Душа грозы

Дарий несколько раз глубоко вздохнул, сжимая свои эмоции цепями медитативного контроля. Он должен это сделать. Ради Ольда.

— Что нужно произнести, — проговорил он через пару минут холодным, но уверенным голосом.

Айна произнесла четыре коротких слова на неизвестном Дарию языке. Эта речь не была похожа ни на что, ранее слышанное им, но парень послушно повторил фразу, словно пробуя на вкус непонятные слова. Целительница осталась довольна произношением. В этот момент в дом проскользнул Зарт.

— Хъяран, скоро начнется обряд прощания.

— Я постараюсь успеть. До заката еще час.

— Хорошо. Нужно предупредить жрецов. — С этими словами ларанец также неслышно исчез, как и появился.

Парень повернулся к Ольду и внимательно посмотрел ему в глаза. Тот в ответ уверенно кивнул. Придержав руку друга, громовой волк впился клыками в его запястье. Горячая кровь хлынула на язык, вызывая какое-то омерзительное наслаждение вкусом. Стараясь не обращать на это внимания, Дарий сглотнул и быстро прочитал заклинание. Кровь упала в пищевод, а вслед за ней рухнуло куда-то вниз и сознание парня.

Несколько мгновений не было ничего, потом проступили очертания города и сеть ярко-алых нитей, среди которых наиболее яркими были две, расходящиеся в разные стороны. Бледные тонкие нити, уходящие в разные стороны — это дальние родственники Ольда. Сейчас это знание легко открылось громовому волку. Самые яркие и крепкие нити — это Мира с Фаней. Но почему они ведут в разные стороны? Одна нить тянулась на запад, в сторону Белого перевала. С этим можно разобраться позже. Сейчас главное не это. Кто оказался в совсем другой стороне?

Дарий попытался прикоснуться к нити, но осознал, что ему нечем это делать. У него не было рук, ног. Ничего не было. Минуту подумав, он потянулся к алому тросику ментально. В тот же миг его сознание вновь подхватило, увлекая вдаль с невероятной скоростью. Под ним проносились города, поля, леса, горы... С каждым мгновением скорость все больше возрастала до тех пор, пока оборотня буквально не вколотило в чье-то тело.

Несколько секунд он пытался прийти в себя. Все произошло слишком быстро, перед внутренним взором продолжала мелькать с бешеной скоростью земля. Приведя эмоции в порядок, Дарий просканировал тело, в котором оказался. Это был Фаня. Паренек находился без сознания, но был вполне здоров, не считая нескольких десятков ссадин. Может, из-за того, что Ефан лишился чувств, может. по другой причине, но Дарию удалось взять тело под контроль. Нет, он не ощущал себя в нем также как в своем, оставаясь всего лишь эфирной субстанцией, но некоторый контроль, словно издалека, был доступен. Медленно открыв глаза, он осмотрелся. Мальчик находился в небольшой клетке, помещенной у стены огромного зала. Слева и справа виднелись ряды таких же клеток с детьми четырнадцати-пятнадцати лет обоих полов, а в отдалении...

Это тоже была клетка, но ее размеры были колоссальны. Толстые, с молодое дерево, прутья выходили из каменного пола и врезались в своды потолка. Между прутьями были просветы, в которые без труда мог протиснуться даже Ольд, между ними не находились более тонкие решетки. Вокруг этой титанической конструкции располагались каменные столбы, испещренные рунами. Мощь темной магии, исходящая от них, заставляла воздух низко гудеть и искажаться, словно от невыносимого жара.

Внутри клетки зашевелился ворох небрежно набросанных шкур. Из меховой кучи выбрался бледный парень лет восемнадцати на вид со снежно-белыми прямыми волосами, спадавшими на плечи. Его фигура была непропорциональна. Худое бледное тело и мощные мускулы на икрах ног, руках и груди. Парень пошел в сторону клетки Ефана, коснулся когтистыми пальцами прутьев своей темницы и отдернул руку, словно обжегся. Желтые глаза с черным вертикальным зрачком не мигая смотрели на Дария. Громовой волк не сомневался ни мгновения, что именно на него. Ментальный канал коснулся сознания.

