Посвященный

Буквально через десять дней после выхода указа открылись специальные счета на каждого гражданина России. Всякий родившийся младенец получал на свой счет 10 тысяч рублей. У пенсионеров через месяц втрое подняли пенсию. Миллионную армию милиции на первый раз сократили на половину. Полуторамиллионную армию вооруженных сил СССР сократили на полмиллиона. Чиновничью ораву тунеядцев и бюрократов численностью в 2 млн. человек поставили на уши.

Новый Генсек решил оставить от нее 300 тыс. чиновников. В стране ввели волчьи паспорта — замеченные в мелких хищениях чиновники выбивались вон со службы. В их паспортах ставилась печать с изображением головы волка и им до скончания жизни нельзя занимать государственных должностей.

Попавшиеся на взятках или воровстве в крупных размерах чиновники шли по расстрельной статье с конфискацией. Их семьи высылались в Восточную Сибирь, дети и родственники не имели права работать в госучреждениях до пятого колена.

Жалованье офицерам армии и МВД положили высокое, обеспечивая без очереди жилплощадью.

Россияне настолько обалдели от реформ и положительных моментов после прихода к власти Генсека Иванова Юрия Владимировича, что не знали плакать или смеяться — настолько все за один год отвыкли от хорошей жизни. Нет, при совдепии тоже жили ничего, но с тем что люди видели сейчас — просто день и ночь. У прежних коммунистических лидеров основная доходная часть государственного бюджета уходила на оборону, на содержание нахлебников — союзных республик и поддержание различных соц. режимов, заграничных компартий и прочей шушеры.

Романов до сих пор удивлялся тупости и бестолковости коммунистов, уверявших себя и собственный народ, что в мире, не сегодня, завтра, произойдет мировая революция. Тогда все поделят и наступит светлое будущее. С фуя ли? — рабочий класс, прогнившего Запада и имеющий высокий уровень жизни, забил огромный болт на придурковатые коммунистические идеи.

Романову, в связи с этим, всегда вспоминался старый совковый анекдот.

"Петроград 1917 г., У окна стоит барыня. Спрашивает вошедшую служанку:

— Меланья, что за шум на улице?

— Дык революция, госпожа.

— И чего хотят эти вооруженные люди?

— А чтобы не стало богатых.

— Странно, мой дед декабрист, пошел на каторгу с Сенатской площади, потому как хотел чтобы не было бедных"

Романов откровенно поговорил с сыном на данную тему. Хорошо, Юрий избавлен от идеологических шор, проведя с десяток лет на положении нелегала за границей — ему есть с чем сравнивать.

— Но, — говорил Романов, — полностью отвергать учение Маркса-Энгельса нельзя. В нем есть некоторые бесспорные истины.

Прежде всего в социальной справедливости и т.д.

От лишней идеологии, конечно, следует избавиться, но нельзя забывать о воспитании молодежи, да и народа в целом.

Люди должны жить с верой в душе, иметь перед собой примеры благородства, порядочности и самопожертвования во благо людей и страны.

— Ты предлагаешь восстановление православной церкви, отец?

— Именно так — кивнул головой Владимир. — У тебя светлая голова, Юрий, ты поймешь — народ наш, по сути своей, добр, талантлив и чрезвычайно энергичен — временами. — Направить эту энергию и таланты в нужное русло — вот задача руководства страны. — Нужно поднять моральный дух народа, подать ему пример честного служения Родине. Наших людей ни в коем разе нельзя принимать за дураков и безмозглое стадо, как это делали твои предшественники — я имею ввиду изменников Родины. — Люди все видят и все замечают, потому и руководители должны соответствовать, ну ты меня понял. — Ты, надеюсь, собрал себе команду единомышленников?

— Да, отец, нас осталось всего 175 человек, я имею в виду мужиков — из них 133 работают в моей администрации и Правительстве.

— Ну добре, добре.

— Сынок, твои спецы Уголовный кодекс переделали?

