— Зачем? Ты бесполезное ничтожество, более омерзительное, чем последний маггл! Хочешь знать, что я сделаю с тобой? — голос «Лорда» упал до едва различимого свистящего шипения, звучавшего почти как парселтанг. — Я лишу тебя магии и отправлю в самую жуткую маггловскую тюрьму к самым отъявленным преступникам. Какими бы прожженными садистами, убийцами и ворами они ни были, все они придерживаются собственного кодекса чести, и они ненавидят насильников, детоубийц, а особенно тех, кто творит с маленькими детьми и то и другое. Тебе представится великолепная возможность оценить всю прелесть подобных развлечений, правда, с обратной стороны: как только в тюрьме узнают, по какой статье ты сел — а они узнают, можешь не сомневаться, это Я тебе гарантирую — к тебе моментально выстроится длиннющая очередь желающих продемонстрировать всю меру своего приятия твоих наклонностей. Уверяю, через один день ты уже начнешь молить о смерти, но это будет продолжаться и продолжаться без сна и отдыха. Я лично удостоверюсь, что ты очень долго не сможешь умереть. И не столь важно, что именно с тобой сотворят худшие из людей маггловского мира. Круцио! (Тайным Пожирателям Смерти, слушавшим монолог из уст бездыханного юного тела, распростертого на кровати, показалось, что холодная дрожь молнией пронзила их, пробежала по позвоночнику и затерялась в волосах. Губы враз пересыхают, дыхание учащается, колени подгибаются, а голова ничего не соображает — им всем знакомы эти симптомы: таков страх, овладевающий ими пред лицом их всемогущего Повелителя. Именно это они чувствуют, каждый раз преклоняя колени пред ликом его, не зная, награды им ожидать иль наказания. Но ни один из Пожирателей никогда и подозревать не мог такой жестокости от почти еще мальчишки)
Мальсибер, наконец, лишился сознания, злость Гарри слегка остыла, хотя он с явным сожалением понял, что тот все еще жив. Подавляя в себе желание пнуть мерзавца — и посильнее, он отошел подальше от тела, по привычке, гася раздражение, потянулся взлохматить волосы и с отвращением отдернул руку, коснувшись голой кожи.
— Все еще хочешь быть магом? — вопросил он в пространство бесцветным голосом.
— Больше никто не видел, — защищаясь, воскликнул Джаред.
— Конечно же, не видел, — Гарри обернулся к мальчику и увидел того сидящим на подоконнике, со свешенными на улицу ногами, словно он застыл на середине прыжка. — Во-первых, магов среди них больше нет, во-вторых, ты был рядом, когда я наводил чары, и только для нас двоих это работает как полицейское стекло.
— Ты все видел? — краска ударила ему в лицо.
— Имеешь в виду, как ты лаялся со старшими мальчиками и размахивал руками у меня под носом, чтобы доказать свою правоту? — легко улыбнулся Гарри. — Ты все правильно сделал, молодец. Но я, правда, не хотел, чтобы ты все это видел, хотя и знал, что не удержишься и станешь смотреть. Теперь уходи, пока этот боров не очухался и не притащились остальные. Не забывай, без Саше детям может угрожать опасность. Она передаст мне, когда вы доберетесь, и я смогу уйти.
— Ты по ней найдешь меня?
— За тобой приду не я, Джаред. Но, кто бы это ни был, тебя найдут везде, где бы ты ни был, хотя, честно, — усмехнулся Гарри, — уж лучше бы не находили.
— Я буду ждать, когда ты вернешься за мной, — с нажимом сказал мальчик, особенно выделив слово «ты» и твердо глядя ему в глаза. — Я сохраню змею, чтобы ты нашел меня.
— Саше не настоящая, она протянет не больше суток, а потом колдовство развеется.
— Ты можешь это исправить?
Мимолетное желание соврать заглушило осознание перспектив, и Гарри быстрым шагом подошел к нему.
