Коза 1, или Попаданка по отбору

— Есть, есть! — почти сразу девица была уже в перчатках и проникла Петеньке за спину. Вдвоём-то за минуту справились!

— Вот! — убрала свои руки от обновлённого носа. — Носи, Витя, на здоровье! Больше не воруй, и Машеньку благодари, что добрая и отходчивая!

— Меня-то за что? — спросила девица.

— Тебя за помощь во время операции, а меня за кротость и доброту. Ты что, тоже Маша?

— Ага! А вы и правда ведьма?

— Ведьма. Но не думай, что вредная, просто способности у меня такие.

— Что вы, и в мыслях не держала!

— Ну и хорошо, а мне пора, пожалуй. У вас там клиент лежит с системным блоком, этому вашему с серьгой его не поднять, наверно.

— Почему лежит?

— Невежливый оказался, его током и ударило. Двести двадцать всего. Опять мне спасать придётся!

Вышла в первую комнату, клиент так и лежит, приёмщик, нет, чтобы помочь, смартфоном своим занят, переживаниями делится. Ну что за люди!

— Я тебе что велела? — он как подскочит, да и в коридор. Ну вот, опять!

Наклонилась к грубияну, живой. Бросила на него малое исцеление, подождала с минуту, ещё раз бросила. Ага, вот и глаза открыл, пускай теперь с Витечкой разбираются. И с Машей.

Выхожу в коридор, а тёзка за мной.

— Мария, а можно я с вами?

— Куда со мной?

— Помогать буду! Я от этих давно уйти хотела, уломали помочь, пока на операцию не соберут. А теперь хватит с меня.

— Подожди, а зарплата?

— Да я у них на подхвате была, сделала планшет, потом заплатят, когда клиенту отдадут. Так-то в работе Виктор нормальный и ко мне не приставал, но противно с ними. Так можно?

— Да не нужна мне помощница, я и так справляюсь. И бываю здесь не так часто.

— Ну, хоть просто пройдусь с вами, а? Голубых в Петербурге как собак нерезаных, а ведьму первый раз встретила! Неужели от меня пользы не будет? Железо, софт, что хотите?

— Софт? Одно дело и впрямь есть. Нужно сделать шрифт и научить компьютер с ним работать, набор и редактирование текста и печать. Лучше в Виндоус, но если никак, то нужно другую оболочку, наверно. Букв там много, шестьдесят восемь, но нет заглавных и знаков препинания всего два. Потянете?

— Как срочно?

— Месяца достаточно?

— За месяц хороший не получится. Оперативку жрать будет, как не в себя.

— Это пока не страшно, а хороший сколько ждать?

— Думаю, год или меньше, но порядок такой. И деньги нужны будут, в одиночку... а, может, и в одиночку справлюсь. Но сразу так не скажу, нужно в тему погрузиться хоть немного. Можно?

— Мне нужен хоть какой результат примерно через месяц, набрать и напечатать на лазерном принтере с десяток страниц в двадцать-тридцать экземпляров. Нормальный вариант можно и в течение года. И сколько это будет стоить? Хотя бы порядок?

Мы вышли на улицу, я направилась в сторону метро. Вроде и рядом, но погулять придётся, неудачно я этих мальчиков выбрала. Хотя, девочка может и пригодится.

— Первый вариант сто тысяч, хороший — миллион. А можно вместо денег заклинаниям научить?

— А с чего ты взяла, что у тебя получится? — от неожиданности я перешла на "ты". — И потом, я не преподаватель, меня саму учили на курсах, но там мест нету. Пока нету — добавила я, подумав. Скоро каникулы, все ли вернутся?

— Мне так кажется — не совсем уверенно ответила тёзка. — А что, нужны особые способности? А как узнать, есть они, или нет?

— Способности нужны, но я определить не могу. Если будешь работать, я сестру могу попросить, она сразу видит, кто есть кто. А, вот ещё есть одна примета — ты как к грозе относишься, равнодушно, восторженно, или в панику впадаешь?

