Взвод охраны проводил Нантрека до здания библиотеки. К сожалению, ни лишних сапог, ни зонтика у Стражей не нашлось. Председатель вынужден был облачиться в не по росту длинный дождевик и шлёпать по лужам в легких сандалиях, шепча заклинания от переохлаждения и тихо сатанея. Кто-то заплатит за все это!
Когда двери библиотеки закрылись за ним, Нантрек громко и внятно выругался.
— Простите?.. — донеслось из дверей читального зала.
— О, мадам, я вас не заметил! Дико извиняюсь! Ночной смотритель уже пришёл?
— Да, он где-то там, — пожилая чародейка с тележкой, полной старых фолиантов махнула рукой вглубь помещения. — Тоже решили поработать в тишине?
— В некотором роде, — сна у Нантрека не было ни в одном глазу. Почему бы ни почитать что-нибудь успокаивающее? — Не знал, что кто-то любит бывать здесь по ночам.
— О! Так ведь скоро появятся студенты, а работа предстоит большая. Приходится спешить. Мэтр Бигген пишет новую книгу, и пригласил меня в соавторы, — пояснила чародейка. — Готовлю литературный обзор.
Раскланиваясь с чародейкой, председатель в который раз подивился способности Биггена перекладывать на других свою работу, наверное, это тоже какая-то разновидность Таланта.
Нынешний ночной смотритель библиотеки был из престарелых Стражей и по роду прежней службы испытывал к волшебникам некоторый пиетет. Нантреку удалось разжиться у него потёртой меховой жилеткой и сменить мокрые сандалии на толстые шерстяные носки и тапочки. Жизнь налаживалась.
Председатель дошлёпал до библиотеки и остановился перед полками с особой коллекцией — здесь хранились древние тексты, в которых хоть одним словом упоминались Разрушители. Почему бы и нет? Мысли о предателе постепенно уходили на второй план. Да, Нантрек отдал все полномочия следственной группе, но это не означало, что он сидел и ждал урожая. Именно он первый осознал важность происшедшего в архиве Инквизиции (среди прочего там хранились сведения, собранные мэтром Ребенгеном о Тени Магистра) и даже успел связаться с мэтром Олефом (отбывшем в Дарсанию помогать все тому же Биггену). Он опередил следствие всего на пол дня, но, прах побери, как же приятно было продемонстрировать свою проницательность! Настало время доверить эту гонку молодым и полностью сосредоточиться на возвращении Гэбриэла.
Нантрек ходил вдоль полок, не выбирая книгу, а скорее — освежая в памяти давно прочитанное. Кто бы мог подумать, что возможность столкновения с Разрушителем станет актуальной уже на его веку? Последние сообщения Ребенгена звучали, как ритуальная песнь, судя по всему, мальчик быстро прогрессировал. Вот он вернется в Арконат и будет — что? Естественно, вульгарное представление о Разрушителях как о истребителях любой магии не соответствовало действительности. Порывшись в памяти, председатель не смог отыскать ни одного внятного описания работы Темного адепта. Множество авторов в подробностях разбирали метафизические тонкости проявления Разрушения, но в то, как все происходит на практике, никто не вникал. Маг подозревал, что находилось немного желающих следовать за Темными адептами туда, где применялась их Сила, а те, кому это было положено по службе, книг не писали.
— О! Тоже Разрушители? Последнее время просто всплеск интереса к ним.
В проходе стояла знакомая волшебница, уже без тележки.
— Я ухожу домой. Если будете что-либо читать, оставьте книги на столе дежурного. Или вас интересует что-то конкретное?
Нантрек вспомнил имя чародейки и то, что она была здесь старшим библиотекарем.
— Ничего особенного, леди Лантра. Разве что... Не попадалось ли вам что-нибудь о практическом применении силы Разрушения?
— М-м, — библиотекарша ненадолго задумалась. — Попробуйте начать с трудов Вантарзини. Меня всегда радовал его конструктивный подход.
