Стражи Чёрной Скалы

— Думаешь, мне это нравится? — вспылил Блазкович. — Думаешь, мне нравится чувствовать себя палачом?! Пошёл ты! Пошёл ты, понял?!

— Отставить! — рявкнул Дойл, вставая между парнями и отталкивая Юрая назад. — Вы двое, смирно, мать вашу! Смирно, я сказал! Вы оба что — охренели? Здесь идёт война, а вы ссоритесь, как два тупых школьника из-за смазливой чир-лидерши. Вы же профессиональные наёмники, мать вашу. Всё, хватит! Поняли, нет?

— Так точно... — пробормотал Юрай, успокаиваясь и подавая руку всё ещё валяющемуся на земле Си Джею. — Проехали?

— Проехали... — буркнул снайпер, поднимаясь с помощью Блазковича на ноги.

— Никому не нравится, что тут происходит, — негромко произнёс Дойл, бросая взгляд на меня. — Мне — тем более, но...

Я на мгновение прикрыл глаза и глубоко вдохнул...

В воздухе пахло чесноком и палёным мясом.

— Продолжаем движение, — ровным тоном произнёс я. — Нужно уходить отсюда.

— Эээ... Садж... — даже Дойл оказался выбит из колеи моим хладнокровием.

Ничего... Я и сам от себя почти в шоке. Хорошая штука — шок. Главное — нет боли.

— Мы не виноваты, — продолжил я. — Это вина "штормовых стражей", вина полковника Коннорса. Всё произошедшее... всё происходящее — их вина. Только их. И они заплатят. За всё.

Парни встретили мои слова гробовым молчанием и тяжёлыми взглядами... Взглядами в сторону. Они явно старались не смотреть мне в глаза.

Ну и ладно. Переживу. Я многое пережил. Многих пережил. И это переживу, чего уж там...

— Если мы разгромим "стражей", то всё закончится, — мой голос казался лишним в здании, полном мертвецов. Его не должно было здесь быть. — Вы со мной? Или нет?

Я обвёл свою команду взглядом.

Наёмники молча зашагали вперёд, обходя меня...

Спустя несколько секунд, следом за ними двинулся и я. Тоже молча.

Мой голос был здесь лишним. Его не должно было здесь быть.

43.

— Алекс, есть разговор, — негромко произнёс Дойл, когда мы отошли от... того места.

— Не о чем говорить, — ровным тоном ответил я. — По крайней мере, не сейчас.

— Ясно... Слушай, я никогда тебя таким не видел... Ты вообще в порядке?

— А как ты думаешь — должен быть?

— Извини, протупил. Но что нам теперь делать? Как быть... со всем этим...

— Это вина Коннорса, — произнёс я. — Только он виноват в том, что здесь произошло и происходит. И теперь мы не уйдём отсюда, пока не положим этому конец. И ты знаешь, почему мы должны это сделать.

— Да, знаю. Но это не значит, что мне это по душе.

— Мне тоже. Но у нас просто нет другого выхода.

Наш путь преградил широкий и длинный провал, обходить который было явно себе дороже. На севере он упирался в россыпь полуразрушенных высоток, а с юга доносился шум боя.

Куда ни кинь — всюду клин.

Однако оставался ещё и путь напрямик. Не в два прыжка через пропасть, но по лежащему поперёк провала рухнувшему башенному крану. Во всяком случае выглядел он вполне проходимым и относительно устойчивым...

— Там "стражи", — после короткой рекогносцировки доложил Си Джей. — До отделения.

Плохо. Но на обходные манёвры нет ни времени, ни возможности, так что придётся прорываться...

— Скольких сможешь снять? — спросил я.

— Одного, от силы двух. Они там все укрылись и чего-то ждут.

Чего ждут? Чёрт его знает...

— Приготовиться. Доложить о готовности. Начинаем...

Залегли. Я упёр опёрся цевьём автомата на кусок бетона, вычленил одного из "стражей", укрывшегося среди вентиляционных коробов на крыше здания напротив. Короткий обмен командами...

Поехали.

