Перехватили вызовом к телефону — Привет, племяннику. — О, здрасте, тётушка. Соскучились? — Ага, примерно так. Завтра в нашем профкоме беседа будет, к десяти к мне, а потом двинем на завод. — Жалоба пришла? — От кого? Наоборот, хвалить будут. Всё, жду, бывай. И вам не хворать, иду дальше. Танцы прошли хорошо, народу навалом, половина слушает, половина танцует. А ещё сколько за оградой.... Да ладно, нам не жалко, играем, а вот что тут делает мама Верки, это большой вопрос. Улыбается мне и показывает, что есть разговор. Ланна, поговорим, в перерыве уединяемся в сторонке.
— Юра, здравствуй, это Артур Тигранович, знакомит с чернявым мужичком явно кавказского вида. — Очень приятно. Решили потанцевать? — А почему и нет. Но больше по делу — Артур занимается звукозаписью в нашем ателье, вот и у него к тебе деловой разговор. Тяну носом — у армянина глаза так это увеличились, начинает тоже принюхиваться. — Вы тоже чувствуете запах денег? — смотрю на него. Опешил, потом начинает просто ржать, чуть не до слёз, на нас даже оглядываться стали. Подаёт руку — Молодец, запомню,, думаю, что мы договоримся. — Конечно, но лучше в спокойной обстановке. А вы пока наши песни послушайте, товар ведь нужно всегда проверять. А музыка — тот же товар, плохая не продаётся, хорошая — с радостью. — Верно говоришь, опять улыбается. — Римма, этот молодой человек будто родился коммерсантом. — А вот про коммерцию лучше без свидетелей, показываю глазами на народ.
Всё, раскланиваюсь и иду на сцену, глоток водички и пора работать. — Друзья, мы эту песню здесь не исполняли, но она уже звучит в городе, итак — "Чёрные глаза", думаю, здесь есть такие, три-четыре и начинаем. А что, мы с парнями проигрывали её, Лёха подобрал ритм на барабане и на вступлении просто стучит руками, вроде как по бубну. А я боялся, вон как два парня отплясывают, на вид чёрнявые, но это местные, тут целая группа поддержки хлопает в ладони и подбадривает криками. А Ритка ещё и на флейте что-то кавказское играет, вообще отлично звучит. Есть, станцевали, а мне кричат — Юра, спасибо!
О, это же Мутуев, кто бы сомневался, машу рукой — Алик, для друга не жалко! И уже девчата поют про рыцарей и Айвенго, как раз в тему. Вижу, как Артур поднимает палец вверх — да нам не жалко! Потом мне передают записку с номером телефона и я машу им рукой — до свидания.
— Кто это? — Оооо, дорогая, это к нам идут денежки, потом расскажу. Ну а Римму ты знаешь, там наряды, на которые как раз и пойдут эти денежки, круговорот такой в природе. — Читали, помним, но там про воду. — Пффф, деньги точно так же утекают, если не быстрее....
Собираемся, девчата уходят первыми, мы идём за ними. Вижу, что к Маринке подходит мужик и что-то ей выговаривает. Она вроде в отказ, прибавляю шагу, тут он разворачивается и влепляет ей пощёчину. Ну ни х.... себе — Лёха, держи, сую ему гитару и несусь к ним. А этот утырок опять рванул её за плечо, подпрыгиваю и с ходу заряжаю ему ногой в голову, благо ростиком тот не очень высокий. Снесло обоих, но я сразу поднимаюсь , а тут и парни подбежали. Тело что-то матерится и пытается встать, бью ему стопой в челюсть, вот теперь готов. — Кто это? — Папенька наш, криво улыбается подруга. Смотрю как по подбородку стекает струйка крови, сууука, опять кидаюсь к нему, но Ромка с Антоном повисают на мне.
А тут и наша "охрана" подбежала — Юра, что за мужик? — Сами вы , бля, мужики, да я вас, ну и дальше что-то там по фене чешет. О, ожил, опускаюсь к нему — Тебе мало? Добавить? — Да ты знаешь, кто я ? — Вообще насрать, понял? Постойте тут с ним, чтобы ещё не заработал, киваю парням и мы идём к ДК. — Чего он от тебя хотел? — Чтобы домой вернулась и не шлялась. И сучка я и проститутка , ну и так далее, поморщилась и вытирает кровь. — Сволочь , губу разбил, а то ещё и синяк будет. — Не трогай, у нас аптечка есть, дошли до места и Ленка замазала ей рану.
