Оружейник Хаоса

Из отвлеченных размышлений меня вывело легкое дуновение игривого Азира. Ветер познания донес до меня обрывок разговора преподавателей, наблюдающих за экзаменом.

— Придется снизить балл. Жаль, — вздохнул Люпин.

— Почему? — удивилась Макгонагалл. — Препятствие мальчик прошел, тут уже нет никаких сомнений.

И вправду — блуждающий огонек исчез в сиянии солнечного летнего дня. Так что прошлепать по неглубокой грязи труда не составило.

— Но он же не использовал рекомендованных министерством и предписанных программой заклинаний! — аргументировал свою позицию оборотень.

— И что? — пожала плечами наш декан. — В поставленной Вами задаче не было упоминания о том, какие заклинания следует применять. Только "опознать угрозу и эффективно ее нейтрализовать". Признаться, я не совсем уверена в правильном опознании... Но уж нейтрализовал опасность Гарри совершенно однозначно "эффективно". В конце концов, "темные искусства бесчисленны и разнообразны". Так что всегда есть шанс встретиться с опасностью, для которой не существует "рекомендованного министерством противозаклятья". И в таком случае продемонстрированное мистером Поттером умение импровизировать, применяя заклинания более общего действия — может оказаться гораздо более эффективно, чем знание множества рекомендованных заклинаний.

На этом моменте я, признаться, отвлекся от небезынтересного диалога, и распространил между девочками свое... недоумение.

— Не удивляйся, Гарри, — отозвалась Луна. — Волк — он и есть волк. Существо стайное Следует за вожаком, куда бы вожак не пошел...

— Пока Акелла не промахнется, — вклинилась со своим комментарием Гермиона.

— Пока вожак силен... или, хотя бы выглядит таковым, — согласилась Луна. — Ну а Макгонагалл, она...

— Кошка, — мысленно улыбнулась Гермиона. — Бродит, где вздумается, гуляет сама по себе. Вспомни, Гарри, как она пыталась убрать из под наших ног дорогу к Философскому камню? У нее не получилось, но надо признать — она старалась.

Обдумав сказанное Гермионой, я согласился: случившееся можно было интерпретировать именно так.

— Но почему тогда... — начал было я, и замолчал. Появившаяся у меня мысль мне не понравилась, однако, ее, пусть и не произнесенную мной, тут же подхватила Луна.

— Она все-таки — кошка, и не собирается рисковать ни одной из своих девяти жизней ради чужих детей. Но вот если зажмут уже ее — полагаю, допустившие такую глупость удивятся тому, насколько острые у престарелой кошки когти.

Азир принес легкий запах железа и соли, намекая на природу следующего испытания, и я отпустил его ненадолго, но все таки. Красные шапки... Признаться, меня всегда удивляло: почему их так мало в окрестностях Хогвартса? В конце концов, в бурные и темные времена шотландской истории замок не раз пытались взять и осадой, и приступом, и предательством. И кровь щедро лилась и на поляны Запретного леса, и на камень стен, и даже на полированные полы коридоров замка. Да и противоречия между учениками, ди и преподавателями, лишь относительно недавно перестали решаться "по воле Силы и Магии" — то есть, судебным поединком... а то и вовсе простецкой рукопашной безо всяких правил. Но, то ли Основатели что-то предприняли по этому поводу, то ли директора регулярно чистили окрестности... но любителей окрасить свои головные уборы человеческой кровью вокруг всегда было немного, и потому "справиться с ними может и первокурсник", как сказал однажды профессор Снейп, замещая Люпина, когда занятие приходилось слишком близко к полнолунию.

Место чуть отлетевшего в сторону Азира занял алый Акши. Впрочем, он постепенно затенялся черным Дхаром, переходя из чистой страсти в сторону духа Охоты. А повел головой из стороны в сторону, пытаясь почувствовать присутствие добычи. Впрочем, добыча не спешила проявлять себя. Красные шапки обладали развитым инстинктом самосохранения, и отлично почувствовали присутствие высшего на этой территории хищника, готового охотиться на каждого, кто осмелиться высунуться. Вот они и не высовывались. Потому как красить свои красные шапки своей же кровью в их обычаи не входило.