— Давай руку, — потребовал он.
Саше подняла голову, потянувшись к магии своего создателя. Гарри высветил ауру обоих и произвел некие непонятные манипуляции.
— Теперь для поддержания жизни она будет питаться твоей магией. С ней ты будешь в полной безопасности, как бонус — больше никаких проблем с «беспорядком». Все, давай вали отсюда в темпе, — мальчишка не сдвинулся ни на дюйм. — Джаред, ну чего ты застыл столбом?! — вскрикнул Гарри, теряя терпение.
— Ты придешь за мной? — снова потребовал он, Гарри мысленно взвыл от его упрямства и, понимая, что иначе ничего не добьется, обреченно кивнул. — Обещаешь?
— Клянусь.
Мальчик решительно кивнул и соскользнул с подоконника. Он не услышал, как Гарри пробормотал себе под нос:
— Если выживу.
Глава 18
Гарри вернулся вглубь комнаты, убрал иллюзию, заодно решил стереть свой магический след и заинтересовался: откуда ему удалось вычерпать столько магии, если сам он чувствовал полное истощение. Страх, что кто-то в Хогвартсе проник в его маленькую тайну, просуществовал ровно столько, сколько понадобилось, чтобы увидеть, что вся использованная в этом здании сила была заимствована у Волдеморта. От Мальсибера донесся тихий стон, и Гарри, не глядя, запустил в него заклинанием, отчаянно жалея, что отключка лишает того заслуженных страданий. Воспоминание о видениях заставило его содрогнуться.
— Как ты можешь терпеть рядом с собой такие отбросы, Том? — с тоской в голосе изрек Гарри, обращаясь к пустоте перед собой, и сам удивился, получив ответ.
«Они довольно полезны»
(Заслышав слетевший с губ юноши новый вопрос, маги — и те, которые изначально прекрасно знали, кому принадлежит имя Том и кем являлся первый собеседник Гарри, отогнанный им от невидимого ребенка, и те, кто в силу сложившихся обстоятельств открыл для себя это путем недавних недвусмысленных откровений Поттера — вздрогнули. Чем чревато для них, заполнивших Больничное крыло, очередное противостояние двух полукровок, решающих исход войны? Не станут ли они, согласно Дамблдору, здесь и сейчас свидетелями последней самоубийственной схватки изможденного подростка и величайшего темного мага? Стоила ли жизнь одного грязнокровки и кучки маггловских детей будущего всего их мира? Страх усугубил и без того звенящую тишину, липкими лапами залезая под одежду, повисая тяжестью на подгибающихся ногах, высушивая рты. И как жалели и сторонники Света, и приспешники Тьмы, что слышать они могли реплики только одного участника столь захватывающего и интересующего их диалога — Гарри.)
«Не удивляйся так, мальчик, не стоило рассчитывать, что это продлится долго, — с ноткой покровительства и отчетливо слышимой самодовольно расчетливой улыбкой сказал Волдеморт. — Ты слабеешь, а я набираюсь сил. Мы еще сегодня поиграем!»
— Ты знал, что он любит делать с детьми? — проигнорировал его триумфальный возглас Гарри.
«Он всегда для меня был слишком мелок, чтобы интересоваться подробно его пристрастиями, так что — нет, я не знал, но это знание почти ничего не меняет. Не думал, что ты настолько чувствителен, — насмешливо продолжал Лорд, — ты так расстроился, что даже меня подпустил намного ближе. Тебе ведь понравилось? Чувствовать огонь ярости, реализовывать ее через боль?»
— Мы не настолько похожи, Том. Я никогда не буду наслаждаться чужой болью и никогда не стану ловить от нее кайф. Хотя для тебя, наверное, другие виды наслаждений давно в прошлом — возраст и всякое другое. («Стоит приготовить побольше зелья от ангины», — слегка усмехнулась Помфри, когда со всех сторон до нее донесся смех тинэйджеров, неубедительно трансформированный в кашель под грозными взглядами взрослых магов.)