Пришли парни — Ушёл? — Ага. Сильно недоволен, но мы ему за тебя и за Хмурого сказали, вроде заткнулся и свалил. Да мы и не ожидали, тормознулись в туалет, а тут такая херня случилась. Но ты здорово его смесил, Борода. — Да ладно, обошлось. Но вы учтите на будущее, видите, как получилось. Это ладно, он пустой был, а так сунул бы перо в бок или кастетом по башке и откачивай потом. — Мля, ну мы не нарошно же.... — Всё, братан, забыли. Дюхе скажете с утра, пусть с ним базар гасят в зародыше, он на голову дурной, а мне озираться не хочется. Он вообще кто по жизни, центровой? — Да это Коля "Штопор", понтов много, а так то "бакланка" у него по пьяному делу, но три ходки есть. — О, видите, уже неисправим. Ладно, всё закрыли и шагаем домой всей компанией, а потом парни идут провожать Ленку и Романа.
Заходим домой, она опять к зеркалу — Мдаа, синяк точно будет, смотрит на меня и улыбается. — Чего смешного? — А что мне , плакать? Приедет твоя мама и посмотрит на красавицу. Я не стала там говорить — это моя мамаша ему сказала, где я пою. — Ну и флаг ей в руки, давай, спать, а завтра будем смотреть... Насчёт синяка она малость перестраховалась, но лёгкая припухлость есть. Ну и губа вареником, даже целоваться больно. Позвонила Ленка, спросила про здоровье, пообещала подойти, а мне нужно топать на свидание с нашими боссами.
— Здрасте. — Ага, проходи. Как там пострадавшая? Чёрт, уже? — Да не смотри так, я должна знать, что у меня тут творится. Ещё неделю за всё отвечаю, так что... — Да нормально, губу разбили, остальное цело. — Заявлять будет? — Куда? Зачем нам этот шум, разберёмся сами. — Ну и правильно, шум никому не нужен. В 12ть нас ждут в профкоме, получили благодарственное письмо из Тольятти, ну и всё остальное, директор завода тоже хотел с тобой поговорить. Ждут, поговорим.
Смотрю на неё — Ещё что? — Я с Галей говорила, у тебя с подругой то серьёзно? Опаньки, а это к чему? — Ты про женитьбу? Пока в планах нет такого. А про остальное? Нууу, сама понимаешь, дело молодое, чем по городу шариться, лучше иметь постоянную подругу. — Юрка, ты про это так спокойно говоришь, как мужик годов пятидесяти, откуда всё это? — Не знаю, но пытаюсь обойти острые угла. Чего тут плохого? Или мама что — то ещё сообщила? Рассказывай. — Да ничего, только про женитьбу боится. Или детей настрогаете, тоже рано. Чего лыбишься? — Да вот смотрю, как ты из себя грозную строишь. Неее, тётушка, плохо у тебя получается, ты же меня любишь. — Ну ты и жук, грозит пальцем. — Люблю, конечно, кого мне ещё любить.
Ой, пора, смотрит на часы и начинаем собираться. — Здравствуйте, проходите, присаживайтесь, мы как раз в кабинете у директора. — Начнём с поздравлений, молодцы, достойно выступили, жмёт мне руку. Ну и ребятам нашу благодарность передайте. Профком вас тоже не забыл и по своей линии премирует, уже приказ есть. Как там завод то? — Отлично, Илья Андреевич, у конвейера постояли, посмотрели на машины, такая техника, что просто уххх. — Выбрали себе? — Пока нет, но они приглашали выступить ещё раз. Да и сюда грозились приехать.
Он повернулся к парторгу — Слышал. Дядька кивнул — Пусть едут, мы не против, не к каждым итальянцы просятся. — Точно. Так что мы не зря вас поддерживаем и отдачу видим. Говорят, что тебя в культуру сманивают? Да не смотри так, сама Суркова мне звонила. Ну что, товарищи, отпустим человека для блага города постараться? Ага, так прямо они и решают, но смотрю и молчу в тряпочку. — Если талант у человека к песне, почему мы будем против, улыбается парторг, это дело уже не только наше, тут и политика подмешивается. За него сама дочка Тольятти подписалась в письме, а это уже уровень другой, показывает глазами вверх. — Да уж, директор вытирает лоб. Ты как с ней познакомился то? — Да она сама, а что ей — холостая, не замужем.... Они засмеялись — Ну да, как то мы и не подумали. Ну а что — парень видный, молодой.
