Доктор для мутантов

Встаю и тяну к себе инфо.

— Ты куда? — беспокоится Даниил.

Криво улыбаюсь:

— Работать, ребята, работать. У меня действительно через час начинается прием. Обеспечьте билет на... ближайшее мероприятие. И бойца в сопровождение на всякий случай.

— Завтра в десять, финал кубка двух континентов, — деловито сообщает Лыков. — Билеты перешлю на инфо. Бойца Мося даст, его люди там все равно задействованы. Да и все задействованы. Значит, берешься?

Снова криво улыбаюсь.

— Есть работа, и есть моя работа.

Они не понимают. Ну, мутанты, что с них взять. А один вообще офицер спецслужбы. Так что разворачиваюсь и ухожу. У меня действительно скоро прием.

2

К двери своего нового приемного кабинета протискиваюсь боком — на дорожку ухитрились воткнуть две машины. Одна — "таурус", с ним все понятно, вместилище для бандитов и чиновников. Водитель любого "тауруса" искренне считает, что законы не про него писаны. Правильно, конечно, считает, но мешает страшно. А вот вторая машина — обычнейший "с-500", и ему тут точно не место. Но по тому, как машина стоит враскоряку, заняв все, что только возможно, безошибочно определяю "рогатого". А "рогатому" скандалы и драки не страшны, он в них, как рыба в воде. Бросил технику на проходе и пошел себе спокойненько по своим делам — картина, вполне себе обыденная для Москвы, где процент мутантов зашкаливает. Ох, нарывается рогатик!

Рита протискивается следом за мной, смотрит на запачканную юбочку, потом абсолютно спокойно, как умеют только "зомби", разворачивается, откручивает у "пятисотки" зеркало и роняет под колесо. И она нарывается. Девочка почувствовала силу, но пока не чует границ. Ничего, это лечится. После пары десятков инцидентов осознает, что ее дар — лечить, а вовсе не строить всех вокруг. Их, мутантов, не построишь, они просто так живут и не изменятся ни под каким давлением, проверял. Ну а ей еще предстоит проверить.

Рита только что отвела Катюшку домой, благо живет девочка рядом, помещение под кабинет арендовали именно с таким расчетом. И теперь посматривает на меня вопросительно. Похоже, не осознает, что Катюшка вообще-то не моя дочь, и, если отчим приказал вернуть, надо молча возвращать. Особенно когда отчим — руководитель департамента общественной безопасности. Ну и что, что как бы друг? Дружеские отношения что-то значили в Москве во времена до Катастрофы, да и то не факт. Все, что касается истории — не факт.

— Э-э! — орет кто-то истошно.

Ага, "рогатый" нарисовался. Быстро он. Наверно, "антивандалка" на машине стоит. Система безопасности, конечно, чуть ли не дороже самой машины, но для "рогатых" понты — не пустой звук, а часть их образа. В драных штанах будет ходить, но "антивандалку" поставит.

Смотрю внимательно на подбегающего индивидуума. Оп-па! Не просто "рогатый", а в крайней стадии! То есть — адекватность рядом не ночевала. Редкое явление, обычно такие попадают в концлагерь быстрее, чем проявляется крайняя стадия. Он сейчас реально опасен. Таких без наручников нельзя выпускать, да кто бы меня послушал. Ну и — как среагирует на угрозу подруга?

— Брат! — проникновенно говорит Рита.

"Рогатый" неуверенно смотрит.

— Сгоняй в Вышний Волочек, очень надо!

Чуть не фыркаю. Она бы его еще в Питер заслала.

— Да у меня с бензином напряги, понимаешь... — мямлит и отнекивается парень.

Ему уже хочется ехать, но сразу соглашаться не положено, и эта установка оказывается сильнее нажима Риты. Ожидаю с любопытством, как она выкрутится.

— Не вопрос, брат! Гони, очень надо!

И Рита сует ему в руку деньги. Присматриваюсь — нет, не деньги, какие-то буклетики. Но "рогатый" будет считать именно так. Еще и на заправке их предъявит.