«Не смей дерзить мне, мальчишка! Убирайся!» — волна ярости захлестнула юношу с головой.
— Том, остынь, ты же сам на себя Круциатус наложить не сможешь. Терпение — добродетель, а свое общество я тебе собираюсь навязывать еще совсем немного. Я скоро уйду. Только дам детям время добраться до безопасного места.
«Надеешься, что это их спасет? Зря. Как только тело снова будет принадлежать мне, я найду их и сделаю с ними все, что пожелаю, — и насмешливо протянул, — спасибо, что оставил им змейку для удобства»
— Не старайся меня запугать, Том. Найти Саше у тебя ни за что не выйдет. Она моя. Создание моей магии, порождение моей воли, лишь на мой зов она откликнется хоть с другого конца света, и плевать ей, что ты тоже змееуст. Я оставлю тебя с осознанием, что это сражение окончено с мою пользу, и они потеряны для тебя навсегда!
«Я убью тебя Поттер! Я уничтожу тебя, сотру в порошок и развею пепел! Ты будешь умирать целую вечность, твои страдания будут беспредельны...»
— Обещания, обещания, — безразлично бросил Гарри
Волдеморт заорал — бессловно, яростно угрожая, испепеляя разум Гарри своей ненавистью и картинами насилия, хлынувшим в мозг парня подобно цунами, и в каждом сюжете на место жертвы был помещен Гарри.
«В следующий раз будешь знать, что можно говорить, а что нет!»
— Если ты пытался меня поразить, то ничего, принципиально нового для себя, я не увидел. Может, уже хватит пыжиться, Том? Я ведь и ответить могу. Битва проиграна, смирись...
«Не тебе указывать, что делать Лорду Судеб, мальчишка, и не тебе мне угрожать. Ты ничто по сравнению со мной!»
— Но я быстро учусь. Это ведь тебе приходится каждый раз придумывать новый способ меня мучить, а я всегда легко обращаю его себе на защиту. Кстати, я задолжал тебе «спасибо», — ярость Волдеморта сменилась недоумением, — я ведь благодаря твоему любимому способу продления пыток сегодня жизнь спас. Бедная женщина истекла бы кровью минут за десять, не научись я у тебя, дорогого, как замедлить кровотечение. (Симпатичная блондинка средних лет, доставленная в лазарет лично Гермионой, после того как Луна переправила ее в бессознательном состоянии на площадь, коротко вскрикнула. Возможно, она мало что помнила, но то, как кровь словно застыла в ее жилах после заклинания, произнесенного зеленоглазым юношей, отчетливо врезалось ей в память.) Так что — огромное спасибо. И за сегодняшний урок тоже, — интонация голоса неуловимо переменилась и сейчас излучала почти осязаемую угрозу, — Теперь я знаю, как нанести физические повреждения ментальным ударом, и в следующий раз, когда ты полезешь ко мне, я не буду стараться, как ты, а на самом деле сломаю тебе хребет.
«Я не старался сломать твой позвоночник, а просто метил в самое слабое место. И ты не забыл, что в тот момент тебе придется делить со мной тело?» — насмешка.
— Ты меня знаешь, Том, во всяком случае, постоянно об этом трындишь — это ничего не меняет. Ты же не ожидал так легко от меня отделаться? (Ох, как сожалели маги, что никаким способом не могли услышать ответа великого темного волшебника.)
«Я давно не утверждаю нашего сходства. Ты не правитель, а жертва. Ты мазохист, бросающийся в драку, даже зная, какой болью станет для тебя победа. Герой! Старый дурак старался из тебя вырастить достойного и готового к противостоянию великому темному магу волшебника, а получился ты — всеобщее разочарование! Я сильнее тебя и физически, и магически, и морально...»
