Котяра

— Ну, начали, можешь и визжать. — Не дождётесь, уткнулась носом в полку. Прошлись, покраснела — Переворачивайся, грудь руками накрой. Хороша, чёрт возьми, и даже рыжий кустик не портит картинку. Глаза зажмурила — поехали дальше, раз пришла. — Ноги прямо и поднимай кверху, держи, пробиваю ягодицы. — Всё, опускай, на бочок, прогнал с двух сторон — Как ты? — Ещё не умерла.... — Тогда полежи, резко не вылетай. — Ты знаешь, я первый раз вот так...ну при парне голая, но мне нисколечко не стыдно. — Ну и отлично, легче жить будешь. Замуж выйдешь, там стеснение не очень помогает. — Ой, да кому я такая нужна?

— Такая — это не навсегда. Честно скажи — готова рискнуть и исправить это? Открывает глаза, они как два зелёных блюдца — Вася, не шути так. — А я и не думаю, такими словами не кидаются. Ну? В мою руку впиваются пальцы — Когда? — Да хоть сегодня, что тянуть, киваю — пошли за мной. Выходим, по её бледному лицу Вера и догадалась, моргает мне — поняла. Усаживаемся — Я тебе покажу одну вещь, не пугайся, встаю, выключаю свет, размотал тряпку — Видишь? Сам такое увидел дня три назад — браслет в темноте светится, ещё и свет переливается слегка. Тишина — меня хватают за руку — Я вижу! — Вера, включай.

Сидим, глаза привыкают к свету — Ну, веришь? — Я согласна. Убираем кружки со стола — Ложись. Под ноги подставил табурет, под голову полотенце — Удобно? — Да. А как это будет? Как, как, сам пока только в теории прикидываю, но отступать некуда. Снимаю браслет — Ты закрываешь глаза, все твои мысли о хорошем, что просить — ты знаешь, остальное придёт само. Кладу на лоб браслет, свет выключается и упрашиваю Друга — Помоги ей. Не , такое надо видеть, свет с красноватого поменялся на синий, помигал, она глубоко вздохнула пару раз и молчит. Боюсь даже что-то страшное подумать, осторожно снимаю браслет, одеваю на руку. — А дальше что?

— Марина, ты меня слышишь? Пипец, тихо, толкаю пальцем — открывает глаза — Что, уже всё? Теперь уже хренеем мы с Веркой — она говорит, хрипло, но сама, Ё. Выставляю руки — Так, только спокойно... поднимись, присядь. Смотри на меня — Как голова? — Гудит слегка и во рту сухо. Смотрит на нас — Это я говорю? Верка улыбается — Нет, дух святой, обнимает её — У нас получилось . Держу за руку — Ты только не падай в обморок, посиди, вздохни, кваску попей , а лучше чаю. — Я попью, даже с удовольствием , медленно говорит и смакует каждый звук, потом бросается мне на шею — Вася.....

Приехали, пошли слёзы, киваю Верке — иди, жалей, это по бабской части. Сам открываю бутылку и накатил стаканчик чешского — заслужил. Киваю подруге — успокаивай, а я в парилку, улёгся на полку, неплохо так нагрелось, за 80 есть, надо просто полежать. А права бабуля — про браслетик то мы ничего не знаем, вона какие дела заворачивает, не зря тот индус всем мозги пудрил. А дай в КГБ такую штуку — это даже подумать страшно, какие дела можно творить, и плохие и хорошие. Хотя у наших властей на плохие быстрее мозг сработает , они то будут считать наоборот. Стук — заходят, но глаза слегонца зарёванные, присела рядом — Можно я посижу. — Да как удобно, так и сиди. Верка легла на полку — Ты мне массажик сделаешь? С чего решила, что я умею? Но регулярно обращается — разминаю, как могу, что-то из спортивного ещё помнится.

Показываю глазами Маринке — укладывайся... В общем, помял обоих, молодая даже подозрительно задышала , но гашу момент, похлопал по попкам — всё, сеанс окончен. Я ж тоже не железный, но отставим это , не время сегодня, хотя и девушка не против. Это у неё на нервной почве, пусть отдохнёт и успокоится. — Девушки, я в душ, можете понежиться. Пока моюсь, вроде кто-то во дворе, ключи у Ирки, значитца приехала, да и время уже к девяти, пора бы.

