И, главное, что сейчас, когда они вроде при делах стали, надо же такой фигне было случиться. Хотя это как раз лишний повод поразмышлять, не за этим ли белобрысая сюда зачастила. У них там, поди, таких чудес и не бывает.
Но слушать её всё равно нечем, нет у них шпионского оборудования, да если бы и было, не подлезешь с ним к белобрысой. Сразу видно, штучка та еще и по повадкам видно, что у неё как раз эти шпионские штучки могут оказаться. Вот если бы её прижать в тёмном месте, она бы выложила всё, хотя, возможно, как раз наоборот, неизвестно на что она способна, и что у неё в карманах имеется.
* * *
Всё-таки миттельшпиль — это самая сложная часть игры. Дебютная заготовка, какой бы глубины она ни была, она уже исчерпана. Полученные преимущества иллюзорны, план развития как бы уже закончен, остаётся надеяться на ошибку.
Ошибка может появиться только под воздействием внешних факторов, таких как психологическая сломленность, недостаток времени, какие-то еще дополнительные факторы. Например, яростное желание победить во что бы то ни стало.
Это ослепляет. Сподвигает на авантюрные действия. Тут самое главное, самому голову не потерять, а хладнокровно маневрировать, не упуская из виду угрозы и просчитывая варианты. В этом залог успеха.
* * *
Людям, которые осознали свое назначение, нравятся их деятельность и место работы. Их жизненный стиль дает им идеализированное восприятие или видение себя самого. Просто они чувствуют себя теми, 'кто есть'.
Большинство людей приходят на работу, увольняются, получают повышение или нет либо находят удовольствие в том, что делают, в зависимости от их способности отождествить себя со своей средой обитания.
Очень важно озвучить свое назначение в настоящем времени, чтобы оно было для вас актуальным всегда. И вы, скорее всего, увидите, что давно подсознательно понимали свое назначение, а возможно, даже живете уже в соответствии с ним.
А принятые вами в течение жизни решения это доказывают. Однако не мешает иметь четкое определение вашего предназначения, особенно в моменты серьезных жизненных перемен. Тогда будет проще справиться со стрессом, принять и понять перемены и сделать здравый выбор.
Умение увидеть в каждом человеке степень его уверенности и неуверенности в себе — качество, позволяющее великолепно манипулировать людьми, играть на их амбициях и комплексах.
Неважно, как это описывать, но средний возраст остается ключевым этапом в жизни человека, который чувствует необходимость облегчить свой груз.
Как я, например.
Особенно, когда происходит странное.
NoПоказная простота — это утонченное лицемерие.
Глава 4, в которой показная простота — это утонченное лицемерие
... Молчи, молчи
про последний приют -
тут что не тюрьма, то скит,
а попробуй всердцах надеждой не заболей,
окунаясь в чумные глаза лубяной тоски,
пропадая в краю не пойманных соболей.
Лягушачья не меркнет слава — из кожи вон,
не святую являя `заполночь простоту -
словно родинки, помертвевшие на живом
огоньки за бортом, потускневших небес тату.
Пусть по жизни уже не светит, факир зачах,
поле лётное — словно вымерло — по прямой
переходит в трофейных сказочных кирзачах
безутешный царевич с бряцающей сумой.
Что невесел-то?.. Реквизита с чужих болот
нанесло на три сказки — лучше не городи
про залётные стрелы, волшебный автопилот
и застенчивых жаб, пригревшихся на груди.
По колено здесь всё — сугробы и горе. Впрок
только водка и хлеб, да вечная мерзлота
обесточенных глаз,
лёгкий флирт и тяжёлый рок,
да зияющий выход `за борт — дерзай, латай.
NoЛада Пузыревская
* * *
Когнитивный диссонанс. Надо же такому случиться, чтобы вот так жил не тужил, и вдруг оно — диссонанс. И не какой-нибудь, а именно когнитивный. Ну и ладно, скажете вы, диссонанс и диссонанс себе.
