Школа "Небесного" Клана

Щитами расталкивая перед собой воздух и подталкивая себя в спину я оказался внизу, так казалось быстрее можно получить оперативную информацию, чем запрашивать у собственного коммуникатора доступ и ждать загрузки.

Шлёпа развернул поляризованный пространственный экран, посторонние его видеть не могли не вооружив сильно зрение.

Отчёт нашей гибели уже шёл, хотя время попрощаться ещё было. Доли бежали назад, скоро уткнутся в миг и всё.

Не хочу, так не правильно! У них ещё целая жизнь впереди, а мой сын? Сын! Дети! Мои дети, Клана, целых поколений! Неее прооощщщщууу!!!

Время растянулось. Я что-то говорил, но сознание и подсознание искало выход.

Оракул нагнетал сознание по полной и не поспевал за вариантами.

Выход! Точно! Нужно просто убрать их отсюда!

Я сосредоточился на вибрациях, щиты начали разгонять колебания окружающих меня людей, но энергии не хватало. Пробоя не будет, так их скорее разорвёт в клочья... Улуш только подумав о ней, меня молнией пробило осознание, что делать. Якорей не было, но я столько времени там прожил, что просто привык к колебанию пространства. Тут же Шлёпа! Он выполнил мою просьбу, точно подстроил волну гравитационного напряжения. В следующий сиг в помещениях остались только люди в капсулах, проходящие излечение и я.

Рухнул на колени. Сил трансгрессия отняла немерено, кажется я даже постарел. Но мне тоже ещё рано умирать.

Раскинув свой щит поверх госпитального, оперевшись о него, начал растягивать настолько, насколько вообще возможно. Чувствуя пространство, я знал где заканчивается посёлок. Традиции мы решили не менять и переехали из большого города на окраину.

Раньше это был мой предел, но страх за жизнь жены и детей вдруг показал мне, что резервы то уже подросли.

На экране было видно траекторию болида, и этот мерзавец упирался точно в центр моего щита. Щит то выдержит, но вспышка выжжет на добрую сотню вёрст всё живое. Нужно потратить его энергию на работу. К сожалению лучшим выходом было рытьё котлована вокруг селения. Пять-десять километров выжженной земли, мёртвые птицы и рыбы на двадцать вёрст, пылевое облако до стратосферы... И всё же это лучше.

— Всем! Лечь! На пол! Живо!!! — прогрохотал мой голос мембранами полей для всех кто оказался под куполами.

Создав над основным щитом ещё один в виде высокого цилиндра, а от основного протянув ввысь пику ровно попавшую в снаряд, об которую того разрезало на десятки частей. Воздушную волну погасил и перенаправил вверх цилиндр щита, расколотый болид ударил в землю вокруг. Меня ударило в ноги с сокрушающей, дробящей кости силой. Благо, что я крепче среднестатистической особи людей.

Землю покачало, грунт повело, кое-где обрушились здания, растрескались дороги и парковочные площадки для флаеров. Небо над моим куполом заволокло дымом и гигатоннами пыли.

— Фуф... пора лечить людей, Целитель. — встряска не прошла без последствий, у меня органы сместились. Неприятное ощущение. Благо поправить пара частей.

В тот день я вспылил. Столько смертей. Ещё несколько снарядов попали в не населённые уголки земли, а один попал точно в город. Пятьдесят миллионов погибших, плюс минус пять миллионов. Пострадали вообще все жители.

Остальные снаряды перехватили разведбортом, даже те что на Нил летели, хотя тоже не все. Политика... На Ниле снесло три города. Двести миллионов жизней.

Если бы не разведка на орбите которая нас прикрывала, то выживших можно было бы совочком закинуть в межсистемный лайнер и переселить куда нибудь.

Жизни в Африке, как в системе можно было только на станциях.

На двенадцати старых и разваливающихся и пяти новых, только строящихся.

И всё из-за жалких денег и небольших преференций...