22.30. Едем в такси, решил проводить прямо до двери, сегодня отпускать опасно. Шепчет в ухо — Спасибо. — Да ладно, всё нормально, удалось и хорошо. — Да я не про это, я про то, что мне было с тобой хорошо. Мы ещё будем так? Я и больше хочу, уткнулась носом в шею. — Марина, не торопись, время покажет, сегодня просто ты на подъёме, чтобы потом не пожалела. Всё, вот и дом, выходим , отдаю деньги — Подожди минут пять, назад доставишь? — Да хоть двадцать, счётчик тикает...достаёт сигарету и прикуривает. — Пошли, провожу, не дай Бог, маме плохо станет.

Звоним — Здравствуйте, Эльза Семёновна, мы приехали. — Здравствуйте, Вася, всё хорошо? — Да мамочка, всё замечательно, несётся сзади... Это ты поторопилась, мама как-то странно икнула и поплыла по стеночке, упс! Поворачиваюсь — А говорила, она сильная... Где там нашатырь у вас? Ватку под нос — Мама.... Вроде очнулась — Марина, что случилось? — Мама, да ничего страшного, я говорю. Эээ, ты не отключайся, да что такое? — Вася, помоги. Уложили на диванчик, открыла глаза — Я упала? — Нет, это мы тебя привели, Маринка уже улыбается. — Ладно, вы тут беседуйте, меня машина ждёт, проводишь?

Вышли в коридор, мне залепляют неумелый , но жаркий поцелуй, кое-как оторвался — Маринка, там мама, не отвлекайся. Всё, привет, звони, после шести дома. А теперь бежать, а то что-то в штанах тесновато стало, дома своя соблазнительница есть!

Вторник. Идём к остановке, Ирка дома отсыпается, ей лучше, а на нас дождик крапает, мерзкий и мелкий. — Слушай, я только сейчас соображаю, что мы с тобой рисковали по-полной, а вдруг бы чего хуже было? — Мать, я сам чуть не обоср... ся, когда она молчала после браслета. Кстати, убрать бы его пока, опять движняк нехороший пошёл, выкладываю разговор с Палычем. — А если снова копию слепить? Вроде раз прошёл номер, попытаемся? — Ага, и чертей приманим, вытянут куда в укромное место, нашпигуют хитрыми укольчиками, расскажешь даже то, чего не знал. — Млять, вот мы попали, Верка сплюнула в сторону. — И не говори, кума... Ладно, буду думать, вон твой автобус, пока. — Ой, я забыла, вчера Нина звонила, просила перезвонить, двери закрылись. Ага, совесть то надо иметь, совсем забыл девушку. А лучше зайти, что-то неудобно получается. Но сначала позвонить — святое дело.

— Приветик. Чай будешь? — Юлька вытирается перед зеркалом. — Сам поставлю. Кто пришёл? Никого, Тома задержится на часок, пока я главная . — Насяйника, мы уже боимся, поржали, ищу заварку. Оппа, а на шее то засос и качественный, кто это тебя приголубил, интересно? — Шарфик накинь, что-ли... ( Чёрт, уже заметил, ничего не скроешь. Славка, конь страшный, ну нахера так делать?) примазывает кремом и пудрой перед зеркалом. Наливаю в чашки — Иди, я не ревную, уже готово. — Это ты виноват, оставил женщину без ласки. — Ага, я так и подумал, привет Славику.

Зря сказал, аж чихнула в чашку, вытирает брызги — Откуда? Ехидно улыбаюсь — Контроль то должен быть? А вот резинки он зря не одевает, аборты вредны. Не, чай точно она не допьёт, сидит и молчит. — Мать, да ты не обижайся, я ж за тебя беспокоюсь, скушай конфетку. Встала, пошла за шторку переодеваться, слышу — Гад ты , Васечка. Такой я ... что поделать, обидел бабу не за что. Встал, захожу, обнял — Ну не злись, прости, настроение не очень. Всё, мир? — Сволочь ты, я тут перед ним и так и этак, а он только смеётся..... — Всё, всё, успокойся, ты же умница. Вытираю глазки, слышу шум, еле успел за стол прыгнуть и чашку взять — мужики заходят.

Ну, поболтали, пора и трудиться, сегодня надо всё собрать, чем и занимались часов до четырёх, почти без перекуров.

16.00. Стоим и смотрим — Ну как вам? Девчата переглянулись — Класс! Шефу доложить? — На кой? Сказал — завтра, вот и доложишь вовремя, зачем начальству планы портить, правильно, парни? — Эт точно, хмыкнул Леонидыч и пошёл точить тёрки, хоть понемногу, но заработок. Радист что-то тоже затих, завтра ещё подожду и буду звонить, пока народ не начал спрашивать.

