Ну а заканчивалась физподготовка спаррингом, который был так же далек от обычного спаринга, как я от планеты Земля. Спаринговаться мне приходилось с машиной, хотя тут все было не так однозначно. Вера имела металлическое тело, но внутри его находился живой головной и спинной мозг. Честно вам скажу, когда я в первый раз об этом узнала, то разревелась как девчонка, так мне стало ее жаль. Но долго реветь мне не дали. Как выяснилось лучшее лекарство от слез — это получить стальной пяткой в грудь. Ну а следующие полчаса мне пришлось уворачиваться от новых ударов и на всякие грустные мысли времени не осталось. Позже мы конечно поговорили и Вера подробно рассказала мне о том, как она оказалась в таком положении и о ее договоренностях с Ильей. Вера была настоящим солдатом, настоящей железной леди даже до того, как получила тело робота.
— Я все же надеюсь когда-нибудь снова почувствовать все прелести человеческого тела. — Сказала она мне однажды в порыве откровенности. — Надеюсь, твой Илья сдержит свое слово.
— Я очень постараюсь проследить за тем, чтобы он выполнил свое обещание. Насколько я знаю, пока он физически не может этого сделать, но очень скоро ситуация может сильно измениться и надеюсь в лучшую сторону.
После "зарядки" наступало время завтрака. Слава Богу Илья быстро смог разнообразить рацион. Он наладил поставки продуктов с Земли, а в перспективе собирался выращивать и разводить все прямо тут, на Каллисто. Так что уже на третий день я перестала давиться одной зеленью. За приемом пищи ко мне присоединялись Солнце и Говорун. Они понятное дело не ели, но зато развлекали меня как могли.
После плотного завтрака я приступала к основному занятию на день, а именно освоению Шо-Ина. Стоило мне лишь сконцентрироваться на желании взаимодействия с ним, как псевдоразум Шо-Ина начинал активно помогать. Я подозреваю, что в нем была заложена некая учебная программа. Он показывал мне как можно с его помощью влиять на предметы материального мира или узнавать о них что-то новое. В начале он проделывал манипуляции сам, без участия моей воли, а потом последовательно объяснял как мне самой добиться того же результата. Хотя я наверно не верно выразилась. Мне требовалось научиться отдавать Шо-Ину верные команды. Это может показаться легкой задачей, но уверяю что на практике это совсем не так. Взаимодействие с Шо-Ином производилось не голосом и даже не мыслями. Тут требовалось одновременно использовать и мысли, и ощущения и даже настроение. Требовалась предельная концентрация даже для самых простых действий. Хорошо хоть у него имелся некий предохранитель, который не давал сотворить что-то случайно. Этот механизм дал сбой только в случае с Говоруном и то только потому, что не успел подстроиться под нового хозяина.
Одновременно с моими тренировками, Илья пытался разобраться с той частью Шо-Ина, которая использовала его ресурсы. Он хотел понять как использование мной Шо-Ина отражается в его ресурсах, но насколько я знаю он так в этом и не преуспел.
— Очень сложно. — Сказал он мне спустя пару дней. — Я вижу все изменения, которые происходят в моей памяти, я вижу какие из вычислительных блоков задействуются, но не могу проследить взаимосвязь с тем, что ты делаешь в этот момент. Слишком много параметров, большинство из которых мне даже не удается идентифицировать.
— Может мне стоит сосредоточиться на повторении какого-то одного простого действия и тогда ты сможешь увидеть закономерность?
— Я уже думал об этом. Фактически мы уже даже пытались. Если помнишь, я просил тебя изучать структуру набора слитков металла. Так вот, даже при повторении на одном и том же слитке параметры варьируются в очень широком диапазоне. Мне кажется, что Шо-Ин учитывает абсолютно все, от параметров внешней среды до твоего настроения. И я не понимаю как ему удается интерпретировать эти параметры и выполнить нужное действие.
— И что же делать?
— Думаю, что у нас остался только один выход, а именно следовать его инструкциям по твоему обучению.
Так и вышло, что легкого пути по освоению Шо-Ина не осталось и пришлось мне учиться самой. Надо сказать, что глубоко в душе я даже обрадовалась такому повороту событий. Мне действительно нравились эти занятия. Да, приходилось множество раз повторять какие-то действия, в большинстве случаев лишь смутно представляя себе их назначение, но когда получалось, то хотелось просто скакать и вопить от счастья. К концу первой недели, когда Илья пригласил меня посмотреть на открытие врат, в обучении наметился небольшой прогресс. Я заметила, что быстрее погружаю себя в нужное состояние сосредоточенности и лучше ощущаю Шо-Ин. Повторение пройденного так же стало занимать меньше времени и удавалось все легче. К сожалению скорость освоения новых действий не увеличилась. Мне все так же приходилось раз за разом повторять действие, пока я не находила к нему свой подход. Как оказалось Шо-Ин давал мне только некие шаблоны, но каждый ученик должен был подобрать к ним свой, индивидуальный подход. В основном именно этим я и занималась.
