Тот успел выхватить автомат и полоснул очередью. Человек пять упало прежде чем пристрелили в ответ, еще шестеро оказались ранены. Заварушка оказалась краткой, но на редкость досадной.
Бруматов саданул ногой в самородок, тот отпрыгнул врезавшись в стены, затем пару раз ударившись затих.
— Ну что показали класс. Не надо суетиться золота на всех хватит.
— Да так ли? — Спросил Московский.
— Конечно! А пока это лишь груда желтого металла. Вот когда мы создадим свою империю, это обретет конкретную ценность.
— Я может быть ты и прав шеф, а кто император.
— Тот кто сейчас президент сенатор Хинштейн.
— Ну это понятно, а какие должности получим мы.
Бруматов замялся и хотел сказать что это глупое занятие делить шкуру не убитого медведя, но потом все же ответил.
— Вероятно это будет зависеть от конкретных успехов нашей армии. Возможно вы получите в управление целую провинцию, а может быть большую страну.
— Последнее лучше! Только вот слишком этот мир примитивен, мне бы хотелось полетать на самолете!
— И это можно, мы построим заводы и будем производить авиацию. Судя по всему здесь очень богатые земли, найдем и руду и уголь.
— Ну если есть золото, то значит будет и остальное. Мы добьемся превосходства над этим, или еще более крутым миром!
— Власть олигархов это большая сила. Но что делать с трупами.
— Уберем, а помощь раненым окажет доктор.
Штатный врач склонился на раненым и покачал головой.
— Похоже он обречен. Ну я не понимаю как это можно убивать своих.
— Кровь агрессивная, восточная, мы славяне куда хладнокровнее. Ну ладно шут с ним, он сейчас в аду и черти его потрошат.
— Сам не окажись там! — Перебил Бруматов. — Я впрочем думаю в другой вселенной другие и правила игры, может по их меркам он совершил доблестный поступок.
— Вероятно и у нас религии разные, а массовое убийство даже в Библии чаще делало людей героями. Вспомни Самсона типичный камикадзе убил больше трех тысяч человек, а ведь среди них были женщины и дети. — Заметил Московский.
— Ну это тебе свидетель Иеговы говорил.
— Нет! Ведь они против насилия, наоборот атеист профессор. Он так ловил на противоречиях Библию.
— Ну это бесполезная трата времени, меня даже удивляет что среди верующих встречаются умные люди. Вот Рокфеллер даже платил десятину.
— Вот идиот! — Дружно крикнули олигархи. — Ради чего отдавать десятую часть дохода, это почти равно тому что мы платим государству.
— Может ада боялся! Жаль что пока нельзя купить бессмертие!
— Это лишь вопрос дальнейшего развития научно-технического прогресса.
Бизнесмены собирали трупы, раненные стонали, один из них при переносе громко вскрикнул.
— Тише! — Пригрозил Бруматов. — А то добьем.
Врач достал из саквояжа снотворное и вколол им.
— Может быть выживут.
— Не люблю раненых постоянно заботиться надо. — Отметил олигарх.
Затем бизнесмены стали выносить золото наружу, а вот за трупы никто не хотел браться. Тут и брезговали и сокровища гораздо дороже.
Хинштейн слышал выстрелы и трусливо спрятался в кусты, а Кинжал приставил нож к горлу туземки.
Увидев что отряд в основном цел и поднимается из пещеры олигарх успокоился и пробормотал:
— Это вполне по нашему. Стреляли от радости.
— От щенячьего восторга! — Пробормотал Бруматов. — У одного из наших на фоне богатств крыша поехала.
— Ну ничего! — Произнес Хинштейн. — Золото всегда пахло кровью. И при это совершенно не ржавело.
Кинжал вытер пот со лба, его нож слегка надрезал девушке горло:
— Можешь жить чертовка. А вообще странно, не обманули. Может это племя по-детски наивно! Бывают такие идиоты, что живут в придуманном мире. Я бы лично ловушку сделал, да такую — на целое стадо слонов!
