— Д-д-да, спасибо. — Дуб явно растерялся. — То есть это не вы?! А почему у неё ваши документы?
— Мои документы всегда со мной, — достала Агафья паспорт.
Дубов принял паспорт, пролистал, вглядываясь то в него, то в лицо Агафьи. Владимир успел прийти в себя достаточно, чтобы хотя бы внешне принять спокойный вид.
— Вы не подождёте пару минут? — указал Дубов направление и удалился с паспортом Агафьи в руке.
— Держитесь, — попросила Агафья Владимира. — Пожалуйста! Он думает, что мой паспорт поддельный. Сейчас он поймёт, что неправ.
И верно, спустя каких-то пять минут Дубов вернулся, всё ещё в недоумении, и вручил Агафье её документ.
— Очень рад, что это не вы, — кивнул он и похлопал Владимира по плечу. — Извини, старик, что выдернул сюда. Вы её не знаете?
— Лицо сильно пострадало, — пояснила Агафья, — но она очень похожа на меня. Даже не знаю, что сказать.
— Ладно, разберёмся, — кивнул Дуб ещё раз и вручил обоим пропуски. — Удачного дня.
Агафья повела Владимира прочь, в ближайший парк. Влекла за собой настолько сильно, что Владимир едва успевал за ней. В пустынной аллее нашлась пустая скамейка. Агафья усадила Владимира и оглянулась.
— Здесь никто не увидит, — пояснила она и села рядом, держа Владимира за руку. — А кто увидит, их беда.
* * *
Владимир и припомнить не мог, когда он по-настоящему плакал в предыдущий раз. Вначале было неловко, но Агафья обняла его, повернув к себе лицом; крепко обняла его, молчала и просто гладила по голове.
— Я знаю, что это ей не поможет, — сообщила она, когда Владимир успокоился. — Но тот, кто сотворил это, будет наказан. Я клянусь. — И она сжала в левой руке свой медальон.
Владимир успел заметить, что он на долю секунды засиял подобно солнцу.
— Владимир, — позвала Агафья тихонько и взяла его за руку, — мне не всё равно, что она умерла! Правда! Я очень хотела с ней познакомиться, когда всё кончится. Я знаю, нехорошо так обращаться с двойниками, пусть даже им всегда говорят, что будет неприятно. Она должна была просто спрятаться и посидеть в убежище...
Владимир-второй уже спокойно вновь напомнил, что ничего из этого не соответствует истине. Неясно, кто и зачем сообщил такое Агафье, но, если Владимир проговорится, что на самом деле двойники всегда «одноразовые», будет очень плохо. По-настоящему плохо.
— Сейчас это уже неважно, — отозвался Владимир. — Идёмте отсюда. Мне нужно собраться с мыслями. И кстати, куда делась охрана?
— Они уехали, как только мы вышли из полицейского отделения, — сообщила Агафья. — Тот, что не за рулём, позвонил кому-то, и они уехали.
— Может, уже нет необходимости в охране? — предположил Владимир. — Хотя Белов сто пудов позвонил бы.
— «Сто пудов», — улыбнулась Агафья. — Никак не могу привыкнуть к таким словам. Владимир, я видела кафе вон там, дальше по улице. Можно попросить вас подождать меня там?
— Вы уверены, что хотите остаться одна?
— Да, — уверенно заявила Агафья, — но мне нужна ваша помощь. Нужно, чтобы ко мне не могли незаметно подкрасться.
Владимир, словно по команде, вспомнил виграф. И эскиз, и описание действия... всё пришло в голову одной картинкой.
— «Верный пёс»? — предположил Владимир.
Агафья кивнула.
— Поверьте, я знаю, что делаю, — добавила она тотчас. — Вы можете их спугнуть. Просто подождите меня там. Уверена, что это недолго.
Владимир молча кивнул и дважды нанёс виграф на асфальт, с обеих сторон скамейки. Агафья крепко обняла его и не сразу отпустила.
— Спасибо, что беспокоитесь, — шепнула она. — Просто подождите.
* * *
Едва Владимир ушёл, Агафья уселась, сосредоточилась и произнесла молитву. Это всегда работало. Горе Владимира ещё очень сильно, его отпечаток виден даже простым людям. Злодея неминуемо притянет, это азбука оперативной работы. Только очень умный преступник (или тот, в ком достаточно Искусства) сумеет понять, что его намеренно приглашают в конкретное место. Но таких людей здесь, в отсталой, порабощённой демонами реальности крайне мало. И почти все такие у власти...
Она выпала из сосредоточения. Чувствует... странно, это, несомненно, злодеи, «Верный пёс» безошибочно предупредил, но это не те, кого Агафья искала! Бывает и так. Не беда, спровадим их и дождёмся виновника этой беды. Он клюнул, Агафья чует, у неё было достаточно оперативной работы, чтобы появилось такое чутьё.
— Ой, девушка! — глумливый тон. Обладатель голоса не впервые приставал к женскому полу. — Что же вы, такая красивая, и одна?
— Я вас не знаю, — ответила Агафья ровно. — Пожалуйста, не мешайте мне молиться.