— Ты выжил? — раздался в голове громового волка холодный безучастный голос. — Зря пришел.

— Кто ты? — Не нашел ничего лучше, чем мысленно спросить в ответ оборотень.

— Не узнал? — Теперь от беловолосого пришел некий намек на эмоции. Он забавлялся. — А вот я тебя узнал, даже в этом теле. Не каждый день кому-то удается ранить меня. Знаешь, лететь с раненым крылом — крайне неприятно. Из-за тебя мне не дали полностью восстановиться.

Внезапная догадка привела Дария в полнейшее замешательство. Эти слова, эта клетка, рассчитанная на нечто огромное и могучее...

— Ты — ледяной дракон. Ты тоже оборотень!

— Догадался? Я уже думал, что переоценил твои умственные способности. Тебе стоит вернуться, от мальчишки буквально разит твоим светом. Стены зала экранируют проявления силы, но колдуны могут вернуться в любой момент. Если они тебя обнаружат — то сразу же запрут в этом теле. Уходи.

— Беспокоишься?

— Не особенно, — хмыкнул парень. — Просто не хочу, чтоб эти нелюди получили в свои руки еще и тебя.

— Похоже, ты служишь им не добровольно.

Внешне беловолосый не изменился, но ментально Дария накрыла волна неудержимого веселья.

— Добровольно? Знал бы ты, что они со мной сделали! Как бы мне хотелось хоть раз ночью вырваться из этой клетки, чтобы раздавить этих напыщенных злобных тварей! Колдунишки бы ничего не смогли со мной сделать! Только Ночная Хозяйка умудряется контролировать меня в драконьем облике. Но ее сейчас нет. Темный наказал эту шавку, отправив пешком на южный континент. Из-за тебя наказал, между прочим. Так удачно! Вот бы хоть один рунный камень вышел из строя. Одного хватило бы!

— Где мы? Зачем они забрали Фаню сюда? — Задал громовой волк вопрос, внимательно рассматривая магический столб.

— Этого парнишку, тело которого ты позаимствовал? Он тебе дорог? Забудь. Он умрет — и так для него будет лучше.

— Объяснись! — Рыкнул Дарий, едва не продублировав требование вслух.

— Они хотят еще одного дракона. Я их не устраиваю, потому что днем превращаюсь в человека. Вот и экспериментируют. Только у них ничего не получится. Это уже четвертая партия детей. Все умирают еще на стадии подготовки тела к изменению.

— Но ты не умер!

— И жалею об этом каждый прожитый день. Каждую ночь, когда мое тело начинает меняться, причиняя ни с чем несравнимую боль. Знаешь, сколько раз я пытался себя убить здесь, в этой клетке? Или сброситься с неба вместе с ледяной волчицей на спине? Бесполезно! Раны, которые я сам себе могу причинить, заживают быстрее, чем приходит смерть. Попытка разбиться тут же пресекается Ночной Хозяйкой, жестко контролирующей мой разум во время полетов. И это при том, что осознать себя в теле дракона мне удалось лишь пару раз! Все остальное время я — обычная злобная тварь. Хочешь такой судьбы для этого парнишки? Пусть лучше умрет.

— Ты очень откровенен. И не врешь. Почему?

— А что мне терять? — ментальный голос беловолосого был полон горечи. — Быть может, если в мире узнают об этих экспериментах — то успеют что-то предпринять.

— Куда его забрали? Где мы находимся?

— За северными княжествами. Вернее, это последнее княжество перед вечными снегами. Дворец Князя князей.

— Вот значит как... — Прошептал Дарий, вспоминая рассказ Айны. — Вот куда меня направляли боги.

Беловолосый ментально расхохотался.

— Боги? Если ты придешь сюда — то станешь темным. И будешь, как я, служить колдунам для их грязной работы. Не понимаешь? Они ждут тебя, Сын грозы! Так сказал им Темный! Ты придешь — и будешь в их власти.

Громовой волк прислушался к себе. Где-то далеко, в самых глубинах сознания раздался нежный шепот весенних трав, и словно крепкая рука сжала его невидимое плечо... Он справится.

