— Что касается другого, — продолжал Джереми, взмахнув рукой в легком жесте, — я по своей природе великодушен. Это хорошо известно.
— Это, безусловно, не так.
Джереми пожал плечами.
— Эти цыгане не первые люди, которым когда-либо приходилось заключать сделку с дьяволом, чтобы остаться в живых. Множество рабов и бывших рабов делали то же самое. Но было достаточно ясно, что они не пошли дальше этого, и... тот факт, что они приняли так много рабов, говорит в их пользу.
Он одарил Хью сверкающим взглядом.
— Как ты и предполагал, так что можешь перестать притворяться, что не пытался манипулировать мной.
— Манипулировать ситуацией, было бы лучше сказать. Я просто играл на слух, так сказать. Я не был уверен, какую пользу можно извлечь из станции Пармли, но у меня было ощущение, что должно было быть что-то.
Он улыбнулся, возможно, немного печально.
— Имей в виду, как только мы сюда прибыли, я не ожидал такого ответного отклика. Каша и Зилвицки отреагировали, словно древесные коты, обнаружившие ведро с сельдереем.
Улыбка Джереми была определенно печальна.
— Иногда я жалею, что мы позволили этим чертовым призракам разгуливать среди нас. Я не уверен, кто хуже. Иногда я думаю, что это Каша, иногда Зилвицки — и в самые мрачные моменты я думаю, что они оба разыгрывают эту шараду, чтобы я не заметил, что принцесса Рут действительно взбесилась.
— Я немного удивлен, что Винтоны согласились позволить ей остаться здесь.
— На самом деле, это не так уж и странно, если ты готов растянуть определение "государственная служба". У мантикорской династии всегда была традиция, что ее молодежь не может просто бездельничать без занятия.
Хью покачал головой.
— По сути дела, шпионаж вряд ли можно назвать "государственной" службой. И — если быть циником по этому поводу — в основном цель состоит в том, чтобы молодые члены королевской семьи демонстрировали свои патриотические заслуги, не так ли?
Джереми мгновение обдумывал вопрос.
— На самом деле, нет. Не с этой династией, во всяком случае. С большинством так и было бы. Но я думаю, что главной заботой Винтонов является сохранение своей собственной... назовем это "стрункой", за неимением лучшего термина. Большая проблема с дозволением молодым членам королевских семей бездельничать заключается в том, что затем они становятся членами королевской семьи, и пройдет совсем немного времени до того, как династия сама станет бездельницей.
Он одарил Араи еще одним сверкающим взглядом.
— Я могу сказать тебе, что наша собственная основательница династии неоднократно заявляла, что ни один ее ребенок не будет бездельником.
Неосторожно Хью произнес:
— Ну, хорошо. Но сначала она должна произвести упомянутых детей.
Слишком поздно он распознал блеск во взгляде. Джереми не стал бы одним из самых смертоносных стрелков галактики, если бы не знал, как не спускать глаз с цели.
— Именно так. И для этого, если мы не выберем искусственное осеменение — а ты действительно не захочешь услышать мнение королевы на эту тему, поверь мне — нам нужен супруг.
— Ни за что, Джереми, — сказал Хью, посмеиваясь. — Оставляя в стороне тот факт, что я едва знаю эту девушку и только что познакомился с ней, у меня есть свои карьерные планы.
У Джереми Экса была впечатляющая усмешка, как и следовало ожидать.
— О, точно. Я забыл. Хью Араи планирует посвятить свою жизнь убийству злодеев в розничной торговле "Рабсилы". Я сказал "убийству"? Лучшим термином будет "обрезка". Очень осторожная обрезка, по одному крошечному бутону маленького работорговца за раз. Боже упаси, чтобы он отказался от этой грандиозной возможности вместо того, чтобы помочь создать целую звездную нацию бывших рабов, которые могли бы действительно устроить некоторую "резню".
— Мы оба договорились о моей карьере много лет назад, — мягко сказал Хью. — Крестный.
Джереми впился в него взглядом.
— Я не твой крестный, черт побери! Я твой советник — и мой совет изменился. Потому что ситуация изменилась.
— Я не готовый к свадьбе холостяк, Джереми. Ради Бога, я только что встретил эту женщину! Я провел в общей сложности два часа, может быть, в ее присутствии, ни одна минута из которых не была занята личной беседой между нами. Мы даже не обменялись мнениями о времени дня, а тем более ничего более интимного.
Джереми озорно ухмыльнулся.
— Ну и что? Для этого и существуют свидания, разве ты не знаешь? Просто скажи слово, и я все устрою.
Хью покачал головой.
— Я вижу, твоя настойчивость ничуть не изменилась. Из чистого любопытства, куда же правящая королева отправляется на свидание?
Усмешка Джереми немедленно сменилась хмурым выражением лица.
— С этой королевой? Чертовски близко к чему угодно, это сумасшедшая девчонка. У нее нет абсолютно никакого чувства безопасности, Хью. Я имею в виду, вообще ничего.
Араи склонил голову.
— Это говоришь ты? Мистер, я воспользуюсь любым шансом и сделаю непристойные жесты службе безопасности, пока занимаюсь этим.
