| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Да! — явно обрадовался вопросу Иван "первый". — Мы такой удачный прототип нашли, IBM 2260 Display Station, специально для текста, двенадцать строк по восемьдесят символов!
— Его бы надо купить и разобрать, — вкрадчиво намекнул "второй" глядя мне в глаза взглядом кота из "Шрека". — В каталоге всего тысячу долларов стоит. Мы бы его исследовали...
— Беззастенчиво содрали схему один в один? — прервал я. — С отставанием в пятилетку?
— Нет, что вы, Петр Юрьевич! — замахал руками мэнээс. — Гораздо быстрее!
— Конструктивное мышление, — я не смог удержать сарказма. Впрочем, судя по скромным улыбкам, мои слова приняли за чистую монету. — Ладно, а графический монитор? — с видом грозного контролера поинтересовался я. — Может и его вам надо?
— Нет... — испуганно отшатнулся от такой идеи специалист. — Капиталисты совсем сдурели, просят более ста тысяч!
— Долларов! — с придыханием добавил Иван "первый". — Это целая куча золота!
— Вот! Можете же иногда думать! — я искусственно нахмурил брови. — Хорошо, я подумаю над вашим предложением. Приходите... В понедельник, самое то будет.
Только дверь кабинета закрылась за Иванами, я тяжело плюхнулся в кресло и вытер пот со лба. Едва не прокололся в своем полном непонимании сложности устройства графического монитора. Нет, я понимал, что отображать картинки в 1966 году несколько сложнее, чем текст. Но не на целый же шкаф! В Ямахах из моего детства были шикарные игрушки в графике, причем учительский монитор был цветным! Впрочем, хорошо то что хорошо кончается. Позвонил секретарше, чтоб принесла свежего чая и пряников, а сам погрузился в изучение представленной документации.
... Для начала, графика на IBM 2250* оказалась векторной. Не так как в привычном мне мире, где линии на экране рисовало программное обеспечение компьютера, а как бы вообще, "сама по себе от рождения". Соответственно, к экрану IBM действительно "прилагали" совершенно нехилую ЭВМ с весьма навроченными возможностями по управлению изображением. Как я не обратил внимания на эдакий курьез — ума не приложу. Не иначе подействовала сила стереотипов 2010 года, для которых "чертеж это автокад**", и не более того.
\*IBM 2250 (в продаже с 1965 года) считается первым крупносерийным и коммерчески доступным графическим терминалом. К 1971 году их в США было установлено около 1000 штук. Текстовых IBM 2260 и аналогов при этом поставили порядка 70 000.\
\**AutoCAD — двух— и трёхмерная система автоматизированного проектирования и черчения, разработанная компанией Autodesk. По сути — безусловный стандарт инженерного средства проектирования.\
Зачем придумали такое извращение? Перемножил минимальное разрешение мониторов будущего, 640х480*. При черно-белой картинке под 40 килобайт! Разумеется, нужный объем я уже давно прикидывал, но нашел его вполне реальным в самой ближайшей перспективе, на чем и успокоился. Однако инженеры IBM и НИИ "Интел" мыслят прошлым, а не будущим, поэтому начиная разработку, они даже помыслить не могли о подобных объемах. Тем более, для отображения картинок с памятью надо реально работать, значит ЭВМ должна оперировать сотнями килобайт. Не удивительно, что разработчики решили все преобразования растровой картинки в векторную оставить за специальным контролером монитора, и отдавать на основную ЭВМ только цифровое описание линий-векторов.