Они засмеялись — заржали, как кони. Их трое, и «Верные псы» успели уже доложить о том, что это за люди. Агафья поднялась со скамейки, подняла взгляд. Точно, перед ней стояло трое парней с наглыми лицами. Видно, что они уже упиваются властью над девушкой, которую повстречали в глухой аллее, и которой никто не придёт на помощь.
— Слушай, она в натуре молится! — удивился один из парней, когда Агафья опустилась на колено и накрыла голову капюшоном. — Ладно, монашка. Гони бимбару и гуляй, — заявил тот, что первым заговорил с Агафьей, указывая на её медальон.
Агафья сбросила капюшон и улыбнулась, глядя в глаза грабителю. И, чётко и спокойно, произнесла два слова:
— Princeps vult.
* * *
Владимир только сел за столик, как его неприятно кольнуло предчувствие. Что-то не так. Зачем Агафья спровадила его? Кого он может спугнуть?
Тревожное предчувствие глодало всё сильнее. Владимир, прихватив меню, — кусок ламинированного картона — направился к двери. Удачно вышел, никто из персонала не заметил. Владимир и сам не сразу понял, зачем унёс меню. Понял чуть позже, когда из памяти всплыл ещё один виграф, «Дымка». Вот и пригодилось меню, ведь нужен диэлектрик. Владимир вошёл в парк, почти сразу же вокруг не стало случайных прохожих, никто не увидит. Он начертил «Дымку» на меню и, держа кусок картона так, чтобы не сгибать его, быстрым шагом направился в сторону той самой аллеи. Что-то не так, Агафья может быть в беде.
* * *
— Давай, — вожак этой небольшой стаи попытался схватить медальон и сорвать с шеи Агафьи, но его словно током ударило, он с воплем отпрыгнул, чуть не упал.
— Да я тебя, овца!.. — задохнулся он злобой и бросился на Агафью сам, и его дружки тоже пошли в наступление.
Мир померк перед их глазами. Вначале всё стало чёрно-белым, затем упала тьма, и только летнее полуденное Солнце осталось, оно разгорелось и вспыхнуло нестерпимым пламенем. Тот, что хотел ударить Агафью, успел схватить её за руку, но она лёгким на вид движением оттолкнула его, сбив с ног и отбросив в сторону. От одежды и кожи молодчиков пошёл дым, и все трое завопили от боли, катаясь по земле — они старались, но никак не могли сбить объявшее их пламя.
— Покайтесь, — спокойно потребовала Агафья, глядя на всё это. Владыка Света назначает наказание по проступкам. И беспощадно выжигает самую память о каждом злодеянии. Выжигает и буквально, и переносно. — Покайтесь.
— Я-а-а не бу-у-уду! — взвыл главарь. — Не бу-у-уду больше!
— Absolvitur, — махнула рукой Агафья, и едва заметное пламя, постепенно съедавшее грабителя, угасло.
Его дружки точно так же вопили что-то нечленораздельное, но явно просили прощения. Агафья махнула рукой и в их сторону. И тотчас почуяла то самое внимание. Он пришёл. Тот, кто убил Агату.
* * *
Владимир заметил того человека, высокого, в плаще, лицо спрятано под капюшоном. Несколько необычно для жаркого летнего дня, не находите? Человек шёл быстрым шагом, изредка незаметно оглядывался.
Вопли Владимир услышал издалека, ему послышался голос Агафьи. Чёрт, из кустов может не получиться выйти незаметно, «Дымка» маскирует только самого человека и то, с чем соприкасается его кожа, с остальным может не помочь.
Он понял, что пора действовать, только когда человек достал из внутреннего кармана плаща пистолет с глушителем. Камень лежал у ног. Отлично. Владимир вышел из-за куста, «Дымка» не позволила его заметить, и метнул камень в человека. Не попал, но отвлёк того от Агафьи.
* * *
Владимир появился не вовремя. Хорошо, что он догадался воспользоваться «Дымкой», но в остальном в нём сразу видно кабинетного работника. Нельзя полагаться только на везение! Стоило убийце захотеть Агафье зла, и с ним случилось то же самое, что и с шайкой уличных грабителей. Может, даже ещё эффектнее.
— Покайся, — велела Агафья, пинком отбросив пистолет в сторону.
Владимир уже подбежал к девушке и с ужасом смотрел и на ворочающихся неподалёку обожжённых грабителей, и на объятого едва заметным пламенем человека в плаще.
— Покайся, иначе гореть тебе вечно.
— Я скажу! — крикнул человек, катаясь по траве. — Я всё скажу, перестаньте! Умоляю! — последнее слово он проскулил.
Владимир заметил, что к ним бегут — узнал Дубова и ещё нескольких полицейских из участка. Вовремя. Но как им всё это объяснить?
— Absolvitur, — повторно распорядилась Агафья, и человек перестал вопить и корчиться. — Господин лейтенант, — повернулась она к Дубову. — Этот человек хочет что-то сказать вам.
Человека словно бензином облили и подожгли — так он обгорел. При этом никакого запаха бензина, или чего-то ещё, даже запаха дыма не было. Только ожоги и волдыри на коже.