А если серьёзно — это и большую ответственность накладывает, Анисим Иванович тебе не зря про политику говорит. — Будем общаться, будем дружить, там у них же тоже комсомол есть? — Ну, не совсем такое название, но молодёжные организации есть, вот эта Мариза как раз там в руководстве. — Тут уже кое-кто написал, что ты к свободе призывал, не беспокоит? Смотрю на парторга — Уже? Я попозже ждал. Хотя лето, дерьмо быстрее бродит. — Как? Га-га-га, директор хохочет и закуривает. А я смотрю на коммуниста — Анисим Иванович — Если мы будем при слове свобода сразу сигналы слать, то тогда наши деды за что боролись то в 17м, не за свободу? Это во первых. А во вторых, звон то услышали, а вот по какому поводу? Простите, дамы, но там речь то про мужчину, который долго с женщиной расходился и вот стал свободным. А она тоже, так какое тут преступление? Директор затянулся и выпустил струю дыма — Юра, ты мне её запиши, ладно? А Анисим Иванович найдёт, что на такое ответить. Тот кивнул — Уже сказал... — Ну, тогда работаем, товарищи, успехов вам, встали , пожали руки и меня ещё пригласили в партком.
— Присаживайся. Чай, кофе? — Чаю можно. Сидим с кружками — Ты про лето хорошо сказал, прёт из некоторых. Не смотри — не скажу, но и такие есть. А нам работать надо, не сморю ни на что. Какие просьбы есть? — Да вроде пока всё нормально. Я чего с училищем то заегозился — нужна мне корочка, если честно, пересказываю разговор с Сурковой. — Мне можешь сильно и не объяснять, у меня жена в нашей филармонии работает, примерно картину знаю. Итальянцы то стоят того, чтобы ехать к нам? — Как музыканты — стоят. А как люди — на первое впечатление — обычные ребята.
Я так думаю, их проверят? Улыбается — Не без того, Юра, доверяй, но проверяй. Ты же умный парень, одна система противостоит другой и это не на один день ли год. Они нам сейчас друзья, но про Муссолини и ту войну мы тоже помним. Она пишет, чтобы мы вас отпустили в Италию, почему и нет. Но! Любой из вас — посланник нашей страны, не просто парень с гитарой. Песни у вас правильные, молодёжи нравятся, вот и пусть видят, что у нас тут не дикари. А они нас за таких и считают. — А я им своих песен дам, пусть слушают — у них таких нет. А там сразу слышно, дикари их писали или нет. — Вот! Правильно понимаешь, примером докажем. Так что пусть приезжают, выступают, они на нас посмотрят, мы на них, а вы язык учите, поняли? Альбина Романовна хороший преподаватель, моя дочка у неё училась. Мляяя, и тут знают. Подаёт мне карточку — вот мои телефоны, звони, если что надо. И про песню не забудь, мы про развод послушаем, мужикам интересно, допиваем чай и я свободен.
Так, кинуть звонок домой и у меня встреча с нашим кутюрье. Дома всё по-старому, Ленка в гостях, пусть поболтают, рулим в ателье. — Проходи , Юра, я сейчас, она говорит с яркой и фигуристой брюнеткой годов сорока. — Здравствуйте , усаживаюсь в уголок и листаю журнальчик. Видимо и про меня сказали, потому как дама с интересом поглядела в мою сторону. — Юрий, давайте познакомимся, я Тамара. — Ээээ, очень приятно, а по отчеству. — Бросьте, я не такая уж и старая, но Витальевна, если что. Это был ваш рисунок, по которому мне сшили платье?
— Юра, я говорила про вариант с вырезами. — Аааа, понял, наконец то познакомлюсь с смелой женщиной, я рад, что вам понравилось. Но у меня сцена, а девочек просто не поймут, хотя они и с красивыми фигурами. — Ооо, я в этом платье была звездой, вся Юрмала узнавала. Это у тебя певицы в ансамбле? — Да, и я опять по поводу костюмов — девочек нужно наряжать. — Вот, Римма, золотые слова. Ладно, не буду вам мешать, приятно было познакомиться, надеюсь, мы ещё увидимся. — Да запросто, город маленький, одевайте своё платье и приходите на танцы. — Ой, боюсь, муж тогда за мной с нарядом приедет. — Милиционер? — Нет, военный, настоящий полковник. Про наше воздушно-десантное училище знаешь?
