— Только жена все равно она.
— Она. Но после этой свадьбы он все равно приедет ко мне, в мой дом, в мою постель. А Ксюша, — я поглядела на пышное платьице, в котором миниатюрная загорелая фигурка теперь уже жены Марата казалась еще более хрупкой и тонкой. — Когда она ему станет не нужна, Марат просто ее откинет в сторону.
— А тебя не откинет?
— Меня — нет.
Лешка странно поморщился, видно, разговор не в ту сторону свернул, в какую ему нужно было, и эту тему закрыл. Повел меня к выходу, усадил в машину и до конца пути хранил молчание.
В целом, свадьба прошла весело и задорно. Только долго. Время тянулось и тянулось, и я начала с нетерпением посматривать на часы. Зато поела вдоволь, так что казалось, еще минута и платье треснет по швам. Еды было очень много, даже чересчур. И больше половины осталось, что меня совсем расстроило. Потому что родители Ксюши были очень богатыми и самодостаточными людьми и могли себе позволить еду просто выкинуть. А о том, чтобы ее забрать, и речи не шло. Несолидно как-то.
Ближе к вечеру молодые потянулись танцевать и петь, более взрослых и пожилых потянуло на философские беседы. В конце стола пару старцев мирно храпели в салат. Лешка бодрым козликом ускакал в сопровождении двух милых подружек, я же, подхватив бокал вина, так и не выпитый, отошла к массивной колонне и на нее облокотилась.
— А я тебя узнал, — раздавшийся сбоку довольный голос заставил меня повернуться. Рядом со мной стоял тот мужчина, которого я встретила сегодня в магазине. — По платью, — он медленно заскользил взглядом по моему телу. — И по фигуре.
— Я за вас очень рада.
— Я Вячеслав.
— Саша.
— Москва слезам не верит? — заулыбался он
— Возможно, — спорить не стала.
Откуда же я знаю, чем руководствовались тетки, когда меня называли.
— Ты немногословная.
— Считай, что я пьяна и это — такая реакция организма.
Я его заинтересовала и заинтриговала, причем цели такой перед собой не ставила. Кто же виноват, что так сложилось? А Вячеслав, судя по горячим взглядам, случай в примерочной забыть не мог. И мне не давал.
Он оказался интересным мужчиной, даже забавным и очень шумным. К шуму я привыкла — нас с Маратом никак тихими нельзя было назвать, но Слава и нас переорал. Он много говорил, и говорил интересно, так что я сама не заметила, как начала его слушать, едва не открыв рот. Под такой аккомпанемент выпила вино, захмелела слегка, а Слава возьми и потащи меня танцевать.
— Я не умею, — робко возразила, пока он тащил меня на площадку.
— Я умею.
И он действительно умел, несмотря на свою внешнюю грузность. И попытался научить меня танцевать твист.
Постепенно вокруг нас скучковался народ, расступился и принялся весело наблюдать за нашими танцами. Слава двигался плавно, всем телом, а я никогда не танцевала, не знала, что надо делать, как двигать и чем. Но бокал вина оказался весьма кстати, меня раскрепостив и расслабив. Оттанцевали мы отлично.
Через полчаса я, покрасневшая, запыхавшаяся и слегка растрепанная, запросила пощады и наконец-то выбралась из круга. Марата нашла почти сразу — он сидел во главе стола, обнимал Оксану и, наклонившись к ней, внимательно слушал, что она говорит. Только вот смотрел он на меня, так пристально и зло, что будь я ближе, наверняка бы растерялась. А так просто улыбнулась и отвернулась, сразу же уткнувшись в Трофима.
— Ты чего творишь, Саш? — накинулся он на меня, за локоть утягивая в сторону, где было не так шумно. — Ты из ума выжила совсем?
— Ну что опять не так? Мне весь вечер за столом сидеть?
— Ты хоть знаешь, с кем так бойко отплясывала?
— Со Славочкой.
— Со Славочкой, — некрасиво скривившись, передразнил Трофим. — Марат с меня шкуру спустит. Это Вячеслав Королев.
— И что? — по-прежнему не понимала я.
— И то. Вечно ты знакомства на свою задницу находишь...не те.