Позвонил. По причине приезда родни, свидание чуть не превратилось в тыкву вместо удовольствия, так что иду на конспиративную квартиру в паре кварталов от работы. Ага, есть 48я, пришёл, жму кнопку — не ошибся , здрасте! А дама практически готова, в одном халатике, под ним уже всё соблазнительно колышется и переливается, обнял — Ждала? — Ещё как! Ко мне нельзя, а тут уже какую ночь сны эротические, хоть на стену лезь. Сразу говорю — в шесть должна быть дома, иди в ванную, времени мало. Не обиделся? — Нормально, сам такой, так что обмылись и с удовольствием упал в объятья. Точно, снился — выжала меня хорошо, груди так перед глазами и мелькали, только успевал держать, хорошо прибавила.

Лежим, обнял, ласкаю сосок между пальцев — Видишь, как распирает. — Отлично , потрясающая женщина и должна потрясать, а не костями греметь. — Как? Ха-ха-ха, надо запомнить, у меня подруга есть в управлении торговли, там шестой, не меньше, так и расскажу, а то она стесняется даже. Не, Вася, ты не юноша, а матёрый самец, дуришь меня, как пионерку.... — Ага, очень ловко маскируюсь, целую в губы. Как там "Горбатый" в кино говорил — Бабу не обманешь? Золотые слова! — К "ноябрьским" муж прилетит, что я делать буду — не знаю. А , плевать, буду рожать и пусть хоть треснет всё. — Вы же вроде договорились? — Васечка, мужику почти полтинник, хрен знает, что в голову взбредёт, ничего не загадываю, понятно? — К нам придёшь, будешь за старшую. — Чего? Во насмешил.... Да он у меня быстрее выскочит, квартиру мне давали, я с дитём, так что жопа об жопу и привет, если не нравится.

— Дорогая, успокойся, ничего пока не произошло, а тебе волноваться не надо. Лучше прижмись, ещё полежим и я поеду. Когда там у вас с Верой примерка? — В четверг вроде. — О, приедешь, посидим, поокаем. Ну? — Да это я просто раскисаю, что ты хочешь с беременной бабы. Всё, я уже улыбаюсь, иди, а то опять захочу, а много тоже вредно. Выхожу в коридор, подаёт коробку — Тут вам мелочи приятные, нашла в тумбочке — дома посмотришь. Целуемся и потопал на автобус, нечего с заказами такси хату палить.

Тем временем. Москва. Институт "Х". — Вызывали? — Миша, брось , не на смотре, просто приглашаю, присаживайся. Читай, сегодня из Твери пришло, шеф подвигает листок, сам закуривает. — Ну, ознакомился? — Хм, занятное донесение. — Куда ещё веселее, есть тело без признаков ума и движения, а это был главный источник информации. Не зря Родионов суетился, хоть и прошляпил это дело. Что скажешь? — Скажу, что там вмешалась какая-то третья сторона, Георгий Павлович. Это точно не криминал? — Ну, в рапорте написано, что внешне всё чисто, вскрытия нет, как ты догадываешься. Так что бери опять к себе этого олуха и продумывайте операцию. Надо там с медиками встретиться, а вот потом уже плясать дальше.

Это местный кадр Котов жив — здоров, и его проверить не мешает. — Так вроде он цацку выкинул? — А точно она? Родионов же её не щупал, рядом не стоял, мало ли что там привиделось... Всё, занимайся, даю два дня на проработку. Так точно, разрешите убыть? — Иди, служака, улыбается и жмёт руку.

17.40. Пришли с Веркой почти вровень — Ты тоже задержался? — Нууу... Смотрит на меня — К ней заходил? — Дозвониться не мог, пришлось топать, ты не обижаешься? — Нисколечко, ей волноваться нельзя, правильно и сделал. Что за коробка? — Дали вдогонку, ещё не смотрел. Разворачиваю — нехреново, упаковка презиков, да итальянских, почти 200 штук, чуток початая. — Нуууу, Вася, теперь тебе трудиться и трудиться, поржала, чмокнула в щёчку — пошла чайник включать. — Ты с мешочком то что решил? Опасно дома держать, надо бы убрать. — Завтра, уже и место приглядел. А что , сегодня проходил мимо своего двора бывшего, ну, ТОГО, откуда загремел. А там стоит подстанция, которая и в 20м году жива и здорова, сейчас ей лет пяток, совсем молодая и крепкая. Заглянул с тыла, там кусты, а в стене присмотрел кирпич с пустыми швами, вот туда и спрячу. Днём там народа нет, вытяну, вставлю и на замазку прилеплю. Всё, план есть, переоделся, навожу шпаклёвки с остатков клея и погнал стенку мазать, пока никто масть не перебил.

