С момента создания нового рекаро прошло уже более недели. И каждый день Алека приводили кормить его, сразу вслед за тем отправляя обратно в жалкую каморку, иногда вручив для развлечения очередную книжку. Ихакобину было не до него, что само по себе являлось скорее всего благом. Маленькие печи в мастерской теперь стояли холодными. И лишь в атаноре пламя поддерживалось постоянно, подогревая установленную на нем огромную реторту с каким-то зеленовато-бурым варевом.
Всякий раз, кормя рекаро, Алек тщательно осматривал его, надеясь, что алхимик этого не заметит. Сначала он видел лишь следы уколов шилом на кончиках бледных пальцев, но со временем на руках и ногах существа стали появляться повязки. Воспоминания о бадье возле двери, с торчащим оттуда клоком волос, вызывали неприятную дрожь в сердце и переворачивали нутро. Кем бы ни было это существо, Алек не мог отрицать того факта, что их соединяют кровные узы. Даже если это и монстр, ни одно живое существо не заслуживает того, чтобы его живьем резали на куски, как поступали с предыдущим. Или того, чтобы его голым держали в железной клетке. Это так сильно напоминало ему ту кошмарную поездку в Пленимар, когда его привезли сюда впервые в той скрипучей и грязной медвежьей клетке.
Здесь же он не видел ни помойного ковша, ни воды. Интересно, нуждается ли в этом существо? Со своими необычными глазами и кожей, и ещё более странной кровью, оно ведь в действительности не было ребенком. "Если бы не этот взгляд, которым оно смотрит на меня!" Жадно присосавшись к кончику его пальца, существо всякий раз буравило лицо Алека своими серебристыми глазами, и для него почти не оставалось сомнений, что он видит там проблески интеллекта. И хотя было трудно судить по сжавшемуся в комочек тельцу о его истинных размерах, Алеку казалось, что существо с каждым разом становится все больше. Как оно могло расти, питаясь исключительно несколькими каплями крови в день? Но волосы, уж точно, становились длиннее. Длинные серебристые локоны укрывали его подобно сияющему плащу. Это не ребенок! — напоминал он себе снова и снова, но с каждым днём его всё сильнее волновало, что же тогда это такое на самом деле?
С Кениром всё это время Алек не виделся, но однажды днем, когда он сидел на своей кровати и читал книгу, дверь отворилась, и появился Кенир. Алек, против обыкновения, холодно приветствовал его, убежденный, что это он забрал костяные отмычки. И всё же, несмотря ни на что, сердце его колебалось между осуждением и сочувствием.
Кенир, конечно же, тотчас заметил перемену в его поведении. Он, тяжко вздохнув, присел рядом с ним на кровать.
— Сердишься на меня?
— Полагаю, тебе известна причина.
Кенир медленно кивнул.
— Я тогда сразу заметил, что нет ложки, и понял, что совершил ошибку, оставив её. А если бы узнал илбан?
Он содрогнулся.
— Своим необдуманным поступком ты подверг нас обоих ужасному риску. Если бы из-за моей небрежности тебе удалось бежать, я расплатился бы жизнью.
— Я собирался взять тебя с собой, — сказал Алек.
Кенир недоверчиво уставился на него:
— Ты и впрямь сделал бы это?
— Конечно!
— Это было бы ужасно мило с твоей стороны. Кто бы мог подумать.... Но ты же не полагаешь на самом деле, что теми обломками было можно справиться с замком, ведь так?
Алек оставил при себе тот факт, что он ими уже отлично справлялся.
— Зачем ты пришел?
-Я волновался за тебя! Я так боялся, что илбан станет вымещать свой гнев и на тебе, как он частенько обходится со мною.
Он задрал подол и показал Алеку несколько красных полос на своих бедрах.
— И чем же это он так расстроен? Он получил своё белое существо, и я каждый день даю ему пищу. А эти крики? — Алек обхватил себя руками, чувствуя себя таким несчастным и совершенно беспомощным. — Клянусь Светом, он что, делает их только для того, чтобы истязать? Что же ещё ему нужно?
