Голова оборотня

Наемник быстро вышел во двор.

— Клянусь бородой Турула, нас опередили, — мрачно произнес Хемилон, оглядывая перевернутый кованый сундук размером с хорошего борова. Рядом с ним лежал с коротким ножом в печени невысокий щуплый парень лет двадцати с вытянутым как у крысы лицом. Старый шрам на подбородке и отсутствующая половина уха говорили, что покойник вел активный образ жизни, пока кто-то не решил, что справится с поднятием золота и без напарника.

— Чтобы этот ублюдок свернул себе шею, — пожелал Вилт неизвестному убийце.

— А почему не ублюдкам? — спросил Хемилон, с кряхтеньем переворачивая тяжелый сундук.

— Потому что когда грабителей больше двух, они предпочитают резать друг друга в тихом месте, где можно без проблем избавиться от трупа.

— Я бы на месте убийцы поджог дом, чтобы скрыть следы, — неуверенно предположил Хемилон, брезгливо вытирая запачканную в крови руку об одежду.

— Значит, он не заинтересован в том, чтобы кто-то узнал о преступлении до следующего дня, — произнес вернувшийся Тейрам.

— Ты хочешь сказать, что к утру его не будет в городе? — догадался Вилт.

Пращник пожал плечами и начал помогать астрологу разбирать вещи из сундука.

— Ни монеты! — разочарованно произнес лекарь, быстро ощупав вещи.

— Уходим отсюда, у нас нет времени искать все тайники Бригса, — произнес Мерги, внимательно осмотрев половицы в спальне.

— А вот и письма от Лиссарта! — воскликнул Хемилон, показывая друзьям тонкий плотный сверток, в котором было с десяток пергаментных листков.

— Забирай их и уходим, у меня поганое чувство, что на этом наши неприятности не закончатся, — резко скомандовал сапожник, не скрывая сильную тревогу.

Авантюристы торопливо собрались и вышли во двор. Мерги кинжалом отрезал небольшой кусок от мотка веревки, с помощью которой он намеревался связать Бригса и привязал его одним концом к тяжелой щеколде у двери на улицу. Потом перекинул веревку через дверь и дождавшись, когда все выйдут на улицу, захлопнул с ее помощью дверь. Закинув веревку во двор, Мерги сказал:

— Если повезет, то об убийстве узнают через несколько дней. — А теперь уходим.

Сапожник отклонился от намеченного пути и завел друзей в глухой закоулок через улицу. Там они быстро переоделись в свою обычную одежду. Мерги скатав улики в несколько узлов, спрятал один из них в куче мусора, второй забросил на крышу ближайшего дома, а третий утопил на другой улице в глубокой луже вместе с камнем. Затем неудачливые адепты ночной астрологии и незваного целительства двинулись к гостинице. К их облегчению, в ней царил покой. Окна комнат были темны и никто истошным голосом не звал стражу. Перемахнув через ограду, четверка тихо поднялась в свою комнату.

— Я чуть не помер от жажды, пока ждал твое проклятое пиво! — резкий голос, раздавшийся в темной комнате, заставил подпрыгнуть от неожиданности напряженных друзей.

— Кто здесь? — рявкнул Вилт, выхватив кинжал.

— Это же птица, — хмыкнул Мерги, вспомнив, где стояла клетка с майной.

— Хорошо, что у меня крепкое здоровье, — выдохнул лекарь. — Хемилон, ты жив? Тебе новое исподнее не нужно?

— Мне нужно только, чтобы ты замолчал, — сердито отозвался ларморец, сбрасывая одежду на стул. — Я не прочь поспать до обеда.

— Нам надо убираться из Допала сразу, как только откроют городские ворота, — возразил сапожник. — Если быстро обнаружат покойников и найдут все свертки с нашей одеждой, начнут искать четверых сообщников. И нам тогда не поздоровится, если мы будем дожидаться их здесь в постелях.

— Почему четверых, одного же убили? — удивился Тейрам.

— И тут же переодели, а разрез от ножа зашили, — отмахнулся Мерги. — Вы давайте отдохните, а я посижу, подумаю, как нам быть дальше.