— Знаешь что, руки убери, — локоть высвободила и тряхнула волосами. — Не тебе мне указывать, что и с кем делать.
— Я должен за тебя отвечать, пока...
— Пока что? Пока Марат не женится и брачную ночь не отыграет?
— Ооо, неужели Саша реагировать начала?
— Саша не реагирует, Саша злится. А если ты руки сейчас не уберешь, то Саша еще и заорет. О, Вячеслав!
Я окончательно отступила от Трофима, позволила этому Королеву меня за талию обнять и вежливо попросила отвезти меня домой.
— С радостью, — засиял Слава.
— Вы подождите, я только с нашими молодоженами попрощаюсь.
Мужчина понятливо закивал и быстрым шагом полетел к сидящим голубкам. Оба на нас уставились, одна — с любопытством, второй — с такой злобой, что я неожиданно приникла к Вячеславу, стараясь спрятаться.
— Вечер добрый, — сверкнула улыбкой я, обращаясь, скорее, к Оксане. — Я вас так и не поздравила толком. Столько народа!
Ксюша от удовольствия покраснела и трогательно устроила голову на плече у мужа.
— Сашуль, спасибо! Так приятно! А кто твой спутник?..
Я на мужчину оглянулась.
— О, это Славочка!
— Вячеслав Королев, — поправил Слава, и они с Маратом обменялись рукопожатиями. — У вас потрясающая жена. Просто красавица.
Каждый отреагировал так, как и было положено.
— Ну ладно, мы, пожалуй, поедем. Правда, Слава? Ксюш, не обижайся, поздно уже, душно, и мы так устали.
— Ничего-ничего, — торопливо заверила Оксана, вопросительно поглядывая на чечена. — Я понимаю. Спасибо, что пришли.
— Найди Лешку, пусть он тебя отвезет, — жилка на виске у Марата нервно дернулась.
— Не стоит волноваться, братик, Слава вызвался помочь. К тому же Леша пьян... — я выхватила из толпы напивающегося Лешку в обнимку с какой-то девушкой и бодро закончила: — и занят. Мы и сами прекрасно справимся. Ну а вас, дорогие молодожены, поздравляю с таким знаменательным и важным событием. Уверена, теперь в вашей жизни многое изменится.
Я обняла и поцеловала Ксюшу, перегнувшись при этом через Марата, а затем поспешила к выходу. В голове в ритме пульса билась только одна мысль. Я труп.
Слава поймал такси и повез меня домой, и каждые пару минут мне приходилось убирать с коленки его жадные и слегка вспотевшие ладони. Как только машина притормозила у подъезда, я пулей вылетела на улицу, с силой хлопнув дверью, и почти побежала домой. Слава за мной не пошел, что уже радовало. Но почему-то я не сомневалась, что он не отстанет.
Это была долгая ночь. Не потому, что не хотелось спать, может, и хотелось. Но я как чувствовала, что так просто мне ничего не спустят. Поэтому несколько часов провела в напряженной и неподвижной позе, прислушиваясь к каждому звуку. И початая бутылка вина, которую я под шумок стащила, мне активно в этом помогала.
Полпятого зашуршал ключ в замке. Странно. У него же как бы брачная ночь. Но ключ шуршал, и я не сомневалась, что через секунду Марат будет здесь, в этой комнате, и ничего хорошего мне не светит. Так и оказалось.
Он был одет в неряшливо застегнутую рубашку и брюки. Ни галстука, ни пиджака, ни запонок. Увидев меня, прислонившуюся к двери спальни, выхватил взглядом валявшееся на полу бесформенной кучей платье и почти допитую бутылку вина на столе, и окончательно рассвирепел.
— Марат, не надо, — успокаивающе вытянула ладони и попятилась в сторону. Он был изрядно пьян, и алкоголь ему, в отличие от некоторых, не добавлял доброты и душевности. Чечен не так напивался. — Ты...ты выпил. Успокойся.
В абсолютной тишине он расстегнул манжеты белой рубашки, закатал рукава и сделал мягкий шаг в мою сторону. Лучше бы он орал, честное слово.
— Не злись, я прошу тебя. Езжай домой. Ты должен быть с Оксаной. Марат...