А вот попробовали бы, когда этот самый диссонанс возьмет мускулистой рукой за горло, попробовали бы тогда реализовать самый замухрышный проектик. Пробовали? Вот и я пробую. Сплошной неадекват получается. Куда ни кинь — везде клин.
Но нас же не проймёшь. Мы сами с усами. Хотя усов отродясь не носил — на третий день щетина так раздражает, что ни о каких усах и речи быть не может. Особенно, когда диссонанс.
Вот и сегодня. Встал с утра и никак не въеду — толи диссонанс, толи щетина. Ну, от щетины то я быстренько-быстренько избавился, а вот диссонанс... но им же хуже. Французам.
У меня диссонанс, а их крепко взяли в оборот. И даже эта, фифа в шубке никак им не поможет. Да и с чего бы она им помогать то стала? Ей, я думаю, и без них есть чем заняться. А у меня диссонанс, к гадалке не ходи. Впрочем, чего это я. Вот именно к гадалке и пойду.
* * *
Существует причинно-следственная связь и её еще никто не смог отменить. На самом деле это очень просто, и я сейчас попробую вам это объяснить так, чтобы вы тоже поняли. Вот если стукнуть молотком по пальцу, то будет очень больно. Это вы и без меня знаете, ничего нового я вам не сообщил. Хотя, я же не знаю, стукали вы молотком по пальцу или не стукали, если не стукали, можете прямо сейчас попробовать.
Я, когда стукал, мне было очень больно. Это если с одной стороны посмотреть, а если с другой, то если стукнуть молотком по деревянному пальцу, то больно, наверное, не будет. Но я этого наверняка знать не могу, потому что у меня нет деревянного пальца.
Если у вас есть деревянный палец, то вы можете попробовать, и убедиться, только я об этом никогда не узнаю, если вы мне не расскажете.
Но я могу об этом догадаться. Только для этого мне придется сделать очень много допущений. Допустить, мысленно, конечно, что у вас есть деревянный палец, молоток, что вы по нему честно стукаете, и что вам при этом ни капельки не больно. Допустить я, конечно, могу многое, но вот что я знаю абсолютно точно, что стукать вы не будете, что бы я тут не на допускал.
Потому что если я допустил, что у вас есть молоток, есть деревянный палец, и даже если уж совершенно фантастическое предположить, что вы, несмотря на всё вышеизложенное, всё же это читаете, то допустить, что вы всё бросите, и начнёте стучать молотком по пальцу, я точно не могу.
Хотя я фантастику пишу, но такого нафантазировать даже я не могу себе позволить. И этому, разумеется, есть причина.
Надеюсь, вы всё уже поняли про причинно-следственную связь, или мне продолжить?
Более того здесь вообще нет драматургической законченности. Это именно то, что сюжет обрывается, и до встречи в будущем. Что особенно мило, учитывая, что радоваться решительно нечему, и финал тоже нисколько не обнадеживает.
Трудно сказать, мрачнее ли это. Именно в силу отсутствия развязки, равно как и общей бедности на события. Герои прячутся по лесам, абсолютно не понимая, что делать дальше.
Поэтому и выглядят не так жутко и ярко. Вот депрессивнее — пожалуй. Понятно, что все кончится хорошо, иначе и быть не может, но выхода из создавшейся ситуации пока не видно даже на горизонте, а чем дальше в лес, тем больше всякого занудства.
Что еще отличает фабулу от прочих, так это ритм.
Персонаж, судя по всему, впервые столкнулся не с проблемой втискивания в нерезиновый хронометраж всех основных событий, а с проблемой растягивания событий аж на пять недель. Появились мхатовские паузы, благодаря которым стало видно, кто есть кто. И это, безусловно, главное волшебство.
* * *
— Вы видите людей насквозь и точно знаете, где у них кнопка, — хрустальный шар при этих словах почему-то помутнел. Мадам взяла в руку тоненькую коричневую палочку и сунула конец в пламя свечи. Мне стало очень весело, но виду я не подал.