Щёлк, у меня сложился паззл. — Тамара, у меня есть есть разговор. Вы не сильно торопитесь? — Нет, могу подождать. — Спасибо, а я вам за это новые модели покажу. Через пять минут мы сидим уже втроём и раскладываю рисунки. — Опять парные? — Римма Львовна, ну как я их разобью, это же дуэт. Но отличаться должны. Тут не надо никакой мишуры — всё строго и лаконично, но и нарядно. — Зачем тебе сцена — иди ко мне модельером, все женщины города в очередь выстроятся. — Я первая, улыбается Тамара. — Так, вы шьёте это и я за ним, запомните. Цену скажете сами, я даже не пискну. Вставляю свои пять копеек — Ну да, последний писк моды обычно отзывается стоном у мужа. — Ха-ха-ха.... Нет, мой дорогой меня любит.
— Юрочка, я поговорю с мамой Ромы, позвоню тебе и ты пришлёшь девочек. Ну и обсчитать надо, само собой. — Это в первую очередь, мне ваше здоровье ещё пригодится. — Ты слышала, Тамара? Он из меня верёвки вьёт, хорошо, что муж не ревнивый, грозит мне пальчиком. Всё, мы выходим и я показываю на скамеечку — Присядем? — О чём поговорим? — О музыке, конечно. Вы мои песни слышали? — Откуда? — В ресторане Неля поёт и девочки наши танцуют. — "Карие Глаза"? Твоя? Конечно, слышала, замечательная песня. — Ну и другие там есть и даже на итальянском, мы как раз в четверг выступали в Тольятти перед ними. — С ума сойти, а я не знаю. Вот так молодость и проходит, Юра, смеётся белоснежной улыбкой.
— Так вот, можем дать концерт в училище, вас это заинтересует? Мы в Коровино недавно выступали, даже есть запись. — Стоп, не продолжай, я всё поняла. Юра, мой муж заместитель начальника, а я там тоже работаю и как раз по части отдыха и досуга. Сегодня же я с ним говорю и тебе сообщу результат. Телефон есть? — Обязательно, запишите. У нас восемь человек. Если танцоров видели, то ещё три девушки. Аппаратура вся есть, ваш транспорт приветствуется.
— Ооо, с этим у нас без проблем, от танков до самолетов, все есть. В зале или на улице? — Летом, в зале? Сцену сколотить по быстрому и выступим на воздухе. Ребята молодые , час постоят, ну и сиденья для остальных, вы понимаете. — Понимаю, сама училась в институте культуры. Всё, я еду домой и начинаю движения, мы на связи. Тебя куда подвезти? — Ээээ, домой. Махнула рукой — обана , целая чёрная "Волга", уселись, сказал адрес и едем. — Ты понимаешь, у нас же молодёжь, учёба, летние лагеря, про отдых забываем. Но ваша идея хорошая, я поговорю с самим Алексеем Васильевичем, он у нас мыслит широко. Вы где играете? — ДК домостроительного, среда, суббота и воскресенье. — А, знаю.
Всё, прикатили, расстаёмся и иду домой. Если всё удачно пройдёт, то нам будет большой плюс в карму, я уже что-то конкретно нацеливаюсь на Италию, вот! — Привет, вот и я. Да пора бы, где задержался? — В ателье ходил, с женщинами знакомился. — Кто бы сомневался. Красивая хоть? — Видная, скажем так. Вы к военным как относитесь? — Нууу, вполне нормально. Ты в армию собрался? — Ещё рано. Перед нашими десантниками выступать будем. — В училище? А когда? — Скоро узнаем, пока только договариваемся. — А женщина откуда? — У неё муж полковник, вот он и будет решать. — Пока не поправлюсь, никаких концертов, понял? Губа разбита, внизу течёт, какие тут выступления, дорогой?
Ну вот и началось, подумалось мне, вот про что тётя говорила. — Насчёт костюмов Римма подумает и потом позвонит, а нам обещали премию, понятно? — Ура, премия — это хорошо, получаю по поцелуйчику и они разбегаются, одна домой, а вторая на кухню. Ну а я за гитару и "пишу" новую песню, все при делах. О, телефон — Алло. — Привет, это Инна. Ты мне обещал запись, готова? Чёрт, забыл. — Там на пять минут, я приду через час и запишу. — Всё, я тоже подскочу. — Опять уходишь? Развожу руками — Ты же понимаешь.... Вот так, Бородин, только хотела поругаться с тобой, но передумала, улыбается и ушла.
