Великий Контрабандист. Книга вторая. (главы 11-20)

Вероника отстучала ответ почитателю её неземной красоты. Писала чётко, не рассусоливая: "...ну, конечно же приду к тебе в фургончик, об чём базар, намёк твой поняла. Свободна с 17 до 19-30. Надеюсь, успеем. Я-то, всегда готова открыть, как ты пишешь, "дверцу". Вот только меня смущают некоторые обстоятельства, касающиеся твоих возможностей. Моя "дверца" готова открыться, но как быть с твоими словами, что у тебя там всё "без конца", ведь для моей дверки работающий конец прямо-таки жизненно необходим. Как ты собираешься завинчивать болтик в гаечку? Кроме того, ты пишешь, что постоянно забываешь себя, что болеешь — руки дрожат, весь чешешься, дышишь неровно... Это меня печалит. Так что, зайчик мой ненасытный, жди меня в 17 ноль-ноль, попытаюсь вылечить твой организм народными средствами".

На встречу с Корнеем Вероника приоделась в новую маечку, под которой не наблюдалось лифчика. На маечке имелся принт в виде мордочки львёнка: щёчки царя зверей при каждом движении худощавой особы женского пола красиво надувались, а глазки подмигивали. Красота, кто понимает.

Конечно, Вероника, просто так не собиралась открывать свои "дверки", даже, если ей в этом начинании станет помогать старинный друг Корней, с которым по молодости лет Вероника немного грешила. Вот использовать Корнея в своих корыстных целях, то надо обязательно. Кто ещё поможет слабой женщине в войне с котом Прохой, полностью поглотившим сознание супруга? Вот Корней и поможет, если его правильно простимулировать. А то скоро мой Добрынюшка, немного бестолковенький, начнёт в одной кроватке спать с котом, а не с привлекательной женщиной. Так что погодим пока свои "дверки" открывать с помощью Корнея, а вот озадачить господина Верещагина сживанием со света кота, то прямо горит синим пламенем. Гнусную заразу — кота Проху, просто так не победить: не изобрели пока ещё убойный мелок "Машенька", истребляющий котов. Стимулом Корнею станет возможность когда-нибудь проникнуть в эти самые сокровенные "дверки", но не сразу, а после изгнания позорного кошака, этого цветочка из подворотни, на самую грязную помойку, где ему и место. Осталось только поймать каналью, связать, бросить в мешок и утопить ... нет, отнести к ветеринару на кастрацию, а потом утопить. Пусть тогда осознает, падлюка этакая, что карма всегда настигнет некоторых нехороших хвостатых особей.

Вероника задумалась. С Добрынюшкой ей в сексуальном плане живётся неплохо. А кому бы ещё она отдалась? Не, никто из знакомых мужиков как-то её особо не прельщает, даже друг Корней. Представила, что отдаётся господину Елфимову. Увы, с этим господином трахаться страшно — как посмотрит он своими пронзительными глазами на человека, так уссаться хочется. А вот Фаддею Адашеву Вероника отдалась бы сразу и без колебаний. Что? Я подумала о связи с молодым Фаддеем? Почему-то Веронику бросило в жар. Да, вот ему бы я отдалась прямо бегом. Да, что это со мной такое творится!?