— Это же нам на пользу! — Перебил Бруматов. — Не пальцы веером, быть битым севером. Теперь мы богаты и здесь в этом конкретном месте.
— Что же! Наберем рабов и устроим богатейшие разработки. Только вот теперь нам нужно больше солдат. — Отметил Хинштейн.
— Будут и солдаты, раз золото уже есть. Вот дикари не представляют его реальной ценности. — Хихикнул Кинжал. — Не в оружие сила, а в голове.
Хинштейн высказал мнение:
— Нужно послать наших вояк и в первую очередь Волкова в разведку. Пусть прочешут весь континент, а там мы сформируем отряды наемников.
— Это я уже сам обдумывал. — Сказал Кинжал. — Надо экраноплан использовать для войны. Эх ну почему он не атомный.
— Видимо не успели доработать. — Предположил Бруматов. — Но в принципе это не важно. Найдем нефть будет и топливо. Вот другое меня беспокоит. Нас нет, а в это время акции обваливаются, потомство или кто похуже богатства делит.
Хинштейн не повел и бровью:
— Ну это не так уж и страшно, если потомство. Хуже когда жена тебя списывает и ложиться в чужую постель. Потом наследство получают ублюдки.
— Ну это смотря где найдешь.
Хинштейну стало не приятно. Его жена принадлежала богатому еврейскому семейству, и ее вклад общее семейное состояние был весьма велик. А если она в его отсутствие выйдет замуж и отсудит все состояние? Отравить надо сучку!
Бруматов огляделся и удивленно произнес:
— А трупы и раненных вы что бросили?
Бизнесмены зашумели.
— Все-таки не обошлось без "мокрухи". — Сказал Кинжал. — Ну похороните своих товарищей.
— Где?
— В земле! Или вы думаете что я вам еще отдельный гробик выстругаю. Ведь если их оставить в шахте смердеть будут.
— И простой крест поставим. — Заявил Хинштейн.
Телохранители поспешили выполнять поручение. Хотя конечно неприятно таскать жмуриков, но если требует пахан...
Лопат правда не было, а руками много не нароешь.
— Вот черт, придется возвращаться в деревню. — Заявил Хинштейн.
— Можно взорвать яму! — Предложил Бруматов.
— Это будет лучше.
Взрывчатка оказалась в ранце одного из охранников. Ее аккуратно заложили слегка подрыв руками.
— Ну вы выпачкались как черти. — Съязвил Кинжал.
— Отойдите подальше. Это пластид и взрыв будет сильным. — Произнес капитан Лященко.
— Не пугай, мы уже пуганные! — Заявил Кинжал.
— Нельзя опустить ниже плинтуса. — Заметил Бруматов.
Хинштейн отбежал первым. "Президент" опасался что его хорошенько тряхнет.
Бизнесмены и их свита отступили, спрятались за густые кусты. А сам подрыв осуществили по радио.
Громыхнуло сильно, к верху поднялся дымовой столб, а затем все рассыпалось, загорелась трава. Телохранители бросились топтать огонь, впрочем им удалось это не без труда, пламя выбивалось из-под сапог, не хотело гаснуть. Хорошо что в рюкзаке нашелся пенный огнетушитель. Залили быстро, трупы бросили на дно, а после присыпали землей и пеплом. Во время работы Хинштейн бурчал:
— Ну и зачем так. Оставим в лесу, а хищники сами им сделают кремацию.
Кинжал ответил:
— Нельзя создавать такие прецеденты. А если убьют президента.
Бруматов добавил:
— Вообще братву надо проводить в мир иной с почестями. И букетами цветов.
— Ну цветы вы еще можете нарвать, а почести, оркестр пригласить что ли. Мы пока обходились без лишней помпы. — Заметил Хинштейн.
— Вот и зря! — Заявил Кинжал. — Это большой минус.
— А может плюс, чем меньше сосредотачиваешься на смерти, чем она обыденнее — исчезает страх.
— Может нам еще и братву не хоронить.
— Я знаю, что только авторитетам устаивают пышные похороны, а простых боевиков отправляют в иной мир без церемоний.
Затем соорудили крест. Священника рядом не было поэтому похоронили без молитв, по простому.