Четыре ствола громыхнули практически синхронно, но абсолютно вразнобой, потому как у каждого из нас было разное оружие.

Мне не повезло — непристреляный АКМ, эксплуатируемый хрен знает как, ожидаемо смазал на дистанции... Хотя, как — смазал? Врага я зацепил, но не уложил.

Юрай и Си Джей отработали лучше, записав себе в актив по одному уничтоженному врагу, а от Дойла ничего такого и не ожидалось — в его задачи, как пулемётчика, входило плотное огневое прикрытие.

— Прижал их! — проорал Грег, перекрывая грохот пулемёта.

— Прикрываю! — немедленно отозвался снайпер.

— Пошли! — скомандовал я Блазковичу и первым рванул вперёд из укрытия и направился к лежащему между нашими зданиями крану.

Металл под моими ногами опасно заходил ходуном и заскрежетал, но выдержал. Я преодолел бегом метров пятнадцать над обрывом, а затем подкатом проскользнул за один из вентиляционных коробов.

Высунулся, прижал огнём одного из "стражей" и снёс голову второму. Рядом со мной залёг Юрай.

— Я пошёл! — крикнул я.

Блазкович кивнул, высунулся и начал частыми одиночными выстрелами прикрывать меня. Я рванул вперёд, перебежав к следующему укрытию. Один из противников неосторожно подставил ногу, и я открыл по нему огонь. Первая пуля разворотила ему левое бедро и заставила выпасть из-за укрытия, а две следующие попали ему в грудь.

Оставшиеся "стражи" начали отход, явно ошеломлённые таким напором. Одного снял Си Джей, сбив с головы каску, второго срезал очередью Дойл. По с Юраем рванули вперёд, поочерёдно прикрывая друг друга.

— Мы пошли! — послышался в динамике рации голос пулемётчика.

Дальше двинулись уже все вместе — надо было проскочить это место побыстрее, но в то же время и не теряя бдительности, а то ведь "стражи" могли и сообразить, что нас было совсем немного. Или вызвать подкрепление, что было бы несравненно хуже.

Миновали крышу здания, перемахнули по самодельному решётчатому переходу на верхушку соседней постройки. Поднялись по какой-то лестнице, нырнули в открытую дверь, и оказались на широком открытом пространстве, засыпанном песком.

— Там! — указал вперёд Си Джей.

В паре сотен метров впереди на вертолётной площадке стоял, собственно говоря, вертолёт — стандартный армейский "блэк хок"... Вокруг которого виднелась пара "стражей".

Это была плохая новость.

А откровенно дерьмовая новость была в том, что они нас заметили.

— Валим отсюда! — рявкнул я.

Около вертолёта началась суета, а затем послышался грохот выстрелов шестиствольного пулемёта и пространство вокруг нас прорезали сплошные потоки песчаных фонтанчиков. А в следующий момент и вовсе громыхнуло что-то мощное, и в нас полетело нечто реактивное, оставляющее позади себя чётко видимый дымный след.

— Ложись!

Однако перестраховка оказалась лишней — граната ударила где-то метрах в десяти перед нами... И тотчас же под нами заходила ходуном земля. Всё вокруг прорезали глубокие и стремительно расширяющиеся трещины, в которые начал стремительно проваливаться песок. А затем раздался мощный грохот, и земля под нами натурально обрушилась вниз.

— Твою!..

В последний момент я успел прыгнуть вперёд и схватиться левой рукой за поперечную несущую балку.

На мгновение мелькнуло острое чувство дежа вю... А уже в следующий миг стало остро не до этого.

Огромная масса песка, перемешанная с металлом, рухнула вниз метра на три. Под нами обнаружился какой-то полузасыпанный песком зал в котором шёл бой.

Метрах в десяти спереди мельтешил кто-то, похожий на "танго", а буквально перед нами виднелись спины "стражей".

Остальные парни пытались выбраться из песка, в котором увязли, и только я, вися на балке, представлял хоть какую-то боевую силу... Чем я и не замедлил воспользоваться.

АКМ в правой руке одной очередью выплюнул только что снаряжённый магазин, перечеркнув зал. Точность была, конечно, плюс-минус лапоть — чудо ещё, что у меня вообще хватило силы удержать в одной руке плюющийся огнём "калаш"...