— Ты, правда, хочешь сейчас помериться силами? — с губ Поттера сорвался хриплый смешок, снова сбивая Волдеморта с мысли. — А согласись, Том, магический мир имеет в этом отношении некоторые преимущества — можно мериться родословной, магией, волей, в то время как маггловские подростки меряются... ну, ты правильно понял. Впрочем, я не намерен устраивать состязания, — вкрадчиво произнес он. — Я тот, кто я есть, и меня вполне устраивает мое место в мире. Более того, я бы удовлетворился куда более скромной ролью, но вы мне этого никогда не позволите, не так ли? Будь я жертвой, Том, я бы давно сложил лапки и сдался, но я ценю свою жизнь, а потому выживаю. И из-за этого нам все еще предстоит однажды выяснить, кто из нас чего стоит, а пока что счет не в твою пользу.
«Твоя удача не будет длиться долго...»
Злость, отчаяние, бессилие и разочарование Темного Лорда норовили вырваться и наломать дров, и Гарри поспешил усмирить разгоравшуюся бурю.
— Давай не будем сваливаться в привычную полемику? Можно сказать, впервые со времен нашего знакомства у нас складывается конструктивный разговор. (Присутствовавшие в Больничном крыле Снейп и Малфой незаметно перекинулись ничего не понимающими взглядами.)
«Не принимай на свой счет», — мрачно хмыкнул тот.
— Да, знаю, кстати, довольно обидно. Я ведь так надеялся, что ты посчитал меня достойным своих излияний, ведь все то же самое и, главное, без усилий ты мог высказывать своей свите. Они при тебе лишний раз рот открыть не смеют, не то что съязвить, или именно это тебе во мне импонирует, а? — беззлобная насмешка. — А оказывается все просто до банальности. Но знаешь, даже теперь, когда я уловил принцип действия ментальных атак и уяснил специфику: вламываясь в чужое сознание тебя несет на словесный понос, в то время как атакуемый испытывает трудности в общении — это все равно своего рода комплимент. Ведь насколько я знаю, больше ни с кем тебя поболтать не тянет, хотя не думаю, что профессор Дамблдор оценил бы твои пространные тирады по достоинству, как ценю их я. (Друзья Гарри ощутимо подобрались, ожидая, что очевидное заискивание перед Лордом скрывает какой-то подвох: уж слишком невинно, слишком дружелюбно звучал голос Поттера... и не ошиблись) Может, в духе наших обновленных отношений ответишь мне на маленький вопросик?
«У тебя нет времени на долгие разговоры. Разве не чувствуешь, как трещит твоя защита под моим напором?» — но все же в этой фразе Лорда звучала некоторая неуверенность, сдобренная изрядной долей любопытства.
— О, я и не собирался торчать тут вечность, просто хотел узнать, — драматическая пауза, — для чего тебе понадобились дети? — что-то дрогнуло на ментальном уровне, и Гарри постарался дожать. — Это же не совпадение: два нападения в один день, и оба — на детские учреждения. Я только удивлен, что ты упустил такую прекрасную возможность покрасоваться в магических заголовках: «Нападение на Хогсмид: Пожиратели Смерти, Пожиратели Плоти, Пожиратели Душ — непобедимая армия Того-Кого-Не-Называют!» Это действительно вселило бы ужас в обывателей. А кого запугают те молокососы, сбежавшие при виде пары школьников? Но ты этого не сделал. Почему? При всей твоей-то практичности. Единственный логический вывод — ты не захотел испытывать на прочность верность своих прислужников, отправляя их за собственными детьми. Следующее звено логической цепочки: взбунтоваться они могли только из-за сыновей, ведь для любого чистокровного мага главное — продолжить фамилию, а дочерей, которые в этом смысле для рода абсолютный ноль, побочный продукт, тебе родители с радостью доставили бы сами на блюдечке с голубой каемочкой. И в свете напрашивающегося вывода мой вопрос звучит так: зачем тебе понадобились мальчики, Том?
