Конечно, угроза не заставила их относиться к нему с большим почтением, но после этого никто уже никто не позволял себе над ним смеяться.
На то, чтобы убрать с пути поваленные рета'ноями деревья, понадобились усилия четырех лошадей. Ризер заметил нескольких из этих маленьких горцев, пристально наблюдавших за ними с высоты. И то, что он не представлял, сколько их там может быть на самом деле, здорово его беспокоило.
Когда все стволы оказались стащены на обочину, Ризер присел на один из них и отёр рукавом влажный лоб. Хотя он и скинул свою волчью накидку, работа заставила его взмокнуть.
То же самое сделала Новен, присевшая возле него.
— Наши послали меня поговорить с тобой, — сказала она безо всяких предисловий. Новен, как всегда, шла напрямик. — Нам не нравится, что ты уезжаешь с этими людьми.
— Полагаешь, тебе удастся убедить я'шела поехать с нами и прихватить с собой тайан'джила?
— Нет.
— И что, по-твоему, сделает тайн'джил, попробуй мы взять их силой? Хочешь ещё разок убедиться в его мощи?
— Конечно же, нет.
— Тогда что ты предлагаешь мне сделать?
— Они же убьют тебя при первой возможности!
— Для них это будет равносильно потере своего тайан'джила. Я'шел ни за что не пойдёт на это. Он до сих пор слепо считает его ребенком. Тем, кто может любить и чувствовать.
— Может быть, оно действительно способно на это. Оно так не похоже на Хазадриена.
— Да, и именно поэтому мы просто обязаны вернуть его в нашу долину.
— Да, — подтвердил Турмай, который подслушивал их разговор. — Ты должен вернуть его обратно. Просто обязан! Быть может, тебе стоит позволить своим людям увезти его, как только вы с я'шелом уедете прочь? Ты же сможешь найти обратную дорогу? Или я мог бы подождать тебя и проводить.
— Это выведет я'шела из себя.
— Пока вы далеко от их тайан'джила, ты сможешь запросто его прикончить.
Ризер снова промокнул брови.
— Я думал об этом, но ты и сам сказал, он тоже — нечто новенькое. Он умер, но снова вернулся к жизни. Думаю, наша кирнари предпочла бы заполучить его, а не прикончить. К тому же, не исключена вероятность, что этот Себранн так же привязан к тому, от кого произошёл, как и Хазадриен и остальные к своим `фейе. Стоит мне убить Алека, он может почувствовать это и напасть на вас. Одного из нас он убил, находясь на расстоянии. Как ты думаешь, что случится, когда он будет прямо среди вас?
— Значит, ты собираешься девериться им? — спросила Новен.
— Нет, но я всё равно еду с ними. Если на меня нападут, я смогу за себя постоять. Но они этого не сделают.
— Веришь боктерсийцу?
— Да, верю.
— Но почему? Ведь всё, что тебе известно, это то, что они возвращаются за книгами,а стало быть, они смогут создать собственного тайан'джила!
— Я видел, как Серегил смотрит на малыша. Другого он делать не станет. И он не поступит так со своим тали.
Новен посмотрела на него с отчаяньем.
— Все эти годы я была с тобой, и не помню, чтобы ты был глупцом. Молю Ауру, чтобы это не оказался первый раз.
Ризер усмехнулся.
— Я тоже. Но я сдержу данное им слово, а вы останетесь здесь. Когда же придёт время, мы придумаем, как вернуть этих двоих в долину.
— Полагаю, для этого потребуется убить двух других.
— Посмотрим. По отношению к Тирфейе у нас нет никаких обязательств. А вот со вторым — проблема.
— Интересно, как кирнари Сенет-а-Матриель отнесется к появлению в долине чужака?
Ризер немного подумал.
— Пусть только окажется там, мы сумеем с ним договориться.
Глава 23. Вынужденные попутчики.