— Не люблю я грозы — поскучнела тёзка.

— Тогда есть надежда. Но надежда на то, что способности у тебя есть, а будут ли там нужны курсанты, понятия не имею. Давай лучше договоримся на деньги, а магию будем иметь в виду. Телефон мне свой назови, через неделю привезу алфавит, позвоню.

— И ещё частота каждой буквы желательна.

— Ладно, попробую частоту посчитать — мы обменялись номерами, я ещё и почту свою оставила.

В Пулково приехала значительно раньше срока, просто время на транспорт неудачно рассчитала. В парк прошла свободно и какое-то время бродила по остаткам советской цивилизации. Зрелище удручающее, развал и запустение, и не после зимы, а многолетнее. Какие-то рельсы, поворотные механизмы... как с другой планеты. Хотя лично я на другой планете побывала, ничего подобного там не встретила. Даже живые здания покрашены только там, где видно, чуть в сторону — и облупившаяся штукатурка. Но летом, когда листва прикроет разруху, здесь будет хорошо и покойно.

В условленное время шеф ждал меня с каким-то медведеобразным мужиком, я даже думала, подходить или нет, астрономы такими не бывают. Оказалось, бывают, Валерий Алексеевич раньше занимался какими-то сигналами из Космоса, рассчитывал сообщение от братьев по разуму поймать. Видимо, сумел, так как диссертацию защитил. Кандидатскую. А потом на Кавказе русских попросили, но он успел вывезти часть оборудования сюда. Антенну, к сожалению, не сумел, а вот электронная часть стоит в одном из ужаснувших меня павильонов и ждёт своего часа. И похоже, что кроме меня никого больше не дождётся, элементная база теперь совсем другая, сгори какая лампа — всё, замену никто не изготовит. У Валерия, правда, есть кое-какой ЗИП, но теперь и работать с такой аппаратурой некому. Сам он стал водителем-дальнобойщиком, колесит на хозяйском МАНе по стране и куда пошлют. Но вспомнить былое приятно.

Втроём отправились к этой чудо-аппаратуре, она занимала четыре больших шкафа на манер платяных, только из железа и с лампочками. Оказывается, шкафы уже успели прогреть, выставить нули и что-то ещё, и можно приступать.

Стулом мужики не озаботились, придётся выступать стоя, как оперной певице. Оперной — потому что без микрофона.

Я решила записать самое простенькое заклинание, команду на срабатывание спецсветильника. Сперва в тестовом режиме, чтобы шкалу правильно выставить, это заняло минут двадцать, потом трижды сделали рабочую запись. На бумаге показать, аппарата такого нет, а на экране ничего не понятно. Мне непонятно, а Валерий Алексеевич воодушевился, начал что-то объяснить про гармоники, ряды и анализ, шеф ему вежливо поддакивал, не иначе, слово знакомое встретил. Такие вот у нас дальнобойщики.

Раз уж аппаратура настроена, записали заклинание посложнее — малое исцеление. Тоже три раза. На эту картинку хозяин шкафов отреагировал иначе, воодушевление куда-то делось, промычал что-то невразумительное, и сообщил, что Фурье навряд ли поможет. Конечно не поможет, помер давно.

Записали ещё и заклинание упрочнения, классическое, которым я пользуюсь. Это Валерию Алексеевичу понравилось больше, на его взгляд, анализ должен получиться. Телефон подвижника дал, тоже энтузиаста не от мира сего, к которому следует обратиться. Ну и три флешки с самой записью. Выключил аппаратуру, с видимым сожалением отключил кабели и укутал шкафы полиэтиленом. Закрыл павильон. Я его поблагодарила, деньги совать не стала, а подарила простенький амулет "на удачу", заряженный фианит на шнурке. Взял.

Он ушёл сдавать ключи, а мы осторожно спустились по скользкой лестнице к автобусной остановке.