— Ай, спасибо, сестра, выручила! — искренне радуется "рогатый" и прыгает за руль.

"Ситизен" фырчит и укатывает к чертовой матери, скорее всего, действительно в Вышний Волочек. Ошибка Риты, кстати, но зачем огорчать девочку заранее? Опыт — сын ошибок трудных, как говорили в древности.

Сегодня у меня — свободный прием, то есть по записи никого нет. А зачем, когда напротив окон офиса — сорокаэтажный монстр в полкилометра длиной? Из такого муравейника кто-нибудь да набежит, беру-то я за услуги по-прежнему минимал, по нынешним временам вовсе не деньги. По МОИМ нынешним временам, м-да. Ага, вот и первый клиент. Клиентка.

— Извините, у вас можно получить что-нибудь от головной боли?

— Нет, — с сожалением говорит Рита.

— Да, — одновременно с ней произношу я. — Проходите. Садитесь.

Женщина смотрит удивленно, Рита озадаченно улыбается.

— Возможно, вы — наш случай, — поясняю для обеих сразу.

На самом деле мне ее просто жалко, я уже в целом представляю, что ее сюда привело, в платный кабинет, когда за углом — районная поликлиника.

У женщины — сухая кожа, тонкие руки. Опускаю глаза. Да, и голени тоже. Шея такая длинная, как будто туда воткнули еще один позвонок. Еле заметные морщинки у глаз. Общий не очень здоровый фон. Недосыпает?

Нагибаю ей голову, жму и провожу пальцами у основания черепа там и тут. Н-да. Лекарство ей. А спать норму не пробовала? Пишу название слабенькой травки, пододвигаю.

— В течение месяца пить, вечером и утром. Одновременно массаж головы, насколько умеете. Если не умеете — достаточно сухого умывания. Это то же, что умывание водой, только без воды. Через месяц перестанет работать, подойдете за следующим назначением.

Женщина неуверенно смотрит на бумажку. Понятно, головная боль прошла, но ей бы все равно таблеток, да посильнее. Дура.

Но она не напоминает о таблетках, чем меня немного удивляет и заставляет уважать.

— Доктор, чем я болею? Голова иногда просто раскалывается, а в поликлинике ничего толком не объясняют...

Женщина морщится и машет рукой.

— Это не болезнь, а особенности телосложения, — говорю я почти правду.

На самом деле ей бы еще голову полечить, но заказа не поступало. Коротко объясняю пациентке правила жизни и отпускаю с богом, пусть даже его и нет.

— А таблетки?.. Иногда как прихватит, так лучше, чтоб всегда были под рукой...

Все же не удержалась. Вот все они такие.

— Да, имеются сосудорасширяющие препараты, — бормочу меланхолично. — Широкий спектр. Все действуют по-разному, у всех масса побочных эффектов. И организм на них реагирует, защищается, как может. Неделю помогают, а на вторую — уже яд, надо менять. Нужно постоянное наблюдение. У вас есть средства на сопровождающего врача или пересадку печени? Если есть — выпишу рецепт.

Женщина криво улыбается и исчезает. То-то же. Мы, врачи, может, и не умеем лечить, зато пугаем будь здоров. Так испугалась, что забыла заплатить за прием. Я, правда, и не напоминал. Не поднимается у меня рука забирать последнее. В последнее время, м-да.

— И что это было? — подает голос Рита.

— Это был наш случай, — вздыхаю я. — Головные боли, бессонница — как правило, наш случай. Да и остальные болячки, если по большому счету, тоже где-то рядом...

Девушка продолжает смотреть, как это она умеет. Вроде ненавязчиво, но почему-то неуютно.

— Она пришла в поликлинику, — бормочу я неохотно. — Ее отправили на анализы. Сдала, пришла еще. Отправили по специалистам. На третьем кончились силы, нервы и время. Пересчитала последние денежки и пошлепала на платный прием, мы же рядом...

Глаза Риты темнеют.

— Да нормально в поликлинике работают! — отвечаю на невысказанное. — Просто врачебное дело — больше искусство, чем ремесло, то есть ему не научишь любого. Соответственно хорошие врачи — редкость. А среди хороших врачей большой редкостью являются хорошие диагносты.