— Сука, харизма, — бурчал Фаддей. — Опять выросла, уже 18 пунктов. Так скоро на меня все женщинки бросаться станут. Я же помру от истощения. Мне и одной Аврелии достаточно... Собакина опять же, да и мадам Симона... Красавицу Собакину, брат Кобальт, нам никак забывать нельзя: слишком уж большой заряд неведомой энергии я получаю после общения с лапочкой Калерией. Надо срочно смотаться нам в Москву, типа родственников проведать, ну, и Собакину опять же. Госпожу Симону надо сюда перевозить. Что ей делать в Москве? Пусть здесь "помогает" мне в моих тайных делах. О, брат, Симона умеет "помогать"! Да и шизанутого Кешу Пугачёва надо сюда тащить. Кто-то же должен помогать демону Кобальту из клана "Кровавая пентаграмма". Тэээкс, брат Кобальт — с нашими дамами, давай считать, мы разобрались. Хотя нет. Проблему с любимой Аврелией надо решать. Вон господин Шелехов, наш связной с Кремлём, уже пространно намекает, что пора бы начинать нам продавать артефакты, как договаривались. Кремль свои обязательства выполнил: банк в Уфалее открыл. Теперь всё готово к обмену: я им артефакты, они мне деньги. А мы с тобой, брат Кобальт, ни мур-мур. А как мур-мур, если Аврелия нас от себя не отпускает ни на шаг? Ты тоже это заметил? Решено: сейчас же иду на встречу с господином Шелеховым и ставлю ему задачу. Какую задачу? Чтобы он озаботился решить вопрос с Аврелией. Пусть извернётся и придумает что-нибудь такое, чтобы моя любимая девушка четыре-пять дней в неделю отсутствовала дома. Пусть катается в командировки по делам своего холдинга, а дома не торчит. Иначе я совсем сил лишусь, хоть их у меня и больше, чем у обычного человека. Плюс невосполнимые нервы истощаются. Когда я нервничаю, то ошибки совершаю, а оно нам Кобальт надо. Вон недавно я выперся во двор усадьбы после посещения ЛВП или, проще говоря, из нулевого мира. Не подумал, что во дворе стоит фургон, напичканный специальной аппаратурой; а в фургоне сидит оператор Корней Верещагин. Слишком он парень внимательный и прошаренный. Вдруг Корней заметил, что на мне вместо дорогой одежды, напялена ветхая одежонка, какую впору на огородное пугало надевать. Вот так и прокалываются контрабандисты, считающие себя самыми умными и красивыми.

— Олигофрен, — сквозь зубы шипел бывший штабс-ротмистр Елфимов, рассматривая грязного и окровавленного Корнея. — Последней степени дебильности олигофрен, глупое, примитивное белковое образование, наспех слепленное из бракованных клеток, существо тупее морской черепашки.

Не только Корней Верещагин выглядел предосудительно, но крайне непрезентабельно выглядела и его подруга по несчастью Вероника, это которая верная жена Добрыни Юзовского, который коллега Корнея. Вот скажите на милость, с какого медного канделябра эти два организма вдруг начали гоняться за котом Прохой по всем колдоёбинам захолустного посёлка Иткуль? В Москве с подачи вот этого Верещагина за этим же котом гонялась другая гоп-компания дебилоидов — чуть дом Морозовых не сожгли, а сами не поубивались. Теперь вот эту парочку накрыло так, что они решили ловить кота для каких-то своих неясных целей. Картина касторовым маслом — как говорили какие-то там древние люди: "Два дебила — это сила".

— Зачем вам сдался кот? — оказывая первую помощь пострадавшим, попытался выяснить жандарм. Кто же ещё, как не командир должен спасать своих бойцов? Корней в ответ нёс ахинею, как мантру повторял, что кота надо изловить (а как же иначе?) и непременно кастрировать, тогда наступит всеобщее счастье; Вероника только неразборчиво бурчала в своё оправдание. Точно — дебилы, блядь, больно ударившиеся о стену реальности.

Девушка пострадала так же, как и Корней. Их обоих поцарапали, покусали, а затем они ещё и вымазались в совсем не стерильной грязи. От усердия и дурной энергии надо полагать. Их в луже надо вымыть — та лужа станет грязной. Да уж, неожиданно это всё. Как будто сам Ктулху решил проверить в какую глубокую задницу можно загнать вот этих двух малохольных людишек, с невозмутимостью трамвая бегающих за котом. Теперь морщатся от боли, полученной в битве с несчастным животным, не желающим идти на кастрацию. Фу на них — грязные, оборванные. Оба пострадальца имеют причёску типа пудель в старости, ещё и благоухают местной помойкой, чей аромат теперь штурмует мои бедные ноздри. Перед носом замаячил образ экзотического североамериканского зверя, называемого скунсом. Ну, Веронику наказывать не в моей власти, её уже Создатель наказал, сделав дурочкой, а вот Корнея надо наказать — как минимум лишить премии. Он теперь у меня премию сподобится получать исключительно тридцатого февраля каждого года. Да уж, хотел я этого Корнея вытащить с фургончика и перебросить на другую работу, но теперь не уверен в его психике. Что-то в голове его подвинулось не туда. Эх, людей у меня не хватает, а которые в строю — все с придурью. Кроме господина Шелихова, конечно, ну, и моей лапочки Федосьи. Ах, Федосья! Посвятил бы тебе много внимания, но служба отнимает кучу времени. Всё надо делать самому, никому доверия нет. Мне хоть разорвись на восемь частей. Вот вчера случился эксцесс с охраняемыми нами Аврелией и Фаддеем. Доверили нам охранять эти VIP-персоны, а мы жидко обгадились. Втемяшилось нашей принцессе прогуляться по Уфалею, этой невообразимой дырени, осмотреть местные достопримечательности, людей посмотреть, себя показать, приобщиться к местной культуре, театр местный посетить, в ресторан зайти. Ага, в Москве уже на оперу сходили, до сих пор меня трясёт и подташнивает от той оперы. Естественно принцесса не сама по себе хотела "выйти в люди", а непременно со своим Фаддейкой.