— Мария, у меня на ближайшие недели очень плотное расписание, — снова сообщил шеф — даже по субботам. Если вы сможете вечером перед учёным советом скинуть мне тезисы вашего сообщения, я их успею прочитать и, возможно, посоветую что-нибудь. Но вот с расшифровкой сегодняшних записей, к сожалению, помочь не смогу, разве что через месяц. Справитесь?

— А чего там справляться? — я пожала плечами — да и вообще, так ли это нужно? Ну, узнаю я, какие там гармоники присутствуют, и что с того? Исследование ради исследования?

— Да как же, ради исследования? А если удастся воспроизвести ваш сигнал машинным методом?

— Лампочку зажигать? Это можно и попроще сделать. А исцеление, Валерий Алексеевич сказал, расшифровать не выйдет.

— Ну, во-первых, в расшифровке он не специалист, вот машину сделал, это да, но не более того. Во-вторых, почему вы забыли про упрочнение? Пока что всё очень зыбко, конечно, но вдруг нам удалось записать весь сигнал? Не потерять никаких нюансов? Да, спецсветильник по сути никому не нужен, но если записанный сигнал сможет его зажечь, значит, весь сигнал лежит в области электромагнитных волн, никакие астральные материи или потусторонние силы ни при чём. Валера сказал, это самый простой из сегодняшних сигналов, надеюсь, его и воспроизвести удастся на достаточно простом оборудовании. А анализ — анализ нужен, чтобы знать, какими параметрами должно обладать воспроизводящее оборудование.

— Вы думаете, получится?

— Скорее, надеюсь. Не тяните с расшифровкой, после доклада займитесь ей вплотную. А получится, встретьтесь с этим спецом и раньше, только не по телефону.

— Ну, уж это я понимаю.

Подошла маршрутка, в ней только одно место, и я уехала.

Есть о чём подумать.

Глава 19

Испытания на воздействие излучения проводились чёрте где за городом, в воинской части с обшарпанным забором. Заказанного мне пропуска для прохода внутрь оказалось недостаточно, но нужный ящик два солдата вынесли мне в проходную. Там и комнатка оказалась предусмотрена, два на два метра, в ней старый письменный стол и два железных стула.

В присутствии офицера проверили печати и вскрыли.

Что сказать, образцы на месте, три магических, то есть спецсветильника, тоже. Офицер наблюдает, солдаты по сторонам смотрят, как в таких условиях магией пользоваться? Достала помаду, покрутила для вида над светильниками и зажгла их. Все три загорелись, стало быть, в порядке. На вскидку заряд немного уменьшился, но точнее не сказать. Так и записала в журнале: "Работа спецсветильников без видимых изменений". Один образец упрочнённого известняка изъяла, отвезу на кафедру. Надо бы хоть три, но и эти подсунули в чужую программу, что называется, христа ради. Заполнила бланк протокола об изъятии, все его подписали и в моём присутствии ящик запечатали, заклеили бумажной бандеролью с моей подписью. Ну, и пломбу навесили, номер любезно вписали мне в протокол изъятия.

Как сюда при советской власти добирались, совершенно непонятно. Меня нанятый у метро частник спокойно дождался и отвёз обратно, а ведь раньше загород только на электричках ездили. А от станции как, пешком?

Теперь проще, частник до метро, на метро в центр, там пешком.

Принесла образец в лабораторию, при мне его и раздавили. Двести семьдесят килограмм на сантиметр, вроде и поменьше, но сопоставимо с разбросом. Да, было бы три — можно бы и выводы делать.

Вечером встретилась с тёзкой — программистом, передала ей алфавит из того мира. При более внимательном исследовании букв оказалось меньше, четыре из шестидесяти восьми в просмотренных мной текстах вообще ни разу не встретились. Так-то можно бы и по почте было, но Маша настояла, очень поговорить со мной хотела. Посидели с ней в кафешке у дома, поболтали ни о чём и обо всём за мороженым с ликером: вот что в Академии изготавливать следует, надо как-нибудь магистру Квирк принести.

