| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
На третий день в боях за контроль над аэропортом Хунцяо армия КНР, казалось, окончательно сломала сопротивление мятежников, гарнизон Нанкина вел переговоры о сдаче, и тут... Проклятые империалисты объявили ультиматум, суть которого сводилась к простому выбору — или прекращение огня и возвращение на исходные позиции, или открытая война с США. Не обошлось и без прозрачного намека: в случае повторного применения ядерного оружия — соразмерный ответ не заставит себя долго ждать.
Не было ни малейших сомнений — это предательство. СССР поставил свои корыстные интересы выше победы коммунизма во всем мире. Ведь Москве было достаточно лишь в очередной раз подтвердить свою твердую позицию, и проклятые американцы никогда бы не решились на прямой конфликт. Однако северный сосед повернулся спиной, и хоть не громко, но вполне определенно осудил использование ядерного оружия в гражданской войне. Заблаговременно приехавший в Советский Союз маршал Чэнь И,* премьер-министр, по совместительству — министр иностранных дел КНР, член Постоянного комитета Политбюро ЦК КПК, и доверенное лицо Мао Цзедуна, ничего не смог сделать. Генеральный секретарь Микоян его попросту не принял, передав — "при товарище Энлае КПК как-то обходилась без ядерного оружия".
\*В данной АИ премьер-министр Чжоу Энлай не смог удержаться у власти, его отправили перевоспитываться на тракторный завод в Цзянси. От тюрьмы и смерти его спас только огромный авторитет среди военных и заступничество Се Фучжи.\
Так или иначе, но ни вылететь в Москву, ни принять ультиматум Великий Кормчий не решился. И для НОАК начался настоящий ад. Часть US Navy вошла в устье Янцзы, разом переломив ситуацию с артиллерийской поддержкой. Истребители и штурмовики, казалось, заслонили полнеба. Наиболее критичные направления прикрыла морская пехота и срочно переброшенные с Окинавы рейнджеры. Даже для сотен Б-52 нашлась достойная цель — презрев возможность радиационного заражения чужой территории, они буквально не оставили камня на камне от атомной промышленности КНР. Несколько дней ситуация колебалась в неустойчивом равновесии, но ни самоубийственные атаки подводных лодок, ни попытки перехвата стратобомберов МИГами без ракетного вооружения не смогли переломить ситуацию. Даже "Жэньминь жибао" вынуждено признала "недостаточно серьезными" потери, понесенные американской авиацией и флотом.
Спустя неделю объединенная армия Республики Китай и КП Шанхая вернулась на свои прежние позиции — на сколько это было возможно после атомных взрывов. Настало время выполнить негласные договоренности с СССР, закрепить статус-кво на бумаге, однако... Оказалось, что садиться за стол переговоров просто не с кем. Мао Цзедун умер, и это оказалось последней ошибкой в жизни Великого Кормчего. Был ли это сердечный приступ, как гласила официальная пропаганда, или, что куда более вероятно, ему помог кто-то из разочарованных соратников — навсегда осталось тайной. Тело вождя, вопреки коммунистическому канону, спешно кремировали, а прах развеяли над Янцзы.
Не успели окончиться траурные мероприятия, как Политбюро КПК в срочном порядке созвало пленум ЦК. Огромные иероглифы "сплотимся перед врагом" на фасаде Дома Народных Собраний и заполнившая площадь Тяньаньмэнь толпа готовых сражаться хунвейбинов не помогли сохранить контроль над ситуацией. Третий человек партии и глава внешней разведки Шэхуэйбу, Кан Шен* прямо в президиуме грязно разругался с официальным преемником Мао Цзедуна, министром обороны Линь Бяо. Последний, спасаясь от расправы неожиданно хорошо организованных "разведчиков", сумел на самолете бежать в Гуанчжоу**. Вместе с ним столицу покинули Цзян Цин, последняя жена Великого Кормчего, и ее дочь Ли На. Следом потянулись верные армейские подразделения.
