Пре-Вращениe

— Я объяснял тебе. Все будут в масках. И "привидения". Они не любят рисковать.

— Я тоже объяснял, что дело не в том, что я боюсь за себя. Я же как вспомню — кто они, так у меня руки сами собой всю обойму выпустят. Я же их там всех порешу, как увижу! Вызывай жандармскую бригаду и пусть электрический стул хоть раз поработает во всю силу!

Не моё это, понимаешь? Не моё. Метко стрелять — это да. А вот тайные агенты и прочие прятки, — это не моё.

— Есть ещё одна причина, — вздохнул Рэй. — Ты так хорошо умеешь танцевать сидя, что нам тебя будет не хватать.

— Не понял, — насторожился Гай.

— По слухам, к вам, в СБ, опять заявился вербовщик из группы Стратегической Обороны.

— И что? Там платят на два порядка выше, чем тут. Что, завидуешь?

Рэй отвернул голову вбок и спросил нейтральным голосом:

— Ты случайно не знаешь, каков процент вернувшихся из экспедиций за защитный экран?

— Да, процент риска велик. Н никто и никогда не платит деньги просто так... и потом, вернувшиеся живыми регулярно выступают с отчётами пред сенаторами. Это же показывают по телевизору!

Рэй протяжно вздохнул. Младенец до сих пор свято верит телевизору. Кстати, как назвал этот ящик Император? Голова дьявола? А, вспомнил — "шайтан-башка". Метко.

Гай меж тем вскочил с места и начал возбуждённо шагать взад-вперёд по тесной площадке гондолы.

— Величайшие умы свободного мира изобрели Силовое Поле, закрывшее и спасшее островки демократии в океане хаоса после мировой войны, развязанной тоталитаристами и террористами всего мира! Это же школьная программа!

Плохие Парни По Ту Сторону до сих пор хотят нас уничтожить! И только карательные экспедиции Группы Стратегической Обороны регулярно срывают их планы, уничтожая скопившиеся полчища безумных мутантов-варваров, угрожающих самому существованию культуры и цивилизации!!!

Рэй постарался изобразить голосом простодушный интерес:

— А почему же тогда вернувшихся героев лично я никогда не встречал на улицах?

Гай пожал плечами. Как можно не понимать?..

— Предатели и маньяки, внутренние враг, поверившие лживым сказкам мутантов-лазутчиков, сумасшедшие, желающие прославиться, убив героя, — этого тебе мало?

— Ты тоже хочешь стать героем?

— Не откажусь.

— И заработать много денег?

— Нормальное стремление нормального человека.

— В таком случае сообщаю, что дело Пустышника объявлено по Ордену приоритетом высшего порядка. Поймавшим или убившим его, — дважды героя на грудь сходу и капусты на счёт, — немеренно. И потом, экспедиции были и ещё будут, успеешь. А вот поймавшие или убившие Пустышника — единичны и неповторимы.

Гай остановился и задумался. Спросил с подозрением:

— А что — Эйджин?

Вытянув ноги и развалившись в кресле, Рэй якобы небрежно ответил:

— Собственно говоря, он и привлёк меня к этой операции. Кажется, у него есть некая эксклюзивная информация... И он никогда не забывает о старых друзьях.

— Да? — задумался Гай. — Это меняет дело. Если старейший сотрудник Ордена Безопасности предлагает принять участие в операции, объявленной по Ордену высшим приоритетом, — это сильно меняет дело.

Ладно, пусть до смены поработает на автоматике, а в случае чего соседи прикроют.

Гай проворно защёлкал на пульте главного телецида разноцветными переключателями.

— Вроде — всё. Пошли.

010

Жёлтая — 2

— Мы идём чувствовать луг. Ты с нами?..

На некоторой высоте от поверхности планеты, треугольником, спинами внутрь, ноги подогнуты, кисти на коленях, тело расслабленно-взвешенное, как бы растворяющееся в окружающем мире. В памяти всплыло определение: "поза лотоса"... глаза смотрят немного вниз.