Кенир вздохнул:
— Он преследует великую и тайную цель, Алек. Говорят, что рекаро, созданный из крови хазадриелфейе, явится источником компонентов, необходимых для эликсира жизни.
— И зачем это? Чтобы вылечить сына Владыки?
— Да. По крайней мере, мне он сказал так.
Алек с подозрением глянул на Кенира:
— А ты не думаешь, что там что-то другое?
— Понятия не имею, но что я знаю точно, так это то, что он годами делал свои целебные эликсиры, а не пускался во все тяжкие.
— Можешь рассказывать мне об алхимии что угодно, однако все это слишком напоминает некромантию со всеми вытекающими отсюда последствиями, то бишь одни страдания.
— Однако цель более высока.
Алек покачал головой и уставился вдаль.
Кенир стиснул его плечо и слегка встряхнул:
— Прости, что забрал то, что принадлежало тебе, но это было сделано во имя твоей же безопасности, а не только ради спасения собственной шкуры. Повторяю тебе: ты слишком мало прожил в рабстве, чтобы в полной мере представлять опасность.
— А как может быть иначе, ведь я неделями заперт тут, в этой чёртовой клетке?
— Я знаю, тебе очень нелегко. Но если труды илбана увенчаются успехом, всё изменится. А пока я спрошу его разрешения снова нам прогуляться по саду.
Алек и не ожидал так легко получить новый шанс оказаться в саду.
— Спасибо. Мне бы очень этого хотелось.
— Значит, ты прощаешь меня?
Алек выдавил вымученную улыбку:
— Забудем об этом. Как бы ни было, теперь это не имеет значения. Полагаю, мне придется смириться с тем, что меня опять поведут на цепи, не так ли?
Глава 32 по следу
ОСЕДЛАННЫЕ ЛОШАДИ во главе эскорта уже поджидали Макама и Теро возле ворот во внутреннем дворе. У ворот лежала каменная колода для посадки на лошадь, и Микам, проглотив свою гордость, воспользовался ею. Однако едва очутившись в седле, он тут же почувствовал себя равным любому из остальных мужчин. Кирнари, следуя его примеру, тоже использовал камень, с трудом вскарабкавшись в седло своей красавицы-гнедой.
-Я поведу вас.
Теро поклонился в седле, и Микам сделал то же самое, радуясь возможности получше узнать этого человека. Серегил всегда говорил о нем с большой нежностью.
Они ехали по прибрежной дороге до самых сумерек и остановились на ночлег на одинокой ферме. Фермер и его семейство были весьма польщены честью принимать под своим кровом самого кирнари, а потому устроили его скаланских гостей с максимально возможным комфортом.
На следующее утро они направились вверх к поросшим лесом холмам, держась наезженного тракта. Микам краем глаза всё время удерживал в поле зрения заросли деревьев, но кирнари уверил его, что бандиты редко встречаются в этих местах. Микам кивнул, однако бдительности не утратил, ведь эта местность как никакая другая подходила для засады. Не потому ли они теперь и находятся здесь?
В тот же день они добрались до ущелья, и Риагил повел их вниз к тому месту, где были обнаружены трупы. Теро устроился на большом камне над самым потоком и закрыл глаза, пытаясь уловить энергию, что могла ещё здесь оставаться. Микам не стал ему мешать и принялся исследовать русло потока. Мягкая земля ещё хранила отпечатки, но то не были следы сражения. Более всего было похоже на то, что сюда просто свалили тела убитых.
— Зачем было сворачивать сюда? — удивлялся Теро. — Вода не кажется мне пригодной для питья, разве что для лошадей.
— И правда, зачем? — Микам с трудом разогнулся и стал неспешно прочесывать склон ложбины. С момента нападения прошла уже не одна неделя, тут были и дождь, и ветер, и всё же он мог сказать, что напали не здесь. Ну не было тут и признака битвы!