После занятия с Шо-Ином или в перерывах, которые я устраивала сама, когда ощущала усталость, я подключалась к ВР (виртуальной реальности) и проводила там время со своими друзьями и знакомыми. Поначалу я много расспрашивала их о том как они себя тут чувствуют, не возникает ли у них каких-то психологических проблем? Как выяснилось, у некоторых людей они действительно возникали и их приходилось держать в состоянии глубокого сна, остальные же справлялись нормально. Были и те, кто даже получал удовольствие от возможностей ВР. Как ни странно, основной "кайф" ловили пожилые люди, которые тут ощущали себя бодрыми и полными сил. У них ничего не болело, отсутствовали физические ограничения старого тела, а по желанию они даже внешний вид свой могли поменять. По началу из-за этого даже возникали конфузы, но потом Илья ввел виртуальные метки личности, по которым всегда можно было опознать кто перед тобой стоит и все вернулось в норму.
— Ты о нас не беспокойся. — В одну из таких встреч, сказал мне Ярослав. — Мы тут вполне акклиматизировались. Меня больше беспокоит, что ты там в реальном мире одна и я не знаю когда мы сможем составить тебе компанию.
— Я изучила все материалы по данному вирусу и судя из того, что смогла понять он действительно очень опасен. Вам не стоит рисковать и пока не будет найдено лекарство вывести вас из капсул означает убить. Я прослежу за тем, чтобы было сделано все возможное. Ну а за меня волноваться смысла нет. На скуку и всякие грустные мысли мне времени не оставляют. График очень плотный, я и к вам то вырываюсь только в перерывах и перед сном. Кстати, сплю я теперь максимум четыре часа и то последние пол часа ворочаюсь, потому что бывает лень вставать.
Вот в таком режиме и прошла моя первая после пробуждения неделя. Потом было открытие врат, за которым я наблюдала с безопасного расстояния и которое, судя по имевшейся у нас информации, прошло вполне штатно. После этого вместе с Ильей я наблюдала за продвижением исследовательского корабля. Радовалась обнаружению в указанном месте кладбища кораблей, на котором могли присутствовать необходимые для излечения от вируса технологии. Испугалась нападению неизвестного корабля и переживала за судьбу И1. Не находила себе места пока летела обратно на Каллисто и ждала дальнейшего развития событий. Закусив губу следила за развернувшимся возле врат сражением. Радовалась победе и вместе с остальными людьми обсуждала все находки. Поражалась тому, что пришельцы оказались очень похожими на нас и испытала разочарование от того, что вели они себя уж слишком похоже на нас.
И вот спустя почти сутки после данных событий я сидела и тщетно пыталась сосредоточиться на очередном упражнении, которое мне показал Шо-Ин. Простейшие с виду действие по левитации небольшого шарика на расстоянии десяти сантиметров от пола никак не желало подчиняться моей воле. Мысли все время соскакивали то на пришельцев, то на их технологии, способные помочь зараженным. В общем ни о какой концентрации не могло идти и речи. Я почти уже решила сделать перерыв и запросить у Ильи новую информацию, как вдруг он сам в виде голограммы появился у меня в комнате.
— Алиса, мне нужна твоя помощь. — Сразу перешел к делу он.
— Что-то случилось? — Немного растерянно спросила я.
— Можно и так сказать. Проблема с нашими инопланетными гостями, а точнее с основной их частью.
— Кстати, да, я уже подумывала сама у тебя о них спросить. Очень интересно, что же тебе удалось у них узнать.
— В этом то и проблема, удалось узнать очень мало. Более того, если что-то не предпринять в ближайшее время, то они вполне могут начать умирать.
— Я не понимаю, что ты имеешь в виду?
— Пойдем со мной, я тебе все покажу.
Я не стала заставлять себя ждать, поскольку мне и самой было очень интересно, а Илья дополнительно нагнал тумана. Мы вышли из моих апартаментов, которые за последнюю неделю приобрели вполне жилой и комфортный вид и отправились к транспортному терминалу. Насколько я знала, все объекты Ильи на Каллисто располагались под поверхностью спутника и были соединены между собой транспортными тоннелями. По сети этих тоннелей перемещались специальные капсулы. Они не касались стен тоннелей, поскольку поддерживались в воздухе сетью гравитационных излучателей, с помощью которых и передвигались. Когда мы подошли к концу жилой зоны, перед шлюзом мне пришлось надеть скафандр. Новые возможности моего организма по уверениям Ильи позволяли мне непродолжительное время находиться даже в вакууме, но пробовать как-то не тянуло.
— Готова? — Спросил он когда секции скафандра со щелчками сошлись за моей спиной.
— Почти, сейчас только Солнце в разъем вставлю. — Даже в облегченном скафандре имелся разъем для подключения ИИ, который мне подарил Илья. — Вот, так, — прокомментировала я вслух щелчок, раздавшийся после фиксации ИИ в разъеме — теперь готова. Куда мы направляемся?