\*На MSX Yamaha использовалось разрешение 256*192 при 15 цветах. Для размещения в 16 килобайтах видеоОЗУ атрибуты задавались на горизонтальную линию 8х1 пиксел (3 бита — цвет знака, 3 бита — цвет фона, 1 бит повышенной яркости и 1 бит мерцания). Итого 2 бита на каждую точку экрана.\
Начинать работу с копирования такого монстра было бы сущим безумием. Хватит СССР пока обычного, символьного ввода-вывода. Тем более у ребят наметился заметный прогресс в миропонимании, после моего ехидного замечания они явно поработали в столичной библиотеке, и даже сумели перефотографировать проспект на IBM 2260. Красивый он получился у буржуев, даже завидно. Практически кубическая коробочка небольшого телевизора с приставленной снизу массивной клавиатурой "как на пишущей машинке". Никаких "модных" закруглений, голый функционал. По технике ничего выдающегося, 80 знаков в строке, 12 строк*, итого 960 байт на экран. Причем в каждом символе 8х14 пикселей. Перемножил 80 на 8, получилось как раз 640 точек по ширине. Очень знакомое число! Вот только по вертикали что-то не то выходит, 12 на 14 — это 168. На несколько минут я завис, но потом "дошло" — текст на экране надо разделять интервалом! Причем самый симпатичный для пишущей машинки полуторный, по крайней мере для чистовых документов я стараюсь использовать именно его**. Что автоматически дает 420 пикселов. Конечно, не 480 как в Windows, но все равно, очень похоже на будущее.
\*На популярных мониторах CGA в монохромном режиме использовались 640х200 пикселов, или 80х25 символов. Стандарт VGA 640х480, который помнит ГГ, на самом деле практически не имеет отношения к описанным рассуждениям.\
\**К примеру, в соответствии с требованиями ГОСТ 7.32-2001 текст диссертации должен быть напечатан через два интервала для пишущей машинки или с полуторным интервалом для компьютерного текстового редактора.\
Осталось понять, как капиталисты засунули килобайт памяти на ферромагнитных кольцах в такую миниатюрную конструкцию. После непродолжительного копания в документации оказалось, что ларчик открывается просто, как говорится, "слона и не заметил". Дисплей подключался к ЭВМ через "двоюродную бабушку" обычных для 21-го века видеокарт под названием IBM 2848. Этот здоровенный ящик "держал" при помощи толстых, явно многожильных кабелей до восьми штук IBM 2260. Для чего имел на борту аж 11 520 бит магнитострикционной* памяти в удивительно миниатюрном корпусе, напоминавшем металлическую коробку из-под пиццы 21-го века. Очень современно на вид, но в СССР подобное не делают.
\*Маленькие кусочки магнитострикционного материала, обычно никеля, прикреплялись с каждой стороны одного из концов проволоки, находящейся внутри электромагнита. Когда биты "подавались" на магнит, никель сжимался или расширялся, при этом волна кручения распространялась до конца проволоки. Время доступа в среднем составляло порядка 500 мкс, что раз в десять медленнее памяти на ферритовых кольцах.\
Впрочем, при всей красоте решений "голубого гиганта"* очевидно, что мы пойдем "другим путем" ** в духе заветов Ильича. Какой-то несчастный килобайт оперативной памяти в микросхемах я из "Пульсара" или НИИ "Точной Технологии" гарантировано выдавлю в самом ближайшем будущем. Тем более, последнее недавно поставило в серию ПЗУ на 512 бит, причем разработчики справились самостоятельно, без аналога из будущего. Оно, разумеется, получилось тупое, без возможности перепрошивки, и уж тем более, перепрограммирования. Но для знакогенератора вполне сойдет.
\*Распространённое прозвище компании IBM — Big Blue, что можно перевести с английского как "голубой гигант".\
\**"Мы пойдём другим путём" — одна из "крылатых" фраз В.И. Ленина.\
* * *
В августе, самом сытом месяце года, коммунистическая партия умудрилась провести очередную реформу. Да еще какую серьезную! Водка подорожала на целый рубль. Мелочь? Только не по меркам 66-го года, в котором поллитра "Столичной" стоит чуть дешевле 3-х рублей, что, в пересчете на зарплату работяг, выходит раза в четыре дороже по сравнению с 2010 годом. Вино тоже выросло в цене, в какой-то хитрой пропорции, но это никого особо не беспокоило. Пристишье "товарищ верь, придет она — на водку прежняя цена..." не повторял только ленивый. Но бухтели тихо, возможно благодаря неимоверно мощной PR-компании в газетах и по телевизору. В которой "говорящие головы" напрямую связывали подорожание с необходимостью рассчитаться по облигациям заима. Дескать, накопилось их слишком много еще со времен войны, а погасить средств у правительства нет и не предвидится.