Мадам, впрочем, сама всё поняла и погрустнела.
— Заповедь четвертая — не давай своих подопечных на растерзание другим, лучше растерзай их сам, — сменила интонации Мадам, голос стал низким, тёплым и очень доверительным.
Я ей сразу же поверил. Запах стал просто невыносимым, в ухе свербит, левая рука стала наливаться тяжестью.
Мадам помутнела и помутилась. Меня захлестнули счастье и гордость, а голова закружилась от мыслей о грядущих переменах.
И какого спрашивается, меня сюда занесло? Это всё Бенедикт. Есть, говорит, источник непонятный. Не то, чтобы сильная флуктуация, но надо бы сходить, проверить.
Ноги сами привели к этому обшарпанному подъезду. Безлюдный переулочек в тихом центре, на звонок открыла сама мадам. Я ее потому так именую, что никакого диалога вступительного или ознакомительного у нас не произошло. И тем более, что нас, так сказать, друг другу не представили.
Дверь открылась, невысокая бесформенная женщина неопределенного возраста, одетая во что-то аляповатое, посторонилась, и я шагнул в полумрак прихожей. Ни здрасьти, ни досвиданья, ни сам дурак сказано не было, всё произошло как-то само собой.
Всего несколько секунд, и мы сидим за круглым столиком, на каких-то замысловатых табуретах, и мадам говорит, говорит, говорит... двумя пальцами я жестом фокусника вытянул из жилетного карманчика две бумажки с президентами, хотя ни о какой таксе речи и не возникло, мы участвуем в действе, в котором всё всем известно заранее, хотя никакого заранее быть и не могло.
Как я сюда попал, я не знаю, но меня тут явно ждали, и процесс пошел.
Прекрасно поставленная речь, глубокое грудное контральто, небольшие неправильности акцентирования как бы выдают нездешность, но всё проговаривается четко, вдумчиво, убедительно. Верю, верю, верю,... таковы правила, и мы оба их прекрасно знаем. Откуда? Да ниоткуда.
Из книжек, из детства, из фантазий, что ли, или глубин подсознания. Это и игра и не игра. Это действо. Моё участие в действе пока пассивно, но как бы предполагается, что это только пока.
— Зачем? — говорю я, и мадам замолкает, чуть привстаёт и протягивает руки, протягивает их так, чтобы я защелкнул на них наручники. Но я улыбаюсь, улыбаюсь виноватой, вымученной улыбкой.
— Яхонтовый мой, — контральто становится еще глубже, — французов не трогай. И я согласно, одними ресницами, показываю, что нет, не трону. Даже наоборот. Потому что у них миссия. И деньги.
Вот и всё. Можно уходить. Точки расставлены. Всё стало понятно и никакие вопросы уже ничего не прояснят. Потому что и так всё предельно ясно.
Мы оба двое. И не было никакой искры, не было момента истины. Просто всё ясно и всё обозначено предельно обнаженно. Потому что миссия.
* * *
А вот интересно, чему число пи равнялось при Пифагоре? И при Эвклиде тоже, естественно, они, эти древние греки, всё квадратурой промышляли, их всё в трансцендентальное закидывало, ну иногда в трансцендентное.
Догадаться-то они об этом, похоже, догадались, или им подсказал кто, что квадратура — как раз оно самое то и есть, и что пи — это важная, возможно и фундаментальная метрика пространства. Как мне кажется.
И что если квадратура вдруг получится, то пространству кердык.
Схлопнется пространство.
* * *
Вообще-то мы можем за себя постоять, ежели оно что. А можем и не только за себя. Я не имею в виду всякие файерболы или какие магические удары, боже упаси. Нет, реально всё гораздо проще. Фраза, сказанная низким грудным голосом, негромко, но уверенно, остудила немало горячих голов.
Обычно дальнейших действий и не требуется. Ни у кого из наших дальше фразы, в общем-то, и не доходило, это только тётеньки наши иногда чудят, причем на Ирину никто и никогда и не пытается даже не то что покуситься, но даже голос повысить, а вот Светка, она постоянно умудряется в разные истории влипнуть. Хорошо, сейчас Макс от неё ни на шаг, а то она, было, повадилась по лохотронам пошустрить.