Девушка кивает. То, что я хороший диагност, она знает прекрасно.

— И тебе ее стало жалко, — говорит Рита и еле заметно улыбается. — Док, ты чудо.

— Клиента встречай, — ворчу в ответ.

Клиент топчется у дверей и стеснительно улыбается. Ух ты, вот кто действительно чудо! "Гоблин"! И кой черт его сюда притащил? "Гоблины" обычно в моих услугах не нуждаются, им и так все по жизни ясно и понятно.

Рита тоже делает стойку, но по другой причине. "Гоблин" — из нетипичных. Типичный " гоблин" кто? Ну, патрульный городской полиции. Ну, рабочий-мануал. Грузчик, охранник, то-сё. "Гоблины" к вершинам не рвутся, они их не видят. Им и внизу хорошо. А тут — улыбчивый молодой человек из той ниши, которую занимают хиленькие "друзья", "движухи" или "муравьи" невеликой силы — те, для которых карьера уже не пустой звук. Может, бармен, бариста, офис-менеджер. Тем не менее — "гоблин". Он — из примет нового времени. Офисная техника упростилась в эксплуатации, служебные функции менеджеров низшего звена сведены до уровня примитивизма, и вот результат — "гоблин"-менеджер. Незаметно вздыхаю и указываю на кресло. "Гоблин" остается "гоблином", даже если при белой рубашечке и галстуке-бабочке. Работать с ними крайне трудно.

Оказывается, ему нужно закодироваться от пьянства. Всего лишь закодироваться. Но навсегда.

— Редко пью, — стеснительно признается он. — Но у нас на работе вообще запрещено.

Смотрю, слушаю. Все же он "гоблин". И стеснительная улыбка не более чем разученная маска. Не стоит за ней ни природное обаяние "друга", ни энергичная деловитость "движухи", ни профессионализм "муравья". И уж тем более не естественная стеснительность обычного человека. Все понятно. Киваю Рите — займись.

Молодой индивидуум удаляется в твердой убежденности, что ему вшили ампулу, вкололи антиалкогольный коктейль и приставили детектива, чтоб бил по рукам. Рита нервно пьет кофе, пальчики подрагивают. Ну да, с "гоблинами" тяжело.

— Лучше б ты сам, — признается она. — Еле дотянула.

— Я профессионал, — бессовестно напоминаю я. — А профессионалы с "гоблинами" не работают.

— Почему?! Он заплатил!

Я мнусь, подбирая слова. Объяснять надо коротко, но доходчиво. А так получается не всегда.

— "Гоблин"... Они простые, но упрямые. Лично видел, как один снимал кодировку. В день — по чайной ложечке вина. Его полощет — а он пьет. Колупает. За неделю расколупал. И с радостью в запой.

Рита не понимает. По ней — снял кодировку, сам дурак, приходи за следующей.

— А мои кодировки не снимаются, — поясняю я.

О, дошло. Глаза большие-большие, и стоят в них отражения повесившихся и граждане по ванным со вскрытыми венами. Ну да, бывало всякое. По юности, когда глуп был и самонадеян. А потом глаза сделались еще больше. Еще что-то дошло.

— Я что-то могла ему поломать?

Надо же, "зомби", а голосок такой несчастный.

— А мы всегда что-то... ломать свободную волю — мерзость.

Рита задумчиво кивает. Слышала она эту сентенцию не единожды, но только сегодня примерила на себя. Ей не понравилось.

Сидим, пьем кофе с шоколадными конфетами. С настоящими шоколадными, а не с теми, которыми пробавлялся всю жизнь. Мою подругу что-то гнетет.

— Да верну я Катюшку! — успокаиваю я. — Она наша навсегда, без вариантов, сама понимаешь. Выберу момент, обгавкаю Даниила и верну. Пусть он пока что думает. Он медленно думает, ему время нужно.

— Док, а как убрать неснимаемую кодировку? — вдруг спрашивает она. — Если вдруг потребуется?