Нет, с работами Вантарзини он был уже знаком. Внимание председателя обратилось к тому разделу, который прежде был ему безразличен. Художественная литература. Почему бы нет?
Рассвет застал его за столом, заваленным книгами самого легкомысленного содержания. Как ни странно, но самым полным (из читанных Нантреком) описанием феномена Тьмы оказалась поэма, посвященная трагической любви молодого Разрушителя, вынужденного изгонять призрак своей возлюбленной с места ее гибели. Юноша превратил его в синюю розу, на которую ни у кого не поднялась рука. Призрак казался председателю самой близкой аналогией самотварящегося заклятья. Нантрек представил, чем будет пахнуть роза из н'нода и его передернуло. Подумать только, как были далеки от жизни Древние, при всех своих чудесах!
Легким сюрпризом стало упоминание воздействия Тьмы не на магические артефакты, а на живые существа. По убеждению одного из авторов, барон Агнатик был превращен Темным адептом в вепря (председатель несколько раз перечел отрывок, чтобы убедиться в правильности перевода). Впрочем, признавалось, что барон и до превращения вполне соответствовал определению свиньи. Теории это не противоречило: внутренняя сущность Агнатика вполне могла быть звериной и безо всякого Разрушения, достаточно было лишь скрепы снять. Был ли перед Нантреком образец художественного вымысла или причудливая реальность?
К Темным адептам взывали, когда надо было преодолеть непреодолимое — родовые проклятья, смертные клятвы, кровные узы. Результат не всегда был предсказуем: император Феллы хотел снять с наследного принца порчу, обрушившуюся на династию из-за не вполне благовидных поступков правителя. Принц исцелился, но одновременно полностью утратил желание властвовать и сбежал из дома с табором бродяг. Бог знает, что тогда произошло, но винить в произошедшем следовало скорее отца, чем Разрушителя.
Часы на Башне Магов отбили шесть, когда Нантрек понял, что совершенно не представляет, как будет проявлять себя Тьма.
Ясно только, что не будет ни танцев, ни погремушек, ни вообще какого-либо предупреждения. В один момент то, что существует, непредсказуемо изменится, причем, разлом пройдет именно там, где, как кажется, и ломаться-то было нечему, а то, что дышит на ладан, уцелеет и станет процветать. Немудрено, что древних алхимиков так раздражал Темный орден! Нантрек всегда знал за собой страсть к определённости и контролю, обычный для магов грешок. Упомянутый библиотекаршей Вантарзини применял к Разрушению термин "коррекция" и председатель зафиксировал его в уме, чтобы при случае ввернуть. Лучше заранее начать готовить коллег к неизбежному.
Нантрек широко зевнул. Пора было, однако, отправляться либо в постель, либо на службу.
В дверях мелькнула тень — еще одна чародейка из тех, чьи дела председатель просматривал.
— Доброе утро, молодая леди. Вас интересует что-то конкретное? — председатель обвел рукой развалы книг, которыми себя окружил.
— Феникс и единорог, нужно ваше присутствие, — очень серьезно объявила девушка.
— Иду, иду, — председатель, кряхтя, поднялся. — Не найдется ли у вас пары сухих башмаков?
С некоторым неудовольствием молодая волшебница вручила ему мешок с парой туфель подходящего размера. Нантрек надел их прямо поверх носков. Ночной дождь кончился, утро выдалось хмурым и ветреным.
— Поиски увенчались успехом? — не утерпел он.
Девушка слегка нахмурилась.
— Мы не уверены. Вы все увидите на месте.
Нантрек был заинтригован, но не стал ее теребить.
Их путь закончился в фойе Башни Магов. Именно отсюда председатель вышел менее восьми часов назад, направляясь в свой кабинет. Теперь тут царил легкий беспорядок, в воздухе витал запах гари. На месте мрачно присутствовали сразу трое членов следственной группы, включая старшего следователя.