РИЗЕР своё слово держал. Едва расчистили путь, он вернул им лошадей. Не без труда, но Серегил всё же уговорил Алека отдать Себранна Хазадриену, чтобы тот ехал с ним, а не тащить его на руках во время предстоящего однодневного пешего перехода. Если вдруг появится шанс сбежать, он хотел, чтобы Микам и Алек были свободны и смогли бы без труда запрыгнуть в седло. Их оружие оставалось привязанным к вьюку одной из лошадей, шедших позади. И если бы они захотели завладеть им снова, они могли бы попытаться прорваться к нему и безоружными. В самом лучшем случае, им это бы удалось.
Кто-то снова наложил чары на Хазадриена, изменив его внешность. Серегил не заметил, чтобы этим занимался колдун, и он не слышал пения у'лу. Это ознчало, что среди рейдеров есть не только колдун, но и свой маг. Впрочем, даже изменив расцветку, Хаздриен оставался довольно приметным — из-за своего лица, не выражающего никаких эмоций. С таким же успехом он мог бы и не снимать свою звериную маску.
Компанию, взявшую их в плен, нельзя было назвать дружелюбной. Общались и шутили они только между собой, игнорируя Серегила и его приятелей, хоть и не забывая при этом не спускать с них зорких глаз. Микам очень легко обходился безо всякого к себе внимания. Младший из рейдеров, тот, которого звали Рейн, выглядел так, словно по-прежнему вёл охоту на Алека, ожидая малейшего промаха с его стороны. Однако Алек был очень сдержан и старался держаться возле Хазадриена, рядом с которым, кажется, чувствовал себя спокойнее, чем рядом с любым из его товарищей.
Что же с ним будет, когда настанет пора расставаться с Себранном? Этот вопрос не давал Серегилу покоя. Его терзания усугублялись чувством вины: что до него, то он был готов сказать Ризеру, чтобы забирал Себранна и катился ко всем чертям. Вряд ли тут было чем гордиться, но он знал, что так, несомненно, было бы лучше для всех, включая Себранна. Если правда то, что Хазадриельфейе предоставляют убежище тайан'джилам, то лучшего места для него было бы не сыскать. Если же судить по Хазадриену, то обращались с ними со всем уважением. Хазадриельфейе иногда разговаривали с ним, и было ясно, что они держат его за равного себе.
Колдун по имени Наба покинул их сразу же после завтрака, но взгляд Серегила периодически выхватывал и других рета'ноев там, высоко в горах. Ризер и его люди также не расслаблялись, поглядывая туда же.
— Полагаешь, они готовятся снова уронить на нас деревцо? — негромко спросил Микам.
— Это дало бы нам кое-какие шансы. Но, подозреваю, что они всего лишь хотят убедиться в том, что мы окончательно убрались с их территории.
— Увидели? — Турмай поравнялся с ними. — Это тоже народ рета'ноев.
— Это они завалили нашу тропу? — поинтересовался Серегил, хотя ни капли в этом не сомневался.
— Да.
— Так вот что ты имел в виду, говоря, что у твоего у'лу долгий голос?
Этот разукрашенный рог, висевший поперек спины Турмая, похоже, обладал кучей разных способностей. В том числе в самый неподходящий момент укладывать спать, что и было продемонстрировано им накануне.
— Ты подал им какой-то сигнал? Или то была магия?
Колдун только загадочно улыбнулся в ответ.
— Почему они вам помогают? Потому что ты — один из них?
— Я им не родня. Они помогают мне потому, что хотят, чтобы вы убрались подальше отсюда.
— Их так напугал Себранн?
Турмай пожал плечами.
— Они хотят чтобы вы все ушли. Им не нужны чужаки в их горах.
— Скажи мне Турмай, а ты сам тоже напуган нашим тайан'джилом?
— Это не тайан'джил, — мягко ответил колдун. — Это чудовище.
В полдень они дали коням передышку, остановив их возле ручья, а затем отправились дальше вдоль по тропе, которая забирала всё круче книзу. Снег таял на глазах, и местами дорога превратилась в бегущий грязный поток. Лес становился всё гуще, обступая их со всех сторон и закрывая собою небо.
Двигаясь вперед, сквозь закат, пропитанный сосновым духом, Серегил поравнял свою Звездочку с белоснежным скакуном Ризера.