Кто-то в доме звонит, там подруга разговаривает, а у меня музончик потихоньку поёт, не скучаем. Ирка заявилась — Приветики, чмокает в щёку. Что мажем? — Мажут детки говнецом по стенке, а мастер шпаклюет, запомните, девушка. — Вот приятно иметь дело с культурным человеком, подковырнула и пошла дальше. А фули — я такой... закуриваю и продолжаю. Выходит подруга — Маринка звонила, спросила разрешения с мамой приехать. — Когда? — Я сказала, после семи. — Ну, сказала, значит встретим. Как раз Ирка на работу уедет, меньше знать будет. Что смотришь? — Да как-то не по себе, вроде с ней вместе живём... — Вера, я верю только тебе, учти, все остальные — попутчики. — Да понятно. Пошла, хоть салатик нарежу. Винцо у нас есть, коньячка полбутылки — прорвёмся. — Вот , хозяюшка, за это и люблю, а я пока поработаю.

Приехали — Здравствуйте, проходите, вот здесь мы и живём. — А это к чаю, подают коробку с тортом и бутылку шампанского. — Спасибо, Эльза Семёновна, нам пока ожирение не грозит — всё скушаем. Располагаемся за столом, девушки шуршат по хозяйству, мы беседуем о погоде. — О, у вас и музыканты есть? — Это Ирина, она сейчас на работе. — Да, да, мне говорили. А вы же вроде мебель ремонтируете? — Ага, такая вот работа не романтическая. — Ну что вы, работа как раз нужная, умелые руки везде в цене. Говорунов хватает, а вот руками работать желающих всё меньше и меньше, по своей работе вижу.

— Так , мы готовы, предлагаю выпить по глоточку прекрасного напитка, открывай. Вот салатик, накладывайте, вот грибочки, сыр, угощайтесь, как раз поужинаем. Вася, наливай и с тебя тост, скажи дамам приятное. Ну, разошлась, подмигиваю Верке — чуть притормози. — Дамы, за знакомство, за здоровье и красоту, приголубил — неплохо, это не шипучка, точно. — Ой, в нос бьёт, Марина чуть не чихнула, но полбокала махнула. Можно и продолжить после первой закусочки , мама поднимает бокал — Вера, Василий, вы не представляете, как мы вам благодарны, за вас! Пьёт , а у самой слеза по щеке, достала платочек, пошла в комнату, Верка за ней и двери прикрыли.

— Как там у вас ночь прошла? — Да по всякому, она и на работу не пошла, успокоительных напилась до упора. Я уж хотела вам звонить, даже растерялась как-то. — Это не к нам, это нервное, пусть отдохнёт с недельку, всё пройдёт. Ты сама то как? — Немного ещё горло похрипывает, но выровняется, даже петь пробовала сегодня. Ты прости, но я её всё рассказала. Улыбаюсь — И про поцелуй? — Что я , дура? Это наша тайна! Ага, идут... вроде успокоились, даже улыбаются — Вера, я к тебе обязательно приду, мне твои фасоны понравились. — Пожалуйста, но только после четверга, у меня заказчик ждёт.

— Василий, наливайте, выпьем и я вам расскажу одно семейное предание. — Ну, слушайте.... Я сама из местных, наш род здесь давным — давно проживает, мы из мелких дворян. И вот от одной пра-пра...сколько там раз , бабушки передают женщины одну интересную книгу, Марина, подай мне сумку. Достаёт — Вот, смотрите. Смотрю на обложку, читаю и медленно охреневаю — Юлия Герлих, если "яти" отбросить — "Сказание о бледном Посланнике", 1821, приплыли. Открываю — стихи, текст, на вскидку, ну, листов 40, перевожу взгляд на Эльзу — Я в старых текстах не силён, про что там? — Вкратце, это про трёх подруг, которые ходили на собрания, гадали, что прибудет Посланник и явит миру чудеса. Там ещё про нашествие тевтонов, войны, кровь, любовь, довольно сумбурный текст.