— Работают, закончат через месяц.

— Юра, мой тебе совет. — Сделай судебную систему как Штатах и на Западе. — По мелким делам — суд в течение 24 часов, по крупным в течение недели. — Не дело, когда граждане месяцами парятся в изоляторе. — Второе — разгрузи тюрьмы, выпусти всех сидельцев со сроками до 3-х лет. — С условно-досрочным освобождением. — Всех шоферов сажайте отдельно, не дело им сидеть с уголовниками. — Ну и наркошах я говорил, да если вдруг станут объявляться террористы — стреляйте без пощады, прямо на месте. — Конечно, после вдумчивого и пристрастного допроса. — Кстати, вызови в Москву и пристрой к делу первого секретаря Омского обкома Сергея Манякина. — Он крепкий хозяйственник и хороший человек. — На его место поставь моего тестя — в нем я уверен, потянет. — И вообще, введи понятие губернатора в городах и областях, только за ради Бога, без мэров. — Бюджет должен наличествовать один, да и чиновников лишних не стоит плодить. — Завтра познакомишь с командой, послезавтра я в Омск, а оттуда в дальнюю командировку.

— Ты уходишь в XV век, отец.

— Да, Юра, там Русь без Государя осталась, нельзя ее бросить. — Ты знаешь, а ведь читал о тебе и Скуратове в Высшей школе КГБ, правда вас представили под другими фамилиями. — Вы такого наворотили во время войны, и по пять Героев СССР мало.

— Будет тебе, Юра.

Они обнялись и Романов, скользящей походкой исчез за дверь.

Юрий Владимирович долго задумчиво смотрел ему вслед. До сих пор не верилось, что этот легендарный и уникальный человек — его отец.

Он с гордостью и любовью произнес мысленно слово — отец.

Раскрыв папку с текущими бумагами, принялся за работу.

XI глава

Алеша, вернувшись с гвардейцами в свой родной XV век, естественно радовался, очутившись в привычной обстановке. XX век ему не особо понравился по двум причинам: первое — воздух и вода настолько отличались от того чем он привык дышать и пить, на ум сразу пришла мысль, не отравились бы остальные бойцы. Ему ничего не будет — он Посвященный. Второе — люди, несмотря на приветливые улыбки и заверения в честности и порядочности, в большинстве беззастенчиво врали.

— Странное время, странные потомки — слова честь и достоинство ничего не значат. А слово патриотизм вообще принимают как ругательство. Алеше стало просто жалко глупых людей, растрачивающих свою жизнь за эфемерными материальными благами. — Нет, Алеша не против денег — в достаточном количестве они дают большую степень свободы, больше выбора. — Но, ей Богу, далеко не все измеряется деньгами. Самые глупые об этом забывают. За деньги не купишь здоровье, любовь, счастье и дружбу.

В Салониках гвардейцы, те, кто из армии князя Ярослава Удалого, здесь ее не застали. Кроме 2-го взвода из роты Одоевского, никого из гвардейцев не обнаружили. Армия разделилась — одна часть из пяти дивизий, пошла на юг Греции в Спарту, другая — под Константинополь. Капитан Одоевский с отрядом Посвященных командировался в распоряжение князя Благовещенского — приказ самого Императора, он прочитал в пакете, вскрыв его по прибытии.

Гвардейский полк полковника Ветрова, сходу построившись в походную колонну, порысил на запад, догонять армию. Алеша, оставшись с отрядом в пятьсот человек, расстелив на барабане карту, прикидывал кратчайший путь до Испании. Его самоотверженный труд прервал прибежавший денщик Афонька. Рядом прыгал Снежок, радостно лая и норовя лизнуть в лицо — Алеша в командировку пса не брал.

— А мы, Ваше бродь, глаза проглядевши, все ждали, когда вы вернетесь?

— Молодцы, что дождались, готовь ужин, завтра в дальний поход. — До Испании скакать придется, отобьем задницы напрочь.