Остальные, чувствуя себя немного виноватыми, все же завалились на кровати и быстро уснули.

"Работа на свежем воздухе приносит быстрый сон! — усмехнулся сапожник, услышав легкое похрапывание астролога.

Дурные предчувствия, возникшие у бывшего хитреца накануне, оправдались утром самым неожиданным образом, когда Мерги решил уже разбудить своих товарищей. На улице раздались громкие крики, которые вскоре отчетливо превратились в пугающее слово "Осада!". Сапожник изумленно застыл у открытого окна, наблюдая за поднявшейся суматохой на улице. Разбуженные обитатели окрестных домов смешались в испуганную и бестолковую толпу, которая на все лады обсуждала невиданную новость. Лишь когда по улице пробежали взволнованные стражники и кто-то выкрикнул "Дангарцы осадили город!", Мерги понял, что это не дурацкий розыгрыш, а здоровенный кусок дерьма, в который они опять угодили.

— Проклятье! — рявкнул сапожник.

Затем уже не сдерживаясь, нелицеприятно прошелся по некоторым богам, таким образом избавив себя от расталкивания спящих. Разбуженные громкими ругательствами, друзья в немом удивлении воззрились на богохульствующего лысого главаря.

— Что случилось? — резко спросил Хемилон, почувствовав неладное.

— Город осадили дангарцы! — Мерги сел на стул и обхватил голову руками.

— Дангарцы? Откуда они взялись?! — подал голос Вилт, вскакивая с кровати.

— Из Дангары, разумеется, — фыркнул Хемилон. — Вообще-то я не очень удивлен, что-то в этом роде и следовало ожидать, — произнес задумчиво астролог, надевая штаны.

— Объясни поподробнее! — потребовал коротышка.

— Мы же еще в Лантаре поняли, что Дангара готовится к нападению на Лармор, — начал объяснять ларморец. — Попытка дангарцев рассорить Урман и Берат не удалась, наоборот, привела к их сближению. Думаю, сейчас дангарцы уже перешли восточные рубежи Лармора, — Хемилон издал тяжелый вздох. — Допал блокирует Волчий перевал с юга. Если дангарцы захватят город, а затем возьмут и северный форпост, то они легко пресекут попытки бератцев помочь Лармору. Пока урманцы соберутся, дангарцы уже будут осаждать столицу, Лармор.

— Отобьются, не впервой, — коротышка равнодушно махнул рукой. — Единственное, что меня волнует, это как нам самим теперь выбираться отсюда?

— Никак, — мрачно ответил Мерги.

Тейрам кивком согласился с сапожником и добавил:

— За этим проследят бератцы изнутри и дангарские разъезды снаружи.

— Это не самое худшее, что может произойти, — сказал Мерги. — Как бы нас не приняли за дангарских лазутчиков, сейчас стражники начнут шерстить всех подозрительных и приезжих.

— Я похож на дангарца?! — вскинулся Вилт.

— Зато за подкупленного урманца вполне сойдешь, — внимательно посмотрев на лицо лекаря, произнес Тейрам, — как и мы все.

— Значит, надо спрятаться, пока город не отобьется, или дангарцы не возьмут его, — рассудил Вилт.

— Где, в погребе Бригса? — Мерги скривил губы в насмешливой улыбке.

— А хоть бы и там, — не сдавался лекарь.

— Не думаю, что всех приезжих сегодня же вздернут на виселицах, — привычным спокойным голосом сказал сапожник. — Разумеется, могут спросить, что мы забыли в этом славном городишке, и если наш ответ окажется правдоподобным, то на этом все и окончится.

— И зачем же мы пожаловали в эту занюханную берлогу? — поинтересовался Вилт.

— Чтобы сегодня отправиться через Волчий перевал в Лармор, а оттуда в Лантар, — немного подумав, ответил Мерги. Мы были помощниками дознавателя, лантарского жреца Киргала Белха, которого мы сопровождали в Сар Берат вместе с принцем Легоном. Наш уважаемый жрец уже вернулся в Лантар, а мы задержались на луну, знакомясь с красотами столицы, — озорно подмигнул Мерги.