Бус Кречет внезапно почувствовал, что его взгляд обрёл способность соединительного канала и увеличительного стекла одновременно. Он начал чувствовать ощущения травинки, с которой соприкоснулся взглядом.

Движение сока в клетках — как биение крови в жилах.

Сплетённость корешками — как ощущения Соединённых за спиной.

Через мельчайшие поры в коже травинка — тоже дышала...

На её поверхности, вокруг, в воздухе, аэре и пране, медленно плыли в водяных парах Мельчайшие.

Бус Кречет внезапно осознал, что тело травинки и его тело, — "тат твам аси", "ты есть то", — схожи и подобны. И сразу же, мгновенно, вслед за этим, как удар молнии, — пришло ощущение Пространства, о котором говорил Ихор.

Пространство казалось неоднородным. Сгустки его могли располагаться и перемещаться хаотично, каждый сам по себе, — как Мельчайшие аэра.

Сгустки Пространства могли иметь структуру. Хрупкую, практически не осознающую себя, — как та травинка, с которой он соединился взглядом.

Структура Пространства его взгляда могла мгновенно сменить своё местоположение и качество и немного отличалось по изначальной сути от всего остального, — более тонкое, неуловимое, рассеивающееся и плывущее туманом на границах восприятия.

Сверкнуло и угасло ощущение возможности быть взглядом и плыть неспешно облачком по ветру, как улыбка Чеширского кота.

И тут же осознание забилось, встрепенулось, замахало руками, испугавшись до захватывания духа этой нарастающей утончённости восприятия, — "рано тебе ещё быть взглядом, не по силам пока...", — и всем возможным вцепилось в плотную структуру его тела. И взвизгнуло счастливо, перевело дух, ощутив слияние с чем-то надёжным, уверенным в себе, некой точкой опоры и точкой сборки вокруг некоего центра собственного мироздания, единственного и неповторимого, как Вселенная.

И тут же исчезло, как единое целое, распавшись на множество составляющих, мельчайших кусочков осознания себя каждой клеткой своего тела.

Осознание клеток кожи отличалось от осознания клеток печени, хотя и было схожим в области, именуемой "очищение".

И то, и другое осознание отличалось от непроявленного сознания Мельчайших, плывущих в водяных парах по необозримой величины проходу его дыхательных путей.

Часть Мельчайших воздуха притягивалась к стенкам со звонким вибрирующим именем "брон-хи" и сталкивалось, знакомилось, взаимодействовало с постоянными жителями стенок Великого Дыхательного Пути.

Постоянные обитатели сгущали пространство воздуха и добывали из него азот, как Мельчайшие на корнях травинки, соединённой взглядом с точкой сборки осознания, именующего себя "Бус Кречет".

Так вот почему он обходится без привычной в прошлом пищи! Мельчайшие и Со-жители на поверхности его кожи делают его подобным травинке. В условиях достаточности потоков планетарной ци, в условиях свободной циркуляции ино-материальной структуры планеты, — необходимость убивать и пожирать кого-либо отпадает.

Сгущение Пространства Мельчайшими Со-жителями обоих тел: и травинки, и человека, — было до удивления схожим и таким же тонким и звенящим, как плывущий по ветру взгляд. Но на этот раз его утоньшение уже не было столь неожиданным и оттого пугающим.

Оно было похоже на непроявленную Вселенную, в которой изумлённо и свёрнуто любое осознание, ещё не осознавшее себя осознанием. То есть, структурированным пространством, ещё более утончённым, чем взгляд на ветру.

И тогда, как и полагается, прозвучало Слово, и весь мир наполнился его гудящей и р-р-рокочущей вибрацией. И сознание спешно возвращалось из увольнения по зову трубы, строилось рядами и колоннами, структурировалось, укрупнялось в полки, дивизии, армии, корпуса...