— Замечательное у тебя животное, капитан.
Ризер удостоил его лишь мимолётным взглядом.
— Так ты и впрямь вознамерился ехать в Пленимар вместе с нами?
— Я же сказал.
— И ты осознаешь, что тебе придётся изобразить, будто Микам твой хозяин?
— Что?— это заставило Ризера всё же прислушаться к его словам.
Микам тоже всё это слышал.
— Ты должен понимать, что три фейе не могут появиться на рынке рабов в Риге и спокойненько заявить, будто просто проезжали мимо, не так ли?
Ризер зыркнул на Серегила.
— И вы действительно пойдёте на это? Изображать из себя рабов этого тира?
Серегил ехидно улыбнулся в ответ.
— Тебя удивит, но кого только я не изображал в своей жизни. И хочу отметить, Микам рискует не меньше нашего. С теми, кого поймают с мятежными рабами, обычно не церемонятся.
— И вы полагаете, что вам удастся провести пленимацев?
— Обязательно. Копаясь в наших вещах ты, должно быть, обратил внимание на три металлических ошейника для рабов. Это один момент.
Серегил закатал рукав и показал фальшивое клеймо.
— А ещё вот это. Тоже магия Орески. Жаль, что наш маг теперь не с нами, чтобы подготовить как следует и тебя. Это может оказаться проблемой.
Ризер лишь негромко фыркнул, затем задрал свой собственный рукав и прижал левую ладонь к правому запястью. На внутренней части его руки появилась точно такая же метка.
— Я не нуждаюсь в вашей магии. У меня есть своя.
А-га! Попался! Теперь понятно, кто занимается маскировкой Хазадриена. А этот парень, действительно, может сгодиться в трудную минуту.
— Никакая магия не спасет нас от некроманта или мага работорговцев. Иногда гораздо полезней немножечко солгать. Так что с Микамом в качестве нашего господина у нас есть все шансы пробраться незамеченными.
— И что дальше?
— Дальше я краду для тебя книгу, мы все возвращаемся обратно, и вы отпускаете нас.
Ризер лишь высокомерно на него глянул и ударив коня под бока, послал его в галоп.
— Теперь я доверяю ему ещё меньше, — пробормотал по-скалански Микам.
— Я тоже. Однако ему отлично известно, что если он попытается вести с нами двойную игру и хоть как-то навредить Алеку, Себранн снова будет петь. И, находясь среди них, сможет убить гораздо больше народу.
— В таком случае, нам останется лишь заставить Алека принять вызов того парнишки — Рейна — и мы сможем свободными отправляться домой.
Серегилу пришла в голову та же самая мысль, однако, не теперь. Позже. Было бы чистым безумием полгать, что они смогут снова взять с собой в Пленимар Себранна, так, чтобы никто его не заметил. Чары, наложенные Теро, таяли теперь с удвоенной силой. В утреннем свете кожа Себранна стала совсем пятнистой, а в его волосах теперь было больше серебра, чем темных мест. И если хазадриельфейе так уж хочется возиться с ним, пока они будут в отъезде, лучших сторожей было и не сыскать... если только Себранн позволит Алеку его покинуть.
Он глянул на довольного всем Себранна, который вместе с Хазадриеном ехал чуть впереди, сидя на луке его седла.
— Быть может теперь, когда он нашёл себе подобного, он не станет так уж спешить на защиту Алека?
— Не надо, чтобы Алек это услышал. Думаю, его сердце и так разбито.
Серегил вздохнул.
— Да разрази меня Билайри! Надо же было ему так полюбить это проклятое существо!
— А ты бы не повел себя так же, будь оно столь похоже на тебя?
— Да ни за что!— процедил Серегил.
— И ты не можешь заставить себя полюбить Себранна с внешностью Алека?
— Хотел бы я быть способным на это. Конечно, я о нём забочусь, но это такая обуза! По целому ряду причин. И Алеку это известно не хуже моего. Он просто не готов пока себе в этом признаться.