— Не, Ваше бродь, не отобьем. — Вас в порту крейсер дожидается, почитай неделю стоит.

— Ай да новость, удружил брат. — Сейчас поедем в порт, готовь лошадей.

В порт они прискакали через пять минут, следом несся Снежок. Оставив Афанасия с лошадьми и собакой на пирсе, Одоевский шустро проскочил по поданному трапу на палубу крейсера "Отважный". Познакомившись с командиром корабля капитаном II ранга Кугелем Иваном Ильичем, и обсудив время выхода, договорились о погрузке отряда на 7 часов утра. На всякий случай Одоевский показал золотую пайцзу. На что капитан Кугель лишь пожал плечами.

— Алексей Иванович, я и без вашей грозной пайцзы с тщанием выполню приказ Императора. — Корабль в Вашем распоряжении до окончания миссии в Испании, а затем мы доставим Вас и ваших подчиненных в Византию.

— Благодарю капитан, до завтра.

Они пожали друг другу руки и распрощались.

Вечером Алеша, по случаю присвоения чина капитана, накрыл стол. Присутствовало с десяток офицеров — спецназовцы и Посвященные. Гвардейцы из его взвода получили на ужин малый бочонок красного вина. Пьянствовать особо не стали — завтра в море.

В шесть утра лишь зола от костров напоминала о лагере гвардейцев, к 7 часам начали погрузку на крейсер. Подали широкий грузовой трап, но некоторые лошади боялись воды. Одна, дак вообще, свалилась — ее с хохотом гвардейцы подняли на борт.

Весь день шли по Эгейскому морю, пробираясь у побережья через многочисленные островки. Пройдя пролив Китира, вырвались в Средиземное море. Стоял полный штиль, все встречные посудины колыхались на мелкой волне с обвисшими парусами. Местные моряки с завистью смотрели на огромный железный корабль под Российским флагом, прущий с чудовищной скоростью. Потом долго станут рассказывать байки и легенды в портовых кабаках и тавернах. А сколько драк и поножовщин произойдет от правдивого рассказа очевидцев. Как только матрос доходил до места — железный корабль мчался словно птица — его тут же поднимали на смех, да еще крутили пальцем у виска. Железо не может плавать — дураку понятно. Не все очевидцы отличались святой кротостью — чаще били в морду особо недоверчивых и язвительных, или с помощью навахи интересовались цветом внутренностей оппонента.В общем, ребята веселые, с такими не соскучишься.

Крейсер "Отважный" пер с невиданной для XV века скоростью 30 узлов, недаром в его машинном отделении пыхтели два мастодонта — два дизеля по 2500 лошадей каждый. В рекордные сроки через 20 дней "Отважный" встал на рейде Валенсии.

С выгрузкой лошадей возникла заминка. Пришлось строить специальный паром для их переправки на берег — вплотную крейсер не мог подойти из-за глубокой осадки.

В Валенсии гвардейцев ждал личный порученец князя Благовещенского с отрядом в триста сабель Капитану Одоевскому с гвардейцами предписывалось прибыть в штаб армии, располагавшийся в предместьях гор. Толедо — столицы Кастилии.

Переночевав ночь во временном лагере среди оливковых рощ, поутру объединенный отряд поскакал к месту назначения. Порученец — молодой лейтенант Пашка Коренев, беззаботный и смешливый юноша, поведал много интересного об Испании.

— Испании, как объединенного государства, пока не существует, хотядело к этому идет. Страна — лоскутное одеяло из королевств. Самые крупные — Арагон, Валенсия, Кастилия, Каталония, Севилья, Леон, Галисия. Испанские короли и князья грызутся меж собой, часто вступая и разрывая военные союзы, норовя оттяпать друг у друга куски территорий. — Одним словом бардак. — На дорогах полно разбойников, которых все правители, несмотря на разногласия, вешают с превеликим усердием. — У гордых и надменных испанок наши гвардейцы имеют ошеломительный успех. — Во Франции происходило тоже самое.