\*Кан Шен (китайский Берия) в реальной истории прославился не так сильно, в конце 60-х от занимал последнее шестое место в рейтинге Политбюро ЦК КПК.\
\**Третий по величине и значению город на юге Китая. Гуанчжоу исстари служил убежищем всем противникам властей (в том числе Сунь Ятсену, Дэн Сяопину и др.)\
И это стало лишь началом. Смерть Великого Кормчего спустила какую-то незримую пружину, казалось, на просторы Поднебесной вернулась "эра милитаристов".* Лоскутное одеяло провинций, не успевшее за полтора десятилетия слиться в единую страну, начало с треском рваться по швам.
Первым, опасаясь требующего подчинения и ресурсов Линь Бяо, на сторону Гоминьдана переметнулось руководство острова Хайнань. Там справедливо полагали, что флот США будет лучшей защитой от смертельно надоевших потрясений. Детонатором следующего удара стали вложенные в Тибет индийские и американские деньги, в условиях безвластия они живо обернулись кровавым восстанием в Лхасе. Далай-лама покинул убежище в Индии и спустился с гор вместе с партизанами. После недельной резни, в ходе которой был убит почти миллион человек, Тибетское восстание** пятьдесят девятого года начало казаться детским утренником.
Не отставали и другие. Неожиданно для всех в Сиане, самом сердце древней "серединной империи", к власти пришел Революционный комитет Гоминьдана,
* * *
который возглавил еще не забытый в народе маршал Чжан Сюэлян,
* * *
персональный враг Чан Кайши, неожиданно отпущенный последним из-под двадцатилетнего домашнего ареста в Тайбее. В Ухане, крупнейшем городе густонаселенной провинции Хубей, на прежнюю должность вернулся снятый в 1967 году за расправу с хунвейбинами начальник военного округа Чэнь Цзайдао
* * *
*. Обид он не забыл, и лояльные Пекину партийные активисты, кто не успел сбежать, быстро оказались в расстрельном подвале.
\*Период в истории Китая с 1916 по 1928 гг., во время которого страна была поделена между военными правителями. Можно сказать, что вплоть до 1950 года Китай не знал единого централизованного правительства.\
\**Считается, что в ходе подавления Тибетского восстания НОАК ликвидировал около 100 тысяч тибетцев.\
\
* * *
Революционный комитет был основан в 1948 году левыми сторонниками Гоминьдана, которые порвали с Чан Кайши во время Гражданской войны. Официально разрешен в Китае, на конец 2007 года в нем насчитывалось около 82 тыс. членов.\
\
* * *
Правитель Маньчжурии в 1928 — 1931 годах, сын главы "фэнтяньской клики милитаристов". В 1949 он арестовал Чан Кайши в ходе Сианьского инцидента, но позже фактически сдался последнему и предстал перед судом в Нанкине. В реальной истории получил разрешение покинуть Тайвань только в 1991 году.\
\
* * *
*В реальной истории он был реабилитирован ещё при жизни Мао в 1972 году, введён в состав ЦК КПК в 1978.\
В Маньчжурии не обошлось без экстремистов, пытавшихся напомнить о четырех веках, в течении которых все ханьцы были вынуждены заплетать волосы в знак покорности перед маньчжурами*, но... Слишком давно Сунь Ятсен отрезал свою косу, да и вообще, для размышлений о военном походе на юг и возврате времен империи Цин** нужно было напрочь оторваться от действительности.
Однако националистическая в сущности идея независимой Маньчжурии была более чем популярна как в народе, так и среди партийных функционеров среднего уровня. Поэтому реалисты раздумывали не слишком долго, их ни грамма не пугали сложности "пути в социализм" соседней Монголии. Допущенные там "перегибы" казались сущей мелочью по сравнению с авантюрами Великого Кормчего. Лидером "нового курса" стал первый секретарь ЦК КПК ключевой провинции Ляонин Хуан Хоцин. Бывший студент Коммунистического университета трудящихся Востока не забыл старых друзей и лекции товарища Сталина. Тайные переговоры в Благовещенске подтвердили самые смелые надежды, Москва, уставшая от взбрыков Мао Цзедуна, была совсем не против образования еще одного независимого государства вблизи своих границ. Более того, в обмен на аренду злосчастной, и никому кроме СССР не нужной КВЖД
* * *
, в Кремле легко пообещали спешно организованной коммунистической партии Маньчжурии продовольствие, оружие, боеприпасы, и даже помощь военных советников.
