В каждой руке она держала по кию, как лыжные палки. Они не собирались помогать, подумала она. Кошка в мгновение ока отбросила бы лапой эту шутку в качестве защиты. Может быть, лучше сильно ударить и надеяться выбить из него всю жизнь? Было странно, как мириады загадок ее жизни свелись к одному-единственному маленькому вопросу: как лучше всего убить кошку куском дерева.
Что-то сверкнуло и загрохотало дальше по коридору, в том направлении, куда они собирались направиться. — Это не рев пантеры, — подумала Чику, моргая от слепящего света. Она уловила остаточное изображение, обрамленное перспективами коридора: фигура, слишком худая, чтобы быть человеком, держащая что-то похожее на палку.
Фигура сказала: — Сюда — быстро.
Грохот подсказал пантере, все еще скорчившейся рядом с Квами, что ей пора уходить. Еще один рев, еще одна вспышка, и Чику смогла получше разглядеть фигурку из палочек. Это был прокси, идентичный тем, что они видели ранее. В руках он держал неуклюжее на вид оружие, сделанное из дерева и металла с тонким рисунком.
— Быстрее, — снова поторопила фигура.
Она узнала голос прокси. — Линь, это ты?
— Сюда. Сейчас же!
Прокси открыл одну из дверей, и вместо темноты за ней появилось красное свечение — единственный искусственный свет, который Чику видела с тех пор, как они вошли в здание. Это могла быть только та комната, которую она искала.
— Почему вас так долго не было? — задыхаясь, спросила Чику, когда они с Педру направились к свету.
— Мне только-только удалось протиснуться в достаточной степени сквозь жалюзи и финты, которые она соорудила в Механизме. Этот прокси работает автономно — вмешательство Арахны помешало бы прямому управлению им, даже если бы не было временной задержки, которую следовало учитывать. Однако я хотела бы сохранить в тайне свое фактическое местонахождение, так что давайте обсудим детали позже.
Прокси провел их в красную комнату и закрыл за ними дверь. Он опустил оружие, которое, как теперь увидела Чику, было старинной винтовкой. — Слоновое ружье, — объяснил он. — Я нашла его, заряженное и готовое, в одной из этих комнат. Грубое нарушение всех цивилизованных законов, запрещающих владение огнестрельным оружием, но вы, Экинья, всегда любили кровавый спорт.
— Имрис ранен, — сказала Чику, у нее так перехватило дыхание, что она с трудом выговаривала слова.
— Я видела. Постараюсь вызвать медицинскую помощь при первой же возможности, а если это не удастся, то сама сделаю для него все, что смогу.
— Подожди, — сказал Педру, смахивая пот с глаз. — Я все еще не понимаю этого. Почему вы здесь? Если вы хотели помочь, почему просто не пошли с нами с самого начала?
Что-то заскреблось в дверь. Прокси продолжал решительно сжимать ручку. — Давайте просто скажем, что я хотела свести свое участие к минимуму, особенно учитывая время и энергию, которые потратила на то, чтобы не привлекать к себе внимания Арахны. Тем не менее, мне было любопытно, что вы здесь найдете. Я также подозревала, что у вас могут возникнуть трудности.
— Это то самое место? — спросила Чику.
— Да. За этой дверью позади тебя есть еще одна комната. На стене уже отображается предварительная интеграция полного набора данных Крусибла. Когда вы будете присутствовать, она достигнет максимального разрешения.
— Как нам отсюда выбраться? — спросила Чику.
— Предоставьте это мне.
У нее не было выбора. Она прошла через смежную дверь в подземную комнату без окон чуть большего размера, которую прокси придержал, заперев наружную дверь.
Целая стена была заполнена изображением Крусибла, таким четким и реальным, что ей казалось, будто она стоит в космосе, в комнате всего с тремя стенами, глядя наружу сквозь отсутствующую четвертую. Этот блеск резал ей глаза. Теперь это было знакомое изображение, начиная с земных цветов и контуров самого мира и инопланетного уродства Мандалы — но не такого уж чуждого после тысячи просмотров — и заканчивая циклоническими и антициклоническими облачными узорами, рука природы, управляемая законами химии и физики, которые имели значение отсюда и до края о вселенной. Силы Кориолиса, тройные точки, время и прилив.
Она заметила, что рядом с ней стоит Педру.
Помолчав, он спросил: — Что это за штуки вокруг Крусибла?
— Не знаю. Согласно поддельным данным, вокруг планеты ничего не было. Аретуза увидела... области, объемы, где что-то было выброшено из потока данных. Это то, что на самом деле скрывала Арахна.
— Они на орбите.
— Да, или, во всяком случае, в космосе, плавая вокруг планеты. Не думаю, что нам следует делать слишком много предположений прямо сейчас. Наша задача не в том, чтобы разобраться в этом, а просто донести это до нужных людей.
— Нужные люди — это... ты. Чику Грин.
— Очевидно, — сказала она, внезапно охваченная мрачной и фаталистической уверенностью. — У меня были свои сомнения, но сейчас я уверена в этом больше, чем когда-либо. Это не может быть обнародовано, пока нет. Ни здесь, ни на голокораблях. Это уже слишком. Это разорвало бы нас всех на части.