Оставив лошадь одному из фейе, он подхватил свою палку и неспеша направился обратно к дороге, ища малейшие следы, что могли оставаться. Гедрийцы, конечно, сильно натоптали здесь, когда приезжали за своими мертвецами, и тем не менее ему удалось различить кое-какие отпечатки и глубокие вмятины, оставленные людьми, тащившими тяжелую ношу.
С обеих сторон дороги были большие деревья, которые вполне могли обеспечить укрытие для стрелков. Учитывая количество найденных в телах стрел, они составляли основную часть нападавших. Начав с дороги со стороны оврага, он медленно захромал к лесу, тщательно все осматривая и тыкая в землю палкой. К счастью, там был не слишком густой подлесок, и он очень быстро обнаружил многочисленные места со следами вмятин, где лучники втыкали пучки стрел в землю, чтобы было легче до них дотянуться во время атаки. Здесь, между деревьями, следы сохранились лучше всего, и по его прикидкам тут могло укрываться по меньшей мере тридцать стрелков.
Перейдя на дальнюю сторону дороги, он нашел ещё такие же следы и заржавевший нож скаланской работы, который он забрал с собой. Он почти час ходил вдоль обочины, не поднимая головы в поисках застарелых следов, а остальные тем временем просто прохаживались неподалёку, стараясь не путаться у него под ногами. На той стороне дороги ему не удалось обнаружить больше ничего интересного, так что он вернулся на эту сторону лощины и продолжил поиски там.
Здесь ему повезло больше. Между дорогой и деревьями трава была выше, и было похоже, что недавно её хорошо потоптали. Концом палки он разгребал траву то тут, то там, в поисках хоть каких-то следов. Вместо этого, наконечник уперся во что-то, издав металлический звяк. Пошарив руками, он нащупал в траве что-то острое, обрезав себе кончик пальца. Он вытащил находку и радостно присвистнул. То была рукоятка меча, и меча, который он тотчас узнал по характерным завиткам с женским головками на поперечине: меч Алека, вернее то, что от него осталось, ибо лезвие было сломано. То что от него осталось — обломок длиной в несколько дюймов — было острым как бритва и покрыто необычной темной синевой.
Еще несколько минут поисков позволили обнаружить меч Серегила точно в таком же состоянии. Это был меч ауренфейской работы, сделанный дядей Серегила взамен того, которого лишился Серегил, убив Нисандера. Мало того, что и его лезвие было сломано и потемнело, как и у Алека, на месте отшлифованного в виде ромба камня из Сарикали, которым заканчивалась рукоять, осталось лишь пустое гнездо. Микам долго сидел, держа в руках обе рукояти: так вот где исчезли его друзья.
— Ну же, парни, подскажите мне что-нибудь, — пробормотал он, задумчиво разглаживая усы. Ни один из них не сдался бы без борьбы: и мечи были тому доказательством. Но Серегил, по крайней мере, должен был попытаться оставить хоть какую-то зацепку. Он всегда так делал.
Микам отдал рукоятки Теро и продолжил свои поиски. В нескольких шагах от того места, где валялась рукоятка меча Серегила, палка Микама нащупала какую-то маленькую металлическую вещицу. Он опустился на колени и разгреб траву. Там, наполовину похороненное в муравейнике с мелкими кусачими муравьями, блеснуло кольцо — то самое, что Серегилу дала Клиа. Он подобрал его и потер красный камень о рукав, счищая грязь с портрета принцессы.
О, мой друг! Если ты позволил себе обронить это, должно быть, дела действительно хуже некуда.
Еще в паре ярдов оттуда в пучке увядшего клевера он обнаружил несколько жезлов сообщений. Дождь почти смыл с них краску. Он ломал голову, не исчезла ли вместе с нею и магия, и почему же ни один из друзей не сумел преломить хоть один из них? Что бы ни случилось здесь в тот день, это произошло очень быстро, иначе они бы выкарабкались.
