шага на потолке, каждый входящий надевает на подошвы магнитные насадки. С непривычки идти не совсем удобно, но это лучше, чем карабкаться, держась за поручни, ежесекундно рискуя ткнуться носом в зад впереди идущего. Данила идет за двумя цветастыми, как платок деревенской молодухи начала двадцатого века, неграми, переставляя ноги, будто частично парализованный. Подошвы прилипают к стальным пластинам, специально впаянным в пол. И надо еще попасть! Но его мысли о другом. Тот непонятный приступ, что случился с ним несколько минут назад, действительно может быть если не шизофренией, то … чем? Уж больно смахивает на психологическое вторжение. Обычно такое проходит безболезненно, опытный гипнотизер без проблем подавляет естественное сопротивление психики еще на начальном этапе. Если объект внушения не поддается — все равно, по каким причинам, это может быть как банальное алкогольное опьянение, так и природная невосприимчивость, — тогда гипнотизер «давит», то есть попросту ломает человека. Нервная система реагирует на агрессию, повышается адреналин, сердце начинает работу в «аварийном» режиме, капиллярные сосуды сжимаются и так далее. Если давление не прекращается, а наоборот, усиливается, вполне вероятно кровоизлияние в мозг. Отсюда почти непереносимая головная боль. Которая, кстати, опять появляется!

Данила вдруг ощутил, как некто снова пытается пробраться в его мозг. Ну, так это воспринимается… Появилось знакомое чувство подавленности, охватило странное равнодушие ко всему происходящему, появилась дрожь в коленях, нахлынула слабость, в глазах засверкали искорки. Гулям, идущий чуть позади, заметил неладное и на всякий случай притормозил, пропустив вперед пару вооруженных наемников. Краем глаза Данила заметил этот нехитрый маневр и кривая усмешка появилась на лице помимо воли — крытый трап для перехода с одного корабля на другой всего лишь складная алюминиевая труба, любой выстрел смертельно опасен для всех, из-за резкого перепада давления воздух выйдет через пулевое отверстие за считанные секунды!

Что-то странное начало твориться со зрением. Оно стало каким-то фрагментарным, что ли. То есть вроде все видно, а потом окружающие предметы как бы расплываются, теряют очертания и на этом фоне появляется маленький человечек в накидке с капюшоном. Карлик ростом с пятилетнего ребенка. Капюшон откинут на спину, босые ноги — черные от грязи или в темных носках, черт его знает! — выглядывают из-под полы. Карлик зябко кутается в плащ, голова на короткой толстой шее повернута, как у совы, на сто восемьдесят градусов, круглые немигающие глаза смотрят на Данилу с выражением крайнего раздражения и злости. Кожа покрыта разноцветными пятнами, переходящими в замысловатые узоры, будто татуировка якудза или полинезийских морских разбойников. Лицо — нет, морда! — кажется впалой из-за выступающих боковых частей черепа и маленького плоского носа с вывернутыми наружу ноздрями. Глаза круглые, выпуклые, лягушачьи, безгубый рот сжат, как у беззубой старухи. Одним словом, красавец. Или красавица не оторви взгляда.

Даниле становится хуже. Он с трудом идет, цепляясь за металлический поручень, проложенный вдоль боковой стенки, голова идет кругом и слабость такая, что хочется упасть и умереть. Но какая-то сила заставляет его переставлять ноги и Данила понимает, что это желание карлика. Наполовину погасшее сознание еще сопротивляется чужой воле, но с каждой секундой все слабее. Данила теряет равновесие, проклятый магнит на полу никак не отпустит ногу. Падая, задевает лицом поручень, еще не зажившая губа стреляет болью, она взбадривает умирающий мозг, соленый вкус крови обостряет заглохнувшие было чувства.

— Мелкий пиз...шь! — шепчет Данила деревенеющими губами. — Хочешь на моем горбу в рай въехать? То есть забраться в «Роджер» батарейку стырить? Хрен тебе!!!

Удар бронированного сапога получился слабоват конечно, ведь батарею Гулям приказал изъять, электропривод не работает. Но достаточным, чтобы надолго выбить дух из мелкого тела. Все-таки невесомость, мать ее ети! Карлик отлетает к стене и попадает прямо в ребро жесткости. Маленькое тело сминается, словно мяч, из которого наполовину выпущен воздух, слабо отталкивается и безвольно повисает в воздухе, медленно дрейфуя к выходу. Дурная тяжесть в голове исчезает, пропадает слабость, возвращается бодрость. Данила оглядывается — охрана Гуляма плавает по тоннелю, словно пух одуванчика, оружие болтается рядом, медленно приближаясь к полу. Недолго думая Данила подхватывает автомат, торопливо выдергивает из подсумков запасные магазины.