В стену с размаху полетела бутылка, так что оставшееся на дне вино разбрызгалось по всей комнате. Следом, в ту же стену, с которой пыталась слиться я, врезалось блюдо для фруктов, и один осколок царапнул меня по руке. Марат неумолимо приближался. Я в панике задрожала и попыталась сжаться. Теперь мужчина стоял в полуметре от меня. Дышал как загнанная лошадь, ноздри опасно раздувались, а руки сжимались в кулаки. Сжимались, разжимались... Словно он боролся с желанием размазать меня по стене. Говорить что-то было опасно. Воздух как будто звенел, застыл на пике, как лавина в горах, и малейший звук принес бы неотвратимые последствия.
— Я...
И вот тут я совершила ошибку. Он навалился на меня, почти ударив об стену, выбил из меня весь воздух и за горло потащил в спальню, на ходу расстегивая пуговицу и молнию брюк.
— Стой! Стой! Да стой же ты, наконец! Не было ничего! Успокойся!
Марат не слушал. Он повалил меня на кровать, и когда я попыталась отползти, рывком притянул назад. До боли напоминало другую сцену, только тогда Марат был трезвым и себя контролировал.
— Хватит! Прекрати! — каким-то непостижимым образом я умудрилась встать на колени, слегка пошатываясь, и сильно ударила его по щеке. Всхлипнула от ужаса, когда осознала, что сделала, на кого замахнулась, и в мгновение ока, пока Марат еще не успел осознать произошедшее, подалась к нему навстречу, крепко обняла и сильно-сильно к нему прижалась, чувствуя, как под смуглой кожей с силой перекатываются мышцы. — Прости меня, прости, мой хороший. Погорячилась. Я не буду больше, не буду. Прости. Хватит, я прошу тебя. Успокойся. Все, все, перестань. Не надо, не пугай меня.
Самое страшное — что он мог меня оттолкнуть и ответить ударом на удар. Вот этого я больше всего боялась. Но постепенно он начал расслабляться, пока я его лихорадочно гладила по голове, по спине, шептала что-то успокаивающее, гипнотизируя собственным голосом. Казалось бы, прошла целая вечность, когда Марат наконец-то выдохнул и обнял меня в ответ, зарывшись пальцами в длинные пряди. Сказал что-то непонятное, но не по-русски. Я первый раз слышала, как он говорит на другом языке, и совсем ничего не понимала. Зато успокоила его, силой уложила поверх одеяла и заставила уснуть.
Через час, когда Марат крепко спал, позвонил Трофим.
— Саш, Марат...
— У меня, — перебила его. — Спит. Приезжай и забери его, ладно?
— Пьяный?
— Пьяный. Отвезешь его к Ксюше?
— А я тебя предупреждал, — не мог не вставить шпильку Лешка.
— Леш, давай не сегодня. И постарайся быстрее приехать, пока Ксюша не проснулась.
— Она спит?
— Наверняка. Иначе Марата здесь бы не было.
Лешка приехал через двадцать минут, растолкал чечена, так чтобы тот мог самостоятельно спуститься по лестнице, и повез его домой. Обошлось без происшествий — Ксюша проснулась тогда, когда очередной приступ бешенства оказался позади.
Глава 25.
После свадьбы ничего не изменилось. В принципе, я так и думала, даже уверена была, что все останется по-прежнему. Марат не поменяется, я не поменяюсь. Для него это было обычной формальностью, открытой дверью, в которую Марат бесцельно долбил несколько лет. А теперь непробиваемая, казалось бы, дверь с сухим щелчком нараспашку раскрылась, приглашая мужчину внутрь.
Марата охватила эйфория. Он даже в свадебное путешествие поехал с большой неохотой и томлением. Ему уже не терпелось работать, пахать непаханое поле, раскрытое для него. Все ему, с чистого листа, и у чечена руки чесались до всего. Дверь открылась, но пришлось отойти на минуточку. Конечно, его это раздражало.
На те три недели, что молодожены отсутствовали в России, меня передали в не очень бережные и не слишком нежные руки Трофима, который едва ли не на крови поклялся заботиться, следить и учить уму-разуму. Меня его внимание и бесконечное мельтешение рядом слегка раздражали, но не настолько, чтобы становилось невозможным его терпеть. В конечном счете, я с легкостью абстрагировалась и стала относиться к Лешке чуть уважительнее, чем к горшку с пальмой, стоявшему на кухне в доме Оксаны.