Хотел я с ними послать Корнея, как опытного и изворотливого парня, но почему-то передумал и послал охранять наших "випов" увальня Добрыню. Надо доверять своей интуиции, а я решил, что и так сойдёт. Понадеялся на могучий русский авось. Увы, Добрыня без Корнея здорово тормозит. Но, тут вдруг и Корней душевно приболел.

Часам к десяти нашим "випам" подали машину. Всё честь по чести: за рулём сидит бывший полицейский из местных, рядом устроился Добрыня, имеющий при себе огнестрел и спецсредства. Сзади устроились наши голубки, держащиеся за ручки. Кроме себя голубки ничего больше не видят. Вот как они собрались осматривать местные достопримечательности, если смотрят только друг на друга, а не по сторонам? За экскурсовода числился шофёр, бывший незначительный полицейский чин. Фамилия его ... да неважно, какая у него фамилия. Мелкая сошка ... я его Петровичем зову, этого вполне достаточно. Он меня трепещет.

Назначенный экскурсоводом Петрович, задачу внял, почесал затылок и сказал: "А, чё, пресвятые ёжики, покажем молодёжи город в лучшем виде". Благословясь, поехали.

Петрович машину не гнал, ехал тихо и плавно, комментировал появляющиеся виды. Покатал молодых богатеев по центральным улицам, рассказал, где тут что. Богатеи слушали Петровича вполуха, больше сами с собой общались. Всё складывалось хорошо, как у Билла Клинтона с Моникой Левински.

Аврелия, вспомнив, что она позиционировала себя, как любитель театральной культуры, попросила Петровича показать, где тут у них театр. Да легко! Водитель направил авто к зданию местного драматического театра имени Комиссаржевской. Фаддей, в свою очередь, вспомнил, что он как бы должен интересоваться литературой, поэтому попросил Петровича показать им библиотеку. Отчего ж не показать.

— Надо бы зайти как-то сюда, — подумал Фаддей, разглядывая из окна машины двухэтажное здание старинной постройки. Сейчас это местная библиотека. Обязательно сюда наведаюсь — пусть все видят, что я интересуюсь литературой, ага.

Как "литератора", Фаддея заинтересовали вывески на зданиях города. А что ... с фантазией местные предприимчивые люди, раз назвали свои заведения такими словами. Проезжали мимо заведения, названного "Кривой Рогалик". Надо бы посетить этот рогалик. Любовались на заведение под вывеской "Мелкие шалости". Интересно, что там продают? Едем мимо каких-то "Горячей Запеканки" и "Кумышки". Вот, надо думать, популярное заведение "Пейздесь"; вот полезные фирмы "Набоечка" и "Блинчики". Хотя "Блинчики" это не фирма, а что-то типа кафешки для быстрого перекуса.

— А ещё у нас в двух километрах от города есть великолепный антропологический музей, устроенный в пещере, а рядом располагается огромный палеонтологический парк с экспонатами под открытым небом. Интересует? — осведомил своих пассажиров Петрович.

Фаддея очень даже этот музей заинтересовал (а то вдруг любимую Аврелию нелёгкая потянет в театр, мучайся потом, наблюдая непонятное действо на сцене). А так она набегается по музеям, устанет, и её не потянет в театр.