Ненавижу.

Впервые тогда я воспользовался всеми возможностями своих допусков. Узнал, кто ещё из подопечных клана развлекается на просторах галактики создав свои корпорации, узнал у них кто мои враги и их слабости, и без жалости бил в эти уязвимости, а все кому бы я не звонил с просьбой о информации помогали не только ей.

Разведка ССО и армейцев прошлась по верхушкам самых неудобных уродов, юстициары разных стран достали компромат на зарвавшихся дельцов и начали его раскручивать.

Вообще таки никому не могло понравиться уничтожение миров, это грозило плохими прецедентами, за такое следовало бить по рукам максимально жёстко и оптимально быстро.

Сам я тоже далеко не улетел, состояние ухудшалось, я определённо надорвался в энергетическом плане. За пределами системы, на собственной яхте просто потерял сознание.

Способностей больше не было.

Это... это... как плита в десять тон, что легла на меня. Я был жив, но раздавлен. Я уже так свыкся со своими способностями...

Мир рушился, в прямом смысле...

Нет, я не кончался от отчаяния. Всё не настолько просто.

Моя лакуна Памяти, такая же, как астральная. Но личная. Она отражала моё состояние, и я не мог, ничем на него повлиять.

Я отчаянно хватался за надежду.

Но я умирал.

Мой организм не перенёс огромный стресс и пропущенную через себя энергию.

Сознание затухало.

В итоге я сел на крупный обломок острова и созерцал разрушение парящих атолов.

Красиво и завораживающе.

"Я пришёл тихо, и тихо уйду."

"Ничто не напомнит куда я иду."

"Расвет то, Закат то, иль Сумерек век..."

"Прости я не стал... Как мечтал Человек."

"Что сделал, не сделал, прости и прощай."

"Забвение поглотит и страх и печаль..."

"Но нет сожалений, легко на груди."

"Ещё шаг и снова дорога в Пути."

Целители Клана вытаскивали меня с того света.

Они впились когтями в мою Душу и не отпускали за порог, или держали уже за ним и тянули назад?

Из-за разрыва энергетики у меня начали отказывать изменённые органы, усыхать мышцы, сыпаться суставы.

Но их усилия и клановые архивы давали мне день за днём жизнь.

В итоге я всё же выкарабкался.

Очнулся через две недели на Улуш.

— Вижу ты уже очнулся. Как ощущения? — Меркурий Степанович, кто же ещё.

— Жуткое сожаление, что смогу посмотреть за вашей общей битвой за меня только в записи. Такой случай! Эх.

— Что есть, то есть, заставил ты нас поволноваться. У кое кого до сих пор ноги трясутся. Да ты сам посмотри на свою энергетику.

Я попробовал... и не смог!

Кажется я больше не сверх. Может быть пока... Может навсегда.

Напрягаться было опасно, потому зашёл с другой стороны, максимально сконцентрировался на одном аспекте... и увидел лишь тень ауры на руке и теле, она была страшненькой, как личико Фреди с улицы Вязов.

А вот тусклость это не... у Наставника она была столь же блеклой.

И вряд ли это связано с его перерасходом энергии.

— Я ничего не вижу, только ауру... И... — я прислушался, вслушался, не было... — Я не слышу пение Мира... вибрации я не чувствую... — побледнел я.

— Пока ты жив, это поправимо. Если и не прямо, то в обход. — тяжело вздохнул старик. — Вопрос, чувствуешь ли ты вину, что теперь такой, или всё же счастье?

— Вину? — вопрос заставил задуматься. Счастье?

— Сын? — спросил я хрипло. То что у меня получилось я узнал в тот же миг, Шлёпа не прерывал связь, но как это повлияло?

— Без последствий не прошло, но здоровью ничего не угрожает. Не переживай об этом, я держу на контроле.

Счастье? Нет.