С границами новой страны тоже проблем не возникло, ведь в недавней истории у манчьжуров было свое государство Манчьжоу-Го,
* * *
и при всей его "марионеточности" оно даже успело получить кое-какое мировое признание, в том числе — от СССР. Осталось только поместить на красное полотнище флага желтый пятилепестковый цветок старого герба, и стряхнуть пыль с бумаг.
Кан Шен отреагировал на возникновение нового государства удивительно спокойно. Первый запал прошел, и опытный интриган прекрасно понимал — без помощи СССР разбить готовящуюся к очередному "Северному походу"
* * *
* армию Линь Бяо невозможно. Тем более официальная позиция Москвы оставляла простор для маневра — поддержка Манчьжурской Советской Республики объяснялась "спасеним хотя бы прогрессивной части коммунистического движения в Азии", к которому, безусловно, могут примкнуть все "здоровые силы компартии Китая". В конце концов, писала "Правда", СССР состоит из пятнадцати национальных республик, и это нисколько не мешает гражданам жить и трудиться на благо всей страны.
Больше всех образование МСР разозлило по-прежнему считающего себя правителем всего Китая Чан Кайши и пытающуюся играть на Индийско-Пакистанском равновесии Великобританию. Но патроны из Вашингтона не собирались вмешиваться в ситуацию — большой, единый, и владеющий ядерным оружием Китай успел напугать слишком многих в мире. К тому же, и без Маньчжурии слишком многое и слишком быстро менялось на просторах Поднебесной империи.
\*Ношение традиционных для ханьцев (китайцев) длинных волос каралось смертью.\
\**Императорская маньчжурская династия в 1644-1911 годах. Пришла к власти в результате завоевания Китая маньчжурами. Свергнута Синьхайской революцией 1911— 1913 годов.\
\
* * *
В середине 50-х Н.С. Хрущев безвозмездно передал КНР всю советскую инфраструктуру в Маньжурии.\
\
* * *
Государство, образованное японской военной администрацией на оккупированной Японией территории Маньчжурии; существовало с 1 марта 1932 года по 19 августа 1945 года. Признано 23-ми государствами.\
\
* * *
*Северный поход 1926 — 1927 — поход гоминьдановской Национально-революционной армии Китая под руководством Чан Кайши, в сотрудничестве с коммунистами, в целях объединения страны военным путём.\
Не просто складывалась ситуация и на западной окраине КНР. После смерти Мао Цзедуна давно возглавляющий Комитет КПК Синцзян-Уйгурской автономной республики "прагматик" Ван Эньмао, бывший заместитель комиссара Нанкинского ВО, оказался в жестоких тисках национального вопроса. Если называть вещи своими именами, то 250-ти тысячный корпус НОАК на территории Уйгурии был армией оккупационной, а партийно-хозяйственные руководители — инородцами-захватчиками. Более того, китайцы и уйгуры ненавидели друг друга настолько сильно, что для них приходилось устраивать отдельные цеха, магазины, столовые.* Многочисленные казахи, киргизы и джунгары только добавляли проблем. Даже организаций хунвейбинов в СУАР было целых три!