Вскоре, авто с ВИП-персонами, подкатило к чугунной ограде музейного комплекса, располагающегося на окраине города. Ух, ты! Неожиданно.

Хоть Фаддей периодически гостил у бабушки в Иткуле, но так и не посетил этот комплекс, сделанный на окраине Уфалея. Это он зря.

— Здесь, оказывается, очень красиво, — выйдя из машины, Фаддей разглядывал вычурную чугунную ограду. Скорее всего, эту ограду отковали местные умельцы, создавшие из чугуна такую красоту — ведь город является крупным промышленным центром и мастеров в нём много.

Оставив Петровича в машине, замершей на специальной стоянке, молодые люди и Добрыня, отправились в музей. Где тут у них пещера?

Для непонятливых посетителей предусмотрены указатели в виде стрелочек, так что пещера скоро нашлась. Наверное, из-за пасмурной осенней погоды, посетителей в пещере находилось мало, вернее, кроме Фаддея с Аврелией, да вышагивающего со скукой в глазах Добрыни, никого и не отмечалось. Добрыня совсем заскучал: лучше бы отправиться сейчас в тёплое заведение "Пейздесь" или в "Кумышку", да попробовать то, что там предлагают выпить и закусить. Но приходится сопровождать молодых богатеев и смотреть на непонятные экспонаты. Да, ещё и слушать какого-то дедка, представившегося молодым людям старшим хранителем Мефодием Ивановичем Сиволаповым. Оный дедок, наверное, от безделья, как только заметил свеженьких посетителей, так радостно бросился к ним, как дикий коршун на жертву: ага, свежие уши появились, в которые можно наговорить много всякого. Добрыне не очень хотелось слушать всяких заполошных дедушек, помешанных на непонятной науке, но приходилось торчать при охраняемых персонах, стараясь зевками не вывернуть челюсть. Эх, сидеть бы сейчас в "Кумышке", развалясь на стуле, да релаксироваться крепкими напитками: "...чай люблю я крепкий, градусов писят, а к нему варенье из ножек поросят..." Погодка так и шепчет — пойди человек выпей винца, а то и водочки откушай. Вместо водочки надо слушать полоумного деда, восторженно скачущего вокруг Фаддея с Аврелией и рассказывающего об антропологии и палеонтологии. Точно говорю, как коршун дедок — из его когтей не вырваться, а поёт он как недобитый соловей-разбойник. Липкий, как скотч. Пристал к господам, как жвачка к подошве, не отлепишь. Приходится и Добрыне всякую галиматью слушать, а тут, как назло, всякие переживания почему-то начали лезть в душу: чувствую — надо выпить.

Дед сухонький, небольшого росточка, лысоватый, пенсне на носу болтается, одет в фирменный комбинезон, косо сидящий на теле дедушки. На куртке комбеза нанесён логотип музея в виде зубастого тирекса. Хоть и мелкий дедок, зато голос у него крепкий — мастерски выносит мозг — хлеще самогонки. Приходится Добрыне слушать и страдать.

— Да-с, судари мои ... и сударыня, — верещал дед. — В нашей пещере жили люди, вы не поверите, ещё в палеолите.

Дед победоносно поднял палец. Ещё бы знать, что такое этот палеолит.

— Само собой и не только в палеолите, но и в мезолите и в неолите.

Час от часу не легче. Но, приходилось Добрыне делать умное лицо и не вспоминать то, что подают в "Кумышке".

— Вот, молодые люди, обратите ваше пристальное внимание на эту нишу, — господин Сиволапов, крепко схватив Фаддея за рукав, тащил того в какое-то ответвление пещеры. Следом бодреньким пингвином семенила Аврелия. Процессию замыкал недовольный жизнью Добрыня. — Вот именно здесь и обитали наши предки.

Место обитания наших предков освещалось яркими лампами, поэтому "хоромы" древних людей можно рассмотреть со всей подробностью. Возле стен располагались каменные возвышения, на которых, надо полагать, и гнездились наши дикие прародители. Обстановка в стиле каменного века, то есть без всяких излишек. Судя по тому, что на этих возвышениях находились накидки, имитирующие шкуры животных, то народ вот тут жил и не тужил. А чего ему тужить?