Бруматов высказал мнение:
— Нужно все же попа пригласить, а то не удобно получается.
Хинштейн огрызнулся:
— Может нам еще и денег заплатить долгогривому?
Кинжал возразил:
— Если мы хотим воссоздать свое государство, то в нем должна быть религия. Надо держать народ в нужде, а воинов вдохновлять на смерть и подвиги.
Хинштейн прищурился:
— И что попы с этим справляются. Христианство слишком пацифистская религия, да и люди ее основные догматы не поймут. Я лично в Бога не верю, хотя и не исключаю что эволюция могла породить такое могучее и мудрое существо как дьявол. Мои родители были иудеями, и может по этому не разбогатели. Религиозность делает людей идиотами.
Бруматов встрял в разговор:
— И какой из этого следует вывод?
— Нужно что-то особое, не христианское и не мусульманское, свое доморощенное имеющее чисто прикладное значение. Я ученым дам такую задачу, создать религию без излишеств, ту которая помогала захватам и удержанию. Стимулировала прогресс в первую очередь в военной сфере и многое другое.
Хинштейн сделал паузу и хлебнул пива, стало не так жарко, язык задвигался гораздо легче.
— Вот например православные попы в царское время противились прогрессу в частности полетам в небо, а это мешало войне. Вот приставьте во времена Ивана Грозного авиацию. Бросай бомбы с неба враг и разбежится. Я вот на авиацию в стиле США сделаю ставку и стану императором и богом.
— Один хотел стать богом, а его распяли. — Подколол Московский.
— А я стану! Власть бывает разная, и царская или императорская это далеко не то к чему я стремлюсь. Я сделаю себя центром всего сущего, основой и первопричиной первопричин. Мне будут поклоняться и молиться, приносить жертвы, крестить детей, обращаться с просьбой. Всякая кара будет исходить только от меня, все беды и победы будут связаны лишь с моим именем. И так будет навечно. Я надавлю на ученых и они создадут лекарство которое сделает меня бессмертным.
— А меня? — Спросил Кинжал.
— Это будет зависеть оттого насколько преданно ты будешь служить.
— Что же и это меня устроит. Ладно ваше высокосвятейшество может отправите в рай мертвых. — В словах Кинжала звучала ирония, но Хинштейн принял их за чистую монету.
— Я повелеваю вам силой своего могущества, через время и пространство идите в царствие мое! — Рявкнул пьяный Хинштейн.
— Ну вот теперь им будет легче. Золото отнесем к поселку?
— А куда же не бросать его!
Отягощенные богатой добычей новые русские двинулись назад. Жена вождя топала вместе с ними, подкрепившиеся вином охранники дергали ее за волосы. Та не старалась не реагировать, но у нее плохо получалось. Так они прошли несколько километров только по пути все чаще делали привалы, во время одной такой остановки их атаковали странные птицы.
Они налетели словно рой ос, выпорхнув из-за кустов нанося сильные удары клювами. Бойцы открыли ответный огонь, кое в кого попали, но когда пернатые уселись на них вести огонь стало опасно из-за боязни зацепить своих. Птицы оказались слишком быстры.
Хинштейн получивший несколько синяков с разбитым носом орал:
— Ну сделайте что-нибудь сгоните эту мерзость.
Кинжал полоснул ножом срезав две твари, но этим его успехи и ограничились, зверь ударил клювом по пальцам выбив оружие.
— Вот гады! — Заорал пахан. — Газом их.
Лишь одна жена вождя оказалась не тронутой. Кинжал просипел:
— Это она послала их! Убейте ее!
Девушка кротко ответила:
— Не злитесь, все будет хорошо. Они просто хотят попробовать тот чудесный напиток что вы пьете.
— Да ты еще издеваешься! — Кинжал умудрился вытащить пистолет, но Хинштейн оборвал его.
— Что же давай попробуем, подпоим пернатых. Я помню в США воробьев так закормили что они сдохли.
— Если эти сдохнут я горевать не стану. — Сказал Кинжал.
