Гроб для мертвого колдуна

— Много я еще где... начудил?

Андрей пожал плечами, — Да вроде нет... Если не считать того, что наши бравые десантники, под впечатлением твоего сольного выступления, чуть 'Изумруд' на абордаж не взяли, то все в порядке.

— В каком смысле? — у меня перед глазами стали разворачиваться картины одна другой страшнее, и угроза войны с Возрожденной была не самой ужасной из них.

— Да они пленный техсостав станции на моторках к 'Аютии' везли, а 'камушек' дорогу не захотел уступать.

— Шлюпкам? — уточнил я. Тарасов кивнул,

— Ну они на фрегат и просигналили прожектором, чтобы те убирались, 'во избежание трагических случайностей, неизбежных на море'.

— Охренеть! И что имперцы? Молча проглотили?

— Угу. Твоя подруга им 'спасибо за помощь, ваше дальнейшее присутствие в этих водах нежелательно', выдала, они сразу в сторону базы и ушли.

— Потеряшек своих не искали?

— Нет. Фрегат с патрульными сразу убрался, а десантник, который сибовцев привез, примерно через полчаса после них. Никаких запросов не передавали.

— Странно... еще что-нибудь интересное... пока я был недоступен, происходило?

Андрей замялся, — Ты мне не сказал, а у меня не хватило ума сообразить, что клоуны сюда не пешком пришли... и где-то недалеко у них есть транспорт.

Я похолодел, — Хатта с дружками сбежал?

Наемник махнул рукой, — да куда там, они уже, наверное, к Кави подлетают, где их майор ждет не дождется... а вот транспорт...

— Ушел? Что там у них было?

— Если бы... они и высоту-то толком набрать не успели, как 'Таланг' их главным калибром нанизал... им бы ниже, над деревьями и не в море, а в глубину острова, а уж потом!

Я с подозрением посмотрел на наемника, — Ты то чего за них переживаешь?

— Ты не понимаешь! Это же 'Сопрано'! Эксклюзив, ласточка... мечта. Знаешь какая она... а ее... — Тарасов ударил кулаком по раскрытой ладони. — я послал на место стоянки команду, но вряд ли там кто-то остался...

— Было бы о чем переживать. Если мы хотя бы пару месяцев продержимся, у твоей команды будет борт не хуже.

— Ты знаешь сколько такая яхта стоит?.. Да и зачем нам эта... красота. Нам бы утюг покрепче, чтобы броня и пушки, а это баловство.

— Тем более... и, если это все новости, надо двигать дальше.

— Куда мы теперь? На 'Лунатик'?

Я вздохнул, — пока нет. У меня на этом острове остались дела... незавершенные. Вы пока тут побудете, а я в лес схожу. Тут недалеко.

Суонг поднялся на ноги, — Одному за пределы базы нельзя. Там где-то Безголовый и наемники.

Разозленный Тарасов скрутил перед моим носом фигу, — шиш тебе! Без нас никуда не пойдешь. Тебе этих двух имперцев было мало? Или опять себя неубиваемым почувствовал? Могу тебе задаток по контракту вернуть, но в лес самого не пущу! В Кавиенге разойдемся как в море корабли, а до того времени, я отвечаю за твою безопасность. Я и моя команда.

Покачиваясь с пяток на носки и обратно, я смотрел на этих ху...дожников и думал... а может все правильно, так и должно быть? Может в свое время Диего нужно было не девок собирать, а вот такую команду? Которая за тобой в огонь и в воду... может таких людей ему тогда и не хватило?

Суонг истолковал мое молчание по-своему,

— Ну что, идем? Был бы еще на этом острове лес нормальный, а то пальмы и песок, песок и пальмы, разве это лес? Что в таком лесу делать можно такого важного?

— Да ничего особенного, — процедил я сквозь зубы, — встретиться с собственным прошлым и раздать кое-какие долги.

* * *

Часть вторая

'Химера и Ядовитый цветок'

* * *

К середине 22 века дальневосточная Россия представляла собой бурлящий политический котел, в котором все хотели только одного — порядка и стабильности. Стороны и партии спорили по мелочам, но абсолютно все стояли на монархических позициях. После века непрекращающихся войн и конфликтов, идея оголтелой демократии окончательно себя дискредитировала и перестала быть козырной картой. Никто не хотел и слышать о республике. Накал ненависти был настолько силен, что за озвученную вслух идею о 'власти народа', человека могли линчевать прямо на улице.

* * *

21.05.2512 — 22.05.2512 гг. о. Латангаи (о. Дюк оф Йорк)

— Когда этот фонарь наконец потухнет?!! — Андрей, приставив ладонь козырьком ко лбу, посмотрел на застывшее над горизонтом солнце, — висит и висит, печет и печет. Целый день, как проклятый, по солнцепеку... туда-сюда, туда-сюда. Думал хоть вечером отдохну, так нет, поперлись куда-то на ночь глядя!

— Тебе предлагали оставить броню на станции, теперь не ной и потей молча, — рассудительно заметил Суонг, вся одежда которого состояла из обернутого вокруг пояса куска ткани и широкого кожаного пояса к которому крепились ножны обоих его мечей.