Таким образом не только власть, но и сама жизнь товарища Вана была привязана к размещенным в Урумчи частям НОАК. Это, кроме прочего, означало, что без поддержки центральной власти продержаться не получится, и уж совсем нельзя помыслить о самостоятельности или, упаси Будда, независимости подобно Маньчжурии. Осталось только понять, кому из лидеров подчиняться... Пекин и Гуанчжоу практически на равных правах претендовали на роль столицы единого Китая. И ни тот, ни другой, не могли обеспечить снабжение корпуса продовольствием и боеприпасами, в то время как местные ресурсы приходилось получать едва ли не с боем. Скоро раскиданным по Синцзяну гарнизонам пришлось экономить буквально каждый патрон и литр солярки.
В то время как на огромном пространстве гор и пустынь фактическими хозяевами стали вожди местных племен, многие из которых ориентировались на СССР еще со времен Восточно-Туркестанской Республики.** Не будь корпус НОАК настолько большим по численности, партизанские отряды давно бы гнали ненавистных "ханьцев" к восточным перевалам. Но бороться с более чем внушительной силой без открытой поддержки "с севера"... Дураков среди полевых и племенных командиров не было. Да и предательства опасались всерьез, слишком хорошо многие помнили судьбу правительства Восточно-Туркестанской республики, погибшего в очень странной авиакатастрофе то ли под Иркутском, то ли под Читой.
* * *
\*Данный принцип разделения по национальному признаку дожил до наших дней. Теракты тоже не прекращаются, к примеру в 2011 году в Кашгаре в ходе двухдневного боя с уйгурскими повстанцами погибло 24 человека.\
\**Вторая Восточно-Туркестанская республика — кратковременное просоветское государство на территории северных округов провинции Синьцзян в 1944 — 1949 годах, в 1949 году присоединилась к КНР.\
\
* * *
В августе 1949 года правительство ВТР выехало в Пекин через Алма-Ату и Иркутск (скорее всего, они надеялись убедить Москву сохранить независимость ВТР). Через несколько дней было объявлено о крушении самолета Ил-12 с правительством ВТР на борту, причем точное место катастрофы неизвестно. Есть версия, что они были арестованы, убиты, а авиакатастрофа инсценирована.\
Колебалась и Москва. По большому счету, контроль над СУАР или "братской Уйгурской республикой" был весьма сомнительным "счастьем". Во-первых, никаких стратегических целей при этом не решалось, весь юг автономии надежно перекрыт горами, а выход на равнины Китая куда проще осуществить через Монголию или Маньчжурию. Во-вторых, бедное, относительно немногочисленное и малообразованное население не могло ничего дать, наоборот, оно требовало помощи. В-третьих, мешало отсутствие железной дороги через Джунгарские ворота,* переброска грузов через полтысячи горных километров ставила жирный крест на любом проекте добычи полезных ископаемых, к тому же, такого неисследованного и труднодоступного "добра" в СССР хватало. В-четвертых, выходило "некрасиво" с американцами, на тайных переговорах Шелепин и Брежнев умудрились сами предложить Линдону Джонсону ни в коем случае не вводить войска в КНР. А в таком деле только попробуй нарушить обещание — Вашингтон быстро найдет чем ответить.
\*Узкая тектоническая трещина, проход шириной в 10 и длинной в 50 километров между Джунгарским Алатау с запада и хребтом Барлык с востока. Именно по нему проходит граница между Казахстаном и Китаем. Железная дорога там была построена только в конце 80-х годов реальной истории.\
С другой стороны, отдать этот регион "вероятному противнику" военные никак не могли, слишком доступным становились Урал и Казахстан для вражеских радаров и ракет. Но для решения этой задачи было все равно, ханьцы или уйгуры наводят порядок среди горных племен.
Однако сакраментальный вопрос "Cui prodest?", или "Кому выгодно?" задают не только при раскрытии преступлений, политике цинизм свойственен в не меньшей степени. В неожиданной, но исключительно благоприятной ситуации обладающие послезнанием Шелепин и Косыгин в меру своих возможностей ставили перед МИД и КГБ СССР всего одну цель — превратить КНР в как можно большее число слабых и зависимых государств. Подобная постановка задачи означала: необходимо любой ценой не допустить объединения Кан Шена и Линь Бяо.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