— Потому что у него сердце помягче твоего.
— Мозги у него помягче, — проворчал Сергил.
Это было не самой лучшей чертой для ночного скитальца, но Серегил был вынужден констатировать, что как раз это он и ценил в своем Алеке. И, конечно же это ничуть не упростит их задачу, когда по возвращении они окажутся лицом к лицу с неизбежным.
Вечером они устроились на ночёвку возле невысокого водопада. Собирая для костра хворост, Алек заметил на деревьях те же знаки, что встретились им в начале тропы, там, на западе.
— Должно быть, они отмечают конец тамирской дороги, — сказал Серегил.
Сердце Алека пропустило удар: это значило, что ещё совсем немного, и им придётся расстаться с Себранном. Он знал, что Серегил прав, говоря о том, что брать его с собой слишком рискованно, и мысль о том, что Себранн может оказаться в руках нового алхимика была просто невыносима.
Но что будет, когда мы достанем книгу и вернемся назад? Конечно, ради него Серегил выменяет Себранна обратно. Алек почувствовал легкий укол вины. Однажды ему уже пришлось выбирать между ними двоими, и он выбрал Серегила. Он был уверен, что поступит так же и снова но, чёрт возьми, как же не хотелось, чтобы опять возникла такая необходимость!
На рассвете следующего утра они добрались до окраины леса. Пологие склоны спускались в долину, на самом краю которой, на горизонте, Алек разглядел тонкую синюю полоску океана.
— К завтрашнему утру доберемся до Моста Попрошаек, — сказал Серегил.
— Это город тирфейе? — спросил Ризер.
— Так точно.
— В таком случае, моим людям лучше вернуться к водопаду и устроиться лагерем там.
— Вы должны отдать нам наше оружие, — сказал Серегил.
Новен и Ризер переглянулись и капитан кивнул.
Им вернули оружие. Алек провел рукой по дугам своего лука, проверяя, не поврежден ли он. Благодарение Светозарному, он оказался в полном порядке, как и стрелы. Украдкой бросил взгляд на Серегила: не подаст ли тот какой-нибудь знак, что пора пробиваться на волю или что-то подобное. Сам он так и держался возле Хазадриена и успел продумать с полдюжины вариантов отобрать Себранна, лишь только настанет нужный момент.
Однако Серегил вместо этого развернулся в седле к Ризеру и протянул ему руку.
— Так вы готовы соблюдать условие нашей сделки, боктерсиец? — проигнорировав его жест, задал вопрос Ризер.
— Так же как и вы, — отозвался Серегил.
— Тайан'джил будет в безопасности, и мои люди до нашего возвращения останутся здесь. Клянусь Аурой, и они тоже клянутся.
Серегил повернулся к Алеку.
— Итак?
Как же соблазнительно было теперь отказаться! Алек даже подумал о том, чтобы позволить Микаму и Серегилу отправиться без него, однако, когда дошло до дела, он так и не смог на это решиться.
— Алек? — Серегил ободряюще глянул на него.
Кажется, иного выхода всё же не было. Ощущение опасности надолго обосновалось у Алека где-то внутри живота.
— Но если только их не окажется здесь, или если не будет Себранна, я убью тебя, Ризер-и-Стеллен. А потом найду по следу и остальных. Я клянусь в этом. Именем Ауры клянусь!
Ризер улыбнулся, словно одобряя его ответ.
— Я не сомневаюсь в этом, Алек-и-Амаса.
— Лучше тебе снять свой сен'гаи здесь, — посоветовал Серегил.— У Моста Попрошаек частенько швартуются корабли из Ауренена. Ваши расцветки вряд ли окажутся кому-нибудь знакомы. А если тебя схватят с ним в Пленимаре, неприятностей не миновать.
Ризер размотал длинную полосу бело-голубой ткани и вручил её женщине по имени Новен, которая аккуратно убрала её в свою седельную сумку.
Взгляд Серегила, брошенный на Алека. говорил красноречивее всяких слов. Ничего не поделаешь, тали. Но настанет время, и мы сделаем всё, что надо.