Никаких подобных мероприятий в своей истории будущего я вспомнить не мог. Наталкивался, конечно, в книгах и кино на смутные рассказы о существования подобных бумаг, но знания заканчивались где-то на уровне выигрыша в полсотни тысяч, который перепал одному из работников МУРа в фильме "Место встречи изменить нельзя". Учебники истории и учителя хранили молчание, да я и не спрашивал. Тем больше было мое удивление, когда я познакомился с облигациями поближе.
Произошло это событие в первый день осени, как по заказу для школьников, солнечный и веселый. Мурлыкая под нос далеко опередившую свое время мелодию "Черного кота"*, я вывалился в коридор из собственной приемной... Шлеп! Сходу впечаталась в меня солидная, под центнер весом туша радиомонтажницы в распахнутом белом халате.
\*Современный даже сегодня текст был написан М. Таничем в далеком 1963 году. Если слушать "подряд" записи "мелодий 60-х" — то "Черный кот" кажется настоящим пришельцем из будущего.\
— Выиграла Нюрка-то! — прокричала тетка чуть не мне в ухо с идиотской улыбкой. И только после этого бросила: — Здравствуйте, Петр Юрич, извините!
— Что такое?! — пытаясь сохранить равновесие, я крепко ухватился за ручку двери. — Где выиграла?!
— Там! Все! — выдав эту исчерпывающую информацию, успевшая "бочком" обогнуть меня женщина опять набрала скорость, и быстро скрылась за поворотом, только каблуки тяжело пророкотали по лестнице.
— Какого черта?! — только и успел я бросить ей вслед. Но ответа, понятное дело, не получил.
Явный бардак на территории НИИ. Ведь просто так монтажницы в Советском Союзе директоров не сшибают, для этого как минимум должна быть серьезная причина. Впрочем, долго искать не пришлось. Запах паленой канифоли от перегретых паяльников выдал безделье отдела шагов за пять от полуоткрытой двери.
Внутри, вокруг одного из столов, натуральный митинг. Чуть не вся женская половина НИИ кричит, спорит, машет руками.
— Выиграла! Она выиграла! — торжествующе заявила непонятно как вывернувшаяся на меня машинистка. И только потом исправилась: — Петр Юрьевич, Нюр... Анна Михайловна пять тысяч выиграла!
— В лотерею что ли? — я назвал единственный пришедший в память вариант. Спортлото еще нет, а в карты или еще что-то подобное почтенная, разменявшая полтинник мать семейства не играет гарантировано.
— По облигации! — разъяснили мне чуть не хором стоящие ближе дамы.
— Сегодня специальный розыгрыш напечатали, в три раза больше обычного. — Солидно и обстоятельно доложила главбух, которую явно призвали как главного эксперта по денежным делам. — У Нюры номера на листочкек переписаны были, а как увидела выигрыш в газете, так и все свои бумажки сюда приволокла.
Пока сотрудницы тихо расползались по рабочим местам, я протиснулся ближе. Посмотреть было на что. В центре стола красовался распахнутой крышкой огромный чемодан, доверху забитый празднично раскрашенными бумагами. Не удержался, и быстро перебрал десяток самых красивых, пытаясь понять суть открывшегося чуда.
Чего там только не было! Фиолетовые сторублевые листочки "восстановления народного хозяйства" 47-го года*, тоже самое с паровозом на рисунке от 49-го, зеленоватое "развитие народного хозяйства" с трактором на посевной 51-го, розовые со зданием МГУ от 52-го, похожие, но с плотиной ГЭС и уже желтые 53-го, красные на манер довоенных червонцев 54-го года, серо-зеленые как доллары 55-го, и опять почти коричневые 56-го... Настоящая, да еще богато иллюстрированная история СССР.