— Я всё скажу, — бормотал он, пока полицейские поднимали его на ноги. — Я скажу, кто заказал убить её, я всё скажу, только уберите её! — завопил он, указывая в сторону Агафьи.
— Что тут происходит? — поинтересовался Дубов с совершенно ошалевшим лицом. — Кузнецов, вызывай наряд, сами тут не справимся.
— Я думаю, они вам сами расскажут, господин лейтенант, — улыбнулась ему Агафья. — А к нам у вас нет вопросов, верно?
— Да, всё верно, вы можете идти, — согласился Дубов и, потеряв интерес к Агафье и Владимиру, принялся отдавать распоряжения.
Агафья повлекла Владимира прочь. Едва они добрались до другой пустынной аллеи, Агафья обняла Владимира и всхлипнула. Долго стояла так, не издавая ни звука и не отпуская его. А когда отпустила, выглядела бесконечно уставшей.
— Спасибо, что беспокоились, — посмотрела она в его глаза. — Но вы очень рисковали, правда. Я ужасно устала, хочу где-нибудь посидеть.
Владимир посмотрел на меню, «Дымка» так и действовала, но она против своих не работает; он лёгким движением стёр её, дезактивировал виграф.
— Идёмте в то кафе, — предложил Владимир. — Там пусто и никому до нас не будет дела. Заодно и поедим.
Агафья кивнула, и Владимир повёл её. Под самый конец пути ему пришлось поддерживать её за руку, Агафья и впрямь устала так, что едва переставляла ноги.
* * *
Голова Агаты закружилась, едва она шагнула следом за Лианой в летний зной.
— Какая прелесть! — вырвалось у Агаты.
Она стояла, вдыхала полной грудью, и не могла надышаться.
— Чудесное место. Где мы?
— У этого места много названий. — Лиана с улыбкой смотрела на восторженную Агату. — Но все они переводятся как «Колыбель». Здесь когда-то всё началось.
— Вы опять говорите загадками, — вздохнула Агата. — Ужас, как есть хочу. И... какой приятный запах! — заметила она. — Яблоки?!
— Вон там.
И верно, на соседней поляне, ровно посередине, росла небольшая яблоня чуть выше Агаты. И ветви дерева ломились от крупных, спелых краснобоких яблок.
— Ешьте без опаски, — предложила Лиана и сорвала одно яблоко.
Глава 21. Странник в оглавление
Агафья не только устала, но и проголодалась не на шутку. И вновь она смотрела на список десертов так, как смотрел бы умирающий от голода на богато накрытый стол.
Но теперь Владимир-второй любезно пояснил, почему. На Другой Земле культ здорового образа жизни. И среди прочего, еда — только полезная, вкусная, но без излишеств. Конечно, есть кондитерские изделия, но они — роскошь, которую нужно заслужить.
А на этой, привычной Земле, такая роскошь доступна практически каждому, кто может заработать не только на ломоть хлеба с куском масла.
— Взять вам что-нибудь из десертов? — спросил Владимир напрямую. — Один раз вы-то уж точно заслужили.
— Не могу к такому привыкнуть. — Агафья ответила не сразу. — Знаю, что это должно быть ужасно вкусно, но не могу. Не хочу и привыкать. Скажите, вы сами часто такое едите?
— Нет, — признал Владимир.
И он осознал, что странное дело, но он действительно не любитель сладкого. Даже когда мама решала побаловать сына и своего супруга чем-нибудь кулинарным, сын ел единственно из вежливости. Но ведь так было не всегда? И понял, к собственному величайшему удивлению, что началось это с того дня, когда попал под машину. Когда только чудом отделался не очень сильным сотрясением мозга.
— Не очень тянет, если честно. Наверное, я просто привык всё это видеть.
Агафья покивала.
— Когда вы шли, я заметил, что вздрагиваете, когда к вам прикасаюсь, — понизил голос Владимир. — Те грабители успели вас ударить?
— Нет, я не ранена, — возразила Агафья. — И пояс уже всё вылечил бы. Нет, я просто чувствую чужую боль дольше, чем другие. Мэтр сказал, так бывает, нужно просто привыкнуть.
— Чужую боль? — не понял Владимир. — Надеюсь, это не я?
— У вас... не знаю, как и сказать. Правильная боль, человеческая. У вас отняли близкого человека, вам нужна такая боль, чтобы не сойти с ума. Нет, я про тех, кого наказал сегодня Владыка.
Агафья обвела голову ладонью, словно изобразила нимб — жест, который узнал Владимир-второй. Так положено делать, когда упоминаешь Владыку без очень веского повода.
До Владимира не сразу дошло. А когда дошло, мурашки проползли по спине.
— Вы чувствовали их боль?!
— А вы этого не знали? — Удивление во взгляде Агафьи.
Не знал, и это было новостью даже для Владимира-второго.
— Ой, конечно. Простите. Мэтр сказал, у вас теперь есть допуск, мне можно объяснить. Да, я чувствую боль и страх тех, кого Владыка судит по моей просьбе. — И снова ладонь Агафьи протирает невидимый нимб.