Но я рад. Рад, что мои живы. Рад, что смог спасти посёлок, где мы квартировались. И буду ещё сильнее рад...

— Что с теми кто всё это устроил? — мои глаза непроизвольно сузились.

— Держи. — протянул мне наставник планшет. На губы строка за строкой наползала злая улыбка. Ох, твари, не радуйтесь, что живы остались, отомщу, забуду и ещё пару раз отомщу.

— Нет, Меркурий Степанович, я не счастлив. Но определённо мне стало лучше. — положил я планшет в специальную нишу в капсуле.

Пропали способности?

Но у меня осталось тело. Здоровое тело, и сильное, дайте только срок.

Уже вечером на разминке я понял, что мой шест с щитом, тоже потерял в атакующих возможностях, но не критично. Баллистой или скорпионом я всё одно только на учениях пользовался, в абордаж мне не ходить, кинетический пускатель... да жалко, но это мизерная цена при тех условиях.

Я, ити его гнутую Гайку, вольфрамовую бомбардировку пережил!

Почти что руками её отбил!

Да я хтонический Герой!

Детям есть кем гордится в Роду, теперь ещё и папкой хвастать можно!

Вечером я оглядывал руины своей личной лакуны... починим! Всё исцелим!

А астрал был завязан на ментальные тела, и практически не понёс урона.

Там моя лакуна была жива, здорова и цела.

А это значит, что со мной оставался астрал и мои ученики по вей обжитой галактике.

Ноги подкосились.

Страшно было... Я не представлял насколько мне важно было сохранить хоть что-то из того, что добился Я САМ, а не было даровано Родом в распоряжение по праву рождения.

— Я всё верну! Я верну то, что вы у меня украли! — прокричало небо над головой моим голосом.

— И молитесь мрази... за каждого своего ребёнка я буду лишать вас чего-то важного. — уже только для себя произнёс я вставая с земли.

— Ты тут. — всхлипнула жена.

— Тут. — кивнул ей, но она уже не слушала и прыгнула мне на грудь.

— Дурак! Дурак! Дурак! Дурак! — на каждого "дурака" мне прилетал удар в грудь. Хорошо, что мы в астрале, а то бы у меня от этих ударов сердце бы остановилось. — Выходи, *всхлип*, тебя дети ждут в палате.

От зала для интенсивных занятий идти к палате было недолго, и не успел я. На меня прыгнули сначала дочери. А потом и сыновья заключили в объятия.

Меланхолия и апатия, частично из-за чувства потери, частично от разорванной и срастающейся энергетики накатывали волнами и захлёстывали посреди дня и ночи, прерывая дела.

Хотелось по старой земной привычке начать себя жалеть, возможно нажраться в хлам ища утешение на дне бочки.

Но дети, друзья шевелили меня и требовали с меня как обычно указывая, что не одними полями и целительскими способностями личность ценна.

А ещё со мной была Марьяна и наш сын в её животике, которого точно бы не осталось, не убери я её с Конго.

Жалеть было не о чём. И топить в мути нечего.

Я вернулся в систему Африки.

Пусть я не мог теперь лечить сам, это было даже хорошо. Ничего так не прочищает мозги, как лишения.

Парни и девушки смотрели на меня с сочувствием и жалостью, сперва, но это продлилось недолго.

Я стал очень требовательным наставником.

А преданнее защитника чем Святослав было не найти, тоже та ещё проблема. Не люблю фанатиков.

Потому этот чокнутый педант теперь огребал занятий за троих разом.

Но он кажется и умер бы по одному моему слову.

— Учитель, там... — замялась Милиса. — Случий сложный с которым мы несправляемся.

— Пойдём посмотрим на этот случай. Хисус! — парень оторвался от планшета и перевёл затуманенный взор на меня. О. Как его проняло. — Учёба подвалила, пошли.

— О, вы тут? А когда пришли? Что... а! Идём. — отложил он читалку в сторону.