— Сколько у Фани времени? Если он будет жить?

— Года полтора, — пожал плечами беловолосый. — Год тело готовится к принятию проклятой крови с помощью заклятий, мазей, кровавых жертвоприношений. А потом где-то полгода ежедневные переливания крови. До тех пор, пока тело не воспримет драконью кровь как свою и не начнет само ее вырабатывать. Тогда и произойдет первое превращение. Но повторяю, он не доживет до этого!

— Переливание чьей крови? — Спросил парень, проигнорировав мрачное предупреждение.

— Ах да, — снова развеселился дракон. — Знаешь историю своего рода? Первые громовые волки — дети богов, отрекшиеся от бессмертия и сошедшие к людям? Знаешь, как они погибли?

— Мне говорили, что в битве с сыном Темного.

— Верно. С родным сыном Проклятого, которого они одолели ценой своих жизней. А был он ледяным драконом! Последователи Радуна сохранили тело этой твари. И именно его кровь вливали в меня каждый день, сливая мою человеческую на пол, как нечто ненужное. Она жгла, словно в вены вливают кислоту, отравляла тело. Каждый день. На протяжении полугода. До тех пор, пока моя собственная кровь не перестала отличаться от его. — Беловолосый полоснул себя когтем по руке. Из раны выступили вязкие синие капли. Потом рана на глазах стала мгновенно затягиваться. — Тело Первого опустошили и погребли по какому-то темному обряду, закопав дракона в земле. Теперь колдуны воспользуются моей кровью, благо я жив и быстро восстанавливаюсь.

— Как ты выжил?

— Опять за свое!

— Скажи! Это важно!

Дракон тяжело вздохнул, на несколько минут задумался, но потом махнул рукой.

— Когда-то я был послушником в древнем монастыре Затрис. Это на южном континенте. Там воспитывались монахи-метаморфы, способные принимать любой облик, соразмерный своему весу. Вообще-то, это орден наемных убийц, но я отвлекся. Нас обучали управлять своим телом, перестраивая его по своему усмотрению. Я не успел научиться многому, проклятые захватили меня в плен гораздо раньше. Но полученных знаний хватило, чтоб исследовать свое тело после каждого ритуала подготовки, найти ошибки и исправить их. К сожалению, вернуть все к изначальному виду у меня не получилось. Только исправлять ошибки, чтоб не умереть. Сейчас понимаю, что зря. Стоило погибнуть вместе с остальными.

— Сможешь научить этому Фаню или помочь ему удаленно?

— Могу помочь удаленно. Ментально войти в его сознание и сделать все необходимое, но не стану этого делать.

— Ты это сделаешь, — оскалился Дарий, совсем забыв, что в этом теле у него нет клыков, и подобная мимика выглядит скорее несуразно, чем угрожающе.

— Ошибаешься. При возможности я скорее лично убью его. Это будет лучшая помощь этому ребенку, которая возможна.

— Нет, дракон. Ты сделаешь все, что я попрошу. Сказать почему?

— Ты забываешься, — брезгливо отвернулся от него беловолосый. Дарий не обратил на это никакого внимания, продолжив свою речь.

— Потому, что я могу избавить тебя от скверны. — Дракон вздрогнул и резко обернулся, пронзая громового волка изучающим взглядом узких зрачков. — Ты останешься драконом-оборотнем, но сможешь превращаться, когда сам того пожелаешь, не испытывая никаких неприятных ощущений и полностью себя контролируя. Хочешь этого?

— Ты лжешь... — вслух прошептал тот, забыв о ментальной речи. По залу прокатилось глухое эхо.

— Сам видишь — что нет. Ты же видишь? Оборотням невозможно лгать.

— Я вижу, но... как?

Парень ничего не ответил. Он просто сжал свое воспоминание об очищении Зарта в тугой ментальный комок и зашвырнул в канал, через который они общались. Дракон застыл, прокручивая у себя в голове каждый момент. Вот стоит оборотень. Явно — темный, его кровь проклята, она черного цвета. Каждая клеточка тела поражена скверной. Вот Дарий и Зарт режут себе ладони, соединяют раны и....