Первым приходит в себя Ромбот. Увидев Данилу, он беззвучно разевает рот, глаза наливаются кровью, толстые вывернутые губищщи дергаются … мощный удар кулаком отправляет негра в беспамятство и противоположную от «Роджера» сторону. Но следом за Ромботом начал приходить в себя и второй негр, задергались солдаты из охраны. Данила понял, что надо срочно уходить, обезоружить и вырубить всю толпу он не успеет. Только вот беда в том, что понятие «срочность», как и «быстро» в условиях невесомости относительны. Пока он будет трепыхаться и топать ногами по магнитным пластинам, его десять раз нашпигуют пулями. И неважно, что тоннель разрушится от шальных попаданий и все погибнут — солдаты просто дураки, а неграм все равно, они со злости остатки ума потеряли. Вдобавок ко всему с той стороны открывается шлюз. Видимо, команда Гуляма почуяла неладное.

Щелкает затвор, переводчик огня становится в положение «непрерывный», длинная очередь распарывает тишину невесомости. Автомат работает как реактивный двигатель, отдача выстрелов толкает стрелка в противоположном направлении. Данила летит задом наперед, аки герой боевика, получивший выстрел в грудь из танковой пушки. Груди хоть бы что, герой мчится, выпятив зад, растопырив руки и вытаращив глаза. Наверно, от счастья, что зад не пострадал. Так и Данила летит спиной к шлюзу, за которым его корабль. Пролетая, он успевает ухватить за край плаща карлика. «Как в сказке, — мелькнула мысль. — Сказочный герой летит, держа рукой бороду колдуна. Жаль, красавицы спящей нет!»

За мгновение до столкновения с обшивкой корабля Данила выкрикивает команду «Открыть шлюз» и сразу же «Закрыть шлюз». Оказавшись в тамбуре, бросается к лифту.

— В рубку! — приказывает он и тотчас больно ударяется головой по потолок.

Электронный мозг корабля среагировал на эмоциональный всплеск в голосе, запустил лифт на максимальной скорости и тормознул тоже максимально резко. Держась за ушибленную макушку, Данила прыгает в кресло управления, как лягушка с берега в воду. Лишь пристегнувшись он вспоминает, что кораблем можно управлять из любого помещения, на то и существует беспроводная связь с искусственным интеллектом. «Проклятая невесомость! — подумал он. — Из-за нее теряешь способность нормально мыслить и соображать. Надо будет срочно обзавестись этим генератором магнитного поля, про который Гулям говорил. Или отрезать ноги за ненадобностью и пришить крылья, как у летучей мыши».

— Обстановка за пределами корабля! — спрашивает Данила, не забыв придавить ногой край плаща карлика.

— Летательный аппарат типа «воздух космос» удаляется с максимальным ускорением, — отвечает «мозг» Роджера. — Опасности не представляет.

— Уничтожить можно?

— Да, но выстрелы демаскируют нас.

— Кто обнаружит?

— Эскадра кораблей рептилоидов. Они дрейфуют в пятистах километрах от нас, боевое построение полусфера, готовы к бою.

— Э-э, извиняюсь за глупый вопрос. Почему они не видят нас сейчас? — чуть смущенно спрашивает Данила.

— Потому что режим маскировки включается автоматически всякий раз, когда вы покидаете корабль. Вы так установили настройки. А выключается по отдельной команде.

— М-да, спасибо … что делать дальше?

— Ничего. Корабли рептилоидов смещаются синхронно с вращением планеты. Предполагаю, что они следят за тем летательным аппаратом, с которого вы только что вернулись столь необычным способом, прихватив неизвестное живое существо.

— Остроумно, — криво улыбнулся Данила. — А живое существо … оно живо?

— Да. Имеются повреждения внутренних органов и частей скелета, но они не критичны. Предлагаю доставить существо в медицинский отсек и восстановить жизнедеятельность для дальнейшего изучения.

— Согласен, — кивнул Данила. — Доставляй и изучай.

Глава 2.

Голое тело рептилоида инспиратора — внушателя, гипнотизера, подавителя воли, властелина психики, — назови как угодно, суть одна — так вот, телеса супер гипнотика выглядели отвратительно. Тело любого живого существа есть результат безжалостного отбора, осуществляемого природой на протяжении миллионов лет. Оно совершенно на данный отрезок времени для тех условий, в которых существует этот организм. А несовершенные погибают, становятся кормом для других. Физический мир и все, что его составляет — в том числе живая материя, — непрерывно меняется. Жизнь приспосабливается к изменяющимся условиям или гибнет.

Но для мыслящих существ есть и другой путь — перестроить окружающий мир для себя. Это сложно, тяжко и порой просто невыносимо. Это пытка длиной в жизнь и являющаяся, по сути своей, самой жизнью. Оба процесса идут параллельно друг другу и должны сомкнуться когда-то в одной точке пространства и времени. Исчезнет разделение на живую и мертвую материю, мир будущего станет таким, каким невозможно сегодня представить даже приблизительно (Фантасты и футурологи? Вешайтесь, самонадеянные придурки!) Но пока мы имеем то, что есть.