Проецировать так же как в своё время делал я у него не получалось, но он описывал области и оттенки, того что видит, а я уже вносил "вручную" через имплантированную читалку в голове наложение иллюзии на показание сенсоров.

— Хм, какой запущенный случай самоедства... — протянул парень. И я был с ним полностью согласен.

Порой люди казнят себя куда изощрённее чем десяток палачей, и порой несправедливо.

— Для начала нам нужно будет влезть к пациенту в Душу и вычленить первопричину расстройства, и только после этого принимать меры по укреплению Духа, а затем уже лечить тело, иначе его посещения врачей и Целителей продолжат цикл.

Узнайте подоплёку его боли. — дал ученикам задание с пояснениями, после чего вернулся к прерванному занятию.

Лишение своей части породило сперва страх лишиться и остального, но с фобией мы уже жили вместе, мне не понравилось, пришлось идти на встречу страху, я начал тренировать себя.

Хождение в чёрной повязке на глазах и глушащих слух наушниках через два месяца вернули мне чувство вибрации пространства.

Аурное зрение и так не пропадало, хотя стало хуже, откатившись на много лет назад. Повязка помогла и в этом, контроль над энергетикой начал возвращаться, разорванная и излеченная она продолжала срастаться, исцеляться. Это тоже оказалось открытием.

Исцелить — сделать целым, возможно даже лучше прежнего, в то время как излечить — по сути восстановить хотя бы в пределах прежнего.

Лечить я мог, знаний хватало, капсула в помощь.

Мог даже, как когда-то, прикосновением, за счёт чувства вибрации, мог через капсулы, и очень поверхностно через внешний щит.

Но это был не тот тёплый и мягкий комок пробуждённый энергиями, это был опыт и физика пространства, что тоже конечно не мало, и радовало. Каждый день, каждую спасённую жизнь радовало

Через два Лета я оставил практику и новосозданную Школу Целителей ученикам и вернулся полностью на Улуш.

Пригляд конечно остался и помощь им оказывалась, в основном советами, даже через астрал, но дальше сами.

Через два Лета после теракта никто не остался без воздаяния за труды свои тяжкие. Я не Карма, мщу адресно и чётко.

Не не буду об этом.

Моих потомков на двух мирах было много, и соответственно пострадало тоже излишне достаточно, а ещё было куда больше не моих прямых, но доверенных мне! Потому мстил не только я.

До некоторых даже дошло оставить все свои накопления пострадавшим, постричься в монахи и уже с отказывающим телом молить Бога о прощении.

Он может и простит, как доберётесь, но может мне теперь Карма в восприятии и не доступна, однако самого знания достаточно, чтобы понять: "Вам ещё в следующем воплощении проходить через Ад."

За подрастающими детьми приглядывали так же те рода, семя которых мною было использовано для оплодотворения. Не навязчиво, почти не вмешиваясь. Но до совершеннолетия никого не оставили без внимания, да и после пригляд не пропал, просто больше не вмешивались в личные дела поросли.

Моё влияние было чуть более весомым, но косвенным.

Из-за имени и зная чьи они потомки детей с золотыми глазами принимали в Школу Целителей чуть легче, и возможно давали послабления во время учёбы, что я не приветствовал и устроил за это разнос, но это уже совсем другая история.

— Один, ты там на долго на море? — кинул я голосовое на комм сына.

— Не, — с порывом морского воздуха возник тот рядом. — Гребешок собирал. — потряс он авоськой с плоскими белыми ракушками.

Младший сын возможно из-за последствий перехода получил возможность к вероятностной траснсгрессии, почти как телепортация, но если Перемещение это смена точки из знакомой в обозначенную, то Смещение это переход в вероятно возможную точку.

Трансгрессия или Смещение, это довольно странное явление. Если сын будет дома, но захочет в магазин, то через время нужное для похода в магазин он может туда сместиться.

— Молодец, позаботился. Сырыми будем есть или маме приготовить дадим?