Если напортачила и надо исправлять, мысленно продолжаю я. А хороший вопрос! И вовремя задан, умничка. Я-то сам впервые забегал, только когда петух не то что клюнул — когтями вцепился. Причем — жареный петух. До Катастрофы почему-то считали это уточнение очень важным.

— Если закладки не оставлены — никак.

Если б я хуже знал свою девушку — решил бы, что она потрясена. Но она "зомби", а это надежная защита от закритичных эмоций.

— Док, заканчивай тут без меня, мне к маме сегодня надо, — бормочет она. — Я у нее останусь ночевать, там надолго...

Смотрю озадаченно вслед. Даже в щеку не чмокнула. Потом ее длинную неуклюжую фигуру перекрывают три "эльфа". Прутся в офис с самым деловым видом. Значит, приперло любовный "треугольник", требуется разруливать, а денежек мало. Заплатят, никуда не денутся, я доктор недорогой. Мысленно потираю руки... Так работаю до вечера. А вечером возвращается из Вышнего Волочка "рогатый", ничего не понимает, но настроен решительно, как и сопровождающая его куча дружков. Ну-ну, и кому вы что собираетесь предъявлять? Была случайная девушка и давно ушла. Смотрю, как они топчутся перед офисом, клиентов мне распугивают. Сюда бы сейчас Риту, чтоб полюбовалась на дело рук своих, чтоб в следующий раз таких глупостей не делала. Но Риты нет. Снова нет. Удивительный недостаток у девушки — исчезать без объяснений. Аж бесит.

Вздыхаю и не спеша шлепаю домой. Там пусто, не к кому спешить. А уж как неохота завтра идти на финал кубка двух континентов! Кто бы еще объяснил, почему. Предвидениями точно не мучаюсь. Ситуации, когда под угрозой моя собственная шкурка, не в счет. Там не предвидение работает, а обыкновенная чуйка, знакомая большинству наемников, ничего мистического в ней нет.

3

На финал кубка двух континентов выдвигаюсь заранее. Можно бы доехать на метро, но лучше пешком. "Целый час ходьбы!" — наверняка ужаснется правоверный москвич. Пусть ужасается, а мне надо подумать. Размышляется же лучше всего во время ходьбы.

Гладко было на бумаге. Как-то я не учел, что для пеших прогулок приспособлена разве что старая Москва, как говорится, в границах семи холмов. А Новая Москва — исключительно для автомобилей. В Новой Москве не только нет тротуаров вдоль автомагистралей, но и тропки не везде натоптаны. В результате прусь кое-где по проезжей части, глотаю выхлопы и пыль. Ну и думаю, я же подумать вышел.

Где-то на полпути у меня формируется четкое желание изловить некоего офицера Службы Лыкова А.И. Изловить и заставить его биться рожей об стену. Чтоб до бетона, подлюга, продолбился! И черт с ней, со звукопоглощающей отделкой, для торжества справедливости не жалко! Потому что чем дальше думаю, тем четче понимаю, что неведомый психопат с феноменальной способностью воздействовать на психику — искусственный конструкт. Либо специально и узконаправленно обученный, либо вообще — аппаратное воздействие. То и другое — монополия Службы. Ну и — какого черта?!

Мысль о причастности Службы у меня еще на инструктаже мелькнула, очень уж неестественным выглядело поведение психопата. Кто-то скажет, что психопатологии и естественность рядом не ночевали — и ошибется. Мутанты и психи — они все из рода человеческого выходцы. И в обретении способностей следуют вполне понятным, естественным для людей и нелюдей путем. Те же "муты" при осознании собственной силы на ком тренируются? Да на ближних своих, чего им куда-то бегать? Это же так естественно: придавить злоязыкую тещу, жену в три шеренги построить, детей заставить себя любить и уважать. А потом "мут" идет удовлетворять свои темные комплексы и начинает творить жуткие дела, потому что больше всего мужчин своим невниманием уязвляет кто? Женщины. Особенно — женщины красивые, молодые. А из глубин памяти еще и юношеские обиды давят, самые яркие. И получаются на выходе двенадцать задушенных девочек. И он честно считает — отомстил.