Трофим же...испытывал меня. Тогда я совсем не понимала, зачем ему это, почему он не отстанет. А он вился вокруг, еще сильнее, чем раньше, и все пытался на чем-то меня подловить, за руку поймать, что ли.
Он за мной следил. Забирал из университета, так что поползи слухи о моем новом кавалере, более выгодном, чем предыдущий. Ходил со мной за продуктами. Он почти жил со мной, приезжая рано утром и уезжая поздно вечером.
— Ты не перегибаешь палку? — вроде как между делом обронила я. Лешка, как всегда, разлегся на моем диване, ноги на подлокотник закинул и читал книгу, которую я для себя полчаса назад вытащила. — Спать со мной тебе в голову еще не приходило?
— Отличная мысль, — мурлыкнул Леша. — Это приглашение?
— Это ненавязчивая угроза.
Он присвистнул.
— Даже так?
— Еще и не так. Я не думаю, что Марат просил тебя именно об этом. Я уже не могу по нормальному в ванную сходить, чтобы ты не пыхтел у меня под дверью. Я, конечно, знаю, что ты слегка с приветом, — демонстративно покрутила пальцем у виска, — но это даже для тебя слишком.
— Тебе не надо думать, красавица. Тебе надо ходить и улыбаться. А подумаю за всех я сам.
Лешка так до конца и не мог поверить, что я не просто девочка с улицы, которая взяла Марата исключительно сексом. Он допускал, что возможно, я правильно надавила на какие-то болевые точки, сыграла на слабостях, но это единственное, на что способна моя глупая и почти ни на что не пригодная персона. Наверное, ему просто было безопаснее думать, что я никакая, а признать меня достойной Марата, а значит, и их всех...Пфф, нонсенс. Такого не может быть. Точка.
Я долго терпела. Две недели. Действительно долго. И не ради Лешки, а скорее, ради Марата. Я чувствовала за собой косяк, ведь сознательно Марата злила, и теперь рассчитывала, что чечен за три недели успокоится и забудет. Все-таки, несмотря на крутой нрав, он отходчивый. Более или менее. Поэтому злить Лешку в мои планы не входило, поскольку тот наверняка, если что-то пойдет не так, настучит Марату, и будет после этого собой горд. А мне нельзя такого допустить, ни в коем случае.
Трофим устроил мне эдакое негласное испытание. Почти перед самым приездом чечена Лешка стал меня банально...лапать. Сначала я даже, признаюсь честно, внимания не обратила, ну, тронул раз за коленку, рукой своей тяжелой меня за плечи обнял. Я лишь невозмутимо его конечности убирала и дальше занималась своими делами. Пока однажды он не перешел все границы.
Я стояла на кухне и сосредоточенно мельчила салат, как неожиданно на меня сзади навалились, так что я охнула, и внаглую запустили загребущие руки под халат.
— Ты что творишь, идиот? Совсем крыша поехала?
Я не стала вырываться и кричать, можно сказать, что вполне спокойно все восприняла. Но внутри разливалась холодная, расчетливая ярость, которую я успела уже позабыть за три с лишним, почти четыре года.
— Разве ты против? — жарко зашептал в шею Трофим. — Я что-то не заметил.
Выгнулась к нему навстречу, сделала вид, что все прекрасно, почувствовала, как Лешка давление ослабил, и стремительно развернулась, приставив к его горлу большой острый нож, на который налипли кусочки огурца.
— Так понятнее? Я против. Или надо сделать что-то еще, чтобы ты окончательно это уяснил? Если не уяснил, я повторю, мне несложно, — его кадык под лезвием сильно дернулся, но сам парень не выглядел напуганным. Скорее, приятно удивленным. — Мне не нравится, что ты меня при любом удобном случае лапаешь. Мне не нравится, что ты ходишь за мной по пятам. Мне не нравится постоянно натыкаться на тебя в собственном доме. Так что настоятельно рекомендую убрать руки с моей задницы и отойти шага на три. А лучше, вообще выйти из квартиры.