— Ты наверно уже знаешь, что я переоборудовал отдельный удаленный объект для содержания наших гостей?
— Да, я просматривала его схему в свободное время. — Пока мы говорили, я успела пройти через шлюз и теперь направлялась в сторону остановки транспортной капсулы. — Почему ты не захотел держать их в жилом секторе?
— Это было бы нарушением безопасности. Я не знаю на что они способны и чего можно от них ждать. Но надеюсь, что с твоей помощью мы продвинемся в этом вопросе.
— Так в чем же дело? — В этом момент пришла капсула и нам пришлось прерваться пока я устраивалась внутри. Совсем недавно Илья добавил в них небольшой пассажирский отсек с сидениями. Раньше они были чисто грузовыми. — Рассказывай, ехать все равно не меньше десяти минут.
— Хорошо, можно начать и сейчас. Начну пожалуй с того, что половина экипажа корабля умерла еще при транспортировке.
— Что?! Но как, почему?
— Могу сказать как, но причину мне установить не удалось. Все они погибли из-за теплового поражения головного и спинного мозга. Вскрытие показало, что эти органы буквально сварились. Что-то локально подняло температуру их тканей как минимум до 100 градусов по Цельсию.
— И что, никаких следов того, что могло вызвать эти поражения?
— Пока что я не могу найти причину, даже используя наниты. Но я пока не прекратил попыток.
— А что со второй половиной экипажа? Они в порядке? Почему пострадали не все?
— Вторая половина пока стабильна, но я не знаю насколько долго это может продлится. Что же касается вопроса, почему не все, то у меня есть теория. Если ты обратила внимание, весь захваченный экипаж можно разделить на две ярко выраженные группы.
— Да, я помню, одни были в ошейниках. Это они погибли?
— Логичное, но не верное предположение. Ситуация прямо противоположная. Как не странно, но погибла именно та часть экипажа, которая не носила ошейников, а также имела самое лучшее вооружение и экипировку. И вот это тоже для меня является загадкой. Логично предположить, что часть экипажа в ошейниках действовали против своей воли и из этого следует еще один логичный вывод, а именно они должны были пострадать первыми. Но, как я уже сказал, этого не произошло.
— Ты боишься, что со второй группой может случится то же самое что и с первой?
— Я не боюсь, но вероятность высока. Я не знаю как ошейник контролирует их поведение и какие вообще функции он выполняет.
За этим разговором я не заметила как пролетело время и вот когда капсула полностью остановилась, люк открылся. Я вышла на хорошо освещенную просторную платформу и двинулась следом за вновь появившейся голограммой Ильи. В капсуле его голограмма пропала, видимо там не было голографического проектора. Мы подошли к точно такому же воздушному шлюзу как и в жилом секторе и после непродолжительной процедуры выравнивания давления внутренние створки шлюза открылись и я оказалась внутри сектора, где содержались "гости".
— Нет, скафандр не снимай. — Видя, что я собралась вылезти из него, сказал Илья.
— Почему?
— Считай это дополнительными мерами предосторожности. Как я говорил ранее, мне не известны их возможности, так что лишний раз рисковать не стоит. Я бы вообще не стал тебя сюда приводить если бы мог разобраться с этой проблемой самостоятельно.
— Кстати об этом. Что конкретно ты хочешь чтобы я сделала?
— Я надеюсь, что ты поможешь мне снять ошейник с одного из наших "гостей", ну или как минимум понять как это можно безопасно сделать.
— Думаешь я смогу тебе помочь? У тебя и так наверно достаточно технических возможностей для этого.
— Я тоже так думал, но выходит что не достаточно. Дело в том, что из-за моих попыток уже умер один из "гостей". Это вышло не специально. — Видя, что я собираюсь возмутиться, успел вставить Илья. — Я не собирался причинять ему никакого вреда. Вначале я попытался лучше исследовать внутреннее строение "гостей" при помощи нанитов. Процедура отработанная, но я потерпел неудачу.
— Из-за этого он умер?
— Нет, неудача заключалась в том, что через пару секунд после того, как наниты проникли в организм испытуемого, я полностью потерял с ними связь.
— Может быть какой-то сбой?
— Нет, я повторял процедуру пять раз и каждую попытку внедрения производил через разные части тела испытуемого. Результат всегда оказывался одинаковым. Немного колебалось только время до потери связи. Я не уверен не является ли это лишь погрешностью, но возможно тут есть некая закономерность. Чем ближе к голове испытуемого я внедрял нанитов, тем быстрее терялась с ними связь. Так, что логичным будет локализовать причину где-то в голове испытуемого.
— Тогда из-за чего же он умер?
— Я точно не знаю. Когда мне не удалось воспользоваться нанитами для исследования организма испытуемого, я попытался с их помощью исследовать строение ошейника. Результат так же оказался отрицательным. Наниты выходили из строя уже при помещении на поверхность ошейника. Мне удалось лишь засечь краткие всплесски какого-то непонятного излучения. Всплески совсем незначительные, но их вполне хватило для уничтожения нанитов.