Но двоих врагов со спины я умудрился уложить... Но оставался ещё третий.

Я отпустил балку и соскользнул вниз, приземлившись на песок и уйдя перекатом за высокий массивный стол. Позади меня выпущенные "стражем" пули выбили несколько песчаных фонтанчиков.

Отсоединил пустой магазин и метнул в сторону противника.

— Граната!

"Страж" метнулся в сторону, и это было ожидаемо.

"Страж" метнулся почему-то в мою сторону, и это было охренеть как не ожидаемо.

Зарядить новый магазин я уже не успевал, достать другое оружие — тоже. Единственное, что я успел — вскочить на ноги и сойтись с врагом врукопашную.

У солдата был не автомат, а короткий "мини-узи" — однозначно трофейный. Он наставил оружие на меня и нажал спусковой крючок, но за мгновение до этого я успел уйти с линии огня. Перехватил пистолет-пулемёт за цевьё одной рукой, а второй ударил по локтевому суставу "стража", направив его же оружие ему в подбородок.

Две пули превратили нижнюю челюсть врага в сплошное месиво, и тот безжизненно осел передо мной. Я вырвал из его руки автомат, выхватил из разгрузки "стража" запасной магазин и укрылся.

Однако вокруг было тихо. За исключением разве что моих матерящихся ребят, которые наконец-то выбрались из-под песчаного завала и залегли позади меня.

Впереди что-то проорали. Кажется, на арабском. А затем уже на скверном, но довольно разборчивом английском:

— Вы из ЦРУ? Не стреляйте, мы свои!

Мы не из ЦРУ. Но стрелять не будем... Пока что. Потому что это вполне может быть и военной хитростью...

— Мы с агентом Махоуни! — громко и по-возможности медленно и чётко проорал я. — Вы с кем?

— Наёмник? Это Ибрагим, тоже от Махоуни!

Ибрагим? А ведь точно...

— Ибрагим, как обстановка?

— Дерьмовая, наёмник! Очень дерьмовая!..

44.

— Будь я проклят, — осклабился Махоуни, когда мы вместе с союзными "танго" вышли к назначенной точке встречи. — Вы ещё живы!

— А что, были какие-то сомнения? — буркнул я, окидывая мрачным взглядом нечто монструозное позади Махоуни. — Что это за байда?

— Это? — агент обернулся. — Ах, это... Это машина, сынок.

— Я вижу, что это машина. Я спрашиваю, что это за байда?

— Понятия не имею, как она называлась раньше, — хохотнул цээрушник. — Но теперь я называю её Червём Апокалипсиса!

Вообще это был здоровенный такой седельный тягач с бронированной кабиной. Вот только вместо привычного контейнера или транспортировочной площадки позади кабины у него виднелось нечто очень грозное и не менее громоздкое. А если конкретно — нечто вроде кунга и четыре огромных короба на поворотных платформах, в каждом из которых было по три пакета с двадцатью направляющими для ракет. Итого двести сорок ракет. Причём их калибр явно был не меньше, чем у легендарного "града".

Короче это был тот же "град", но очень и очень разжиревший, учитывая, что на "урале" помещалось всего сорок таких ракет. То есть эта махина по огневой мощности потенциально равняется целому дивизиону реактивной артиллерии

Это уже не "град". Это уже просто какой-то "ультра-мега-град".

— Местные туземцы купили эту красивую, но почти бесполезную игрушку вроде бы у саудитов, — продолжил Махоуни. — А потом я нашёл и отложил её про запас. На чёрный день, так сказать. И вот этот день пришёл!

Да чернее некуда, чего уж там...

— И вот с помощью неё мы и собираемся лишить "стражей" запасов топлива? — догадался Дойл.

— В точку, сынок! Видел бы ты их резервуары и охрану... Из гранатомётов не достать, взрывчатку заложить просто нереально...

— А можно было для таких целей взять что-то менее пафосное? — сварливо произнёс я. — Например, обыкновенную буксируемую гаубицу?