— Это не смешно, Хью. Она широко открыта для покушения — которое, ты знаешь, и я знаю, и все в галактике знают, кроме нее, "Рабсила" была бы рада осуществить — а она отказывается принимать какие-либо серьезные меры предосторожности.
Хью потер подбородок.
— Совсем нет?
— Не совсем. Эта стая бывших кощеев, которая окружила ее после скандала на "Цене греха", изо всех сил старается не спускать с нее глаз. Но ты эксперт по вопросам безопасности — был раньше, во всяком случае, прежде чем остановился на этой глупости стать коммандос — и ты прекрасно знаешь, что защита на скорую руку в действительности стоит не очень много. Единственный способ, которым амазонки могут делать это, — притвориться, что они просто сопровождают Берри, когда она выходит на публику, потому что они преданы ей. Хватает того, что Берри готова смотреть в другую сторону, даже если она иногда раздражается по этому поводу.
Озорная ухмылка вернулась.
— Это потому, как она говорит, что присутствие всех этих леди-тяжелоатлеток отпугивает потенциальных бойфрендов, большинство которых так или иначе отпадает из-за ее глупых титулов. "Глупые" ее термин, не мой. Но мне пришло в голову, что тебя вряд ли отпугнет кучка генноинженерных женщин-суперсолдат, поскольку, по мнению "Рабсилы", ты уже разработан, чтобы делать жим лежа слоном.
— Очень забавно. Признаю, что перспектива столкнуться с кучей бывших кощеев не наполняет меня ужасом. Но все же не сделаю этого, Джереми. — Торопливо: — Даже если бы я захотел, нет времени. Если эта схема, которую придумали Каша и Зилвицки, вообще сработает, я должен вернуться к станции Пармли.
— Почему? — потребовал Джереми. — Твоя команда прекрасно справится с работой по приведению в порядок этой станции без тебя.
— Может быть, и так, но они не смогут получить грузовое судно. Для этого нам понадобится серьезная финансовая поддержка, а это означает, что я должен представить проект Беовульфу.
— О, это чушь. Мы не говорим о военном корабле, Хью — черт, мы даже не говорим о большом грузовом судне. Всего-то около миллиона тонн. И каким бы потрепанным оно ни было, мы должны иметь возможность купить его задешево. Между нами говоря, Каша и Зилвицки могут найти деньги. Зилвицки вероятно, сможет сделать это самостоятельно, даже без задействования хевенитских фондов. Его подруга является одной из самых богатых женщин в Звездном королевстве.
Хью выслушал эту короткую речь с растущим нетерпением.
— Давай, Джереми! Перестань разыгрывать невинность. Ты прекрасно понимаешь, что вопрос не в деньгах как таковых — а в их отмывании, чтобы агенты "Рабсилы" не смогли их обнаружить. В этом отношении никто не сравнится со спецслужбами Беовульфа.
Джереми откинулся на спинку стула и одарил Араи холодной улыбкой.
— Нет, на самом деле, они не самые лучшие. Я признаю, Беовульф очень хорош в этом — но ты забываешь, что мы находимся менее чем в неделе путешествия от чемпиона галактики по отмыванию денег. Который находится в очень хороших отношениях с Факелом.
Хью открыл рот и... закрыл его. Затем открыл снова и... закрыл его.
— Ха! — издевался Джереми. — Ты забыл об эревонцах, не так ли? Они не на столь много поколений ушли от откровенных гангстеров, Хью. И все, что произошло, когда они "легализовались", — это то, что их навыки отмывания денег стали еще лучше. Им пришлось, конечно.
Он глянул в окно на пышный пейзаж тремя этажами ниже.
— Все, что нам нужно сделать, это поставить перед ними проблему — перед Уолтером Имбеси, то есть нам даже не нужно говорить с триумвиратом — и у вас будет грузовое судно-"бродяга", доставленное менее чем за два месяца с безупречными документами — паршивыми, конечно, но безупречными — и на которых не будет и следа, что любая часть его происхождения имела что-то общее с Факелом или Мантикорой или Хевеном или Беовульфом. Или Эревоном. А у тебя уже есть команда, которую нельзя отследить.
Хью медленно встал и подошел к окну, размышляя на ходу, как же он пропустил это. Правда заключалась в том, что план Джереми был лучше всего, что могли придумать спецслужбы Беовульфа. Предполагая, что Каша и Зилвицки решили предпринять эту очень опасную миссию — что пока все еще не решено — тогда у них был бы такой хороший запасной путь отступления, какой только можно вообразить.
В системе Мезы базировался ряд огромных межзвездных корпораций, поэтому в нее входило и из нее выходило огромное количество грузовых маршрутов. Не так много, как у Мантикоры или Солнца или нескольких других устоявшихся старых звездных системах в ядре Лиги, но близко к этому.