Ведомый почти проникшим в реальность Духом Охоты, я зашагал через канавы, в которых меня, предположительно, должны были встретить Красные шапки. Признаться, я не уверен, но думаю, что если бы я наколдовал зеркало, то увидел бы лыбу от уха до уха, и горящие безумным азартом Хаоса глаза. Впрочем, приготовления не понадобились. Красные шапки так и не осмелились показаться из своих укрывищ. Так что, мурлыкая под нос "но ты меня, приятель, извини — я пленных не беру!", я просто прошел очередное препятствие.

Разумеется, присутствие Духа Охоты не укрылось ни от игриво-любопытной кошки, ни от почти задавленного мерзкой отравой волка. Но обсуждать наблюдаемое они не стали, позволяя мне спокойно идти по полосе к своей цели.

Надо сказать, что гриндилоу, плававшие у дна бассейна, ставшего очередным препятствием, не хуже Красных шапок осознавали свое настоящее место в пищевой цепочке. Так что они забились в водоросли, откуда, предположительно, должны были нападать, и благоразумно не показывались.

А вот боггарт подобным благоразумием не отличался. Низшая нежить вообще не славиться умением осознавать реальность. Так что на подходе к дуплу, через которое лежала дорога к выходу с полосы, меня встретил новый боггарт, размещенный там экзаменатором взамен погибшего в неравной схватке с хохотом Гермионы и Луны. Обличье он выбрал практически неотличимое от того, в котором его предшественник пугал Гермиону. Только если ее пугало безумие Хаоса в глазах не-меня, то меня доводило до дрожи ужаса сломанное оружие, символизирующее смерть моих девушек. Игриво-жестокая Страсть темнела и выцветала, заменяясь темным Разрушением.

— Сдохни! — прохрипел я, вытягивая левую руку ладонью вперед. — Сдохни, я сказал!

И Копье Хаоса сорвалось с моей руки, устремляясь к цели...

Глава 58. Исполнение пророчества

Как выяснилось еще когда экзамен проходила Гермиона, полоса была свернута практически в кольцо. Так что финиш находился буквально в двух шагах от старта. Но замаскированно чарами это было достаточно хорошо, чтобы ожидающие своей очереди на старт — не осознавали присутствия неподалеку уже финишировавших, и наоборот. Так что мы с Гермионой могли достаточно спокойно ожидать следующего такта Великой музыки пророчества, зная, что сможем охватить своим влиянием всех, кроме того, кто уже обречен... и тех, кого потащит за собой Гончая Смерти из Дома Лавгуд. Так что мы вполне могли посвятить некоторое время праздной болтовне ниочем.

— ...и все-таки, единственная реально необходимая форма — это Нимиан, — мы уже довольно давно спорили с Гермио6ной по поводу фильма и книг, не существовавших (еще?) в нашем мире.

— А как же то, что у нее нет сильных сторон? — сформулировала возражение Гермиона. — Разве победу не следует искать в своих преимуществах?

— В своих — следует, — вроде бы согласился я. — Но вот преимущества стиля, оружия, экипировки — они могут быть "своими", а могут и не быть, — это нам рассказывал Мастер, так что спорить Гермиона не стала. — Зато недостатки всего перечисленного — это всегда "твоя уязвимость". Так что лучше выбрать форму, не имеющую явных сильных мест — сильные места может создать боец, выбирая оружие, место боя, тактику и многое другое, но не имеющую и слабостей, которые было бы трудно скомпенсировать.

— Но ведь сильный боец, — сформулировала возражение Гермиона, оглядываясь на уже прошедших полосу товарищей, которые слушали нас со слегка остекленевшими взглядами, не понимая, о чем мы говорим, — сумеет нивелировать уязвимости...