Ко времени, когда Микам закончил поиски, среди его находок была не успевшая потускнеть пленимарская серебряная монета, втоптанная в землю, судя по следу, подошвой скаланского башмака, размером, подходящим Серегилу, а также крашеная зубочистка из слоновой кости и человеческий передний зуб, который явно выбили, а не вытащил лекарь. Он отнес всё это туда, где ждали остальные, и аккуратно сложил в один ряд с рукоятками.
Риагил выглядел весьма обескураженным, увидев эту коллекцию:
— Мои люди прочесывали местность целых два дня!
— У Микама просто более острый глаз, чем у большинства из нас, и больше опыта в отношении подобных засад, кирнари, — Теро опустился на колени и медленно провел руками над каждым из предметов. — Это зуб пленимарского воина по имени Нотис. Он был среди нападавших. А зубочистка была обронена гораздо позднее торговцем из Силмаи. Он направлялся в Гедре. Она не имеет отношения к нападению.
Когда же его левая рука оказалась над рукоятками мечей, Теро задрожал и подобрал остатки меча Серегила. Зажав его между ладоней, он закрыл глаза и какое-то время беззвучно шевелил губами. Микам и остальные молча наблюдали за ним.
— Кто-то наслал на них драгоргоса.
Глаза кирнари округлились:
— На земле ауренфейе? Неслыханная дерзость!
— А там, где драгоргос, ищи некроманта, — констатировал Микам.
Теро проделал то же самое с рукояткой Алека — результат оказался тем же.
— Они мертвы? — спросил Риагил.
— Я не вижу этого. Однако можно не сомневаться, что это были пленимарцы и зенгати.
Микам нахмурился:
-Тогда я бы сказал, что их увезли на восток, а не на запад. Ты можешь с помощью этого узнать, где они находятся?
— Может быть..., — Теро снова исследовал рукоятку Серегила. — Если бы хоть чуточку крови, хоть одну каплю, я мог бы...
Он отложил рукоятку Серегила и взял Алекову. После минутного колебания, он оживился: — Здесь есть чуть-чуть крови Алека.
— Вы используете магию крови? — удивленно спросил Риагил.
— Это не некромантия, а то, что наставник моего учителя узнал от народа с холмов.
— Вы имеете в виду ретаноев?
— Да, кирнари. Я полагаю, что это ближайшие родичи дравниан, жителей ваших гор. Подобные заклинания теперь используются в моем магическом клане, хотя вот именно это не очень сильное. И единственная причина, по которой я использую его — эти находки.
Теро соскреб с рукоятки капельку засохшей крови и зажал её между большим и указательным пальцами. Склонив голову, он зашептал слова призывания крови для кровавого заклятья, затем стал молча ждать появления видений.
Но ничего не появилось, кроме слабого пятна света, колеблющегося вне пределов досягаемости. "Алек! Алек, приди ко мне".
И снова ничего, кроме этого странного пятна, и это лишь дало ему понять, что Алек, скорее всего жив.
Расстроенный, он прекратил попытки и открыл глаза, обнаружив, что все вокруг уставились на него.
— Полагаю, он жив, но я не могу определить его местопонахождение, и даже просто увидеть его. Он словно бы защищен чем-то, но ни на что, с чем я когда-либо сталкивался это не похоже.
— Однако он все-таки жив? — спросил Микам.
— Я абсолютно уверен в этом.
— Хорошо, и что мы теперь имеем? — Микам забрал у него рукоятку и вложил зуб в руку Теро: — Держу пари, у этого ублюдка должна была течь кровь. Если нам удастся найти его, быть может, он сможет сказать нам, куда их повезли. Где сейчас находится этот?
Озадаченный тем, что не додумался до этого сам, Теро улыбнулся Риагилу:
— Я же говорил Вам, что он умница.
Он зажал зуб между ладоней и снова зашептал заклинание. На сей раз видение появилось тотчас, и было весьма отчетливым. Мужчина, потерявший зуб, был жив-здоров и веселился в шумной компании. По говору, очень смуглым лицам и бородам, было легко опознать пленимарцев. Воины какого-нибудь вельможи, судя по всему, либо бандиты. У пленимарцев зачастую они мало отличались друг от друга.