— А зачем нам понадобилось расставаться с таким теплым местечком? — поинтересовался Тейрам. — Ни один помощник дознавателя не согласится на подобное.

— Мы не устояли перед соблазнами Сар Берата и вызвали гнев жреца, когда несколько раз устроили небольшую потасовку в веселых домах, после которых Белху пришлось платить штраф за нарушение покоя жителей и недостойное поведение.

— Вы может и сойдете за любитей шумно погулять, а я нет, — кисло заметил Хемилон.

— Одному проще притвориться дураком, чем трем выдавать себя за умников, — тут же среагировал Вилт. — А может, ты станешь немым? Тогда и притворяться не придется.

— Лучше бы ты онемел, — рассердился ларморец.

— Тогда забудь на время, что гемфар надо называть ларрисом, и почаще общайся с простыми людьми. Проникнись их заботами, научись обсуждать задницу молочницы и грудь булочницы. Хочешь, я тебе поставлю синяк под глазом, чтобы ни у кого не вызвало сомнений, что ты обычный человек, ну, может слегка занудливый, но свой.

— Вилт, прекрати молоть языком, — остановил разошедшегося лекаря Мерги.

Хемилон бросил на болтуна негодующий взгляд и подошел к окну узнать новости из первых уст, которые не закрывались с самого рассвета.

— Мы же забыли о письмах Бригса! — спохватился Тейрам. — А если нас еще и обыщут? Там было столько крови, что она могла испачкать пергамент.

Мерги нахмурился, ругая себя за промашку, и быстро вытащил письма из висящей одежды. Развернув свернутые листы, он первым делом осмотрел их, выискивая следы крови. К всеобщему облегчению, все восемь писем оказались чистыми. Тогда Мерги приступил к их изучению, передавая, что прочитал, Хемилону. Через полчаса вся переписка Бригса оказалась прочитана по четыре раза.

— Урожай овса и ячменя в Ларморе, цены на вино и ткани в Дангаре, и прочая чепуха, — кратко подытожил Тейрам содержимое писем.

— Не считая того, что Бригс-контрабандист не потратил бы и медяка, чтобы отвечать этим пустозвонам, — задумчиво произнес Мерги. — И зарезали явно его не из-за разногласий по урожаю овса.

— Может, из-за урожая ларморской лазури? — предположил Вилт. — Или не договорились, как ее правильнее готовить.

— Теперь уже не узнаешь, — отозвался Хемилон, рассеянно просматривал письма во второй раз. — У подобных людей широкий круг знакомств. — Но что-то я сомневаюсь, что убитый в спину парень имел отношение к лазури. Ему бы по подворотням таиться ночью, или обворовывать лавочников.

— Меня нисколько не интересует, чем занимался этот крысеныш, — Вилт пренебрежительно плюнул в окно, надеясь попасть в одного из горлопанов, чьи крики ему уже изрядно надоели.

— А вы обратили внимание, что в двух письмах некий Наусса жалуется на рост цен на урдаланское олово в Сар Берате? — обратился к друзьям Хемилон, положив перед собой два пергамента.

— Это единственное, что меня действительно интересует, — широко зевнул Вилт. — Как же бедный Наусса сможет получить тройную прибыль после этого? Придется довольствоваться лишь двойной. И всего закупить на пару тысяч гемфаров. Как с этим жить дальше? — коротышка трагично заломил руки.

— Почему ты обратил на это внимание? — обратился Мерги к Хемилону.

— Потому что имя Наусса — урдаланское, — ответил ларморец, бросив жалостливый взгляд в сторону лекаря.

— Урдаланец жалуется на подорожание урдаланского олова, — вслух подумал Тейрам.

— Не считая того, что монополия на покупку олова в Берате принадлежит королевскому казначейству, как и на покупку ларморской лазури, — добавил Хемилон.

— Интересно, — Мерги взял письма и внимательно перечел их. Потом поднял голову и коротко рассмеялся. Потом достал письмо, которое они нашли у Лиссарта и тоже перечел его.

— Черные цапли чуть не склевали весь виноград Бригса.