Правда, мезанские службы безопасности были довольно свирепыми, но они все же были вынуждены действовать в определенных пределах. Около тридцати процентов населения Мезы были свободнорожденными гражданами, и у них был широкий список прав и свобод, закрепленных законом и большую часть времени даже соблюдавшихся. Правительство Мезы не было откровенной диктатурой, которая могла бы действовать вообще без ограничений. Подобно многим жестким кастовым обществам в истории, имевшим большое население привилегированных свободных граждан — система апартеида в Южной Африке была известным примером — правительство Мезы представляло собой смесь демократической и автократической структур и практик.
Конечно, те же демократические свободы не распространялись на оставшиеся семьдесят процентов населения. Рабы составляли около шестидесяти процентов населения Мезы. Остальные десять процентов состояли из потомков рабов, которые были освобождены в более ранние периоды мезанской истории.
При своем возникновении "Рабсила" утверждала, что генетическое рабство было на самом деле "контрактным". Эта иллюзия была публично отвергнута столетия назад, когда в конституцию Мезы были внесены поправки, объявляющие освобождение генетических рабов незаконным. Но это все еще оставляло большое количество потомков освобожденных рабов — юридически граждан второго сорта (для них использовался жаргонный термин "сесси") — населяющих все крупные города Мезы, и городки, и даже ряд деревень в аграрных областях.
Периодически раздавались призывы изгнать всех сесси из системы. Но к настоящему времени они стали неотъемлемой частью социальной и экономической структуры Мезы и обеспечивали ряд полезных функций для свободнорожденных граждан планеты. Как и было на протяжении всей истории, как только появился большой класс бывших рабов, от него было трудно избавиться по той же причине, по какой было трудно избавиться от широкого класса нелегальных иммигрантов. Люди не были скотом, а тем более инертными каменными глыбами. Они были умными, целеустремленными и часто изобретательными активными деятелями. Пожалуй, единственным эффективным способом просто уничтожить такой большой класс людей было принятие политической и правовой структуры, которую иногда описывали как "тоталитарную".
По целому ряду причин Меза не была готова принять этот вариант. Поэтому силы безопасности Мезы просто внимательно следили за сесси — насколько это было возможно. Хотя это было не так-то просто, как казалось, потому что общество сесси было социально сложным, часто скрытым и смешанным с обществом свободнорожденных граждан Мезы. Браки между ними были незаконными, но, несмотря на все претензии "Рабсилы" на создание новых типов людей, человеческая природа оставалась довольно несговорчивой. Между сесси и свободнорожденными существовало множество личных связей, независимо от того, что говорилось в законе или запрещалось и осуждалось обычаями.
Большая часть этих связей была коммерческой, а не личной. Огромное рабское население Мезы нуждалось в снабжении, и — опять же, несмотря на все официальные заявления "Рабсилы" — часто наиболее практичным было удовлетворение этих потребностей торговцами-маркитантами. А еще там были некоторые предметы роскоши. "Роскошью", по крайней мере, считали эти вещи рабы. Многим рабам разрешалось работать на себя на стороне и использовать в собственных целях любые доходы, которые они получили. Это был грязный, но полезный способ не дать социальным антагонизмам стать слишком взрывоопасными.
Сесси во многом были тем, что подразумевало их название — второсортными или низшими членами мезанского общества, полностью исключенными из "респектабельных" профессий и занятий в целом. Большинство из них влачило свое существование, занимаясь случайной поденной работой, и, как правило, они не были полноправными личностями, насколько это касалось Мезы в целом. Некоторые из них, однако, сколотили значительные личные состояния на своих занятиях в качестве торговцев, зачастую также действуя в качестве ростовщиков, дилеров наркотиков и т.д., обслуживая "теневую экономику" рабовладельческого сообщества. У некоторых из этих тайных маркитантов, особенно самых богатых, даже были молчаливые свободнорожденные партнеры.
Естественно, некоторые сесси были кооптированы в мезанский аппарат безопасности. В общем, власти игнорировали деятельность маркитантов (которые, соответственно, не облагались налогом), а взамен ожидалось, что маркитанты помогут разрядить напряженность в рабском сообществе — и проинформируют власти, если увидят, что что-то может выйти из-под контроля. Справедливости ради следует отметить, что одна из причин, по которой сесси так часто играли роль информаторов, была обусловлена не столько наградой, которую они получали за это, сколько в признании того факта, что любое организованное восстание рабов на Мезе было бы не просто совершенно бесполезным, но гарантированно привело бы к огромному количеству погибших рабов. Несмотря на то, что они часто были продажными, все же было верно то, что сесси более тесно отождествляли себя со своими все еще порабощенными братьями, нежели с остальными на Мезе.
Именно этот большой класс сесси и изначально сложная и неорганизованная жизнь, которую они вели, были ключом к открытию Мезы для Каша и Зилвицки, если они решат пойти. Хью не знал никаких подробностей и не хотел знать, но он был уверен, что у Баллрум были связи со многими сесси на Мезе. Учитывая объем входящего и выходящего трафика через систему Меза, для Каша и Зилвицки действительно было бы не так сложно открыто высадиться — может быть, в качестве членов экипажа грузового судна — а потом тихо исчезнуть в обществе сесси. Пока они не оставляли заметных следов в своих передвижениях — а оба были экспертами в этой работе — на самом деле было мало шансов на то, что их заметят службы безопасности Мезы.