Инспираторы выбрали свой путь, отличающийся настолько, насколько сами они отличались от других рептилоидов.

После короткого отдыха Данила входит в медицинский отсек. О том, что инспиратор пришел в себя, понял по голосу, тотчас прозвучавшему в его голове.

«Ты удовлетворен победой?»

«Идиотский вопрос, — хмыкнул Данила. — Во всяком случае, идиотский для человека. У вас иначе?»

«Наше существование это цепь непрерывных побед. Рептилы считают нас богами. Тем удивительнее беда.»

— Беда, победа, не беда … пустая игра слов, — говорит Данила, отмахиваясь. — Говорить нормально разучились, боги?

— Похоже, мы разучились не только говорить, — тихо шепчет инспиратор. — Мы разучились жить.

— Ага! И ты понял это, как только получил сапогом по морде. У нас, на Земле, это очень распространенный способ обрести просветление и попасть в нирвану. Так что не тяни кота за яйца и рассказывай! Что вы за огурцы такие и вообще.

— Я чувствую твое отвращение ко мне.

— А ты чего хотел? Неземной любви и всеобъемлющего милосердия? — с ухмылкой ответил Данила. — Видок у тебя действительно не того. Боги физкультурой не занимаются?

Данила накрывает на распростертое на операционном столе тело громадной салфеткой, на всякий случай еще раз проверив ремни крепления рук и ног. «Божьи» телеса напоминают рахит в последней стадии, цветастая кожа поблекла, сморщилась, из открывшихся пор выделяется неприятный серный запах. Такое впечатление, что гниет заживо, хотя «мозг» Роджера заверил, что здоровье инспиратора опасений не вызывает. Ладно, плевать! Сдохнет так сдохнет, но прежде надо побеседовать.

— Для начала расскажи, каким образом вы воруете людей, — спрашивает он, усаживаясь на соседний стол.

— Просто, — криво улыбнулся инспиратор. — Корабль на большой скорости входит в червоточину …

— Насколько большой?

— Двадцать процентов от световой. Больше нельзя,можно врезаться в блуждающий астероид на выходе или сгореть в атмосфере Венеры. Она там неподалеку.

— На такой скорости можно и Юпитер не заметить.

— Можно. Не медлить в червоточине нельзя, затянет в воронку.

— Что это такое, рассказывай!

— Так называемая червоточина есть сжатие пространства. Почему оно возникает, какова его природа толком не известно. Только предположения. Но червоточина не является постоянной величиной, она меняется. И непонятно, из-за чего это происходит. То ли гравитация, то ли напряжение пространства, окружающего ее, то ли все вместе и еще что-то, нам неизвестное. Экспериментальным путем удалось выяснить, что беспрепятственно пройти сквозь червоточину можно только при постоянном ускорении, при этом чем больше масса тела, тем меньше ускорение и наоборот. В итоге получается, что для наших кораблей это скорость двадцать процентов.

— Ты забыл рассказать о воронках.

— Да. Я не физик, ты тоже, поэтому скажу по простому — структура червоточины не прямолинейна, она похожа на губку. При недостатке кинетической энергии корабль затянет в воронку и ты попадешь черт знает куда, в иное пространство-время. И не сможешь вернуться.

— Понятно, что ничего не понятно, — кивнул Данила. — И давно вы занимаетесь похищением людей?

— Примерно пару тысяч ваших лет. Может, больше.

— А почему именно наш? Что, других нету?

Инспиратор некоторое время молчит, на серо-зеленой морде дрожат скулы, вонючий пот выделяется крупными, как обожравшиеся тараканы, каплями.

— Быстрее думай, а то сдохнешь от напряга, — буркнул Данила.

Ему неприятно сидеть на жестком столе, противен дурной запах, исходящий от ящера телепата и вообще вся эта беседа похожа разговор с ожившим мертвецом.

— Постараюсь, — бесцветным голосом ответил инспиратор. — Так вот, человек, представь себе огромный дом с множеством комнат. Там живут люди — разные , одни симпатичны тебе, другие нет. Есть такие, кто тебя ненавидит, считают придурком или вообще нелюдью по каким-то своим причинам. Например, по религиозным.

— У нас на Земле так.

— Да, ваша цивилизация это кипящий котел и еще неизвестно, какое варево получится в итоге. Так вот, а теперь представь, что огромный дом это вселенная. А комнаты — миры! И их обитатели настолько различны по мировоззрению, культуре и образу жизни, что являются антиподами. Это только кажется, что все разумные существа похожи между собой и только о том и думают, как бы подружиться. Все не так! Посмотри на Землю — народы враждуют между собой, войны не прекращаются, люди придумывают новые и новые приемы и способы уничтожения других людей. Это при том, что различия между вами практически неразличимы! Что же тогда говорить о разных существах, о жизни, основанной на иных физических принципах. Условия, в которых зарождается и существует жизнь, порой прямо противоположны, а отсюда возникает не просто непонимание, а самая лютая вражда.