И Бус Кречет вернулся в своё тело, вновь собравшись воедино из мельчайших и тончайших завихрений Пространства, ощутил Звук собой и себя — Звуком.

Оказалось, что вот уже какое-то время они звучали вместе. Песня не песня, — Звук, как осознающая себя вибрация, генерируемая тремя излучателями голосовых связок. Индуцирующий в проявленное Пространство свою суть и настраивающий под своё многообразное единство всё окружающее. Мельчайшие, составляющие тела людей и тела травинок. Мельчайшие, одиноко плывущие в водяных парах аэра, — все одни обретали некое непонятное, но оглушающее возможностями Единение...

Звук истончился и угас, перейдя в иную форму бытия. И все трое, как-то само собой, развернулись лицами друг к другу.

Бус Кречет понял, что Соединённые Холма довольны. Улыбки, блеск глаз. Ощущение внутреннего единения с ними, этим воздухом, этим лугом...

— Славно, — произнёс Грай. Как гром пророкотал.

— Ну, как тебе путешествие сознания? — улыбнулась Улла.

Бус Кречет всё ещё пребывал в изменённом состоянии.

— Летим домой, зёрнышко ты наше — проклюнувшееся...

И Соединённые улыбнулись. Как будто соединились две половинки улыбки Чеширского кота.

011

Красная — 3

Им как-то не верилось, что они — в Городе. Во-первых, — простор. Потолки — не поверите! — пять метров! Воздух — как на берегу Залива. Чистый, пьянящий, без щёлочи и копоти, без угара и смрада, поднимающегося со Дна.

И — зелень. Кусты и деревья, выпорхнувшие из пластмассы пола. Лианы, обвивающие колонны и декоративные решётки беседок. Цветы. Настоящие. Много.

Ту тут, то там — небольшие каменные бассейны причудливой формы с настоящими живыми рыбками. Чудесные неизвестные птицы, парящие под потолком и говорящие на своём птичьем языке.

Папоротник и сакура, ель и пальма, вон мягкий мох у подножия бананового дерева, а на нём персидская кошка с ухоженной шерстью, бриллиантовым ожерельем и жемчужными браслетами на лапках, — следит немигающим взором за полётом птиц и нервно подергивает хвостом...

И — музыка. Нежная, тихая, звучащая, казалось бы, со всех сторон. Она обволакивала, размягчала, нежила, усыпляла...

И было как-то странно осознавать, что они не грезят в Салоне Хорошего Отдыха, не в раю и не берегу Залива. А на съезде главарей шаек Прыгунцов, "чумазников", владельцев студий "умирашек"... что на счету почти каждого из присутствующих не одна единица "нью-суфле", что всю эту сволочь ждёт электрический стул. Теоретически. Но практически все эти гады глубоко и с презрением чихали на не данный им в ощущение стул уже который год... А если бы кто-то, допустим, узнал о предстоящем съезде и донёс властям, то триста против одного, что блюстителя общественного здоровья где-то через пять-десять минут встретили — и разбрызгали бы мозги о пластиковое перекрытие какого-нибудь перехода. И что в самом крайнем случае все присутствующие успели бы благополучно скрыться.

И было как-то странно думать, что сами они пошли почти на верную смерть. Что почти все присутствующие имеют шансы надолго пережить их. Почти все. Потому что — минимум! — один из гостей, — должен сегодня умереть. Умереть той смертью, от одного названия которой профессиональных убийц и игроков в "русскую рулетку" начинала бить дрожь.

Один (минимум!) из присутствующих в зале — должен стать Пустышкой.

Они ждали в беседке. Гай поставил румб на максимум и сидел у входа бесформенным клубком. Эйджин защиту головы не включил, потому что на коленях у него был "слухач", а на голове, естественно, наушники. Рэй вообще пренебрёг "призраком". Во-первых, потому что был в некоторой степени фаталистом, а во-вторых, потому что экранирующее поле вызывало у него чесотку в носу.