Вы когда-нибудь с напёрсточником играли? И не играйте, лучше уж сразу отдайте ему всё, что у вас есть, оно вам дешевле обойдётся.
Светка — она же ни одного напёрсточника не пропустит. Но, хорошо, что хватает у неё ума и темперамента всего один раз играть.
На втором она не настаивает, да и этот, который, ну вы поняли, второго раза никогда ей и не предлагает, сразу безмолвно отсчитывает то, что положено, и всё.
И свита, а напёрсточники, они никогда в одиночку же не работают, даже не пытается к ней приблизиться, как-то у них никакого желания не возникает. Просто не возникает, и всё тут.
* * *
У некоторых, как мне кажется, постоянно войнушка происходит, крутое мочилово, то есть, и всякие Рембо, супермены разные, отношения выясняют, кто круче, кто прав.
Потому и катаклизмы в их миссиях постоянные, что ни день, то опять какой-нибудь супергерой кому-нибудь... чего-нибудь надрал, в общем. Это, разумеется, не скучно, но тяжеловато.
Я же, насколько себя помню, никогда не воевал, ни с окружающим миром, ни с неведомыми силами, потому что, зачем воевать, если можно в нужном месте в нужное время оказаться, и буквально парой фраз договориться, разрешить любые противоречия.
Я и в реале постоянно оказываюсь в таком месте и в такое время, где любую проблему можно разрешить в зародыше, пока она еще не созрела до такой величины, что кровопускание требуется.
При том, что сам то я туда и не хочу вовсе попадать, это как-то случайно, вернее самопроизвольно выходит.
И это малое возмущение, этот самый эффект бабочки, гораздо дешевле обходится. Это, пожалуй, и называется управление по возмущению, высший пилотаж управленческий, то есть.
И именно поэтому мне так функция Хевисайда не нравится. Активно не нравится. И я её не понимаю.
Потому что уже ничего и сделать нельзя, никаких упреждающих или корректирующих воздействий учинить.
А это полностью противоречит моему менталитету. И я стараюсь свалить куда подальше от тех мест, где эта самая функция может... но, увы, это получается не всегда, ой не всегда.
* * *
Пелена Майя начинает спадать. Или это мне только кажется. Ощущать себя сомнамбулой, чьим-то Буратиной на ниточке так неприятно, когда поступаешь не по собственной воле, не по собственному выбору, а в силу сложившихся обстоятельств.
Мне это сегодня стало не просто очевидно, а как-то даже не по себе стало. Как будто я играю за чью-то команду, а как я в этой команде оказался, и кто определил мне круг функций, обязанностей, я не знаю, но из всех сил тщусь быть полезным и незаменимым, стараюсь, чтобы наша команда всех победила.
В какую игру мы играем, я не знаю. И не знаю где, когда и почему. Впрочем, догадываюсь, этого вообще никто нигде и никогда не знает. Потому что все Буратины на ниточке. Или заводные куклы суок. Так точнее.
Дверь слегка скрипнула, и вошла еще одна Буратина. Нет, не Буратина, конечно, зашел Ассистент. Принес вчерашний отчёт, и похоже хочет поговорить. Но вот фиг ему. Я сегодня разговаривать вообще не настроен.
— Гриш, сошлось?
— Во втором сегменте какое-то искажение не до конца понятное. Что-то такое наводится, экранировать не удалось.
— Вы всё точно разместили, в соответствии с планом?
Мог бы и не спрашивать, конечно в соответствии, три раза перепроверили, тут проколов не бывает. Боссу только об этом лучше не говорить, он и взъесться может. Любимая его поговорка — чудес не бывает. И все это знают, хотя именно чудесами мы тут и занимаемся, вернее это для всех они чудеса, а для нас просто пока неизученные и необъяснённые явления.