— Вам хорошо! Один под кондиционером в ДШБ полдня продрых, второй в реге балдел...

Тарасов продолжал бубнеть себе под нос о своей тяжкой доле, но я его дальше не слушал, мысли целиком были заняты предстоящей встречей... да и насчет регенератора он сильно ошибается. Ему бы так побалдеть!

Как только медкапсула погрузила меня в глубокий сон, моментально развернулся канал связи с казуаром... и никакой это был не канал. Слова Инари о симбионте, как части собственного тела, полностью подтвердились! После отключения основного сознания, какая-то часть моего 'Я', стала птицей... скорее всего она и раньше ею была, но из-за того, что управление телом страуса не требовало подключения каких-то особых мощностей со стороны человека, весь этот процесс происходил подсознательно... где-то там, в глубине... пока я не залил этого чертового монстра чакрой по гребень на его тупой башке.

Источник, которому все было 'мало', моментально 'почувствовал' дополнительную емкость и вцепился в нее намертво, перебросив часть своих ресурсов на удержание связи между телами. Теперь о 'отключении' страуса можно было только мечтать, хорошо хоть, пока в сознании человеческое тело, картинку с глаз птицы можно 'свернуть', а не жить постоянно в 'четыре глаза'.

Когда Прапорщик остался в одиночестве... худшего кошмара в моей жизни еще не было. Постоянная тревога от осознания того, что забыл или потерял что-то очень важное, отсутствие возможности сконцентрироваться хоть на чем-то одном и чувство исходящей отовсюду опасности. При этом страус продолжал искать пищу, чистить перья, испражняться и контролировать свои угодья от нашествия чужаков... программа 'карликовый казуар-мурук в естественных условиях' не требовала никакого вмешательства с моей стороны, она вир побери была настолько примитивна, что шла на полном автомате! Да в его маленькой тупой головенке не могло существовать одновременно больше одной мысли! Я был настолько напуган, что когда регенератор завершил цикл и привел меня в чувство, боялся сразу открыть глаза, хотя подключение 'большого вычислителя' основного сознания, почувствовал мгновенно... а вдруг мне просто показалось, что я проснулся, и весь этот ужас начнется снова?

Если Дзинко вдруг по какой-то причине погибнет, то оставаться доживать в таком состоянии... лучше сразу утопиться или скормить Прапора крокодилам. Остается надеяться, что богиня не соврала и в остальном и, что лет через... несколько, размеры птицы увеличатся, структура ее мозга полностью изменится и она сможет поддерживать нормальное функционирование матрицы моего сознания. До этого в регенератор даже страшно ложиться... надеюсь хоть во время обычного сна я с этой тварью один на один не останусь... иначе просто свихнусь... а ведь где-то еще и ворона летает, благодаря которой я и живу в этом мире... Не знаю на каком принципе работает у симбионтов связь, как передается туда-сюда энергия и как это зависит от разделяющего их тела расстояния, но, если, а скорее 'когда' я достучусь и до черного брата... мда.

Стоп. Похоже пришли. Спасибо Прапору, мысли о котором, отвлекли меня от бессмысленных переживаний... и от того, что должно сейчас произойти. Я посмотрел на свои руки. Они не дрожали. Почти.

Для того чтобы обнаружить Цирцею, электролокация была не нужна. Она не пряталась, не организовывала засаду, не устанавливала ловушки и не делала ловчих ям. Мизуки неподвижно сидела на стволе поваленного дерева, прямо у ведущей к лагерю наемников тропинки и была полностью погружена в свои невеселые мысли... сгорбленная, какая-то потускневшая и словно припорошенная мелкой серой пылью. В землю перед ее ногами была воткнута знаменитая тяжелая шпага, а на стволе дерева, рядом с левой рукой лежал длинный узкий кинжал с непропорционально большим для его размеров эфесом... Эспада и дага... Капитан была полностью готова. Ко всему. И, в первую очередь, к собственной смерти.

Первым, инстинктивным желанием, было броситься к ней и прижать к груди. Ведь это же была 'моя' Мизуки, верная и прямая, как клинок ее собственной шпаги. Надежная как скала Мизуки, которая ради спасения собственных товарищей без колебаний пошла на смерть... Которая учила меня всему, что знала... Бессеребренница Мизуки, которую никогда не интересовали деньги. Первая настоящая любовь, в предательство которой невозможно было поверить...

Конечно я остался на месте. Потому что это были не мои мысли. Они просто не могли быть моими. Наверное, где-то в глубине сознания, наряду с воронами и страусами, еще существует наивный парень Диего, который верит в постоянство женского сердца и человеческую порядочность... романтик Диего...

Но я знал и другое... передо мной находится женщина, которая взяла в заложники детей, без колебаний бросила погибающий корабль со своими товарищами на борту, и которая связалась с похитителями тел, передав им Нари. Какими бы побуждениями она при этом не руководствовалась, простить... не знаю, может какая-нибудь цель и оправдывает все средства, но... в первую очередь я должен предположить, что и раньше уже было что-то подобное, а наличие в деле похитителей, просто кричит о причастности этой женщины к смерти Диего... и если это правда...