Эйджин нажал клавишу звуковой защиты беседки, снял наушники, потёр руками голову, и, притормозив пальцами вращающуюся антенну поискового локатора, сообщил:

— У меня такое ощущение, что все местные шлюхи абсолютно разучились говорить и умеют только глупо хихикать и делать вид, что отбиваются.

Отобрал у Рэя сигару и с нетерпением затянулся. Облако у входа пошевелилось и напряжённый голос Гая произнёс:

— Не темни.

— Разве я темню? — искренно удивился Эйджин. — По-моему, я просто говорю своё мнение по поводу того, что я услышал. А что касается наших шансов, то они, опять-таки по моему мнению, просто катятся к нулю. Время Пустышки, по нашим расчётам, вышло полчаса назад. И, если только мы не ошибаемся, то могу предположить лишь одно: ОН будет ждать свою жертву на выходе.

— А какой мы имеем боезапас? — поинтересовался Рэй.

— Малый диск и два рожка, — ответило облако голосом Гая.

— "Тайфун", две дымовые шашки и парализатор, — добавил Эйджин.

— И у меня кое-что, — произнёс Рэй, отвернув полу плаща и показывая короткоствольный "циклоп" с лазерной наводкой. — Плюс запасная обойма. Этого хватит только на прорыв.

Эйджин пожал плечами и щёлкнул переключателем. В тот же миг тишина взорвалась диким женским визгом, столь же внезапно сменившимся тишиной. Послышался грохот шагов. Это охранники в бронескафандрах с сервомоторами, сжимая в руках "экстра-эрликоны", мчались к месту тревоги, засечённому электронными ушами. Тяжкий гром топота смолкал скачками, словно бронированные волны стрелков, одна за одной, добежав, попадали в гигантскую магнитную ловушку. Три секунды абсолютного безмолвия. А потом невыносимый вопль ужаса, усиленный акустическими системами. Звон металла, панический бег, глотки, вибрирующие звуком "А"...

Когда пуленепробиваемая лавина, сметая зазевавшихся и разбухая от более ловких, скрылась из глаз, они выскочили из беседки и в три прыжка долетели до эпицентра страха.

В такой же беседке, только сильно ободранной вследствие отрывания бронированными кулаками части лиан, на мягком диване лежала в странной позе сильно декольтированная с обоих концов дама со стоящими дыбом волосами, закатившимися глазами и застывшем в немом крике ртом. Эйджин шагнул внутрь, пощупал пульс и махнул рукой. Рэй взялся за обнажённые ноги, Эйджин подхватил её за плечи и они быстро потащили тело к люку, предназначенному для планового отступления. Гай прикрывал их, пятясь задом и судорожно дёргая из стороны в сторону стволом ручного телецида.

Покидая беседку, Рэй чуть было не упал, споткнувшись о лежащий на полу труп мужчины в маске, фраке и без штанов. Труп подпрыгнул и упал с лёгким стуком.

Рэй не стал смотреть вниз. Он знал, что мог там увидеть: толстая коричневая кожа, ссохшаяся и потрескавшаяся, белые кости скелета, мелькающие в трещинах. И больше — ничего. Только кости и толстая, потрескавшаяся кожа. Пустышка...

012

Разведка — 1 Красная

По ту сторону кордона Красной Зоны царило вопиющее омерзение.

Полное отсутствие на поверхности ино-материальной составляющей планеты. Привыкшему скользить по поверхности силовых линий казалось диким ступать ногами по твёрдой поверхности почвы. Ведь так можно повредить Живых Растущих!..

Впрочем, твёрдой эту поверхность можно было именовать только условно. И Живых Растущих тут не было.

Изгаженная, отравленная, парализованная, местами — мёртвая почва. Непонятные, но внушающие инстинктивное отвращение конструкции, обломки, мусор, грязь, завалы из частей чего-то мёртвого.