— Сынок, ты похоже не понимаешь... — Махоуни посмотрел на меня с почти натуральной жалостью. — Если "стражи" почувствуют, что их горючке что-то угрожает, они вцепятся тебе в глотку прежде чем ты успеешь пискнуть "мама!". У них есть и танки, и артиллерия, и даже вертолёты, а у нас по сути — только голый зад. Понимаешь, нет? У нас нет возможности таскать за собой тяжёлое вооружение, и уж подавно "стражи" не будут стоять и смотреть, как мы снаряд за снарядом выпускаем по их сокровищнице. Поэтому удар должен быть мощный, быстрый и сокрушительный.

— Какая у этого катафалка скорость-то? Миль двадцать-то хоть выжмет?

— Больше чем на десять лучше не рассчитывать. У нас тут погода такая и дорогие такие, что не до автогонок.

— Хреново, — с чувством произнёс я.

— Всё нормально, сынок, — ухмыльнулся агент. — Пока наши ребята наводят шороху, мы выдвинемся на позицию, выпустим кучу ракет и смоемся, бросив эту хреновину на растерзание "стражам". О, как же они будут злы!.. Дорого бы заплатил, чтобы увидеть их лица, когда склад топлива отправится на околоземную орбиту...

— О'кей, сэр, — скривившись, процедил я. — Будем считать, что эта авантюра — нормальный план... И какова наша роль в нём? Наводить шорох?

— Если не возражаешь, сержант, то я пригласил тебя прокатиться вместе со мной на этом лимузене. А вот твои ребятки пускай помогут моим.

Это предложение мне не понравилось. Просто категорически не понравилось.

— С хера ли такое разделение, сэр?

— У нас дефицит снайперов и пулемётчиков, если что. А ты, думаю, не захочешь спускать с меня глаз, — ухмылка Махоуни стала шире. — Мало ли что.

— Мне надо посовещаться, — ледяным тоном произнёс я, отходя вместе с парнями в сторону.

— Сэр, этот хмырь явно замыслил что-то нехорошее, — сразу же заявил Си Джей, настороженно косясь по сторонам.

— Может, его грохнуть? — предложил Дойл. — Мне это сделать, или сам справишься, Алекс?

— Если не справлюсь — он твой, — усмехнулся я, а затем продолжил уже более серьёзным тоном. — А вообще, Махоуни — хитрый сукин сын. Он знает, что нам лучше не оставлять его без присмотра. И он действительно что-то задумал, а значит оставлять его без присмотра нельзя в принципе.

— Что же он мог задумать, садж? — спросил Юрай.

— Я не знаю. Но буду держать ухо востро. И вы держите. А если Махоуни вернётся с операции без меня — убейте его без промедления. И срать на нашу миссию — здесь такое происходит, что это будет меньшим из зол.

— Ну, что, посовещались? — окрикнул нас Махоуни. — Если да, то в путь! Нам нужно до ужина поставить этот город на колени!

— От скромности он не умрёт, — прокомментировал это заявление Си Джей.

— От скромности вообще редко умирают, — заметил я. — Обычно умирают от передозировки свинца в организме... Ладно, парни, смотрите в оба, а я уж вывернусь — будьте спокойны.

Есть у меня такое талант — выворачиваться из любой передряги... Но почему-то ничего хорошего это обычно не приносит, потому что, так сказать, слишком уж часто лекарство оказывается страшнее болезни...

В кармане разгрузки завибрировал спутниковый телефон, о котором я уж, признаться, и почти совсем забыл...

— Слушаю, — на всякий случай я отвернулся от стоящих около "суперграда" Махоуни и пары "танго".

— Думаю, что ты сейчас с Махоуни, — послышался в трубке ровный голос полковника Коннорса. — Это вероятнее всего, поэтому скажу тебе кое-что пользуясь случаем... Не доверяй Махоуни — он погубит и меня, и "стражей", и тебя и весь город. Ему не нужно никого спасать — он хаос, а не порядок. Ему не нужна правда, поэтому всё произошедшее останется здесь.

— А может оно и к лучшему, полковник? — негромко произнёс я.