\*В короткий срок, с 3 мая по 1 августа 1948 года, большую часть довоенных и военных облигаций можно было обменять (в разных соотношениях) на специальные облигации конверсионного займа, выпускаемого из 2%. Подробнее в постановление Совмина СССР от 14.12.1947 N 3860. Всего обменено было около 80% выпущенных бумаг.\
— Ничего себе! — я ошеломлено прикинул количество. — Этож сколько тут!
— На пять тысяч двести сорок пять рублей! — прозвучал ответ у меня из-за спины. — Нет, сейчас будет на пять сто шестьдесят, у меня еще одну бумагу на полтинник погасили.
Я резко повернулся к Анне Михайловне, кто еще мог так точно знать размер своего богатства. Первое, что бросилось в глаза — это святящиеся радостью огромные серые глаза этой обычно незаметной пожилой женщины. Да что там, она как будто помолодела лет на десять, куда-то ушли морщины, бледность щек сменил лихорадочный, но очень подходящий им румянец. Вспомнил анкетные данные — "Четырнадцатого года рождения, трое детей, муж погиб в войну, эвакуировалась в М-Град из Минска..."
— Поздравляю Вас! — искренне, с чувством сказал я. И толком не понимая почему, добавил: — Похоже, есть справедливость в этом мире.
— Спасибо! — сдержано поблагодарила она, удивленно посмотрев на меня.
— Анна Михайловна, если не секрет конечно, это вы покупали? — не удержался я от бестактного вопроса, но уж очень непонятны были мне подобные запасы ценных бумаг у поднимающей в одиночку троих детей женщины.
— Нет, — спокойно ответила она. — Отец мой, покойник, оставил такое вот наследство, он хорошо зарабатывал в Москве. Надеялся, что начнут гасить, так деньги у меня и внуков будут. Да не дождался, в акурат осенью 57-ого и помер...* — Женщина примолкла, толи боялась, что сказала лишнего, а может просто ушла в невеселые воспоминания.
\*В 1957 году Н.С. Хрущёв докладывал с трибуны XXI Съезда КПСС: "Миллионы советских людей добровольно высказались за отсрочку на 20-25 лет выплат по старым государственным займам". Сейчас сложно сказать, действительно ли он в это верил.\
— Так зачем он тогда их брал? — снова дернул меня черт за язык. — Тут половина в 50-х выпущена!
— Попробуй не купить! — вмешалась главбух, посмотрев на меня как на идиота. — Это сейчас людей распустили!* — она понизила голос, но не остановилась. — А при Сталине попробуй только премию деньгами получить. Радоваться будешь, если с оклада на заем не подпишут!
— Это у вас, в Москве так было! — добавила молодая комплектовщица с неожиданной обидой, подчеркнутой отчетливым украинским акцентом. — У нас, в Крамоторске, на руки денег давали чтоб только карточки отоварить хватило... А там нормы такие, что родители в карьере вкалывали голодные, — в ее глазах предательски блеснули слезы. — Мне два года приписали, чтоб поскорее в столицу отправить работать.
\*В реальной истории последняя, закончившаяся грандиозным провалом попытка размещения выигрышного заема была предпринята в 1966 году. Но в 40-х годах через заимы государству возвращалось до Ў зарплаты, и это было явно не от хорошей жизни.\
— Тут у каждого свой список номеров есть, — тихо добавила Анна Михайловна. — Даст Бог, им тоже повезет.
Вот так, на незнании табуированных "мелочей" и проваливаются шпионы с диверсантами. Хорошо что в НИИ "Интел" весь коллектив давно "знает", что я долго жил за границей, иначе бы мигом сдали в первый отдел. Отрываться от народа в СССР вредно для здоровья, поэтому в этот же день я предпринял целое исследование темы облигаций, замучав вопросами Катю и Анатолия. Картина выходила, мягко говоря, очень некрасивая. Попросту говоря, Советский Союз нагло "кинул" своих граждан, ни разу не заплатив по облигациям сполна. Перерасчеты, пролонгации, обмены одних бумаг на другие, выигрышный механизм погашения с растяжкой на десятилетия...* И судя по молчанию историков будущего, ничего хорошего в моей реальности граждане "самой свободной страны мира" так и не дождались.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