— Дык, понятное дело, на наших барбосов и глянуть приятно — в плечах косая сажень, росту не менее 170 см — орлы. — А местные мужички так, мелочь пузатая, бледная немочь. — Дык откуда им тут здоровым взяться — зимой морозов нет, в баню не ходют и главное водки не пьют. — С вина какое здоровье, так, баловство одно.

Алеша слушал доморощенного патриота, хихикал, отдыхая душой.

— Вообще, испанки попадаются ничего, только очень уж черные, вроде наших цыганок. — Командующий Князь Благовещенский, дай Бог ему здоровья, с самой Франции предупредил командиров полков — боец в увольнительной обязан иметь в кармане пачку презервативов. — Больно много в Европах всяких плохих болезней.

— Н-да, чего, чего, а презервативов в России хватало — два завода резино-технических изделий трудились в три смены. — За границу чудеса предохранения продавали за большие деньги. Иностранцы сулили Государю агромадные деньжища за лицензию, но получили шиш.

Так, за разговорами, короталась неблизкая дорога. Встречающиеся по дороге селения и городки поражали своей разнообразной архитектурой. От чистой готики до экзотических мавританских ансамблей. Местность местами гористая, много зелени, винограда — природа радовала глаз. Частенько встречались неширокие речушки и ручьи с чистой и вкусной водой.

Шли ходко, чисто по-монгольски — в день отмахивали не менее ста километров. Снежок частенько забирался в повозку с пулеметом — отдыхал.

За время пути встретили только двух странствующих рыцарей с оруженосцами. Куда они перлись? То ли за мифическими драконами? То ли надоело выть серенады под балконом любимой или она без героических подвигов не давала?Ясно одно — времена рыцарства безвозвратно ушли.

На четвертый день скачки показались сторожевые башни и крепостные стены столицы Новой Кастилии — Толедо.

Насколько помнил Алеша из курса Истинной истории — город основан в 200 г. до нашей эры. В середине VI века — столица Вестготского государства. В 1085 г. отвоеван у арабов войсками короля Альфонса II и стал столицей королевства Кастилии и Илеона.

На огромном плато, к югу от города, близ берегов реки Тахо, раскинулся военный лагерь 3-й армии князя Ивана Благовещенского. Время клонилось к вечеру, оставив отряд с приказом никуда не разбегаться, Алеша, как есть с дороги, в пыли и грязи заявился в штабную палатку. Князь, выгнав всех вон, имел с ними продолжительную беседу. Наконец, получив все Ц.У. капитан Одоевский вышел наружу.

Подъехав к отряду, отпустил спецназовцев. С ним осталось 412 гвардейцев — Посвященных. Порученец — лейтенант Коренев, выскочил словно черт из коробочки, на своем гнедом жеребчике.

— Поедемте, господин капитан, покажу ваше место в лагере.

Отряд порысил в указанном направлении.

Рядовые гвардейцы успели поставить им палатки, рядом дымили несколько полевых кухонь. Алеша первым делом разнуздал Орлика, дал ему отстояться и сводил к речке. Помыл его жесткой щеткой, напоил — рядом с шумом плескался Снежок.

Приведя Орлика на поводу, сказал Афоньке:

— Накорми коня.

Тот шустро захлопотал возле переметных сумм и нашел торбу с овсом.

Поужинав и отказавшись от вина, Одоевский рухнул на раскладную койку.

В семь часов утра заголосил горнист — лагерь проснулся, зашебутился, погнали лошадей на водопой, слышались крики команд и задымили полевые кухни. После завтрака Одоевский заторопился в штаб, там его встретил Наместник — князь Крымский, Хронос.

Хорошо приветил, налил чарку вина и внимательно выслушал ход операции в 1986 году. Довольно похмыкал и вдруг неожиданно спросил:

— Юноша, в вас есть многие задатки, вы их развиваете?

Алеша слегка опешил:

— Что Вы имеете в виду, Ваша светлость?

Хронос не спеша налил по второй.