— Эти штуки огромны. Нет, "огромный" — недостаточно громкое слово. Это голокорабли огромны. Эти же штуки похожи на куски планеты. Они, должно быть, достигают сотен, тысяч километров в поперечнике.
— Легко.
— И мы уверены, что их изготовили не Производители?
Она кивнула. — Они присутствовали, когда был впервые обнаружен Крусибл. И что-то в этом обнаружении, что-то, что увидела Арахна, заставило ее скрывать эти вещи. Но не Мандалу. Она скрыла одну часть инопланетного разума, но не другую.
— Должно быть, у нее была на то причина.
— Скажите мне, что вы видите, — сказал прокси Линь Вэй из другой комнаты.
— Предметы, сооружения, вращающиеся вокруг Крусибла. Они огромные и очень темные — их видно только на фоне дневного света. Они похожи на сосновые шишки, острый конец которых направлен вниз, к поверхности.
— Сколько их?
— Трудно сказать по одному этому изображению. Двадцать, может быть, больше. Я бы сказала, что они находятся в нескольких тысячах километров над Крусиблом. И большие — несколько сотен километров из конца в конец, запросто. Может быть, тысяча, плюс-минус. Они определенно неестественны. Структура сосновой шишки — очень геометрическая, очень правильная. Между перекрывающимися частями есть какие-то огоньки или что-то светящееся. Но в основном они просто темные. Я полагаю, это, должно быть, корабли или станции... собравшиеся вокруг Крусибла... так, как и положено голокораблям, когда они прибывают.
— Видите ли вы какую-либо связь, физическую или символическую, между вращающимися формами — будем предполагать, что они вращаются по орбите — и структурой Мандалы?
— Нет... Я имею в виду, ничего очевидного. Не то чтобы я была экспертом в такого рода вещах, понимаешь? — Но через мгновение Чику добавила: — О, подождите.
— Да?
— Изображение движется — я не осознавала этого до сих пор. Угол обзора меняется, очень медленно.
— Это не может быть захват в режиме реального времени — просто не хватает пропускной способности, особенно после того, как Арахна подделала данные. Вы, должно быть, видите какое-то усредненное по фазе суммирование, составленное по многим орбитальным и сезонным циклам.
— Кажется, что наша точка зрения сосредоточена на Мандале — это просто движущиеся объекты. Мы находимся в той же орбитальной плоскости, что и они. Один из них скользит прямо подо мной, показывая мне свой тупой конец, направленный назад, в пространство. Накладывающиеся друг на друга пластины начинаются сзади и продвигаются к острому концу. Он выглядит наполовину сконструированным, наполовину выращенным. Это определенно не то, что могли бы создать люди — ни сейчас, ни через столетия. Голокорабли — это всего лишь остатки камня, которые мы превратили в корабли. Эти же колоссальны. И в середине тупого конца есть что-то вроде сопла двигателя — только я не думаю, что это оно. Сейчас я просматриваю его. Сзади горит свет, очень яркий, — до сих пор я его вообще не видела. Да, очень яркий — он голубой... Не думаю, что это двигатель, если объекты уже находятся на орбите.
— Будет проведен дополнительный анализ. Когда у меня будет что сообщить, вы узнаете об этом первой.
— Вы сказали, что отсюда есть выход.
— Отойдите к правой стене. Она разделена на части — нажмите на среднюю панель, она должна открываться на лестницу. Стена сомкнется за вами, когда вы будете спускаться. С остальным разберетесь сами.
Чику сделала, как велела Линь, озадаченная и испуганная, даже когда стена, как и было обещано, отодвинулась в сторону. Красное освещение освещало круто спускающуюся металлическую лестницу.
— Там, внизу?
— Там, внизу. А теперь поторопитесь.
Чику и Педру спустились по металлической лестнице. У них было спартанское, дребезжащее ощущение чего-то, скрепленного в спешке болтами. — Спасибо, Линь, — крикнула Чику, когда стена снова захлопнулась, и они остались одни в освещенной красным светом шахте.
Лестница вела вниз по длинной шахте, пробитой в цельной скале. Примерно через каждые пятьдесят ступенек была небольшая металлическая площадка, на которой лестница меняла направление и возобновляла свой спуск.
— Что здесь под нами? — спросил Педру.
— Моя семья соорудила эту штуку под названием "духовая трубка". По сути, это большой туннель, который проходит полностью под домом, до Килиманджаро и поднимается внутрь горы. Они использовали ее, чтобы запускать предметы в космос.
— Понимаю. — Отсутствие энтузиазма в его голосе точно отражало ее собственные опасения. — И когда ты говоришь "запускать предметы в космос"...
— Я думаю, люди могли бы воспользоваться этим, если бы возникла чрезвычайная ситуация.
— Может быть, Линь просто хотела, чтобы мы использовали сам туннель в качестве пути отступления.
— В таком случае нам понадобится походный паек примерно на пять дней. И скафандры.