Тезка оказалась со схожей судьбой, я имею в виду образование и работу. Закончила университет ИТМО, магистр, с трудом нашла себе подработку у голубков. Собственно, у старшего, Виктора, он в этой фирме и хозяин, и основной работник. Работа непостоянная, но концы с концами сводить удаётся.

С принтером я у него, похоже, не первая, отголоски скандала тёзка моя застала как-то, но мало ли клиентов психованных? А после моей истории мальчики при ней переругались, она и поняла, что дело нечисто.

А с простым вариантом шрифта она почти уже справилась, можно сказать, заведёт изображения и будет пробовать. И вообще она скорее программист, ей это ближе, чем железо.

Пообещала, что буду иметь в виду. Мало ли, специалист по расшифровке не захочет со мной возиться.

Обещанные шефом десять-двенадцать человек еле вместились в зал, десять рядов по семь-восемь мест. Ну да, для господ солдафонов женщина с докладом круче говорящей лошади. Или даже говорящей и курящей одновременно.

На скинутые тезисы доклада шеф ответил кратко — "Сойдёт". На вопрос о технике для демонстрации таблиц вообще ничего не написал, да и сам только сейчас нарисовался с большой картонной коробкой. Хорошо, что есть ещё и Андрей Ильич, и оргтехникой озаботился, и проводил меня сюда, сама бы дорогу не нашла.

Коробку передали мне, я заглянула — внутри пустой корпус от системного блока. Ну, не совсем пустой, килограмма полтора весит... бутафорский прибор, понятно. Боковая панель снимается... кабель наличествует... справлюсь.

Оргтехника здесь продвинутая, здоровенный монитор метр на полтора, для десяти человек вполне достаточно, но с последнего ряда не разобрать. На самом деле, ничего интересного я не покажу, просто знаю, что глаза у слушателей должны быть чем-то заняты, иначе начнут замечать плохой маникюр или излишнюю материалоёмкость докладчика. Презентации делать меня научили, ноут подключился штатно, главное, по времени не затянуть.

Андрей Ильич меня представил и уселся рядом, лицом к аудитории — а кто он вообще такой, интересно? — и я ринулась, очертя голову.

Рассказывала про эффект упрочнения — о чём ещё говорить с военными? Возвышенных материй вроде выбора клатча по контрасту или по соответствию не поймут-с! А с упрочнением доступно, не только слова понятные, но и потрогать можно — ближе к концу небольшой лекции попросила первый ряд расписаться на заготовленных листах бумаги, а потом упрочнила их и раздала обратно. Да, узнаю мужчин — слова прошли мимо ушей, а когда получили игрушку в руки — будто бомба взорвалась. Информационная.

Первый ряд сразу листки надорвать попытался, не получилось, сзади сидящие стали им помогать. Ну-ну, порвать-то и можно, только не пальцами. Задние ряды заволновались, не понимая, что происходит, повторила для них демонстрацию, образовалось как бы две группы, основным рефреном звучало: — А как это?

То есть тринадцать минут, получается, я перед ними распиналась напрасно, ничего не услышали. А пришли зачем? На меня красивую полюбоваться? Ладно ещё, молодёжь из задних рядов, а старпёры с первого? Ох, что-то я сердиться начала, спокойнее, Маша, спокойнее.

Теперь и вопросы появились, если по делу, старалась ответить развёрнуто, от дурацких отшучивалась, а если пренебрежительный или обидный, давила спросившего: отшибала ему память за пару последних минут и вежливо просила повторить вопрос. Трех раз оказалось достаточно, молодёжь поняла.

Неизбежно возник вопрос о природе спецвоздействия. Я открыла было рот, но Андрей Ильич меня опередил:

— Товарищи! — поднялся он со своего места. — Прошу учесть, что не все собравшиеся здесь имеют нужный допуск. К тому же, насколько мне известно, адъюнкт Юрьева собирается патентовать способ преобразования материала и устройство.

— Не совсем так, — вставила я свои пять копеек — устройством занят мой научный руководитель полковник Караваев. — Пускай теперь отдувается.