Бизнесмены и телохранители стали доставать пиво и вино. Было видно что хищные птицы меняются прямо на глазах. Во-первых, раскраска на них стала из красной желтой, во-вторых, клювы выгнулись превратившись хоботы которыми они как комарики кровь тянули пиво.
— Вот это чудесно! Крылатые алкоголики. — Игриво произнес Хинштейн.
— Видимо земляки. — Пронесся шепот в толпе.
— Пиво это не наш традиционный напиток. — Возразил Бруматов. — Мы русские предпочитаем водку.
— Ну это пиво в двенадцать градусов, практически вино. — Усмехнулся Кинжал. — Вполне по нашему такая крепость.
Птицы оказались жадными и прикончили практически весь запас. Потом тяжело взлетели, на лету сталкиваясь, пьяно кружа, теребя носами. В целом это напоминало хмельную воздушную кавалькаду.
Хинштейн хотел дать приказ открыть вдогонку огонь, но тут ему стало страшно, а если выклюют глаза? Ведь это монстры.
Жена вождя видимо видя его страх объяснила:
— Это кутирры. Они безобидны, но очень любят хмельное. Поэтому ваш пьяный дух и привлек их.
— А часто они встречаются? — Спросил Кинжал.
— Не особенно, но если попадутся то скопом.
— Ну, а есть их можно. — Спросил один из новых русских.
— В принципе да, но потом сам окосеешь. Их мясо вызывает видения.
— Это хорошо можно вместо "плана" продавать. — Заметил Хинштейн. — А вообще красавица, ты можешь остаться в живых. Что если я отведу тебя в свой гарем. Я ведь типа султана, а значит должен иметь много женщин.
— Похоже ты понизил себя, недавно хотел быть богом, а теперь просто султан. — Съязвил Кинжал.
— Не твое дело уголовник, да я султан и повелеваю как рабами, так и свободными людьми. А теперь вопрос на засыпку, с какими опасностями нам придется еще столкнуться.
— Об этом Лазарь лучше спроси пленницу, она хотя выглядит совсем юной, но похоже многое знает. Пусть расскажет тебе что-нибудь интересное, заодно и мы послушаем.
Девушка придвинулась поближе:
— А что вам хочется узнать пришельцы?
— В первую очередь существуют ли в вашем мире иные виды, и от кого нам следует ожидать агрессии в первую очередь. Если конечно ты хоть что знаешь.
Девушка кивнула в ответ:
— В юности я плавала по морям, в дальний конец континента. Туда меня отправил отец, вместе с путешественниками чтобы я поучилась, а затем вышла замуж. Он не хотел что его дочь прозябала в глуши. А мне было и страшно и любопытно, хотелось увидеть иные страны, чужие берега вместе с интересными людьми. Сами знаете у нас скучновато.
— Мы это видим, красавица. — Хинштейн положил свою руку девушке на грудь. — Ну говори далее.
Обратный путь с грузом долог и мучителен, бизнесмены хором попросили чтобы девушка говорила громче.
— Меня кстати зовут Уфната. — Сказала он. — Для замужней женщины открыть свое имя признак большого доверия.
— А мне плевать. Скрась наш переход.
Девушка принялась рассказывать.
— Знаменитый купец Фока, пристал к побережью нашего острова. Мальчишки караулившие море — они сидели на самых высоких деревьях доложили вождю об этом. С Фоком мы уже не раз имели дело поэтому договорились довольно быстро. Обменяв золото на полезные или забавные вещи, он отправил с ним меня.
— Пускай наберется опыта и знаний! — Были его слова.
Ну я почти сразу согласилась. Единственно что не приятно так это пришлось немного одеться, женщинам в цивилизованном мире не пристало ходить голыми. Особенно дамские сапоги, это почти пытка.
— Вот как это пират.
— Нет что вы какой еще пират.
— Дальше.
— Я впервые оказалась в открытом море, судно слегка качало. Оно было смешанным пару и гребцы. Последние как правило рабы, голые даже без набедренных повязок и несчастные. А уж как их били. Надсмотрщики искали малейший повод чтобы врезать, а часто лупили без повода.