— Доброе утро, мастер Нантрек. Извините, что беспокоим в столь ранний час, но обстоятельства...
— М-м? — председатель с интересом поглядел на застеленный белым полотнищем участок пола. Судя по всему, запах шел именно оттуда.
— Предварительное следствие позволило нам сократить круг подозреваемых. Среди прочих, в их число попал мэтр Сандерс Керсен...
Брови Нантрека поползли вверх.
— Помощник главы Целителей?
— Он самый. Естественно, исходя из уровня угрозы, мы решили начать допросы с него. Прежде, чем нам удалось найти мэтра Сандерса, он совершил попытку прорваться к пентаграммам перемещения, игнорируя действующий запрет. Вот результат.
Два Стража аккуратно приподняли материю.
— Однако...
— Часовые уверяют меня, что использовали только заклинания ошеломления!
Нантрек наклонился к большому сажистому пятну, расплескавшемуся по мрамору. От тела не осталось почти ничего, даже кости рассыпались. В кучке золы лежали пара зубов и слегка подплавленный амулет перемещения, наверняка — именной.
Даже молодые маги понимали, что в этой картинке что-то не так.
— Тело невозможно опознать, — тихо заметил Нантрек. — Чтобы составить заклинание столь полной деструкции, даже мне надо попотеть. А уж чтобы активировать его случайно...
— Следовательно, с большой долей вероятности, это — не Сандерс, — закончил за него старший следователь. — И возможно даже не маг. Нам придется потрудиться, чтобы выяснить, за кого из посетителей он себя выдал. Я считаю происшедшее очевидным признанием вины и прошу объявить розыск Сандерса Керсена всеми доступными средствами.
— Сделаем, — Нантрек закусил губу. — Но, если ему удалось покинуть пределы Академии, найти его будет очень нелегко. Он чертовски хорошо знаком с методами работы Ордена!
Молодой маг тряхнул головой.
— Если так, он должен понимать, что этим никого не обманет. Убийство лишь ненадолго нас задержит. Выйти на след конкретного человека — лишь вопрос времени!
Нантрек мрачно кивнул.
— Время! Это именно то, что ему нужно, чтобы завершить проект. Безумец... После демона ему и самому было ясно, что обратный отсчет пошел. Он заранее все запланировал и постарался перед уходом произвести столько смятения и хаоса, сколько возможно. Удачно, что мэтр Олеф присоединился к Биггену в его изысканиях! Уверен, это спасло ему жизнь. В случае успеха Сандерс надеется получить покровительство Лорда, а это разом спишет все его грехи. Возможно так же, что у него личные счеты с Драконисом. Боюсь, за кого бы он себя ни выдавал, его цель — Шоканга.
— Это еще одна причина, по которой мы побеспокоили вас. Могу ли я надеяться отправить в Шогангу часть своей группы?
"... и получить их обратно живыми" — мысленно закончил фразу председатель.
— Лучше не надо. Передайте Лорду Бастиану собранные данные, со всей возможной почтительностью. Если повезет, он даст вам выход на свою службу безопасности.
— Разумно ли это? — засомневался маг.
— Пока — да. Трепать нервы Драконису мы начнем ближе к делу. Как вы знаете, его наследник все еще в пути и прибудет в Арконат не ранее, чем через неделю.
Придумать какое-то оригинальное действо над кучкой пепла Нантреку было не под силу. Председатель искренне пожелал всем успеха и отправился смотреть, во что превратили Целители его кабинет. Старший следователь послал с ним ту же молодую чародейку — проследить, не было ли из кабинета что-то похищено, или наоборот — принесено.
Мисс Реона, как и большинство жителей Арконата, была невысокой и темноволосой. Светлая кожа и глаза с прозеленью указывали на присутствие среди ее предков каких-то переселенцев, возможно, очень давнее. Миловидное, в общем-то, личико портила гримаса сдержанного раздражения. Девушка принадлежала к Цеху Бытового Волшебства, самому многочисленному в Арконийском Ордене Магов. Надо думать, что общение с одиозными Целителями и заносчивыми выкормышами Биггена не доставляло ей удовольствия. Только ради дела!