— Мастер — да, — согласился я. — Мастер Макаши граф Дуку — сумеет отразить множество выстрелов. Мейс Винду, мастер Джуйо и Ваапада — сможет удерживать эмоции под контролем. Мастер Атару или Джем Со — сможет сражаться часами... Но то — мастера. Те, кто потратил годы и десятилетия на совершенствование излюбленной формы. Но массовое обучение не должно предполагать, что у обучаемого будет время и возможность совершенствоваться до такой степени. Не говоря уже о том, что мастер Нимиана — ничем не будет уступать мастерам других форм. Да и эти самые "другие мастера", по мере роста своих навыков — все в большей степени включали в "свою" форму приемы и философию других форм — то есть, в итоге приходили к Нимиану, даже продолжая называть "свою" форму как исходную...

— Ничего не понимаю, — почесал голову Дин. — Вы это о чем?

— Если я скажу, что одним из мастеров Джем Со был Дарт Вейдер — это поможет? — ехидно усмехнулся я.

Дин почесал голову, а потом принялся радостно напевать Имперский марш. Те из уже прошедших полосу ребят, кто не появлялись в маггловском мире, посмотрели на него с удивлением.

Между тем, Гермиона, отследив очередной, пока что не слишком успешный рывок стаи дементоров, предпочла продолжить дискуссию.

— Но ведь на арене Петранаки большинство погибших — были носителями именно что идей Нимиана. Разве это не говорит...

Я покачал головой.

— Проблемы арены Петранаки — далеки от какого бы то ни было фехтования. И будь присутствовавшие там джедаи мастерами хоть Шиен, хоть Соресу, да хотя бы и Ваапада — результат бы не изменился. Как там высказывался Наполеон про противостояние стада баранов, возглавляемого львом и прайда львов под командованием барана?

— Н-да... — вздохнула Гермиона. — Все-таки точка зрения оружия, и того, кто его держит в руках — сильно различаются.

Я усмехнулся. Подозреваю, что, случись нам реально побывать на просторах Небесной Реки, и окажись я в числе одаренных, Гермиона настаивала бы на изучении Соресу. И не могу сказать, что не понимаю ее: в конце концов, когда игра идет не до определенного числа касаний, а сразу — насмерть, важным становится не проиграть каждую из схваток, поскольку любая из проигранных — может оказаться последней.

Между тем время для спокойных и отвлеченных размышлений стремительно подходило к концу. Последний слой защиты, который мог бы морочить дементоров неопределенно долгое время, не противостоя их соединенной мощи напрямую, а путая их среди лесных тропинок, пал, открытый изнутри. И это заставило меня задуматься о том, как они попали на стадион в прошлый раз?

К счастью, наша с Луной работа принесла плоды. Время "происшествия" оказалось подогнано очень точно. Захария Смит как раз барахтался в облаке наколдованной тьмы, поведшись на призрачную и обманчивую надежду, даваемую светом блуждающего огонька. Это вызвало разочарованную гримасу Макгонагалл. Впрочем, Смит был не первым и не последним, кто не справился с испытанием. Так что Люпин уже собирался выдернуть облажавшегося ученика Левикорпусом, и отметить в своем журнале потерю приличного в данном случае количества баллов, когда от опушки леса рванулась волна мерзкого холода, присущего тварям Гниющего сада.

— Бегите! — прокричал Люпин.

Макгонагалл отправила вперед сразу трех светящихся кошек. А вот патронус Люпина, тускло светящийся щит, мог бы отогнать разве что одного дементора, да и то — только от самого Люпина.

Ученики в панике рванулись к стенам замка в надежде укрыться за ними. И я точно знал, что добегут не все. Первой жертвой стал Смит. Завороженный блуждающим огоньком, заплутавший в призванной Тьме, он то ли не услышал, не то не понял приказа преподавателей, и стал первым, кого схватил один из кошмаров Каэр Азкабан. Даже отдаленный крик агонии вырываемой из тела души ударил по нервам. Одна из кошек Макгонагалл попыталась прорваться на помощь погибающему ученику, но ее отогнали. Все-таки, когда дементоры собираются в такую стаю, одолеть их не просто. Я вспомнил прошлый раз... Наверное, мне повезло в том, что все, кого мне приходилось защищать — были рядом со мной. Паникующие же ученики разбежались широко. С одной стороны — так они хотя бы не образовали толпу и не мешали друг другу. Но, с другой стороны — и защищать пришлось довольно-таки большое пространство. У кошек-патронусов не получалось соединиться. Втроем они могли бы отогнать всю толпу тварей. Но, после прорыва защиты, дементоры не стали удерживаться вместе, а широко разлетелись, преследуя каждый свою добычу.