А потом светлый оборотень несколько раз меняет облики, обутый в один-единственный сапог. Нет боли, светит солнце, и сапог остается на ноге... Волчий вожак не скрывает своего счастья, он светится, он свободен...

— И ты... сделаешь это для меня? — Вновь вернулся к телепатической речи беловолосый.

— При условии, что ты не дашь умереть Фане. Я приду. Даже, если к тому времени вы оба окажетесь драконами — я все равно вас очищу. Но он должен жить!

— Ты не дойдешь. — Снова стала тухнуть разбуженная надежда в странных драконьих глазах этого человека. — Именно этого от тебя ждут. Это ловушка.

— Говоришь, ледяной волчицы здесь нет? — Деловито поинтересовался в ответ Дарий.

— Как я слышал из разговора жрецов, Радун очень хочет получить тебя и обеспокоился, как бы Ночная Хозяйка при новой встрече не довела начатого до конца. Ее отослали, чтоб не могла помешать.

— В этом случае, я приду. Радун ошибся, отослав мою мать. Ведь только она представляет для меня действительно реальную угрозу.

— Ты слишком самонадеян, Сын грозы. Здесь готовятся к твоему появлению. И поверь — готовятся очень серьезно. Опасность действительно велика.

— Знаешь, совсем недавно меня звали в империю Таш. Это родина моих предков, сейчас оскверненная слугами Радуна. Меня убеждали, что как только я заявлю о себе — все жители возьмутся за мечи и погонят проклятых. Там меня ждет полностью преданный мне орден, ждут люди и армия. Но вот чутье сразу заявило, что там я погибну. А своему чутью я доверяю. Север же... Мое сердце чувствует поддержку богов. Верь мне, дракон. Все получится.

— Ассар, — шепотом произнес беловолосый. — Это мое имя. Не называй меня драконом.

Громовой волк весело хмыкнул, услышав эту реплику.

— Знаешь, Ассар... Мы с тобой, оказывается, очень похожи. Я тоже ненавижу, когда мне дают прозвища или называют волком. Мое имя Дарий. Так мы договорились?

— Я сделаю то, о чем ты просишь. Но позабочусь, чтобы темным не удалось превратить твоего друга в дракона окончательно. Он будет как я. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Ведь если у тебя ничего не выйдет — в мире появится еще один несчастный оскверненный.

— Постараюсь успеть раньше, чем он обратится. Время есть.

— Что ж. Буду ждать. И смотреть, что у тебя получится.

— Я еще загляну сюда таким же способом.

— Старайся делать это перед закатом. Тогда здесь никого нет — все темные уходят в подвалы молиться Радуну. И научись скрывать свой свет. Он слишком заметен.

Неожиданно тело Ассара выгнуло дугой. Он глухо застонал, кулем падая на каменный пол. По ментальному каналу донеслась невероятная волна боли.

— Что с тобой? — Забеспокоился Дарий.

— Ничего, — словно издалека донеслись слова дракона. — Солнце село. Уходи. Темные вернутся вскоре после моего превращения!

Последнюю фразу он выдавил с огромным трудом сквозь мутную пелену боли, застилающую сознание. Ментальный канал оборвался. Беловолосого снова выгнуло дугой. На бледной коже проступила сеть вздутых вен синего цвета. Он заорал. Дарий никогда раньше не видел, что происходит с темными в моменты превращений. Это было чудовищно, невыносимо. Истошный вопль боли превратился в утробный рев. На глазах тело Ассара менялось, увеличиваясь в размерах. За пару минут вместо хрупкого на вид парня в клетке появился огромный дракон снежно-белого цвета. Невероятная волна злобы и скверны обдала громового волка, вынуждая отступить на негнущихся ногах. Дракон с яростью бросился к толстым прутьям своей темницы, выдыхая ледяные потоки во все стороны. Его чешуйчатые лапы с кинжальными когтями принялись терзать клетку. Он остервенело ревел и бил крыльями, стараясь вырваться из своего узилища, не обращая внимания на вздувающиеся на шкуре пузыри, оставляемые сгенерированным рунными камнями защитным полем.