— Как обстоят дела в нашем "болотном царстве"? К своему стыду я не посещал собрания Цеха уже целую вечность!
Глаза девушки удивленно округлились.
— Так вы тоже принадлежите... — она смущенно запнулась.
— К "болоту"? Точно так. Хотя прозвище глупое и придумано наверняка кем-то из "потрошителей".
Девушка не удержалась от улыбки. Маги из Цеха Целителей жутко обижались на это прозвище. От улыбки на щеках мисс Рионы обозначились очень милые ямочки.
— Никогда бы не подумала...
— Почему? Сдается мне, вы поддаетесь чужому внушению. Я всегда считал, что самые здравомыслящие маги происходят из нашего Цеха!
Честь Бытового Волшебства в глазах мисс Реоны была восстановлена. Наверное, Нантреку следовало продолжить легкомысленную светскую беседу, но все его мысли крутились вокруг больной темы. Шоканга, Гэбриэл...
— Как вы думаете, мисс Реона, что будет, когда в Арконате появится Разрушитель?
— Конец света?
— Гм. Что заставляет вас сделать такой вывод?
Девушка снова нахмурилась.
— Писание учит нас, что Разрушение является естественным завершением жизненного цикла.
Нантрек никогда не задумался над религиозной трактовкой Тьмы. Да, эту составляющую проблемы он упустил... Как он будет объяснять происходящее не своим циничным коллегам, а людям простым и неискушенным?
— Уверен, это иносказательное выражение, — твердо объявил он. — Я более склоняюсь к толкованию Разрушения как коррекции.
— Чего к чему? — повела бровью чародейка.
— Последствий человеческих заблуждений в сторону Божественного промысла, конечно!
— Все по промыслу Божьему.
— Однако дарованная нам свобода воли — что как не возможность ослушаться Создателя? Как малым детям, Он позволяет нам познать раскаяние через ошибку, но, когда урок будет усвоен, последствия заблуждений будут устранены.
Эта мысль так заинтересовала ее, что она замедлила шаг.
— Вы полагаете, что человек способен осознать свои заблуждения?
— Я работаю над этим всю жизнь, — серьезно кивнул Нантрек.
— И будет рай на земле?
— Ну, это только если Всевышний решит отшлепать нас лично. Я надеюсь, что мы не настолько безнадежны.
Девушка удивленно покачала головой.
— Мир лежит в руинах, а вы видите какую-то надежду?
— Не я — Всевышний! Если бы воля человечества была проявлена однозначно, конец не заставил бы себя ждать. Или вы сомневаетесь в способности Господа не только миловать, но и карать?
Чародейка немного смутилась.
— Никогда не смотрела на вопросы теологии так, — призналась она.
— Этот подход нельзя преподать, только прочувствовать. Осознать, что для изменения бытия нужно измениться самому. В некотором смысле, именно это допущение лежит в основании Арконата.
— Правда?
— Вот именно.
Беседа закончилась у дверей, охраняемых парой Стражей. Вчера он в эти двери так и не вошел... В фойе у лестницы нехарактерно пахло лавандой, наверное, над очисткой помещения работала женщина. Мисс Реона зябко поежилась.
— Вы думаете, покушение не повторится?
— Вряд ли. Если только у Сандерса не было сообщника, — Нантрек незаметно активировал свои амулеты.
На осмотр кабинета потребовалась четверть часа, главным образом потому, что председатель и сам не всегда знал, где что лежит.
— Вы знаете, таки да, кое-что пропало. Хотя убей меня Бог, если я знаю, зачем ему это потребовалось.
Мисс Реона сурово нахмурилась. Имя Господа помянуто всуе!