По прикидкам Чику, они спустились на добрую сотню метров, когда достигли подножия лестницы. Они углубились в прохладную, темную африканскую скалу, дневная жара и яркость остались воспоминанием далеко наверху. Лестница привела их в большую комнату, через которую от одной стены к другой проходила металлическая трубка духового шкафа.
Чику объяснила Педру, что выдувная труба берет свое начало не здесь, в доме, а где-то в сотнях километров к востоку, на принадлежащем Экинья перевалочном комплексе, который, вероятно, давно законсервирован. В этом месте груз и пассажиры — в основном грузы — загружались в похожие на капсулы пакеты "духовой трубы", готовые к катапультированию в космос.
Но, к удивлению Чику, Юнис или, возможно, ее дети предусмотрели возможность быстрого бегства. Рядом с горизонтальной шахтой выдувной трубы находилась тяжелая механическая стойка, содержащая три пусковые капсулы, каждая из которых представляла собой округлый снаряд размером едва ли больше криогенного контейнера. В трубе также было сложное утолщение, что-то вроде клапана и шлюзового устройства, предположила Чику, с дверью, которая выглядела примерно подходящего размера, чтобы впустить одну из капсул.
— Это безумие, — сказал Педру. — Когда в последний раз кто-нибудь пользовался чем-то из этого?
— Там есть энергия. Нет причин для того, чтобы она не работала только потому, что ею долгое время не пользовались. — Чику взобралась на небольшую дорожку, которая привела ее на уровень расставленных капсул. Она заглянула внутрь устройства, ближайшего к духовой трубе, и изучила толстую обивку внутри, прикидывая, куда будут помещаться ее ноги и голова.
— Здесь хватит места только для одного, — сказал Педру, забираясь на платформу рядом с ней.
— Похоже на то, но там три капсулы.
— У тебя есть хоть малейшее представление о том, как пользоваться одной из этих штуковин?
— Давай просто надеяться, что это само о себе позаботится, хорошо? — Она уперла руки в бока и глубоко вздохнула. — Хорошо, как мы это сделаем? Тянем соломинку?
— Потому что на Венере это сработало действительно хорошо, не так ли? Нет, никаких соломинок.
— Согласна.
— Но то, что у тебя в голове, важнее того, что у меня в голове, поэтому я думаю, тебе следует начать первой. С другой стороны, это непроверенная система, так что, возможно, мне стоит попробовать первым.
— И пока мы спорим, ИИ, возможно, вот-вот разнесет дом вдребезги и отключит нам электричество. Я возьму первую капсулу. После этого нам просто придется действовать сообща.
— Эти штуки выходят на орбиту, верно?
— Да, так что будем надеяться, что Мекуфи там, наверху, ждет, чтобы спасти нас. Должно быть, он уже следит за нами. Наверняка он знает, что у нас неприятности.
Педру поцеловал ее. — Залезай. С нами все будет хорошо. Я буду прямо за тобой.
— Увидимся на другой стороне.
— Да, ты сделаешь это. — И он снова поцеловал ее, затем мягко подтолкнул к капсуле. Как только крышка закрылась, и без того уютный интерьер стал еще уютнее, поскольку обивка почувствовала ее вторжение и начала точно соответствовать форме ее тела, приобретая форму Чику. Она едва могла пошевелиться, когда обивка закончила растекаться вокруг нее. Однако ее лицо было чистым, а перед ней была маленькая светящаяся панель, заполненная текстом и диаграммами состояния, которые быстро обновлялись.
Мягкий женский голос произнес на суахили: — Оформление заказа завершено. Целостность вакуума проверена. Прогнозируемое воздушное пространство чисто. Все магнитные и оптические системы находятся в номинальной готовности. Разрешение на запуск включено. Жду команды "Вперед".
— Запусти меня, — сказала Чику.
— Последовательность запуска начата. Пожалуйста, приготовьтесь к установке в индукционную трубку.
Она едва почувствовала толчок сквозь обивку, когда капсула скользнула вбок, в механизм клапана / воздушного шлюза. Она чувствовала себя патроном в кожухе, вставляемым в патронник винтовки.
— Начинается подготовка к запуску. Подготовка завершится через девяносто секунд и может быть отменена в любой момент. Максимальное ускорение при подготовке: пять ". Максимальное ускорение при запуске: десять g стабильно, двести g кратковременно.
Она понимала — или, во всяком случае, думала, что понимает. Ее направляли обратно к началу выдувной трубы, чтобы дать капсуле пройти по трубе весь путь и набрать скорость. На дисплее, зависшем перед ее лицом, зеленая цифра поднялась до пяти g и осталась там. Укутанная в защитную обивку, она легко переносила ускорение.
Но девяносто секунд — это чертовски долго. Она подумала о Педру, который ждал там в одиночестве. Предположительно, система не впустила бы его капсулу в духовую трубу до тех пор, пока ее капсула не пройдет весь путь и не отправится на орбиту. Она решила, что обратный отсчет занимает слишком много времени, и капсуле это не нужно, чтобы достичь стартовой скорости.