— Оставайтесь на месте, — сказал я своим спутникам, следя за каждым движением наемницы. Несмотря на свой потрепанный вид она оставалась одним из самых опасных противников из всех, кого я знаю в этом мире. Не знаю, как Тарасов и Суонг, а у меня в прямом противостоянии с ней шансов нет. Хоть с Тиа в руках, хоть на расстоянии и вместе со всеми своими фокусами.

Ее щит пробить мне просто нечем, а в ближнем бою... с двуручником в руках, я готов выйти против любого противника, но прекрасно осознаю, что при прочих равных, у обладателя пары эспада-дага, в бою против меня будет явное преимущество. Против мастера-диэстре с этим оружием, лучше выходить с такой же парой. Даже с даабами будет проще, но к сожалению я с ними не тренировался. В то же время, в честной дуэли один на один, Суонгу против Тиа ничего не светит. Направленный в лицо клинок, не даст ему сорвать дистанцию, как бы он не кувыркался и не прыгал... неудобный противник есть у каждого... Ладно, приступим.

— Я сказал, что вы остаетесь на месте, и на этот раз это было совершенно серьезно.

Таец зажал лезвия обоих своих мечей под мышкой правой руки, а левой почесал затылок, похоже начал подозревать, что перед нами не просто хрупкая девушка... это он еще не знает, что она признанный мастер испанской школы.

Тарасов оперся на свою тяжеленную алебарду... еще более неподходящее оружие для такого боя. Особенно в тяжелой бронекостюме. Смотрит недовольно, но пока молчит.

— Мужики, я вас прошу, не вмешивайтесь. Вы сделаете только хуже. Если у меня не получится... договориться... даже если она меня на куски станет резать... ваша смерть мне не поможет точно. Понимаю, что не убедил, и вы все равно влезете, но постарайтесь... дайте мне время. У меня должно получиться уговорить ее сдаться.

— А не проще пушками 'Лунатика' или 'Аютии' тут все с песком перемешать? Не много ли чести для каких-то нае...

— Андрей! Это приказ. И если он для тебя что-то значит, ты останешься. Суонг?

Командир тайских штурмовиков нехотя кивнул и я, хлопнув его по плечу, пошел вверх по едва заметной тропинке.

Увидев, что мы перестали совещаться и определились с дальнейшими действиями, Мизуки встала, потянулась и совершила несколько энергичных махов руками. Поморщилась. На повязке, наложенной на левую руку чуть выше локтя, начало проступать красное пятно. Взяла в руки оружие и двинулась навстречу.

Мы остановились на расстоянии четыре метра. Я, потому, что знал дистанцию ее атаки эспадой, она, задумчиво оценивая длину Тиа, которую я так и держал гардой на сгибе правой руки, клинком вниз.

— Это еще что за парад уродцев? Получше никого не нашлось, инвалидов послали раненых дорезать?

— И тебе привет, Химера. Видок у тебя тоже не блестящий, так что не нарывайся. А так, — я клацнул зубами, — выглядят люди, после того как их обработают для отправки в МОГ... ну вдруг ты не знала. Тебе ведь не впервой людей похитителям продавать... вон сегодня девушку привезла, знаешь, как они были довольны? Говорят, несколько лет не могли поймать, но с помощью такого специалиста как ты...

— Чего ты хочешь? — побледнела, но эспада направленная прямо в мой левый глаз даже не дрогнула.

— Я? Ну как тебе сказать... во-первых, конечно, безоговорочной сдачи... тебя и твоей команды.

Мизуки криво усмехнулась. Похоже первое впечатление меня обмануло и ей досталось гораздо больше, чем казалось вначале. Она явно бережет левую ногу и старается не переносить на нее вес. Длинная челка, стянутая резинкой в чубчик а-ля Миражана Штраус, слегка обгорела по краям, а задорные хвостики, которые всегда победно торчали в стороны, поникли и левый кажется короче правого...

— После этого, во-первых, даже боюсь предположить, что будет во-вторых!

Я кивнул и медленно, стараясь не делать резких движений, переложил Тиа на левый локоть, и почесал нос правой рукой,

— Во-вторых тоже будет. Но это сугубо мой личный интерес... очень мне любопытно стало, что тебя сподвигло... на такие подвиги... ну чтобы знать, до чего доходить нельзя ни при каких обстоятельствах.

Цирцея прищурилась, — ты меня провоцируешь? Зачем? Я уже поняла, что ты не собираешься нападать... да и защититься... — последовал молниеносный длинный выпад шпагой и кончик клинка остановился в паре сантиметров от все того же левого глаза... идеальная прямая и идеальный глазомер... даже в таком состоянии. Впрочем, я в ней и не сомневался. Да и собой мог гордиться, потому что смог удержаться и не дернулся в сторону. Сзади лязгнуло железо, но я поднял вверх руку, останавливая своих товарищей.

— Осторожно, — я двумя пальцами отвел в сторону лезвие эспады, — у тебя нога не держит, а свалиться передо мной на землю... мне конечно будет приятно, но, по-моему, ситуация не располагает к таким шалостям...