Взгляд из-за Грани скользнул по мне. Лишь на миг мне показалось, что на мое плечо опустилась рука, полыхающая темным пламенем и обжигающая раскаленным льдом. Что ж. Вечная леди уже несколько раз помогла мне. И теперь мне следовало исполнить Ее Волю.

Дар Смерти в темных ножнах сам собой материализовался у меня на поясе, и его рукоять удобно легла мне в руку.

— Удел мирный — радость Избранных, — произнес я, указуя кинжалом в сторону ближайшего из дементоров. Пришло его время встретиться с Хозяйкой Серых пределов. Всадник Последней Луны на вороном коне приветственно вскинул железную меру, и черные волки взвыли у стремени, откованого из Холодного железа. Алые знамена петлерукого князя взвились над горами, угрожая мерзости окончательным уничтожением. Погибающий дементор выл, и похищенные им души вырывались из его тьмы, возвращаясь к Колесу Чакравартина.

Дементоры, осознав присутствие Вечной, и особенно — собственную смертность, кинулись бежать. Их уже не интересовала возможность захватить чужие души — только шанс сохранить при себе свои.

Пылающий холод Той Стороны медленно проникал в меня. Я поднес к лицу левую руку, и увидел, что кожа ее стала мраморно-белой. Окинув взглядом поле... наверное, все-таки боя, я просчитал, что если захватить троих из тех, кто не сумел укрыться в замке, я смогу создать заклятье, которое уничтожит десятки, если не сотни дементоров прежде, чем они успеют удалиться на достаточное расстояние, и вернет в круг Возрождения бесчисленные души. Цена была признана приемлемой, и я вытянул руку вперед. Палочка была не нужна. Три огонька, окрашенные в цвета паники, отделились от основного потока... Призрачная кошка попыталась помешать деянию, явно направленному на наибольшее Благо... и я отбросил ее, просто пожелав, и немного удивился тому, что не стал и ее использовать, усиливая заклятье...

— Нет! — услышал я два знакомых голоса. — Не сейчас! Только не сейчас...

И Вечная леди поступила так, как обычно и поступает, услышав подобную просьбу. Она улыбнулась и отступила, оставив лишь напоминание о том, что однажды, только однажды в каждой жизни, она поступит-таки по-своему. На смену голосу высокой травы с Той Стороны пришла тьма...

Глава 59. Большие разборки в маленьком Хогвартсе

Разумеется, такой эпизод, как смерть ученика — не может остаться незамеченным. Вообще, в Хогвартсе смертных случаев было до удивления мало, учитывая наличие толпы нестабильных подростков (и это я еще себе сильно польстил), неадекватных преподавателей и Запретного леска под боком. По сути, как мне удалось выяснить, изрядная часть тайны этой необъяснимой живучести учеников — кроется в заклятьях, заложенных еще Основателями в самые камни Хогвартса, в камни, спрятанные глубоко в подземельях, камни, которых рука смертных не касалась с тех самых пор, когда они были уложены в основание строящегося замка. И заклятья эти работают до сих пор, и работают хорошо: в замке практически невозможно умереть "по естественным причинам". Убить — можно. Даже случайно, как показывает история Плаксы Миртл. А вот умереть — нет. Зачем так было сделано — мне не понять, но именно так разграничили ситуации четверо Основателей. Обычный взрыв котла, по ошибке, или из шалости — обожжет, может быть, даже искалечит, но убить — не убьет. Но вот если подбросить "лишний" ингредиент, желая смерти соседа — результат может и получиться. Или, скажем, рухнув с метлы на высоте ярдов двадцать — получишь болезненные переломы "чтобы помнил", а вот если с метлы сбросят — шанс разбиться насмерть отнюдь не иллюзорный. Так что Квирреморт отнюдь не зря старался. Возможность у него была.