— Черная цапля — герб урдаланского торгового дома! — расплылся в довольной улыбке Хемилон. — Черная цапля, Наусса и Лиссарт с лазурью, — все сходится! Здесь не обошлось без жадных рук урдаланцев. Они давно мечтают получить секрет изготовления лазури. Как и все остальные, — сделал оговорку педантичный астролог.

Вилт с Тейрамом обменялись долгими взглядами и чуть не одновременно произнесли:

— Ларморец!

— Лазурного стражника мог убить этот Наусса! — возбужденно пояснил Вилт сапожнику и Хемилону. — Из-за этого мерзавца нас чуть не повесили!

— Ты не слишком категоричен в своих догадках? — с сомнением покачал головой Мерги.

— А ты считаешь, что этого ларморца убили из-за косого взгляда, который он бросил на подружку какого-нибудь бродяги? У него же ничего не украли! Есть урдаланский торгаш, который мечтает о лазури. Есть контрабандист, который сумел получить ее секрет изготовления, и есть Лазурный стражник, которого зарезали как раз в Сар Берате. Что мы должны с Тейрамом подумать, что это простое совпадение?

— Тогда объясните мне, зачем этот ларморец поперся в ту дыру, где его убили? — резонно поинтересовался Мерги, борясь с мыслью, что может лекарь и прав.

— Это могут сказать только его дружки, — отрезал Вилт.

— А я бы еще спросил у владельца постоялого двора, не снимал ли кто из урдаланцев одну из его комнат, — добавил Тейрам.

— А зачем он нам вообще сдался, этот Наусса? — Мерги пытливо посмотрел на лекаря и пращника. — Что вам это даст?

— Облегчение, что этот ублюдок поплатился за убийство! — рявкнул Вилт, покраснев до корней волос. — А еще поможет избавиться от привычки оглядываться назад, которую я приобрел после встречи с дружками убитого.

— Урдаланские шпионы обычно не бедствуют, — скромно добавил Тейрам. — А я хочу получить еще и денежное возмещение за отдых в тюрьме и порку в суде.

Вилт крякнул, а потом сильно хлопнул Тейрама по плечу в знак полного согласия.

— Торгаша сбагрим ларморцам, а нам хватит и его золота.

Мерги встретился взглядом с ларморцем и оба рассмеялись.

— Я начинаю находить это забавным, — произнес Мерги. — Сначала мы чуть не наказали Лиссарта, потом почти разбогатели у Бригса, всего на пару часов опоздали, а теперь на горизонте замаячил урдаланец.

— В третий раз повезет, — убежденно сказал Вилт. — Спроси любого на ипподроме, третья ставка считается удачной.

— То-то они всю жизнь надеются на нее, — едко заметил Хемилон.

— Если она не сработает, то у нас еще есть почти говорящая птица, — не остался в долгу лекарь. — Учи ее на всякий случай еще орать и по-дангарски. Всякое может случиться, вдруг за стенами сейчас скучает сам дангарский король.

Хемилон ощетинился как ёж и сказал:

— Дурацкая шутка.

— Почему-то аристократы так не считают, — возразил Вилт. — Любви к родине они предпочитают еще один титул, неважно, от кого он получен.

— Значит, мне повезло, что я не аристократ, — отрезал астролог.

— Думаю, мне нужно уточнить, что же происходит в городе, — Мерги поднялся со стула и кивнув на разбросанные по столу письма, сказал:

— Письма можно сжечь, нам они больше не нужны, а при обыске приведут нас в тюрьму. Тейрам, займись ими, пока меня не будет.

Выйдя из гостиницы, сапожник предпочел узнать новости из первых рук, и молча обходя кучки растревоженных горожан, направился к городским воротам. Но за квартал до них его остановил пост солдат во главе с десятником возле небольшой баррикады из бревна, установленного на две вкопанные в землю крестовины. Позади поста громыхали несколько пропущенных телег, груженых, к немалому удивлению Мерги, крупными булыжниками.

— Дальше идти нельзя, поворачивай обратно! — приказал сапожнику воин усталым голосом.